Экипаж

      — Бегом, шевели батонами, — поторапливал волк, — или мы до ночи этот шлюз не пройдем.       Джон уже перешел на рысь, однако капитан не унимался и продолжал подгонять коня. И так до тех пор, пока они оба не оказались в весьма просторном помещении, напоминавшем ангар. По обе стороны ангара располагалось по нескольку больших цилиндров — спасательных капсул.       — Теперь направо. Вон, даже для таких, как ты, стрелочка нарисована с надписью "Служебный отсек", — язвительно сообщил капитан, довольно грубо подталкивая Джона в правильную сторону.       На Джона накатывала ярость, но он даже не знал, что и отвечать. С одной стороны, он боялся капитана — несмотря на то, что волк был ростом ниже коня, капитан был явно крепче и сильнее, чем Джон. С другой стороны — за грубость по отношению к старшим по званию, его могли просто выкинуть обратно. Поэтому, Джону ничего не оставалось, кроме как стиснуть зубы и промолчать. Уолтерсу же было абсолютно плевать на чувства Эллиса. Он терпеть не мог травоядных; тех, кто ростом выше его, а также дрищей. Особенно, если они так нагло вторгаются в его команду. Для него этот конь — инородное тело, заноза, которую ему придется терпеть по прихоти командования.       — Вторая дверь слева — столовая, втаскивай свое тело быстрее, — волк увидел сверток в руках Джона и спросил: — Это еще что?       — Это мои вещи и документы. Мне сказали их взять с собой, — растерянно ответил Джон.       — Показывай, что внутри. Может ты бомбу заложить собрался. Хотя вряд ли, у тебя кишка тонка, — капитан выхватил сверток из рук коня и развернул его. — Так, одежду мы выбрасываем, здесь ты будешь носить то, что я прикажу тебе. Телефон тебе тоже не пригодится.       Кеды, футболка, джинсы и телефон бесцеремонно полетели на пол. Волк продолжал:       — Так, зубная паста — не уставная, а дезодорант тебе вообще не положено иметь. Я это конфискую. Свои документы отдашь доктору… — волк брезгливо достал яблоки и груши со дна пакета, — а вот это я отдам повару.       — Хоппнер! — неожиданно громко рявкнул волк.       — Я! — басом донеслось откуда-то из смежной комнаты.       — Я оставляю на столе паек и убери мусор с пола. Бегом! Здесь тебя ждет твой новый помощник. — капитан развернулся и вышел из столовой с дезодорантом и зубной пастой Джона.       На Джона накатила невыносимая обида. Ему не то чтобы было жаль вещей, его просто коробило от такого обращения к себе.       Из смежной комнаты донеслись тяжелые шаги, и в кухню зашел массивный носорог. Он был настолько большим, что проходил в двери исключительно боком. На голове носорога было соответствующих размеров кепи. Над козырьком кепи пришит круглый шеврон с вышитым изображением котелка над огнем. Точно такой же шеврон был на правом рукаве черной форменной ветровки. На ветровке красовались синие погоны с тремя золотистыми лычками-"стрелками". Слева, над карманом ветровки, прикреплен серебристый бейдж с надписью "Christopher Hoppner". Сама ветровка расстегнута, а под ней, на белоснежной футболке, выступал рельеф мышц.       — Ты — новичок? — уточнил владелец рельефа мышц.       — Да, меня зовут Джон Эллис, — ответил конь.       — Хорошо. Я — сержант Кристофер Хоппнер. Я служу здесь в качестве кока, подсобного рабочего и даже уборщика, — начал перечислять носорог. — Тебя выделили мне в помощники, поэтому теперь ты подчиняешься мне.       — Есть!       — Это твои вещи? — спросил носорог, указывая на небольшую кучу вещей на полу.       — Так точно. Извините, я могу забрать телефон?       — Телефон? — носорог удивленно поднял одну бровь, — здесь не ловит сотовая связь, а твой телефон вряд ли поддерживает вай-фай. Но если он дорог тебе, как память, оставь себе. Я разрешаю.       Джон искренне поблагодарил Кристофера, после чего они отправились подбирать форму. Искали подходящую одежду долго — по лошадиным меркам Джон маленького роста, а форма для других видов выглядела на нем нескладно. В конце концов, они сошлись на том, что Джон будет носить старую полевую форму майора Стингерса. Обычная форменная ветровка, белая футболка, черные брюки и кэпи. Единственное — Кристофер снял с формы погоны и значки пилота — рядовым не положено носить таких знаков.       — Ни в коем случае не надевай их, иначе плохо придется, — сказал носорог, пряча значки в нагрудный карман Джона, — а погоны я верну майору. Он все равно эту форму никогда не носил.       Далее они отправились в мастерскую для изготовления бейджа. В мастерской носорог познакомил Джона с бортинженером корабля — енотом. Судя по погонам, енот тоже сержант. Его форма была такой же, как у Хоппнера, но вместо котелка и огня, на шевроне был вышит гаечный ключ, пересекающийся с молотком. В отличие от носорога, енот предпочитал носить ветровку наглухо застегнутой, а на поясе — многочисленные подсумки с инструментами.       — Здравия, рядовой. Я — сержант Чарльз Юстас Кларк, бортовой инженер. Если увидишь поломку на корабле — сразу сообщай мне, — енот похлопал по миниатюрной рации, закрепленной на левом погоне.       — Нам нужен именной бейдж, — сообщил Кристофер.       — Без проблем, — енот подошел к верстаку и вынул откуда-то коробку с типографскими клише и брусками металла, — диктуй имя.       — Джон Эллис, — сказал конь. — С двумя "Л".       Инженер Кларк зарядил необходимые клише в специальную обойму, и в месте с бруском поместил под маленький пресс. После этого, енот выделил каждую оттисненную букву на бейдже черным лаком и вручил результат работы Джону.       — Чуть не забыл, держи магнит, — енот выдал коню брусок чуть меньшего размера. — Бейдж необходимо носить слева, на 1 сантиметр выше кармана. Надеюсь, что скоро мне придется собирать погоны для тебя.       — Спасибо, я тоже на это надеюсь, — поблагодарил енота Джон. После этого, Эллис и Хоппнер вернулись на кухню, где носорог торжественно вручил коню ведро и швабру.       — Теперь это твой рабочий инструмент. Твоя задача — помыть полы во всем служебном отсеке. Можешь начать от той двери, — носорог указал на дверь в самом конце коридора. — Видишь надпись "инженерный блок"? Дальше — территория ученых. За ними присматривает наш инженер и заставляет их самих убирать свою часть корабля. Джон оглядел коридор и присвистнул: по обе стороны коридора было не меньше шестнадцати дверей — итого 16 комнат, а может и больше, ведь смежных комнат еще никто не отменял.       — В командном пункте можешь не мыть — я помою сам, — носорог указал на дверь в противоположном конце коридора, — медбей и мастерскую тоже не нужно, наш бортовой врач ревностно охраняет свое "царство", а у инженера свои порядки в мастерской.       Джон принялся за уборку. В конце концов, в кафе ему тоже приходилось убираться. Разве что здесь на полу не валялись объедки, а под столами никто не клеил жвачек. В процессе уборки, Джон выяснил, что 10 дверей справа — это каюты, а слева располагались склад, столовая, комната отдыха, санузел, мастерская и медсанчасть. Завершала череду дверей массивная автоматическая двустворчатая дверь с желтой потрескавшейся надписью "КОМАНДНЫЙ ПУНКТ".       Надраивая полы в очередной каюте, Джон увидел на небольшом столе фуражку — точно такую же, как у лисы и майора. Разве что, на околыше не было золотистого плетеного шнура. Конь отложил швабру, тщательно вытер руки и бережно взял в руки фуражку. Джон завороженно смотрел на свое отражение в козырьке и мечтал, что когда-то тоже станет носить такую. Немного подумав, Джон решился надеть ее на себя. Подойдя к зеркалу, он отметил, что фуражка ему определенно мала. Пощупав нагрудный карман, он достал из него значок пилота и пристроил его на груди ветровки.       Джон не знал, как долго он любовался собой, но неожиданно в каюту ворвался белоснежный заяц в белой рубашке с черным галстуком. На воротнике рубашки поблескивали петлицы с изображением голубя, держащего в руках свиток. На правом рукаве рубашки — круглый шеврон, на котором вышита радиоантенна с исходящими от нее полукругами — "радиоволнами". Над правым карманом рубашки ослепительно блестел серебристый значок летчика. Вдоль синих погон с золотистой каймой располагалось два маленьких ромба — лейтенант. Джон едва успел повесить фуражку на зеркало, как заяц обратил на него свое внимание:       — О, ты новичок, верно? — затараторил заяц, — Я очень тороплюсь… Ты не видел мою фуражку?       — Кажется, это она висит на зеркале, — Джон якобы невзначай показал на угол зеркала, где висела фуражка.       — Вот как, как же я умудрился ее туда забросить? — заяц попытался ее снять, но не мог допрыгнуть до верхушки зеркала — ростом заяц едва доставал до середины груди коня. Джон помог зайцу снять фуражку. К счастью, заяц даже не стал задумываться, как она могла туда попасть.       — Бросай свои щетки-метелки, мы сейчас отстыкуемся от орбитальной станции, — заяц надел фуражку и потянул коня за собой в коридор. Пока заяц отвернулся, Джон спрятал значок пилота к себе в карман. На ладони, в которой он крепко сжимал значок, остался силуэт крыльев, исходящих в противоположные стороны из небольшого круга.       — Меня зовут Гарри Тейт. Я служу здесь связистом, — заяц пожал руку коню и затряс ею, как отбойный молоток.       — Приятно познакомиться я — Джон Эллис. Я здесь… Помощник.       — Ну, на самом деле, это очень важная работа. Глядишь — и повышение недалеко, — заяц подошел к автоматическим дверям, но те не открылись. — Чертов Уолтерс! Он опять повернул датчик движения так, что он не срабатывает на мой рост. Ты не мог бы?       — Конечно, без проблем, — Джон наклонил устройство, похожее на миниатюрную камеру наблюдения, вниз. Двери открылись. — Так лучше?       — Да, Родина не забудет тебе этого, рядовой.       Когда Эллис шагнул внутрь, он опешил. Командный пункт напоминал огромную кабину самолета метров пятнадцать в ширину. Напротив двери, у лобового стекла, располагались два больших сиденья. На левом сидела полковник Матье, а на правом — майор Стингерс. На лобовом стекле располагались голограммные экраны, над головами пилотов нависала панель со множеством тумблеров и ручек, подсвеченных мягким оранжевым цветом. Перед каждым из пилотов располагался штурвал, сбоку от сидений — небольшие панели с рычагами. У стены слева, Джон увидел капитана Уолтерса, сидящего перед неким трюмо из таких же голограммных мониторов. Один из мониторов показывал что-то вроде радара, второй выводил какие-то логи системы, третий же показывал схему корабля, исписанную множеством пометок. Подобие стола было усыпано кнопками, в центре которых выделялась самая обыкновенная компьютерная клавиатура.       Гарри Тейт занял место за столом справа. Его рабочее место было куда скромнее: беспроводные наушники с микрофоном, висящие на спинке кресла, стол с клавиатурой и маленькой коробочкой в углу. На столе, в центре, ближе к стене, лежал небольшой продолговатый прямоугольник с маленькой светящейся кнопкой по центру.       — Кто опять над дверями колдовал, а, Уолтерс? — поинтересовался лейтенант Тейт, нажимая на кнопку на прямоугольнике. Над прямоугольником начало отсвечивать объемное изображение. Сначала очень прозрачное, но постепенно изображение становилось насыщенным и четким.       — У мамы своей спроси, — огрызнулся капитан.       — Отставить болтовню не по делу, — необычно строгим голосом сказала полковник Матье. Сейчас она не улыбалась, а напряженно следила за показаниями мониторов.       — Так точно, товарищ полковник, — хором сказали Тейт и Уолтерс. Тейт поспешил надеть наушники и начал водить пальцем по изображению, подбирая нужную радиоволну.       — Лейтенант Тейт, запросите разрешение на отстыковку, — приказала Матье.       — Есть, — заяц что-то начал диктовать в микрофон и, дождавшись ответа, сообщил: — Взлет разрешен, товарищ полковник.       — Всем приготовиться! Уолтерс, проверить все системы. Волк внимательно прочитал все логи и осмотрел схему корабля.       Уолтерс: "Реактор и солнечные батареи в норме, аккумуляторы, в том числе и аварийные, полностью заряжены, генераторы воды и кислорода в норме, все системы снабжаются электроэнергией, герметичность всех модулей и блоков не нарушена. Мы можем приступить к отстыковке".       Матье: "Тейт, объявите об отстыковке".       Тейт переключил радиостанцию на режим оповещения через громкоговорители корабля: "Внимание всем. Повторяю, внимание всем. Научно-исследовательское судно "Гефест" производит отстыковку от орбитального космодрома. Повторяю: "Гефест" производит отстыковку от орбитального космодрома"       Матье: "Уолтерс, проверь шлюзы на наличие посторонних".       Уолтерс вывел на экран одного из мониторов изображения с камер наблюдения: "Визуальный осмотр и биорадары показывают, что в шлюзах нет живых существ".       Матье: "Заблокировать наружный шлюз".       Уолтерс: "Наружный шлюз закрыт".       Матье: "Заблокировать внутренний шлюз".       Уолтерс: "Внутренний шлюз закрыт".       Матье: "Отключить энерегомост с космодромом". Лампы дневного света резко потускнели, яркость голограммных мониторов несколько снизилась, но экипаж это ничуть не смутило.       Уолтерс: "Энергомост с космодромом отключен. Реактор судна работает на 18%. Добавляю до 22%". Джон с облегчением отметил, что освещение сразу стало гораздо лучше.       Матье: "Стингерс, отключить магнитные замки". Где-то снаружи прозвучало несколько гулких ударов. Настолько сильных, что от вибрации у Джона слегка подкосились ноги.       Стингерс: "Магнитные замки отключены, рыскание* — десять градусов".       Матье: "Боковые двигатели, правый борт — сто".       Стингерс: "Есть, боковые двигатели, правый борт — сто".       Уолтерс: "Расстояние до орбитального космодрома: 2 метра, 5 метров, 10, 20, 30, 50, 70, 100, 150…"       Матье: "Боковые двигатели, правый борт — ноль".       Стингерс: "Есть, боковые двигатели — ноль".       Матье: "Лечь на курс, основные двигатели—полный вперед". Полковник Матье вытерла лоб большим носовым платком и торжественно объявила:       — Всем спасибо, все свободны. Кроме Стингерса. Сегодня ты — дневальный, — лиса поднялась с кресла и прильнула к овчару, — сегодня мы были хороши, как никогда. Матье игриво куснула майора за ухо и обернулась:       — О, мистер Эллис, вы помогали нам в старте корабля? — лиса привычно ухмыльнулась. — Уже поздно, поэтому отправляйтесь спать. Ваша каюта — номер восемь.       Проходя мимо Джона, лиса похлопала его по плечу и отправилась к себе в каюту. За ней же ушел и капитан Уолтерс, уже вернувший себе привычную злобную гримасу, не забывший "случайно" толкнуть локтем коня.       — Серьезно, иди спать, — сказал Тейт, выключая монитор, — твою швабру я сам отнесу в подсобку, а тебе явно стоит поспать. Слишком много событий за один день.