***
Великий Визирь Касым Паша заходит в темницу к Хадыму Ахмеду Паше, что подозревался в отравлении кафтана Хызыра Паши и его смерти вследствие. Увидев Касыма, Ахмед Паша негромко хмыкнул, догадываясь о том, что Паша пришел просто над ним посмеяться и поиздеваться. Соблюдая правила почтения, Хадыму Ахмеду Паше пришлось подняться с холодного пола и поклониться Великому Визирю: — Касым Паша Хазретлери. — Ты не думай. Меня сюда ни повелитель, никто другой не присылал. Если что, я сам пришел. Скажи, — Касым приблизился к нему на три шага, — ты подлил яд в кафтан. Мне хоть признайся. Я — Великий Визирь и сумею тебя защитить. — Что за глупые вопросы вы несете, Паша? Скажите, зачем мне это надо? , — уже не знал, что и сказать, чтобы все поверили в его невиновность. Касым подошел еще на шаг: — Тогда кто, м? Кто осмелился на это? — Я-то откуда знаю? Меня держат в этой тюрьме ни за что. — Но мы-то пока не уверены, что ни за что, — сказал Касым с иронией в голосе. — Я же говорю, пусть Господь обречет меня на самые страшные земные муки, если я лгу вам. — Довольно громкие слова, — заметил Великий Визирь, — нам надо расследовать это дело. Так помоги же ты нам. Неужели не хочешь? — Но чем я могу помочь, если сам ничего не знаю? Касым Паша ничего на это не ответил. Только подозрительно посмотрел на Ахмеда Пашу и ушел.***
Дворец Гюльшен Султан и Хызыра. Когда забрали труп, Гюльшен ушла в покои и до полудня не выходила оттуда, и сейчас не думает выходить. Женщина очень подавлена. Она смотрит на все равнодушно, ничему не удивляется, ибо не может и не хочет. Она сидит на тахте, что недалеко от той самой кровати, где прожил последние минуты Хызыр Паша и смотрит на рубиновое кольцо, вспомнив один момент с Хызыром Пашой, который тоже очень тронул госпожу: — Мне не верится, что мы прощаемся, Хызыр. — Госпожа, мы не прощаемся. Наши души и сердца связаны. А эту связь никому порвать не под силу. Госпожа, чтобы вы никогда не забывали меня, я дарю вам это, — Хызыр-ага подал в руки госпожи рубиновое кольцо с золотистой оправой. Гюльшен приняла подарок и поцеловала руку Хызыру, а потом вошла внутрь, но быстро вернулась, вместе со шкатулкой в руках: — А чтобы ты меня никогда не забывал, вдыхай каждый день запах моих волос. Тогда ты точно меня не забудешь. Хызыр-ага открыл шкатулку и увидел там прядку волос Гюльшен, поднес ее к носу и вдохнул. — Госпожа… — почти неслышно вошел в комнату Зюмрют ага. — Чего тебе, Зюмрют? , — вытерев с щеки слезу, спросила Гюльшен Султан, также все глядя на кольцо. — Я хотел спросить, не желаете ли вы поесть? — Нет… Я хочу уйти куда-нибудь, Зюмрют. Все равно Айнур больше нет. Ибо она была моим заклятым врагом. Сейчас, если куда-то уйду, некому будет просто радоваться этому и торжествовать, — рассудила женщина. — Нет, госпожа. Все это временное. У вас на душе сильная рана, поэтому вас посещают такие мысли. Но в один прекрасный день это все пройдет. Рана затянется. — Затянется, как же. Нет, Зюмрют, с меня хватит. Я хочу уйти отсюда. И этот дворец хочу покинуть, и этот город оставить хочу, — еще больше загрустила султанша. Зюмрют-ага подсел к своей хозяйке, и как только сам мог, стал отговаривать ее от подобных мыслей: — Вы — Валиде Султан. Никогда не забывайте этого. Госпожа, некоторые даже этого не имеют. Прошу вас, не отказывайтесь вы от власти. Потому что мы начинаем действительно что-то ценить лишь тогда, когда лишаемся этого. — Я бы поверила тому, что это пройдет, как ты сказал, если бы случай со смертью Хызыра был единственен. Но нет. Ты смотри, что происходит, Зюмрют, — повернулась она лицом к верному аге, а тот — к ней, — я столько ждала нашего счастья с Хызыром, столько молила о нем Всевышнего. Ты же сам был свидетелем того, как мы с ним мучились, выжидая время, чтобы встретиться с ним. Сколько раз нас мой сын вместе заставал. И вот, когда, казалось, все закончилось, и свадьба с Хызыром положит конец всем несчастьям, то даже тут произошла настоящая беда. Счастлива я уже не буду. Никогда. Поэтому, Зюмрют, я и хочу уйти от человеческой жизнью. Хочу сдаться, — Гюльшен встала с тахты, взяв с собой кольцо Хызыра, и удалилась.***
Дворец в Вене. Австрийский король гуляет в около дворцовом саду. Внешне король выглядел на тридцать-тридцать пять лет. У него была совсем небольшая кудрявая борода черного цвета, надет королевский костюм с широкими плечами. То есть его можно было из сотни людей узнать. В этот момент в сад заходит с подручниками тот самый граф Вильгельм (помощник графа Николая (Юсуфа)). — О-о-о! Граф Вильгельм! Милости просим, — повстречал его король, уже долго дожидаясь этой встречи, — как дела? Удалось то, что я приказывал Николаю? — Он дал мне письмо. Я его давно должен был отправить, но не получалось и смог только сейчас. — Надеюсь, вести добрые, — в предвкушении ожидаемого улыбнулся король, взяв письмо, — а ты сам читал? Что же там? — Нет. Не читал. — Ну-ка посмотрим, — король развернул бумагу и прочитал там про себя: «Ваша светлость, я случайно подслушал во дворце, что приготовили один кафтан для султана. Выждав, когда портные выйдут из комнаты, я подлил в кафтан яд, который у меня имелся. Надеюсь, вскоре я получу добрые вести. Но правда мне немного тревожно, ибо я точно не знаю, султану ли этот кафтан сшили. Там просто сказали, что его отнесут в покои султана». — О, Господь, наконец-то пришли добрые вести. На, прочитай, — порадовался король. Прочитав письмо, Вильгельм хоть и тоже порадовался, но несколько расстроился: — А вдруг кафтан не для султана? — Будем молиться, что для него. Ты ступай в посольский двор, Вильгельм, жди еще писем от Николая. — Если что, ваше превосходительство, его теперь зовут Юсуф, — добавил Вильгельм. — А, ну и хорошо, ну и хорошо… — ответил король и направился ко дворцу. Вильгельм же, отдав письмо своему королю, сел в карету и поехал обратно.***
Дворец Топкапы. Прошел день. Когда султан Мустафа только начал заниматься поисками Фахише Султан (куда она делась, почему не доехала до старого дворца), как госпожа объявилась во дворце. Фахише жива! Но совсем не здорова. Женщина пробралась во дворец без лишнего шума, одна. Целый день она провела в незнакомом ей месте, но сейчас, сама торопя события, она уже во дворце. Ждет, когда предстанет перед повелителем, чтобы рассказать ему о своем большом несчастье. — Повелитель, — вошел стражник в султанские покои. — Говори. — Во дворец прибыла Фахише Султан. — Странно, что же получается, она схитрила и решила добровольно вернуться во дворец? , — поразмыслил Мустафа, а потом сказал стражнику: — Что ж, пусти госпожу. Когда Фахише вошла, султан увидел ее очень странной, не такой, какой ожидал; она была одета в многослойное серое тряпье, на голове, а также и на половине лица был туго намотан черный платок. Все это ни капли не смягчило гнева султана: — Ты как посмела вернуться, Фахише? Что, решила пойти внаглую против моего приказа? — Мустафа, ты просто не знаешь, что со мной произошло, — очень тихо произнесла Фахише. — На тебя разбойники, выходит, напали? Мне сообщили о том, что ты не доехала до старого дворца. — Да, разбойники. Еще какие. Я чуть не умерла, Мустафа, — перешла чуть ли не на крик от боли, что ей причинили Фахише, — о, Аллах, что я пережила. Такое чувство, будто одной ногой в том мире побывала. Мустафа, на мне живого места нет, — при рассказе этого Падишах вытаращил глаза от удивления, — думаешь, почему я так одета? На меня нельзя смотреть. Я очень страшная! , — стала рыдать измученная госпожа, — мое лицо, часть моих рук, мои волосы — все это умерло. Мустафа, спаси меня, — женщина подбежала к нему и сильно обняла. В этот момент у Мустафы в один миг исчезла вся злоба на свою фаворитку. Он был в шоке от увиденного и услышанного.