Кто, moi?

Оказавшись вдали от Англии и её не совсем мертвого и очень сильно безумного Темного Лорда, в том месте, которое Клава-Чума знала чуть ли не лучше, чем родной дом - потому что родных домов у неё как раз примерно года полтора-два назад внезапно стало довольно много - Беллатрикс Лейстрейндж внезапно обнаружила, что её окружает целый мир. Сильно выбивающийся за пределы "доброй" сказки тетушки Джоан. Французское Министерство Магии грозило вот-вот рухнуть под валом критики - во французском "Зеркале", аналоге британского "Пророка", писали, что падение министерства откроет дорогу "радикальным элементам", эти самые "радикальные элементы" отбрехивались через пол-дюжины своих рупоров, обвиняя министра и его присных в коррупции, неуважении древних традиций и ещё Мордред знает в чем. Для того, чтобы понимать проскальзывающие в статейках намеки, необходимо было поднимать номера за предыдущие как минимум пару месяцев, чего Беллатрикс делать не собиралась. Кто такие "неосупрематисты", и чем они отличаются от находящихся сейчас у власти "популяров", она знать не знала, и просвещаться не эту тему желания не испытывала. В Италии увлеченно резались друг с другом представители нескольких семей. Или, может быть, "семей". Повод был самый драматический, как в пьесах Шекспира - бегство невесты из-под венца. Только трупы вокруг Неаполя и на Сицилии появлялись отнюдь не декоративные. К северу, востоку и даже немножко к югу от Республики Объединенных Кантонов Гельвеции простирались земли Федеративной Республики Германской Нации, объединяющей волшебное население маггловских ФРГ, Австрии и Лихтенштейна. Судя по их газетам, немецкие маги только что обнаружили, что земли на Востоке больше не отделены от Большой Германии "Железным Занавесом", и теперь думали, что же им делать с новообретенной родней. Разделы международных новостей швейцарских, итальянских, немецких, французских и английских газет занимали известия из Африки, над которой висело облако некровыплеска после резни в Руанде, из Штатов, где шел процесс о признании вампиров дееспособными гражданами волшебной страны, из Японии, в которой буйствовала Девятихвостая Лисица Несчастий... Новостей из России не было. Огромная фигура умолчания. В конце концов, Беллатрикс догадалась попросить маггловских газет - там нашлись новости о начавшейся избирательной компании, в которой фаворитами считались первый президент-демократ и жуткий наследник тоталитарных коммунистов, а третью строчку рейтинга занимал представлявший кого-то вроде националистов генерал. Всё это Клавдия помнила, и хотя фамилия демократа была вовсе не Ельцин, а коммуниста звали не Зюганов, но третьим был все-таки Лебедь. Что этот факт мог сказать о мире, в котором она находилась, и его отношении к той реальности, в которой она родилась и прожила первые почти три десятка лет, она сказать не могла. Но само наличие здесь России как-то утешало.