Султан Мустафа. (Выдуманная эпоха)

В темницу к Долунай Султан заходят двое палачей с закрытыми лицами, а руках у них были шелковые веревки. — Султан приказал вам меня казнить?! , — вздрогнув, резко встала с пола Долунай, увидев вошедших палачей с веревками. Но никто из палачей ничего не ответил Долунай. Даже сейчас, когда Долунай чувствовала запах смерти, она стала говорить о Фахише: — Аллах, молю тебя, не дай выжить Фахише. Аллах, защити моих детей, Аллах… Не дав до конца договорить Долунай, один из палачей схватил госпожу за руки, а другой натянул ей на шею веревку, а потом крепко сдавил ее. Через минуту Долунай уже лежала мертвой на холодном полу темницы. В покоях у султана Мустафы снова сидит Айнур Султан. — Я приказал казнить Долунай, — тихо произнес Мустафа сидевшей рядом Айнур. — Что? Ты все-таки пошел на это? Подумай хорошенько, все после этого может измениться, Мустафа, — захотела переубедить брата госпожа. — Нет, Айнур, можно было догадаться. Долунай всегда ненавидела Фахише, вот она и решила что-то с ней сделать. Что с ней, где она сейчас, один Аллах лишь ведает. — Повелитель, — снова вошел главный казначей дворца — Сельви-хатун, поклонившись, — по вашему приказу Долунай Султан только что задушили в темнице. Похоронный намаз вот-вот состоится, вы придете? Но тут султан не знал, как поступить. Долунай — госпожа, как-никак, но над ней будут соврешать намаз, но прежде, чем ответить на вопрос Мустафа велел доставить к нему служанку Долунай — Джайлан-хатун. А сама Джайлан-хатун уже все знает. Она сидит в покоях Долунай Султан, держа на руках якобы сына госпожи — шехзаде Селима и плачет. Вдруг, открываются двери и заходит Сельви-хатун. Как только она вошла, Джайлан встала, положила шехзаде в колыбель и вытерла слезы с щек двумя руками. — Джайлан-хатун, — начала Сельви, — повелитель тебя желает видеть. — Зачем? Долунай Султан ведь он все равно велел казнить, — с досадой сказала девушка. — Сделанного не воротишь, Джайлан. Таково желание повелителя. Идем, Джайлан, не будем заставлять султана ждать. — Иду, — взяв себя в руки, пошла Джайлан за Сельви. Когда они обе проходили мимо общей спальни, они услышали, как девушки вовсю болтали про смерть Долунай: — Долунай Султан правда что ли умерла? Да вы что? — Повелитель велел ее казнить в темнице. — Надо же. Это наверное из-за того, что та подстроила ловушку Фахише в мраморном павильоне. Слыша это, Сельви слегка усмехнулась, а потом посмотрела на Джайлан и обратилась к ней: — Слышишь? Ты слышишь собственными ушами, что сделала твоя госпожа? Не смей и спрашивать у повелителя, за что тот казнил ее. И вот, Джайлан-хатун уже в покоях у султана. Повелитель распорядился: — Сельви-хатун, выйди. — Как прикажете, — поклонилась женщина и вышла за дверь. Повелитель в покоях был не один, а с Айнур Султан. Но не стесняясь ее, Мустафа стал задавать Джайлан планируемые вопросы. Султан подошел к девушке и спросил: — Ты знаешь, какие грехи водятся за твоей покойной госпожой, Джайлан-хатун? — Знаю, — не смея поднимать головы, ответила хатун, а султан продолжил допрос: — Тогда скажи мне, может у нее есть какие-то еще тайны? Расскажи мне, куда она подевала Фахише? Где она сейчас? — Этого я… не знаю…правда, — промямлила Джайлан. Хызыр Паша возвращается с охоты в свой и Нурбахар-хатун дом. Зайдя, и от усталости усевшись на диван, Паша вздрогнул от страха, увидев то письмо от Гюльшен, что лежало под подушкой. Хызыр немедля взял письмо, прошептал себе: — Аллах Милостивый, убереги меня. Надеюсь, его никто не прочитал. Как же я мог оставить его здесь? Хызыр Паша не терял ни секунды. Ему сжигать письмо было жалко, поэтому он открыл ящичек в комоде и кинул туда сверток письма. — Расскажи мне все, что знаешь о Долунай, ее уже нет, расскажи! , — выдавливал Мустафа ответы из Джайлан-хатун. Ей даже как-то странно стало, что Мустафа от нее так настойчиво это требует. Словно он чувствует сердцем какую-то страшную тайну. Джайлан делать было нечего, ей пришлось открыть страшную тайну: — Долунай Султан… она… — начала Джайлан, а потом передумала. — Говори! Иначе тоже жизни лишишься, — подгонял девушку султан. Джайлан вся затряслась, но за свою жизнь она не так сильно боялась, как бы там ни было, девушка решила рассказать: — Дело в том, повелитель, что… Долунай… — Да говори же, хатун! , — крикнула сидевшая позади Айнур Султан, — что же ты тянешь?! Джайлан-хатун, подумав «будь теперь, что будет», открыла тайну: — Шехзаде Селим, которого все считают шехзаде, на самом деле выкраденный мальчик. У Долунай Султан родилась девочка, а она, чтобы не дать порадоваться Фахише Султан, велела мне найти мальчика и быстренько доставить его ей, а девочку отнести заботливым людям. — Не может быть… — открыв рот, с удивлением произнесла Айнур Султан. — Да бред это все. Такого не может быть, Джайлан. Неужто Долунай до такого опустилась? , — не поверив Джайлан, возмутился султан. — Это правда, я вам клянусь. Селим — не ее сын, ее родная дочь сейчас у одних заботливых людей, — с волнением объяснила Джайлан-хатун Мустафе и Айнур Султан. Узнав о тайне, которую, как полагал султан Мустафа, собиралась нести всю жизнь уже покойная Долунай Султан, он ошеломился: — Аллах Милостивый и Милосердный. В такое сложно поверить. В нашей Династии никогда еще подобного не было, как же мы могли быть такими невнимательными. — А что мы могли сделать, Мустафа? , — вмешалась Айнур Султан и подошла к брату с Джайлан-хатун, — пока бы Джайлан-хатун нам ничего не рассказала, мы бы не узнали ничего. — Где сейчас родная дочка Долунай? — Повелитель… — Говори! , — поторопил Мустафа девушку. — В одном из приютов, я знаю, где он, — ответила Джайлан. — И ты меня туда отведешь. Стража! Готовьте карету! — Как прикажете, — поклонился вошедший ага и ушел. Мустафа пошел за дорожным кафтаном, обращаясь к девушке: — Со мной поедешь, Джайлан. — Как прикажете. — Мустафа, если я тебе не буду больше нужна, мне надо пойти посмотреть, как там Нилюфер Султан. Хочу вернуться к ней, — попросила разрешения Айнур Султан. — Конечно, иди, — позволил Мустафа Айнур, а потом обратился к Джайлан: — Но сначала, хатун, ты маленького мальчика принесешь, мы его отнесем туда, откуда его отняли, — принял решение султан.

***

Итак, султан Мустафа вернул обратно родную дочь от Долунай, а якобы шехзаде Селима отдали в хорошие руки. Держа на руках девочку, Мустафа словно чувствовал, что это действительно его родная дочь, а к «шехзаде» Селиму такого теплого чувства у султана с самого начала не было. Ближе к вечеру султан планирует дать девочке имя. Но даже эти положительные события не переплюнули разлуку Мустафы с Фахише. Каждое утро Падишах просыпался так, словно в аду. Уходя в сон, он немного расслаблялся, забывал обо всем, но стоило утром проснуться и осознать, что нет рядом Фахише, которую можно навестить, которой можно полюбоваться, которой можно снова и снова вручать сердце, Мустафе становилось больно и противно на душе. Дом Нурбахар-хатун и Хызыр Паши. Супруги сидят за маленьким столиком и трапезничают. Накрыто: ромашковый и миндальный шербет, пахлава, зажаренная рыба с дольками лимона и зеленью. Хызыр сидел и думал совсем не о том, о чем, как считала Нурбахар, думает сейчас ее муж, видя его странное состояние. Но случайно найдя, так сказать, любовное письмо от Гюльшен к нему, женщина догадывалась, что с Пашой. — Ты кроме шербета ничего не пьешь, — заметила Нурбахар, смотря на мужа, — я ведь специально приготовила для тебя твои самые любимые блюда. Зажаренная скумбрия и дольки лимона. Помнишь, ты попросил у меня именно такое блюдо? Великий Визирь вздохнул и встал с подушки, поправив пояс на сером кафтане: — Пока не стемнело, сходу на рынок. По делам надо сходить. — Какой раз ты уже бросаешь меня из-за ухода на рынок. Тебя там кто-то ждет? , — стала подбираться Нурбахар к предполагаемой истине. — Что за чепуха? , — нагрубил Хызыр, — мне и на рынок просто так сходить нельзя? — Я не хотела тебя обидеть, — опустила вниз глаза женщина, но потом снова подняла, — дело в том, что я хотела попросить, чтобы ты мне купил рис на базаре. Давно хотела еще попросить тебя. И Хызыр Паша подозрительно взглянул на Нурбахар, и вздохнул: — Хорошо, схожу. Нурбахар фальшиво улыбнулась Хызыру Паше, взяла на руки тарелки с не съеденной едой и понесла в другую комнату, оставив приоткрытыми двери, чтобы можно было подсмотреть за Пашой. Как только Нурбахар удалилась, Хызыр Паша стал ворчать: — Аллах, пошли мне терпения — рабу Божьему… да где этот кошель? , — занервничал Хызыр, не находя кошелька с деньгами у себя в сундучке, чтобы купить рис и доказать Нурбахар, что он действительно был на рынке, но, как известно, он собирается в Бурсу к Валиде Султан. Услышав возмущающегося Хызыра, Нурбахар тихо подошла к дверям и подсмотрела за Хызыром Пашой. Ничего кроме того, как он взял кошелек с деньгами и вышел из дома, женщина ничего не увидела. Вечер. Топ-Капы. — За то, что ты скрыла такой позор насчет дочери Долунай, да простит Аллах ее пригрешения, тебя, Джайлан-хатун, тотчас отошлют из столицы на невольничий рынок, а там дело случая. Или выживешь, или закончишь свои дни на дне ледяных вод пролива Босфор, — с иронией оповестила Айнур Султан стоящую рядом Джайлан-хатун. — А султан Мустафа об этом… — Султан Мустафа предоставил мне решать твою судьбу, — перебила Айнур девушку, —, а теперь убирайся, Джайлан, ты уезжаешь. Девушка сделала поклон и вышла из покоев Айнур. В это время султан Мустафа сидит у одной прорицательницы и гадалки в доме. Женщина была старая, на вид где-то шестьдесят с чем-то лет. Ее седые волосы были собраны в шишку, на голове было обмотано множество платков разных цветов, а руки были красными, словно она кого-то била, но это здесь не причем. Это Мустафа так посчитал. Он ведет беседу с ней. — Мне нужна прядка ваших волос, повелитель, — попросила гадалка, — вот, отрежьте, — и она подала в руки султану ножницы, пахнувшие не железом, а благовониями. Айнур Султан и Зиннат Паша сидели в покои Валиде Султан, как вдруг, двери открылись и вошла некая женщина в черном одеянии с капюшоном. — Ты кто такая? , — испугалась Айнур, встав с тахты, а Зиннат Паша открыл крышку кинжала. Женщина открыла свое лицо и Айнур узнала в нем знакомого человека, что ее очень порадовало, а особенно она обрадовалась за Мустафу.