Новелла о копенгагенском побоище

      — Рота, стройсь! — крикнул Педерсен. — Позвольте мне представить вам нового командира, назначенного вместо меня.       Внутренний двор напомнил Харольду небольшую площадь, где вполне хватало места для проведения занятий по строевой подготовке. Сто с лишним человек разных возрастов, поколений и весовых категорий выстроились в три шеренги, позади ополченцев стояли маленькие одноэтажные домики.       — Я капитан Кронберг, ваш новый командир. В такой тяжёлый для отчизны час от вас потребуются мужество, сила и отвага! — Харольд решил произнести пафосную речь, дабы воодушевить бойцов. — Противник силён, умён, а главное, очень коварен, но мы же с вами бьёмся за родную землю, потому победа будет за нами! В наших жилах течёт кровь великих предков — викингов! В былые времена все трепетали перед их мощью, Европа жила в страхе, подвергаясь нашествию норманнов! Мы с вами помним блистательную победу Вильгельма Завоевателя в Англии! Теперь уже наше отечество в опасности: необходимо остановить вторжение англо-саксов любой ценой! Я искренне верю, что слава Харальда Синезубого, Кнуда Великого и Свена Вилобородого не будет посрамлена!       Далее Кронберг пожал каждому ополченцу руку в знак уважения, так как к подчинённым он всегда относился уважительно, если они, правда, не нарушали дисциплину. Однако в наказании провинившихся солдат Харольд отличался некоторым гуманизмом, редко используя телесные наказания, когда, к примеру, в армии Пруссии офицер мог спокойно забить нарушителя армейских законов до смерти.       — Мы не сможем рассчитывать только на боевой дух и удачу. Без навыков нам не победить. Возьмите оружие и перестройтесь в боевой порядок, — продолжил твердить Кронберг, захотевший оценить потенциал вверенных ему в подчинение ополченцев. Глупо было от них требовать многого, но тогда каким образом стоило противостоять куда лучше обученному противнику при наличии в войске лишь милиции*?       Рота, ощетинившись пехотными мушкетами модели 1774 года, перестроилась почти за минуту. Да, перед капитаном в данный момент стояли какие-то крестьяне, которых оторвали от сбора урожая, а не воины. Им в руки вилы нужно дать вместо огнестрельного оружия и отправить обратно на сельскохозяйственные работы. Командир, испытавший не семые лучшие чувства от увиденного, прошёл вдоль строя. «У них даже носки не по линии!» — разразился про себя офицер. Бреши между бойцами ввели его в ступор, молодые ополченцы, которые даже мушкеты держали неправильно, вызывали у Харольда желание убиться до начала боя.       — Что за брешь в строю? — послышался вопрос от офицера. В воздухе витал аромат сильного командирского недовольства, ничего хорошего не сулившего подчинённым. — Встать плотнее!       — Зачем? — наивно спросил крестьянский парень, не понимая некоторых вещей совсем своей простенькой головой.       — Зачем? — издевательски переспросил Кронберг. — А затем, что в брешь может влезть противник во время штыковой атаки. Вас просто сметут в таком случае. Если же вы станете плотной стеной, то прорвать линию врагам станет сложнее. — при пояснении Харольд активно жестикулировал указательным пальцем правой руки, направленной в сторону боевого построения.       Рота перестроилась, уплотнив строй.       — Другое дело! — довольно улыбнулся капитан, на чьём лице при улыбке хорошо просматривались ямочки. — Каждый из вас должен ощутить рядом с собой дружеское плечо товарища, готового помочь вам в беде.       Старшие бойцы держались хорошо, видимо осталось что-то в их головах со службы в армии, однако с некоторыми из молодых Харольду пришлось изрядно повозиться. К одному из них он подошёл и помог правильно прицелиться.       — Ты когда-нибудь стрелял? — задал вопрос непутёвому стрелку офицер, прекрасно зная, что тот оружия в руках ранее никогда не держал.       — Да, — донёсся высоконький голосок в ответ.       — Плохо, значится. Нечего меня обманывать, ты даже взяться правильно не смог. Куда уж тебе стрелять!       — Разрешите вопрос? — обратился рядом стоявший молодой человек в великоватой шляпе, из чьего рта пахло гнилью.       — Пожалуйста.       — Почему англичане на нас напали? Я не могу понять никак. Никто толком не может объяснить.       — Думаю, всем нужно это знать. С Францией Великобритания осталась один на один. Мы находимся в очень хорошем месте и имеем мощный флот. Наполеон, захватив нашу страну, отрежет британцев от Швеции. Наши противники имеют на нас серьёзные планы, ибо наш нейтралитет не даёт им дышать спокойно. Англичане напали с целью обезопасить себя, потребовав сдачи нашего флота от принца-регента*. Наверное, он им отказал. Они с французами хотят втянуть нашу Родину в свою разорительную войну. Нам нужно отстоять собственную независимость, дабы избежать разорения!       Кронберг рассказал подчинённым то, как он сам понимал происходящее. Не знал капитан про письмо лорда Пемброка, в коем говорилось о готовности датского флота к выходу в море для ведения боевых действий. Пришло оно в Британию в коне мая. Огюст Даникан, шпион во Франции, прислал 7 июля 1807 года депешу туда же, куда пришло письмо лорда. Послание информировало англичан о подготовке французами вторжения в Данию. Сведения, как выяснилось годы спустя, оказались ошибочными. Британцы действовали предусмотрительно, ведь если бы информация была достоверной, то иного пути для защиты своих интересов и безопасности не оставалось.       В любом случае, по поводу намерений гостей из туманного Альбиона Кронберг попал в точку. Датско-норвежская уния не желала ввязываться в драку, потому нейтралов решили убрать из игры, лишив флота. Остаться в стороне датчанам всё ровно не удалось бы. Ранее англичане предложили Дании с Норвегией союз, однако скандинавы посланцам с запада отказали. Нежелание одних воевать породило, как ни странно, войну с другими. Бездействуй потомки англо-саксов, так французы бы вторглись, что могло бы оказаться более худшим вариантом для северных стран.       — Но ведь мы всё ровно подвергнемся разорению, — ответил туго соображавший ополченец, хотя в его словах сейчас звучала довольно умная мысль.       — Да, но отстоим свою независимость! Не станем игрушкой в чужих руках и продолжим жить самостоятельно! Тебе же не хочется отдавать часть своих сбережений иноземцам? — насчёт дани капитан может и переборщил, правда, некоторые вещи простым людям порой бывают не понятны.       Далее рота отрабатывала технику ведения ружейного залпа, да только в своеобразной манере: тренировки проходили с незаряженным оружием, так как каждый патрон был на счету. Вместо выстрелов лишь слышались щелчки спусковых крючков с командами размахивавшего саблей Кронберга, который ещё с Рибе держал холодный клинок в ножнах. Занятия с разряженными мушкетами не могли дать нужного эффекта — некоторым ополченцам просто необходимо было почувствовать отдачу и услышать ружейный грохот. Реакцию на стрельбу лучше увидеть в безопасных условиях: мало ли как могли отреагировать на неё впервые стрелявшие бойцы? На памяти Кронберга один солдат, выстрелив в первый раз, в испуге бросил оружие, а второй икал при каждом залпе. Потому таких следовало выявить до сражения, чем потом в схватке с противником произойдёт казус.       Фридрих Второй при помощи суровой муштровки в сочетании с жестокой палочной дисциплиной создал мощное войско. Пруссаки давали пять залпов в минуту, что даже в эпоху Наполеоновских войн казалось очень сложным многим полководцам. Харольд своих солдат смог натренировать до трёх выстрелов за год. До Старого Фрица, конечно, далеко, но начал капитан явно неплохо. Может, на старости лет ему и удастся снискать славу знаменитого воителя, пока же Кронбергу требовалось победить врага, имея в распоряжении даже не солдат, а по сути дела, кодлу штатских с оружием.       — На дороге стройсь! — скомандовал офицер, изъявивший желание посмотреть на своё воинство на марше да оценить уровень строевой подготовки. — Походное построение!       Рота остановилась рядом с дворами, Педерсен с капитаном также вышли на мощённую улочку. Харольд плохо спал в карете, однако, оказавшись, на привычном месте командира, он испытал заметный подъём душевных сил. По пути капитан заметил одну девушку в скромном платье, чьё красивое овальное лицо излучало восторг, с которым жительница маленького городка смотрела на офицера голубыми глазами. Незнакомка застыла на месте, не отрывая взор от Кронберга.       — Здравствуйте, я могу вам помочь? — обратился капитан.       Девушка пыталась что-то сказать, к сожалению, ей овладело сильное волнение, от коего она растерялась. В итоге потерявшая дар речи незнакомка убежала. Видимо, обращение Харолда казалось ей чем-то невозможным. Высший свет искал себе дам на балах, а не в маленьких городках. Кронберг одной лишь фразой ошарашил скромницу.       — Стойте! Куда же вы? — крикнул вслед офицер. — Эх, упустил!       — Она за вами наблюдала с самого начала, не сводя с вас глаз. Признаться честно, выглядели вы, как настоящий герой, — заговорил Педерсен по поводу ошарашенной девушки.       — Кто из нас герой, покажет завтрашний бой.       — Голову девочке всё-таки вскружило, даже стараться не пришлось, хотя многим местным подобное стоило бы очень дорого.       — В ней я увидел столько искренности, сколько мне ни разу не доводилось видеть в свете. Ладно, рота, шагом марш! — командир двинулся вместе со всеми, маршируя слева от колонн ополченцев.       Капитан лично задавал подразделению темп ходьбы. Некоторые офицеры гнушались опускаться до такой низости, как возиться со своими людьми, словно детьми. Помешанный на шагистике ещё с курсантской поры в академии Кронберг всегда стремился показать подчинённым хороший пример. Часто нужда заставляла окунаться вглубь солдатского быта, чтобы знать их среду лучше. Потому знакомые Харольда называли «солдафоном до мозга и костей». Тот им ничего не отвечал, жить службой не каждому офицеру было дано.       В данной ситуации капитан признал, что он слишком разошёлся на марше — никто из роты не смог подстроиться под его темп. Тогда им был поставлен задавать тон ходьбы неуклюжий детина с кривыми зубами. Зрелище предстало перед Кронбергом мало приятное: часть строя разбрелась по сторонам и растянулась. Ополченцы походили на необузданную толпу, но никак не на солдат королевской армии. А ведь завтра им предстояло встретиться с врагом на поле брани! Такое плохое построение в битве — плевок в престиж Дании.       В конечном итоге, Харольд гонял своё славное воинство по городу на протяжении нескольких часов, до тех пор, пока у роты ополчения не начало получаться прилично маршировать. Улицы наполнились топотом деревянных башмаков и гул строевой песни. «Ясно мне, чем вы там на сборах занимались!» — подумал капитан, довольно потирая ладони при виде вверенной ему роты в движении. Многие ополченцы с командирами смотрели на Кронберга как на зазнавшегося дурачка, что его оскорбило. «Всё я правильно делаю! Это вы идиоты!» — возмутился внутри Харольд, хоть чему-то научивший бойцов.       — Я прошу вас разрешить мне сделать пару залпов за городом. Поймите, те, кто никогда не стрелял ни разу в жизни, должны почувствовать мощь оружия. Отслужившим также пригодится вспомнить правила ведения огня, — изложил просьбу генералу капитан. Чтобы попасть к нему на приём, потребовалось много усилий.       — На передовой к войне не готовятся. Никто не знает, сколько нам придётся биться с врагом. Патроны нужны нам не меньше воздуха, — отрицательно ответил Кастенкьолд, задумавшийся о чём-то. — Решайте сами. Вина в том, что вашим людям будет нечем стрелять, ляжет полностью на ваши плечи, — что-то в голове старшего по званию переменилось довольно быстро. — Трибунал только после битвы.       Кронберг рискнул и вывел роту за город, где на зелёных полянах выстроилась плотная линия. В качестве мишени капитаном было выбрано огородное пугало, в сотне шагов от коего остановилось датское воинское подразделение. «Готовсь!» — послышалась первая команда. «Цельсь!» — после сих слов в ряд опустились мушкеты. «Пли!» — махнул саблей Харолд, вслед за его махом округа наполнилась громом ружейного залпа, ушедшего со временем куда-то в даль. Ополченцы скрылись в густой пелене дыма из стволов и кремневых замков.       Стрелковое оружие тех лет отличалось низкой точностью, именно по этой причине в военном деле предпочтение было отдано многократной стрельбе по команде, повышавшей шансы попасть в цель за счёт количества стрелков.       Далее Харольд показал некоторым, как правильно следовало заряжать мушкет и орудовать шомполом. Новички испытали эйфорию от случившегося, спокойно говорить из них никто не мог.