***
Султан Мустафа не сразу и поверил Бонжуку о том, что на улице принесли гроб. Он посчитал это сообщение каким-то неправдоподобным, именно поэтому он пошел наружу с двумя охранниками. Когда Падишах вышел, перед ним предстало печальное зрелище; вдали он и правда увидел чей-то гроб, а внутри кто-то лежал, закутанный полностью, кроме лица, белым тряпьем. Когда султан велел охране стоять на месте, и подошел к гробу, к горлу подступил ком, ибо в гробу лежало тело Айнур Султан. — А…А…Айнур? , — выпучил глаза Мустафа и присел к покойной, — сестра, — нежно протянул он, забыв о том, что она совершила ужасную ошибку — избила его мать — Валиде Султан. — «Айнур Султан умерла?!», «Да вы что?», «Кто сказал, что госпожа умерла?», «Возле дворца гроб стоит, наш повелитель уже там», «Но она же в башне жила, почему она здесь и почему умерла?», «Говорят, она порезала вены себе, я слышала», «Ничего себе», — раздавались непрекращающиеся сплетни между рабынями в общей спальне. — Девушки! , — войдя в общую спальню, прокричала Нурбахар-хатун, — что здесь творится?! Почему все галдят без умолку? М?! Ночь на дворе, почему вы все поднялись? Сейчас же спать! Еще раз такое повторится, всех накажу, а некоторых, кто эти сплетни поощряет — из дворца выпровожу! , — только она собралась уйти, как ее остановили слова одной из девушек, когда другие рабыни уже начали ложиться в кровати: — Нурбахар-хатун, так говорят, привезли тело Айнур Султан. Она умерла… — Вам то что?! , — уже успев обо всем узнать, крикнула Нурбахар, а потом удалилась из общей спальни. О смерти госпожи уже все узнали. Даже Фахише Султан. Посреди ночи, что произошло впервые за всю историю существования Османской империи, проходит обряд похорон Айнур Султан. Девушки не успели снова лечи спать, как им велела Нурбахар, как снова пришлось встать. Они встали в два ряда, а рядом с ними стояли госпожи в черных одеяниях — Фахише Султан и Нурсида Султан. Фахише не плакала, она лишь была немного опечалена из-за того, что Нилюфер Султан — ее дочь — осталась одна, и все. А вот на лице родной сестры покойной — Нурсиды — были слезы. Госпожа думала, что она будет бороться до последнего, но просчиталась. Единственная из госпож, кто пока не знает о кончине Айнур — это Гюльшен Султан, благополучно уехавшая во дворец к Хызыру Паше. Когда гроб пронесли Бонжук-ага, Зюмрют-ага и другие слуги через общую комнату, его понесли к выходу из дворца, где будут ждать для молитвы покойного мужчины и сам султан. Завтра госпожу будут отпевать. Фахише Султан и Нурбахар-хатун вошли обе в комнату Фахише. Госпожа сняла с себя черный платок и вздохнула, сев на кровать: — Ужасная ночь. Никакого покоя нет. Покончив с собой, Айнур Султан приобрела еще один грех, которых у нее и так достаточно. А помнишь, какая она была раньше, давно еще, Нурбахар? Даже меня любила, мы были, как подруги, даже обнимали друг друга, понимали друг друга, как женщина женщину. Но потом… что с ней потом случилось? Как только получила кучу власти, начала одна управлять всем гаремом, то на всех плюнула. Даже на меня, будто мы раньше с ней и не общались нормально. А под конец так она и вообще возненавидела меня, эту проклятую Чаглайан стала призывать в покои к моему султану, потом еще одну ошибку совершила — избила Гюльшен Султан, — на этих словах у Фахише крутилось в голове: «А сама-то я немногим лучше. С Чаглайан такое сделала», — если бы не все ее ошибки, мы бы и дальше были подругами. Ну ладно, Аллах да примет ее в раю. — Аминь, — добавила Нурбахар. — Погрустили и хватит, может с Нурсидой Султан у меня отношения лучше будут. — Госпожа, простите, а вы к Чаглайан ходили? , — вспомнила Нурбахар-хатун. Фахише не ответила, она только многообещающим взглядом посмотрела на Нурбахар. Дворец Гюльшен и Хызыра (Зинната и Айнур). Пока еще Валиде Султан не успела подъехать к этому дворцу, Хызыр Паша один мучается и борется со своей болезнью. Войдя в свою комнату, он немедля снял с себя кафтан, ибо почему-то ему в нем стало душно, начала чесаться шея, мало того, что и этого причиняло ужасный дискомфорт, так еще и колющие, прерывающие дыхание, боли в области сердца. Хызыр лег на кровать и попытался уснуть. Ему так было больно, что он молился о том, чтобы умереть скорее. Через пять минут во дворец приехала Гюльшен Султан. Ее мысли были заняты только любовью, она и не подозревала, что сейчас творится с ее супругом. Пройдя два коридора, Гюльшен окунулась в новую атмосферу дворца. Словно дворец и правда преобразили. Но так и было. Можно сказать, тот интерьер, что был при покойных Айнур и Зиннате и тот, что сейчас при Гюльшен и Хызыре — два разных дворца. — Паша в своих покоях? , — спросила Гюльшен у стражников возле покоев Хызыра. — Да, — ответил один из стражников и они оба открывают дверь перед Гюльшен Султан. В комнате горело всего четыре свечи, было темновато, но потом, Гюльшен Султан обратила внимание на лежавшего на кровати Хызыра Пашу. — Хызыр? , — встревожилась госпожа, заметив, в каком положении лежит Паша и конечно, она увидела валявшийся на полу кафтан, который подарил Хызыру султан. — Госпожа… — начал выдавливать из себя слова Хызыр Паша, — ложитесь рядом со мной. — Но что с тобой такое? Ты выглядишь неважно. Хызыр! , — легла на кровать рядом с мужем Гюльшен Султан. Хызыр Паша ничего не ответил, он вытянул руку и погладил своей ладонью щеку женщины.Наступает, наконец, утро.
Это утро, наверное, было для Фахише Султан самым не желанным. Ей настолько было дурно, что она и вставать с постели не хотела, потому что вспоминала только о своем покушении на Чаглайан-хатун. Ей не менее и интересно, что сейчас с той девушкой, которую она попыталась подставить.