Кто я - монстр?

      Говорят, запах свежей выпечки нравится большинству людей. Именно по этой причине, многие риэлторы советуют клиентам что-то испечь в духовке незадолго до прихода потенциальных покупателей. Сладкий запах ванили, корицы или карамели, ощущение сахарной пудры на языке и мягкость теплого мякиша… Все это способно создать в душе атмосферу уюта. Словно все беды и невзгоды отходят на задний план, а в данный момент вокруг только безмятежная радость. Проходя мимо кондитерской Майкл поймал себя на мысли, что рад тому, что этот заказ наконец-то выполнен и ему больше не придется иметь дел с мерзким старикашкой. Клиент Майкла на протяжении последних двух недель раздавал парню странные задания, без лишних подробностей. Кроме всего прочего, заказчик был нервным типом и крайне неприятным в целом.       Хартмут пересек центральную рыночную площадь и свернул к костелу Святой Анны. Время было уже позднее, на улицах было мало народу, а те, кто являлся добропорядочными гражданами, точно были в меньшинстве. Клиент опаздывал, а погода портилась. Начинал накрапывать дождь. Дабы хоть немного скоротать время он дошел до ближайшего работающего круглые сутки и купил пару пачек сигарет. Так он чувствовал себя уверенней. Все время приходилось оглядываться по сторонам. Ведь за его голову была назначена награда среди бандитов в восточной части города. Стоило быть осторожным и спешить. Но сигареты — святое! Густой горький никотиновый пар заполнил легкие Майкла, согревая его изнутри и успокаивая расшатанные нервы. Где-то вдалеке грянул гром. Улица совсем опустела. Вот-вот начнется гроза, а в такую погоду не до прогулок. Подул холодный ветер, становилось зябко. От сырости сигарета погасла. — Мистер Хартмут, — неожиданно раздался скрипучий голос из-за спины Майкла, — Вы меня напугали, стоите тут как черт в пальто. — Доброй ночи, мистер Аврех. — Михель поежился и достал новую сигарету — Погода не жалует, вот и одежда подобающая. Я выполнил ваше поручение, вот доказательства. Как обычно, все как Вы просили. Теперь надо было подождать пока старый еврей проверит все что принес ему Майкл, а потом забрать денежки и домой. Эта мысль согревала не меньше чем зажигалка разжигающая табак в сигарете. — Ихихихихи, — залился противным смехом старик, — ну-ка посмотрим, что тут у нас… Выхватив материалы, предложенные Майклом, Аврех принялся их рассматривать. — М-да, можно было отработать и почище, за такие деньжищи. Постарались бы, для больного человека. — С наигранной трагичностью в голосе прокомментировал работу заказчик. — Ох… — тяжело вздохнул мужчина еще спустя минут пять, — молитесь, чтобы этого было достаточно. Надеюсь, не придется тратиться на другого специалиста. Господь свидетель — Вы не заработали ни гроша. Но, в отличии от Вас — я человек порядочный, возьмите деньги. С этими словами, мистер Аврех сунул Майклу потрепанный кожаный кошель. — Поскорее, у меня из-за вас пробудился ишиас! Быстро глянув в кошель чтоб убедиться в словах старика про порядочность, Майкл заметил что немного не хватает. Но цепляться к еврею по поводу денег не стоило. Больше головной боли, чем пользы. Да и под ливень, которым обещало разразиться небо, попадать не хотелось. — Доброй ночи, мистер Аврех. Спасибо за оплату. — Майкл развернулся и пошел в направлении площади, по пути бросив окурок на тротуар.       Аврех исчез также быстро, как и появился. На улице не было ни души. Дождь уже лил вовсю, и небо озаряли вспышки молний. Из-за угла выскочила черная кошка и с протяжным воем перебежала дорогу Майклу. Все указывало на мрачный финал ночи. Поплотнее закутавшись в пальто и трижды сплюнув, хоть никогда и не был суеверным, Майкл поспешил домой. Не хватало еще простудиться и свалиться с болезнью дома. Волка, как известно, ноги кормят.       Позади Майкла раздался грохот — упал жестяной мусорный бак. Вероятно, его сшибла кошка, хотя кто знает. Неизвестно почему, но такому видавшему всякое юноше становилось не по себе. На секунду Майкл обернулся на звук. Но ничего кроме пустой улицы не предстало его взору. Вознамерившись продолжать путь домой, он поспешил вперед. Однако из ниоткуда перед ним возникла фигура, а какой-то приближающийся к голове тупой предмет — был последним, что видел Майкл перед тем как отправился в нокаут. Голова Майка гудела как никогда. Перед глазами все плыло, спина ныла, а горло саднило. Еще и во рту пересохло. Постепенно приходя в себя, Хартмут смог точно определить две вещи: во-первых, он лежит на твердой поверхности, возможно каменной; во-вторых — это определенно не его дом. Он заворочался пытаясь оглядеться и нервно зашарил в поисках карманов в которых были сигареты и зажигалка. успокоиться и осветить пространство вокруг. Темно хоть глаз выколи… Правда без глаза станет совсем худо: он итак один… И в этот момент Майкл сделал еще одно важное для себя открытие. Ни сигарет, ни зажигалки у него было. Более того, не было даже карманов. Майкл был облачен в робу из мешковины. Глаз привык к темноте, надо заметить, что тьма была не кромешная, но для чтения света явно не хватало. Где-то вдалеке слышалась возня. Кстати, в мозгу юноши, наконец, нашлось слово, описывающее его местонахождение. Он лежал в клетке. Большой клетке, с большими частыми прутьями. Паника овладела молодым человеком. Он начал метаться по клетке в поисках выхода. Самообладание всегда покидало его без привычного утешения никотиновых палочек. Темнота, клетка, странные звуки в темноте. Он попался. Несколько месяцев успешно выживал после того инцидента с фотографиями, а теперь все пошло прахом. — Кто вы?! Где я?! Отпустите! Я расскажу вам где они! Только отпустите меня! — Закричал Майкл в сторону возни. Эти фотографии означали конец главаря восточных улиц, но для парнишки сейчас они не значили ничего.       Клетка словно была бесконечной — ни замка, ни дверцы. Из угла никто не ответил, похоже, что просто проигнорировали. Зато паника и вопли Майкла привлекли кого-то другого. Рядом с клеткой была полость в стене, содержимое которой было сокрыто тьмой. И на этот раз возня отчетливо послышалась там. И из этой пустоты к Майклу подскочило нечто. Ничего подобного юноша не видел раньше. Он даже не мог понять, кто перед ним — зверь или человек. Чудовище двигалось на двух ногах, перескакивая с одной на другую. Ноги при этом были как-то неестественно согнуты. На этом родство с человеком заканчивалось — выше ног начиналось туловище, похожее на большую кожаную подушку. На месте рук располагались культяпки, больше напоминающие ощипанные куриные крылышки. Головы в привычном понимании также не было — вместо нее у существа имелась слюнявая клацающая пасть. И именно сейчас эта пасть клацала вплотную возле решеток клетки Майкла, и брызгала на него слюнями, издавая странные визгливые звуки.       В ужасе Майкл отползал от решетки. Волосы по всему телу встали дыбом, а легкие сжались в последнем выдохе. От этого зрелища можно было поседеть и лишиться дара речи навсегда. Не в силах отвести взгляд от чудовища, он попытался вдохнуть хоть немного кислорода… Из глаза потекла слеза, а в голове завертелась единственная мысль «сигаретку перед смертью… пожалуйста»… У существа не было глаз, но, как оказалось, были ноздри, по типу змеиных. Майкл отстранился, и животное принялось жадно принюхиваться, разыскивая его. — Заткнись, черт бы тебя побрал! — раздался чей-то низкий голос из того самого угла, куда изначально обращался Хартмут. Существо продолжало хрипеть, до тех пор, пока из угла в него не прилетел то ли деревяшка, то ли камень. Заскулив, нечто возвратилось туда откуда пришло. В углу, где явно был кто-то более гуманоидный, слышалось озлобленное бормотание.       Поняв, что опасность миновала, Майкл не отводя взгляд от провала в стене начал отползать в сторону угла из которого доносилось бормотание. Там был человек, уверенный в себе и знающий что можно сделать. — П-простите, где я и что это было? — Дрожащим, сиплым от страха голосом спросил он. Надежда вновь затеплилась в его душе. Его не спешат убивать. Возможно удастся разговорить соседа… Если это сосед, а не пленитель, хотя тоже можно попробовать. — Да что за проклятье. Невозможно работать в таких условиях. Из угла, в который были обращены последние вопросы Михеля, в сторону юноши сверкнуло два небольших круга света, словно маленькие фары. Свечение было едко-зеленым и совсем не умиротворяющим. — Скоро выпустят тебя, нечего галдеть, — грубо пробормотал голос. И огоньки погасли. — Простите, а у Вас не найдется сигаретки с огоньком? Нервы успокоить… и я сразу замолчу! — Последнее обещание пришло в голову Майклу в последний момент. Ведь кто-то в темноте хотел тишины для работы. А Майклу для спокойствия, а значит и терпения нужно было закурить., а после перекура можно будет и оглядеться повнимательнее. может и удастся что-нибудь разглядеть. — Мордофиля, в твоем положении не торгуются. Заткнись, иначе вместо сигаретки получишь в зубы кирпич. В другом углу кто-то хрипло захихикал. А еще где-то послышалась возня. Очевидно, в этой комнате еще кто-то был, запросто с полдюжины невидимых в данный момент глазу Майкла существ. Услышав человеческие звуки Майкл отполз в их сторону и шепотом спросил:  — Где мы и что за изверг там возится? что вообще происходит? Однако ответом ему был лишь еще один смешок.       Майкл мог бы еще долго ползать по своей клетке — ведь хихиканье раздавалось то тут, то там. Казалось, его отчаянные попытки понять, что с ним произошло, забавляли невидимых зрителей. Никто не отвечал ему. Мимо клетки еще несколько раз туда-сюда пробегали существа, похожие на ранее им встреченное. Правда, выглядели они немного по-разному. У кого-то были непропорционально большие руки, у кого-то руки были вместо ног, а у кого-то и вовсе две головы. Они сновали в комнату и обратно, перетаскивая какие-то мешки, ящики и прочий хлам.       Наконец в этот парад уродцев было внесено разнообразие — в помещении появилась человеческая фигура, по всей вероятности женская, облаченная в белый медицинский халат. Девушка молча наблюдала за бегающими монстрами. Увидев девушку Майкл воспринял её как единственную нормальную в этом безумном месте.  — Девушка, милая, прошу скажите что это за место и что за твари меня окружают. Прошу вас! — голос его дрожал, а сам он был белее мрамора от страха. Незнакомка ступила ближе к клетке Майкла, выйдя в чуть более освещенное место этого тёмного подвала. Это была среднего роста хрупкая девушка, ее фигура и одежда были скрыты плотно застегнутым халатом. Ее, вроде бы, карамельного цвета волосы были туго стянуты в пучок на затылке. Кожа была болезненно бледной, и почти светилась белизной. С одной стороны она была вполне миловидна, а с другой… Половину ее лица обезображивал жуткой формы шрам. Вокруг ее правой глазницы красовался красный выпуклый рубец, больше похожий на незаживающие язвы, изображал он весьма ровное кольцо, но полутень не давала разглядеть узор. Ледяным взглядом она осмотрела Хартмута. — Это «место» — один из подземных павильонов. Что касается «тварей», которые тебя окружают… — она проследила взглядом за запутавшимся в собственных ногах одним из созданий, — это не совсем удачные эксперименты. Ее голос звучал ровно и спокойно. Но эта строгость скорее пугала еще больше. Парень был ошарашен этой чертой и изумленно смотрел на девушку. Она казалась ангелом в этой обстановке, но было что-то дьявольское в символе вокруг её глаза.  — Что с Вами? Ваш глаз… — Внезапно до него дошла суть сказанного ей.  — Подождите, что значит эксперименты? Кем они были раньше? — ужас его нынешнего положения постепенно зажимал сердце Майкла ледяной хваткой На ровном лбу девушки на секунду появилась морщинка — она не сразу поняла, что именно не так с ее глазом. Изящным движением она легко прикоснулась к шраму. — Я горжусь нося этот символ и буду гордиться им впредь до своей Последней Ночи. — Отчеканила она. Второй же вопрос Майкла вызвал у нее едва заметную улыбку. Но ничего хорошего эта улыбка за собой не несла. — Такими же, как ты. — Сухо прокомментировала незнакомка. Последняя фраза врезалась в мозг бедолаги как топор. Все вокруг были людьми, но это не люди. И судя по всему Майклу светила та же участь. Нервы, и так находившиеся на пределе из-за происходящего, со звоном лопнули.  — Люди, — Сказал он и хихикнул. -Такие же как я. Почему-то вся ситуация показалась ему невероятно смешной. Из его груди вырвался смешок, потом другой и в итоге он захохотал, окончательно потеряв над собой контроль. Иногда среди истеричного смеха были слышны нечленораздельные звуки и слово «люди»… — Чтоб тебя черти драли, Ветта! — Взревел низкий голос, ранее требовавший тишины для работы. — За каким ты с ним церемонишься?! Девушка лишь улыбнулась, в ее глазах промелькнул недобрый блеск. Она сделала несколько шагов назад, пропуская фыркающего уродца с грудой цепей в руках. Еще шаг назад — и силуэт ее скрыла темнота помещения.       Майкл не понял сколько прошло времени прежде чем он очухался от истерики. Вокруг вроде бы ничего не поменялось. Все так же сновали уроды разной степени обезображенности, но теперь Майкл испытывал к ним не омерзение, а жалость. В голове свербело от желания курить и страха за свою жизнь. Кое-что все-таки изменялось, как постепенно заметил юноша. Монстры сновали не туда-сюда. Нет. Они уходили. К тому моменту, как Майкл пришел в себя, из помещения выходили последние. В комнате стало очень тихо. Через несколько секунд вернулась Ветта. Она подошла к клетке. Недобрая улыбка потянула уголки ее рта вверх. Она дернула за какой-то шнур, свисавший сверху. И клетку со всех сторон накрыло тяжелой тканью. Вокруг Майкла сгустилась тьма. В следующее мгновенье кто-то будто подхватил клетку и куда-то понес. Парень уже понял, что словами ничего не сделать. Как и с клеткой сражаться бесполезно. Оставалось просто ждать и при первой же возможности попытаться вырваться. Хотя стоило ли? Первое знакомство показало, что уроды вокруг хоть и были людьми когда-то, но не сохранили разум.  — Я сделаю. — Через некоторое время услышал Майкл голос Ветты откуда-то снизу. Клетка коснулась твердой поверхности. Началась какая-то возня за балдахином и ткань была сорвана. Теперь он находился совсем в другом помещении. Белый пол, белые стены, скорее всего белый потолок. Комната было очень ярко, слепяще освещена сверху. Свет отражался от пола и стен, с непривычки глаз Майкла больно зарезало. Когда зрение к нему вернулось, он увидел, что стена его клетки осталась только с одной стороны, за его спиной. По левую руку от него находилась прозрачная, возможно стеклянная перегородка, за которой находились какие-то люди. В их «отсеке» свет не был таким ярким, строго говоря, он вообще там не горел, так что отсюда их было не рассмотреть. Прямо по курсу, метрах в двадцати, перед Майклом стоял саркофаг закованный в цепи. Рядом с Хартмутом стояла Ветта, которая уже успела приковать специальными браслетами к полу его ноги, расставив их на ширине плеч. Также прикована была одна рука к цепи свисавшей с потолка. Теперь, быстрыми умелыми движениями, она заканчивала заковывать вторую руку.       После всего увиденного в этом «павильоне» Майкла не удивила резкая смена окружения, но вот цепи на саркофаге и кандалы на конечностях вновь вернули страх в его бешено бьющееся сердце. — Что это? Почему он в цепях? И почему я в цепях?! В испуге он стал дергать руками и ногами в тщетной попытке порвать цепи Ветта проигнорировала вопросы Майкла, а закончив с его рукой, лишь отрезала: — Если вздумаешь кричать, делай это погромче. — К тебе это тоже относится, Той! — Крикнула она в сторону саркофага, на что он даже, кажется, покачнулся. Кому-то кивнув, Ветта быстрыми шагами отправилась в «зрительский отсек», спрятав руки в карманах халата. Свет по периметру «арены» стал несколько приглушенным, однако центральная часть была по-прежнему ярко освещена. Где-то вдалеке слышались скрипы, стуки, голоса. Все эти звуки, так или иначе, стекались в сторону стеклянной перегородки, и там словно стало более оживленно. В какой-то момент все стихло. Тишину нарушил громкий звук падения цепей с саркофага, эхом отразившийся от стен комнаты. И вновь наступила тишина. От догадок о том, что будет происходить, да и в целом от перспектив кровь застыла в жилах, Хартмут стал еще белее, чем был при первом знакомстве с неудачным экспериментом. Сам для себя Майкл решил не издать ни звука, но не был уверен в своей выдержке. Что бы ни было Тоем, скоро оно уронит крышку саркофага и предстанет перед глазами молодого Хартмута…       Однако тишина продолжала свое давящее царствование. Кажется, будто время остановилось и превратилось в кисель. Вокруг было так тихо, что Майкл начал слышать пульс в собственных висках. От нервного напряжения он не заметил, как всё же начал тихонько бубнить не связанные друг с другом слова, просто чтобы себя успокоить. Постепенно страх начал перерастать в злость. Какого дьявола они его приковали и издеваются заставляя ждать неизвестно чего. — Вы там совсем озверели? Вы вообще в курсе кого связали, ублюдки?! Меня уже ищут и у вас не получится ровным счетом ничего! Слова Хартмута звучали, словно короткие выпады кинжала. Последнее «ничего» еще несколько секунд резонировало в пространстве. Все стихло. От окружающей белизны в глазу начинало рябить. Ничего больше не произойдет. Вероятно, Майкла обрекли на медленную смерть неизвестно от чего. А саркофаг — всего лишь его будущий гроб, и созерцание его похоже на психологическую войну. Возможно именно в этом суть эксперимента.       С такими мыслями вольный информатор, теперь уже явно бывший, обессиленно откинул голову назад, совершенно забыв о том, как камень отозвался на слова Ветты. Хотя может ему просто показалось. Он пережил не самую простую ситуацию перед тем как помереть. Усталым взглядом, уже привыкшим к освещению Майкл стал присматриваться к казавшемуся его последним пристанищем коробу и цепям недавно сковывающим его. Кроме своего дыхания Майкл ничего не слышал. Комната замерла. Саркофаг представлял собой вертикально стоящий прямоугольник, метра три высотой, возможно и больше. Сам саркофаг был темно-бардового цвета, довольно старый на вид. Верхняя крышка была вся исписана неизвестными Майклу буквами и знаками. В том месте, где обычно на саркофагах располагается лицо погребенного, красовалось точно такое же кольцо, как и на лице Ветты, только значительно более крупное и детально прорисованное. Рисунок кольца выглядел как змея или дракон, кусающий собственный хвост. Необычненько для погребальных традиций. Материал Хартмуту распознать не удалось, но характерных для каменной поверхности сколов не наблюдалось. Совершенно внезапно, крышка саркофага сорвалась и полетела в сторону Майкла. Испещренная надписями и рисунками поверхность на скорости врезалась в тело юноши, и вырвала его из оков — столь сильный был удар. Запястья и щиколотки Хартмута обожгло болью, а сам он упал на гладкий пол. Крышка же упала где-то правее и заскользила в темноту.       От неожиданности происшествия парень попытался подскочить на ноги и обернуться в сторону открывшегося нутра саркофага. Но попытка Майкла потерпела крах. Малейшее движение причиняло невероятную боль, пронизывающую тело. Резкая боль появлялась в спине, после чего разливалась волной по телу, правда ниже пояса Хартмут почти ничего не чувствовал. Все что ему удалось, когда он попытался пошевелить ногами чтобы встать, это увидеть дергающееся шевеление где-то в окровавленном тряпье на уровне колен. Одеяние Майкла прилипало к телу, он был перепачкан кровью. В шоке он протянул руки к ногам, не веря в произошедшее и совершенно забыв о чудовище, которое вышибло дверцу своего пристанища. Позвоночник тут же отозвался невыносимой болью, а кожа на запястьях была содрана чуть ли не до мяса, раны саднили. Майкл почувствовал привкус крови во рту. Изувеченный Хартмут поднял полные ужаса и беспомощности глаза на гроб и в сознании его мельтешила лишь мысль «за что?»       Саркофаг оказался практически пустым внутри, болтающаяся пара кандалов была единственным, что наполняло его. Что бы там ни находилось — оно уже было снаружи Кровь продолжала поступать в глотку Хартмута, не в силах сдерживать позыв, он кашлянул, забрызгав красными пятнами белоснежный пол. Майкл попытался наклонить голову вправо и прижать рот к плечу. Быть может это поможет остановить кровотечение. Когда он попытался закрыть рот плечом, особого облегчения юноша не почувствовал. Через некоторое время к горлу снова подступил кровавый комок. После того, как Майкл откашлялся, дышать стало легче. Где-то сзади послышался шлепающий звук «теп-теп-теп». Звук «перебежал» куда-то в сторону, словно стараясь двигаться в тени, не показываясь. Майкл затравленно скуля пополз прочь от звука. Ему совсем не понравилось какие вещи с ним делает это существо Каждое движение давалось с огромным усилием, Майкл полз через жгучую боль. Периодически ему приходилось сплевывать кровь. Звук быстро перемещался, но не попадал в поле зрения мужчины. На какое-то время шлёпание шагов стихло. Возможно, из-за этого, а может от усталости и боли, Майклу показалось, что он прополз довольно длинный пусть. На деле же он преодолел расстояние не больше метра.       Из ниоткуда на него выпрыгнуло существо. Именно оно было источником тех звуков, как судя по всему и обитателем саркофага со змеиным кольцом. Существо было похоже на предыдущих встреченных Майклом, что, впрочем, не удивляло. Однако оно явно было создано не для тупой работы вьючным животным, а для боя. Тварь имела широкие плечи и крепкие мускулистые руки. Именно эти руки издавали звук «теп», используясь вместо ног, потому что привычная нижняя часть туловища у существа отсутствовала. На крупной шее располагалась голова, кажется без глаз. Венцом творения была огромная зубастая пасть занимавшая, казалось, всё доступное место на голове этой мерзости. Зубы были длинными и острыми, так что челюсть не могла сомкнуться. От чудовища пахло запекшейся кровью и сырым мясом. И немного разложением, предположительно из пасти.       Монстр издал пронзительный вопль и прижал когтистой рукой грудь Майкла к полу. Что-то хрустнуло внутри юноши. Душераздирающий приступ боли обжег его изнутри. Сильный позыв кровавой рвоты не заставил себя ждать. Тем временем челюсти твари с лязгающим звуком сомкнулись на шее Хартмута и тьма захлестнула сознание бедняги. Где-то из тумана раздался голос из громкоговорителя. Майкл не понял ни слова.