Рожденная на Каменной Ферме

Когда Инки Пай вошла в город, она ничего не знала о игре на гитаре. Найти приют и еду было просто, но вскоре она поняла, что не сможет продолжить свой путь раньше, чем через неделю. Ей нужен был отдых, ей нужна была энергия и ей нужно было подумать. Первое, что она сделала, проснувшись на следующее утро и почувствовав себя немного лучше, это перекинула гитару на шею и плечи и стала бренчать на ее струнах. Они были такими же острыми и холодными, какими она помнила, ее гриф был слишком длинным для нее и ее левое копыто было слишком слабо, чтобы жать на струны без порезов. Основная часть тоже была большевата и ей приходилось поворачиваться до боли в спине. Играть на гитаре было жутко неудобно. Инки это особо не волновало. Инки ничего не знала о музыке, но тот пожилой пони из магазина научил ее, как заставлять гитару звучать. У каждой струны свой звук. Чем левее находится струна и чем она толще, тем ниже ее звучание. Если она нажмет на струну у грифа, звучание будет высоким. Первая и последняя струны выдавали одну и ту же ноту. Гитара сама по себе была целым отдельным миром. Инки нравилось, какой живой она выглядела, в то же время являясь механической, бездушной. Не имело значения, о чем ты думаешь или что чувствуешь когда играешь на ней, гитара выдаст тот же звук. Она не будет звучать лучше из-за того, что тебе больно, и хуже тоже не зазвучит. Она никому не показывала чувств Инки, не важно, что она с ней делала. Еслм она хотела выразить себя с ее помощью, это надо было сделать самостоятельно. Гитара дарила ей чувство близости, но и сама подвергалась ему. Она вызывала и радость, и боль. Сначала она не пыталась играть мелодии песен. Она знала лишь те, которые пела Пинки, когда они были младше, и эти песни были не для ее гитары. У этого инструмента было металлические звучание, иногда говорящее, а иногда кричащее. Оно была слишком яростным, и оно выглядело скорее как серия аккордов, чем мелодия. В итоге, она выбрала три аккорда, которые ей больше нравились и играла их. Используя эти три аккорда как базу, она поняла, что могла петь все, что хотела, включая песни Пинки. Она попробовала и они подошли, но вызвали другие чувства. Она попыталась спеть их в другом ключе, и они вызвали еще одно другое чувство. Ее голос не был похож на гитару, он звучал слабее или сильнее, смотря что она чувствовала. Но даже когда он был очень слабым, гитара всегда была здесь, чтобы поддержать его, никогда не оставляя в одиночестве ее голос. В один момент песни Пинки закончились и она попыталась спеть что-то другое. Слова сами слетали с языка. Когда она ощутила достаточно сил для продолжения пути, ее копыта были слабее чем когда-либо. Игра на гитаре практически уничтожила их, и некоторое время она не могла идти без кровотечения, но не такого сильного, чтобы она потеряла сознание. Ее это не волновало. Она узнала что-то, чего было достаточно, чтобы создать заготовку мелодии и научилась петь все, что придет в голову, неважно, с рифмой или без. Она была ограничена тремя аккордами и правдой, больше ничем. Когда Инки Пай покинула город, она знала все, что нужно о игре на гитаре.