Отмена протокола

На горизонте показался старый вокзал, который уже практически не используется. Поезда передвигаются лишь в черте города, а в залах ожидания находятся, разве что, бездомные. Идти до станции примерно три километра, ближе к ней будет место, под небольшим мостом, из которого в последний путь можно отправить преследователя, или вырубить и дотащить до склада, где запрятана сумка. Для небольшого допроса… В голове Барнс перебирал различные варианты классификации личности, но ни один из них не подходил, так как будь это Г.И.Д.Р.А., человек явно был бы не один. Они знают Барнса вдоль и поперёк, и не так глупы, чтобы посылать за ним ОДНОГО агента. Если бы это был представитель федеральных служб, он бы явно не ждал так долго до начала действий, да и если мыслить реалистично, ни один федерал бы не был в состоянии выследить и подобраться к Барнсу так близко. К тому же у Закона пока нет ничего официального, вернее… У них есть Джеймс Бьюкенен Барнс, который трагически погиб больше, чем полвека назад и есть «Зимний Солдат», о котором известно лишь недавно прогоревшей организации. Джеймс шёл вдоль шоссе и думал о том, почему возле большой трассы настолько тихо, что он сумел уловить звуки, изредка появляющиеся более, чем в пяти метрах от него. Казалось, что в каком-то месте движение вовсе перекрыли, потому что автомобилей Барнс не замечал с самого Смитсоновского музея. Быть может, преследователь всё же не был одинок? Вместе всё это: пеший человек, следующий по пятам и, возможно, готовая группа захвата, имеющая полномочия остановить движение автомобилей на протяжении пяти кварталов, казалось какой-то ахинеей. Если у вас есть кроты даже в дорожно-транспортных службах, зачем вообще нужна наземная слежка в виде одного (предположительно, довольно небольшого по массе) человека? Как бы то ни было, с этим нужно что-то делать. Возможно, Барнс оставил какие-то следы на той разгромленной базе… Да не возможно, а точно оставил, три вполне себе живых человека, у которых даже не отрезаны языки. Ведь в убийстве не было острой надобности, так, кажется? Придурок. ОТСТАВИТЬ. План действий: добраться до вокзала, запутать след, использовать гражданских в качестве отвлекающего манёвра и затеряться в толпе, вернуться к металлургическому складу и забрать оружие. Ждать поступления новых сведений о вероятном хвосте… Но сперва стоит избавиться от самой доступной цели устранения. Человек за ограждением. Не останавливаясь и не замедляя ход, Барнс аккуратно достал нож из внутреннего кармана куртки и крепко сжал его в правой руке. Как только он сделал седьмой шаг по направлению к ограде, примерно в двадцати метрах позади послышался скрежет шин и зажёгся свет автомобильных фар. Какого чёрта? Вся эта засада никак не складывалась в целую картину. Почему они зашевелились, лишь когда Барнс сам направился в лапы их же Агента? По суматохе преследователей на машине казалось, будто бы они начали действие лишь из-за того, что Барнс сошёл с главного шоссе. Тёмный автомобиль с (предположительно) тонированными окнами быстро приближался, ослепляя ярким заревом. Мотор ревел как-то подозрительно громко для машины относительно небольшого размера, будто бы звук намеренно сделали таким оглушающим. Джеймсу не составило труда быстро увернуться и сгруппироваться, готовясь к нападению. Вопреки всем ожиданиям, машина остановилась впереди, включились яркие прожекторы, расположенные на крыше и направленные на Барнса. Какого… Внезапно Джеймс почувствовал мощный удар сзади, и всё сразу прояснилось: первая машина — отвлекающий манёвр. Его сильно тряхнуло и зажало между двумя автомобилями. Рёбра по новой вспыхнули огнём, который быстро распространился, казалось, по всему организму. Возможно повреждение левой тазобедренной кости и колена. Нож вылетел из руки и проскользил куда-то по асфальту. Удар произошёл на скорости, достигающей примерно семьдесят километров в час. Барнс на пару секунд обмяк, голова сама упала на грудь, всю левую часть тела сильно придавило, а из самого горла непроизвольно вырвался хрип. Уровень дискомфорта… Агония. Игнорировать болевые ощущения. Принято. Бионика со скрежетом вцепилась в капот второго автомобиля, а пластины, составляющие конструкцию руки, сдвинулись в сторону кисти. Резким рывком Барнс оттолкнул машину и высвободился, издав звук, напоминающий глухое рычание. Где-то вдали послышался громкий возглас, наполненный широким спектром эмоций, которые трудно было распознать:«Срань Господня!» Левая нога частично утратила чувствительность, начиная от самого бедра. Ну, по крайней мере, хотя бы что-то не болит. Высокий мужчина в чёрной спец-одежде, успевший выбраться из первой машины с яркими светодиодами, огрел Барнса дубинкой по голове. Тот пошатнулся, но не упал. Второй удар перехватила левая рука, через сорок восемь секунд мужчина в чёрном лежал у ног, без сознания, а у Барнса теперь была дубинка. Из второй машины вышло ещё три человека. Ни у одного в руках не было огнестрельного оружия. Барнс являлся целью нейтрализации, но не устранения. Все их средства, навскидку, выглядели как орудия нелетального действия. Его схватили сзади и стали душить чем-то, напоминающем толстую проволоку, оно мерзко впивалось в кожу. Тем временем с фронта Барнс пропустил пару ударов в живот. В ход пошли ноги и руки одновременно. Одной левой он схватил человека с затылка, а ногами оттолкнулся от того, что нападал спереди. Мощный удар берцами по физиономии — и минус один потенциальный оппонент. Дубинка слегка подсобила со следующим мужчиной, который орудовал своим вездесущим электрошокером, но была упущена после мощного свинга в челюсть с правой стороны. Оставшиеся двое дрались весьма слаженно и представляли из себя более существенную угрозу безопасности, один человек был почти на голову выше Барнса и намного шире в плечах. Он орудовал двумя форнелами, второй — поменьше, неплохо обращался с тизером. Количество пропускаемых ударов с двух сторон выходят за пределы нормы допустимого количества. Организм ещё не успел восстановиться после всех этих столкновений и травм, и явно не потянет такую нагрузку. Джеймс начал чувствовать, что ситуация выходит из-под контроля. Он не справится с этими амбалами в таком состоянии без нормального оружия. Нужно добраться до склада через вокзал. Сильнейший сайд-кик в адрес громилы валит того с ног. Барнс уклоняется от прямого удара второго оппонента и обращается в бегство, в сторону вокзала. Он слышит, как за нам бегут двое человек, он чувствует, что полуонемевшая левая нога замедляет темп, и это является потенциальным препятствием перед поставленной целью. Спустя несколько минут Барнс чувствует жжение в плече. Это не тизер. Это не пуля… Это дротик. (ТВОЮ МАТЬ) Спокойно. Он быстро, на ходу, вытаскивает его из плеча правой рукой, уже начиная ощущать накатывающую волну бессознательности. Онемение из левой ноги распространяется выше и вскоре охватывает правую, доходит до живота. Идти осталось примерно километр сквозь густую темноту, до света от станции. Чёрная ночь начинает медленно отдавать зелёно-красными бликами. Бег замедляется и практически перерастает в шаг. Всё очень плохо… Выстрел. Глухой звук падающего тела. Что? Джеймс всё ещё держался на ногах. Он обернулся и увидел, что поодаль лежит тело Громилы, а прямо на него несётся человек с пневматическим оружием в руках, который, очевидно, и попал дротиком в плечо. Барнс не может бежать. Любой другой человек бы уже давно свалился, у его же системы есть ещё несколько минут… Но он не может бежать. Человек убирает свой пневмат и достаёт нож, потому что даже под действием транквилизаторов Барнс представляет из себя угрозу, и если целью не является полное устранение, необходимо хотя бы максимальное нанесение увечий. Он отражает три последовательных удара клинком, но следя за правой рукой противника, из поля зрения периодически выпадает левая. Апперкот. Не настолько сильный, чтобы ослабить его в нормальном состоянии, но сейчас удар стал фатальным. Джеймс лежит на земле, а в десяти сантиметрах от его шеи находится лезвие ножа, которое удаётся держать на расстоянии лишь за счёт бионический руки. Человек достаёт что-то, похожее на шокер, из своего кармана свободной рукой. Больно будет через три, две, и… Выстрел. В глазах Барнса темнеет, но он чувствует тяжесть навалившегося на него тела. Этого человека сняли настолько чисто, что кровь брызнула лишь на руку Барнса, не задев лицо. Вставай. Убирайся отсюда. Джеймс вылез из-под тела и начал подниматься. Он сумел выпрямиться лишь с третьего раза и зашагал к вокзалу так быстро, как мог. Всё вокруг перебивалось разноцветной рябью, левая нога почти отнялась, и её приходилось тащить за собой, лёгкие снова отказывались функционировать как полагается. Позади Барнса, метрах в десяти, послышался приглушённый голос: — Ну прям как в Ходячих… Что? Джеймс прибавил темп, его шатало, а к горлу подступало сдавливающее удушье, возникающее перед потерей сознания. Беги. Беги. Беги. Нужно добраться до места, где можно будет спрятаться. Вход на станцию был уже совсем близко, вокруг стало немного светлее за счёт тусклых ламп с перрона. Игнорировать болевые… План действий? Нет. Нет-нет-нет… Стоп. Не сейчас. Состояние: критичес… твою мать… Дальше лишь темнота, удар об асфальт и приближающиеся шаги. Тело наполнилось неприятной лёгкостью, а голова будто стала в двадцать раз тяжелее. Барнс отключился, транквилизаторы забрали его сознание, и лишь временами в его мозг пробивались отдалённые звуки. «Давай же, Скайуокер, просыпайся… Да чтоб тебя!» «Ай, зараза…» « Уж лучше бы тебе не переставать дышать, а то мне придётся переть против принципов. » «Нет-нет, что вы… слегка переборщил с бабулиной настойкой, врачей не надо… Милая шляпка, кстати… И вам доброй ночи.» «… Неудачная партия в алко-лесенку, оклемается, идите на своё место… » «… По-моему, в таких ситуациях я не был с самого Вегаса…»