Дьявольские возлюбленные 3: Потерянный Эдем

***

       "Кто они?.. Что они такое?.." — думала Юи, когда стражи в белых плащах вели её через весь город. Восемь неизвестных ей воинов прикрывали её спину, а рядом шёл тот, что поклонился ей в гостинице. Комори осторожно посматривала на юношу, но не могла разглядеть лица или мимики на нём. Голову, лоб, нос и скулы прикрывал золотой шлем; его несколько заострённый нос напоминал клюв. Юи засмотрелась, но страж и до этого чувствовал её взгляд на себе. Ему не нужно было и головы поворачивать, чтобы отслеживать каждый её шаг — уж такова была его природа.        — Простите, — попыталась заговорить она, чтобы избежать неловкости, но с ней никто не стал говорить. — Молчите… — опустила Комори голову, понимая, что начинать разговор в подобной виноватой форме уже ошибка.        Вскоре миновали город, последовала аллея из высоких, тянущихся к небу деревьев, а за ними виднелись светлые стены замка, который по воле беспощадной судьбы становился её домом и тюрьмой.        Юи не успела ещё оказаться внутри, а её уже поджидали…        За подвесным мостом, в черте замка, стояли Кино и его верный советник.        Сердце Комори сжалось, стоило ей увидеть довольную ухмылку принца, но когда её нога ступила на деревянный мост, а за спиной послышались шаги крылатых воинов, то она отчётливо поняла, что побег невозможен.        — Долго же ты гуляешь, жёнушка! — усмехнулся наследник былого короля, и Комори предстала перед ним.        — Простите за ожидание, — поклонилась она. — Я припозднилась…        — Чего уж теперь говорить! — с той же широкой улыбкой сказал Кино и схватил Комори чуть выше запястья. — Пошли, обсудим кое-что, а потом я тебе покажу твои новые комнаты. Мерц, — обернулся он к дяде, — проверишь там всё! Смотри, чтобы к нашему приходу всё было готово!        — Слушаюсь, — поклонился он и ушёл.        — Идём, — потянул он Юи, — и вы за нами идите! — приказал он стражам, и Комори с облегчением вздохнула. Им не придётся оставаться наедине, да и эти высокие юноши в латах придавали мужества её разбитому сердцу.

***

       Юи оказалась в тронном зале. Полог из мрамора уходил куда-то высоко-высоко… Так высоко, что Комори не сразу разглядела рисунок под куполом крыши, но беспокоил даже не он…        Кино, как у себя дома, впрочем, так оно отныне и было, не хватало лишь домашних тапочек, прошёл по ковровой дорожке, которую примостили на невысокие ступени, что вели к белокаменному трону и, подобно изнеженному, брезгливому человеку отодвинул кончиками пальцев свисающую с подлокотника богатую шкуру чёрного волка.        — Ну-с, — облокотился он на мраморный подлокотник, поджал кулаком щеку и закинул ногу на ногу, — и с кого начнём? — игриво спросил он, поглядывая с высоты своего положения то на Юи, то на безмолвных стражей.        Комори не столь страшилась наказания, сколько самого разговора, ведь врать она толком не умела, но её опередили.        Стражи безмолвно притопнули, вытянули вперёд копья, а потом вновь прижали их к груди, и тот юноша, который встретил её, вышел вперёд.        — Отлично! — ударил Кино ладонями о подлокотники, и раздался мерзкий, пугающий хлопок. Он оттолкнулся от холодного мрамора и самодовольно зашагал к остальным. На его лице сияла ухмылка, а в медных глазах блестела жажда расправы и власти. — Значит, ты первый, Азариас… — посмотрел он на склонившего перед ним спину воина с пренебрежением и стал сверлить его взглядом. — Объясни же ты мне, любезнейший, как так получилось, что вы, лучшие в своём деле и роде, не смогли найти всего одного обращённого вампира? Эти шавки умудрились основателя поймать, а вы упустили этого недоделыша! — прокричал вдруг Кино и зашевелил своими ноздрями. Его бесило, что Руки сейчас где-то разгуливает и делает, что ему вздумается. — У тебя под командованием шестнадцать орлиных глаз, а ты меня так подвёл… Этот тип опасный преступник, он угрожает короне, а вы оступились… — орал он на молчаливых стражников, а потом и вовсе вынул меч из ножен. — Придётся кого-то наказать… — прищурился вампир и стал присматриваться к демонам. Он ходил вдоль бело-золотой шеренги туда-сюда и никак не мог выбрать. И только после пятого круга оскалился, выбрав нужную фигуру. — Думаю, тебя-то я и накажу!        — Не надо! — закричала Юи и от страха закрыла глаза. Кино замахнулся на склоняющего голову демона мечом, и она подумала, что сейчас польётся кровь.        — Значит, этот… — повеселел Кино и теперь уставился на Комори. — Азариас, с этого дня ты будешь присматривать за своей королевой. Чтобы ни на шаг от неё! — отдал распоряжение он, и командир всего этого крылатого легиона чинно поднялся и выпрямил спину.        Юи чётко разглядела большие с золотой прожилкой карие глаза, те же кудрявые каштановые волосы и другие, более мягкие черты лица.        "Почему он ни слова не сказал против?.." — посмотрела на него Юи, поражаясь на преданность воина.        — А теперь ты, — вернулся Кино к девушке и махнул стражам рукой, чтобы те оставили их наедине. Крылатые в унисон друг другу притопнули и покинули тронный зал, а Юи осталась созерцать довольную ухмылку Кино.        — Дай мне объяснить! — прокричала она и упёрлась своей рукой в грудь вампира.        — Говори, кто тебе мешает?! — развёл он руками, и Юи опешила от простоты его поведения.        — Руки только проводил меня! — начала она, да ещё на взволнованных, повышенных тонах. — Коу хотел посмотреть на ярмарку, а я на мир, в котором мне предстоит жить. Такой у нас был уговор… — опустила Юи глаза и вынула из кармана своей зелёной толстовки скомканный листок бумаги, что свидетельствовал об их разводе. — В обмен на безопасный переход и экскурсию по миру демонов, Руки меня заставил подписать это… — протянула она бумагу, что подписала в номере той гостиницы, а потом стала внутренне молиться. Меньше всего ей хотелось, чтобы Кино продолжил охоту на Руки.        Самовлюблённый принц принял бумагу, расправил её и быстро забегал по ней глазками. Глядя на его сияющие глаза, Юи поняла, что тот клюнул.        — Он сказал, что не может больше этого терпеть… — вспомнила Юи их разговор и решила рассказать для правдивости истории. — Моя кровь привлекает других вампиров, поэтому он сказал, что разводится со мной, а потом меня отвезли к Шину…        — Да, моя шаровая молния нашла тебя в доме основателей, — сморщил брови Кино, а потом, смяв розоватый лист бумаги, бросил на пол.        "Неужели понял?!" — напугалась Комори и едва не выдала себя писком.        — Ну-ну, — оскалился вампир достаточно щедро, — не стоит по нему слёзы лить. Я и не думал, что он простит тебя после всего, что между нами было, а эта бумажка мне не нужна. Я уже говорил, что ваш брак был пустышкой. Что ж, он заботится о тебе — это похвально, в знак нашего примирения, я не стану его трогать, но в мир демонов ему путь заказан, поэтому и не мечтай, что я позволю ему или его братьям присутствовать на нашей свадьбе! Но ты можешь пригласить остальных… этих… Сакамаки, — сморщил нос Кино, но позволил. Мерц ему все уши промыл. У девушки есть родственники и они должны присутствовать.        — А как же Карла и Шин? — заговорила Комори.        — Ты вспомнила и этих предателей, — сморщился Кино и вновь схватился за эфес меча. — Делать-то нечего, что я скажу подданным, если двое основателей будут у меня в клетках сидеть, когда их сестра замуж выходит? Они проведут там ещё несколько дней. Потом я прикажу их отмыть, причесать и одеть, как подобает, но если они будут болтать лишнего, то я лично им рты позашиваю! — пригрозил он на полном серьёзе, и Юи поняла.        Руки пошёл на всё это неслучайно, он знал, что Кино не станет сердиться, скорее он будет купаться в лучах собственного успеха. Предугадать подобное не составило труда, кто же простит или же закроет глаза на то, что любимую женщину желает так много мужчин? Только настоящий безумец…

***

       — Проходи! Теперь твоя комната будет здесь! — громко объявил Кино. Они покинули тронный зал, миновали этаж, где располагалась комната принца и попали в мрачноватое крыло, где, по всей видимости, давно никто не жил. — Не обращай внимания на эти коридоры, — успокоил он. — За тобой будет присматривать Азариас, поэтому, даже если кто-то пожелает навредить тебе, то не сможет. Таких идеальных воинов нет больше ни у кого! — хвастался Кино.        — Я думала, что ты зол… — прошла Юи в свою новую комнату следом за принцем.        — Тебе показалось! — весело сказал он и упал на небольшой плюшевый диванчик, задрав ноги к потолку. — Я не отдавал приказа ловить твоего бывшего мужа, — самодовольно сказал Кино. — Я приказал взять город в окружение, а затем двигаться от окраины к центру. Такая тактика вынудила вас спрятаться в отеле. Когда вас не обнаружили на улицах города, то сразу поняли, где вы могли укрыться. Если я бы приказал поймать его, то его бы поймали. Девять орлов-демонов на одного обращённого вампира — это как конфетку у ребёнка отобрать.        — Ты сделал это для меня?..        — Не скажу, что старался ради твоего одобрения… — почесал Кино затылок, — скорее я не смог сразу придумать, что с ним сделать. Сейчас, я думаю, что приказал бы с него кожу содрать, но твоё заплаканное лицо мне не нужно, поэтому я жду от тебя ответного благоразумия, — сказал он и от ощущаемой где-то под грудной клеткой неловкости заходил по комнате. — А здесь мило… — развёл принц руками, оглядывая широкие невысокие колонны цвета слоновой кости, расшитые блестящими нитями подушки, что лежали на двуспальной кровати под пологом из увесистых балдахин и округлые плюшевые пуфы, о которые он временами едва не спотыкался. — Тебе не нравится? — спросил он и бесцеремонно упал своей попой на край кровати, из-за чего сбил аккуратно уложенное цветастое покрывало.        — Дай мне время… — попросила Юи и, спрятавшись за колонной в шаге от кровати, прикрыла ладонями глаза.        — Я дам его тебе до утра! — подскочил принц и схватил Комори за худую руку. — Больше, чем до десяти часов утра у тебя нет времени, — сказал он и склонился над спрятавшейся от него Юи. — Мы вместе позавтракаем, а потом ты начнёшь вместе со мной готовиться к церемонии, — предупредил Кино, упираясь мягкой ладонью в холодную шершавую колонную. — У меня много планов, поэтому тебе придётся хорошо потрудиться, невестушка, — самодовольно улыбнулся вампир, а когда приподнял лицо Юи, на взлохмаченную голову которой смотрел до этого, то отпрыгнул от девушки, как от прокажённой. — Что за?!.. — послышался его вопль.        — Что с тобой? — напугалась Комори не меньше.        — Назад посмотри! — хрипло сказал он, обхватывая себя за горло. Он начал задыхаться, но через секунду уже смог взять себя в руки.        Когда Юи обернулась, то увидела на той самой колонне каменную змею. Она была такого же цвета, как и сама колонна, пасть её чудовищно открывалась, выпячивая два противных зуба и раздвоенный длинный язык.        — Я видела что-то похожее в отеле, но там была змея крупнее… — отреагировала она куда спокойнее. — Это всего лишь камень…        — Мерзость… — сморщился Кино. — Какой идиот приказал украсить колонну такой дрянью?! Надо будет приказать убрать это!        — Ты не любишь змей?        — А кто их любит?! — сорвался на крик он, показывая свою брезгливость. — Ладно, забыли об этом, — быстро выпрямился он, дёрнул себя за одежды, а позднее со скорыми пожеланиями о спокойной ночи удалился.        — Наверняка кто-то и любит… — тихонько сказала Юи, глядя на дверь, которую Кино с силой закрыл, а потом на змея из гипса, которого ей невольно захотелось погладить, позволяя себе через некоторое время спрятаться в подушках на двуспальной кровати, а затем и уснуть.

***

       Холодно… Утро ознаменовалось для Комори страшным холодом. Комната, в которой её поселил Кино, показалась чужой и какой-то выпуклой. Вся мебель словно увеличилась в своих размерах, а мягкое одеяло, под которым она пряталась с самым носом, совершенно не грело. Под утро ей стало так холодно, что она натянула вдобавок покрывало и засыпала себя декоративными подушками.        — Странно… — высунулась Юи из-под одеяла, — ещё вчера мне казалось, что в этом мире чудовищно жарко, а сегодня у меня зуб на зуб не попадает… — сказала она сама себе и провела ладонью по подбородку; прямо под нижней губой собрался холодный пот, и это её напугало.        — Госпожа, — послышался на редкость точный голос, и двери без стука отворили, — время просыпаться. Через час вам полагается встречать вашего будущего супруга в трапезной, — сообщила холёная женщина худощавого телосложения. Комори вновь заметила большие глаза, подведённые чёрной подводкой, крепко собранную причёску, напоминающую французскую ракушку, что на этот раз странным образом оказались почти белыми, кажется, женщина их обесцветила, и очень странный костюм. До этого Юи казалось, что все придворные дамы носят платье — своего рода дресс-код этого мира, но её гостья носила обтягивающие светло-бежевые брюки, чёрную блузку и тёмно-красный кардиган, что доходил ей до самых колен. В руках она держала коричневый, почти квадратный чемоданчик и сама держалась так, словно на голове носит даже не книгу, а кувшин с водой. Гордая походка и внимательный взгляд, а позднее Юи смогла отметить и странную манеру говорить. Эта чёткость, с которой она выговаривала слова, говорила о её компетентности. Кино подослал эту женщину, чтобы она следила за тем, как его будущая жена выглядит, ходит и даже говорит.        — Извините, — смогла сказать Юи через некоторое время. Она говорила с трудом, в горле першило, и голова сильно кружилась. Комната так и оставалась какой-то выпуклой, что в итоге приводило к тошноте. — Вы не могли бы сказать ваше имя? — еле волоча языком, попросила она. — Я не знаю, как к вам обращаться…        — Моё имя Бара, но вам необязательно обращаться ко мне по имени, для фамильяров — это слишком большая честь. Но в отличие от других слуг, я буду проводить с вами очень много времени, поэтому советую поскорее привыкнуть к моей резкости, поскольку на уговоры зачастую у нас не будет времени. И первое с чего мы начнём наше знакомство — это ваши волосы и ногти. Принц пожелал, чтобы к свадебной церемонии мы удлинили ваши волосы, это займёт какое-то время, поэтому присаживайтесь, — сказала женщины и отодвинула для Юи пуф.        Пока она доставала из своего саквояжа красивые цветные флакончики, Комори с большим трудом вылезла из постели. Правую ногу ломило, на какую-то секунду ей показалось, что она у неё опухла, однако стоило пройтись по комнате, как чувство раздутости исчезло, оставляя за собой головокружение и тошноту. На языке горчило, временами в ушах звенело, а от нежного запаха масел, которыми Бара обмазала малахитовый гребень, захотелось выбежать из комнаты на свежий воздух.        — Что с вами такое? — сморщила она тонкие тёмные брови, когда уже начала расчёсывать кудрявые волосы Юи. Женщина заметила, что Комори зажимает рот левой рукой и на вид бледнее, чем должна быть. — Давно вас тошнит по утрам? — с подозрением спросила она.        — Никогда такого не было… — ответила Юи, прикрывая на время глаза. Женщина мягко расчёсывала её волосы, и гребень едва касался головы. Массаж немного унял это горьковато-скользкое чувство, и Комори смогла свободно вздохнуть.        — На сегодня достаточно, — сказала Бара через пятнадцать минут и, обтерев гребень салфеткой, убрала в бархатный мешочек. — Вам стало немного лучше, — прищурила она большие золотисто-карие глаза, и Юи утвердительно кивнула. — В таком случае вы можете принять ванну. Масло необходимо смыть, а после этого я уложу ваши волосы и помогу с платьем.        Когда Юи поднялась из-за трюмо, то комната показалась привычной формы и цвета, дрожь прошла, а, главное, тошноту как рукой сняло, правда, тяжесть в мышцах и небольшая дезориентация сохранилась.        Две другие, более неприметные девушки в белых передниках и чёрных платьях уже поджидали её в ванной комнате. Они набрали для неё воды, добавили каких-то ароматных настоев, по совету всё той же Бары и вроде бы остатки недуга исчезли.        Юи так штормило, что она почти не обратила внимания на ванную комнату. А оказалась она просторнее, чем доводилось ей видеть впредь. Деревянный паркет, что заканчивался возле двустворчатого окна, перед которым был сделан каменный выступ, где и стояла чёрная чаша с горячей водой. По левую руку располагалось длинное, в полстены зеркало, под которым установили две раковины и туалетный столик, а по правую руку прозрачная душевая кабина. Напротив же неё красовался небольшой камин и вырезанные в стене из цельного камня скальной породы полки, где уже устроились толстые свечи. Кажется, Кино планировал посещать не только её спальню, но и ванную комнату. Каждая вещь в этих комнатах говорила о том, что это место для молодожёнов — мягкое, нежное, не лишённое тени романтики, но и безоговорочного вкуса, неудивительно, что змея на колонне так удивила придирчивого до всего принца.        Юи же выбивал из колеи контраст. Вечером она видела трон и хладнокровное выражение лица Кино с мечом в руках, а сейчас смотрела на современную душевую кабину и даже не сомневалась, что увидит принца за завтраком с телефоном в руках. Всё это наводило только на одну мысль — где же она?

***

       В мире демонов — ответ на этот вопрос был очевиден, как и привольность будущего короля. На этот раз Юи привели в очень светлый зал, где стоял мраморный стол на восемь персон.        От белого мрамора у Комори слезились глаза, но куда больше её пугали волосы, которые за одно утро отрасли сантиметров на десять. Бара их заделала в высокую причёску, и Юи смогла расслабиться, что сделать на фоне общей слабости оказалось не так уж и сложно.        Всё изменилось… Впервые она посетила этот замок, как заложница, а сейчас расхаживала, как будущая королева — личная охрана и прислуга, интересовало лишь поведение Кино; он обещал дать времени до десяти часов утра… что же ожидало её дальше?        Ответ пришёл сам собой, когда Кино вместе с Мерцем почтили их своим присутствием.        Крылатый воин в белой амуниции склонил кудрявую голову, Бара так же поклонилась, а Юи в панике смогла лишь отвести глаза. Никто не сказал, как нужно приветствовать будущего мужа, но никто и не обратил внимания на её панику, скорее все сочли это знаком того, что Комори его признаёт и боится, что в принципе для многих означало то же самое, что уважает.        — Что ж, — довольно улыбнулся Кино, окинув Юи с ног до головы оценивающим взглядом, — выглядит куда лучше, — сказал он, оценив труды фамильяра.        Комори заставили надеть белое шёлковое платье, оно уходило в самый пол, не имело громоздких подъюбников, но отличалось покроем рукавов. Из-за того, что рукав закрывал полкисти, а его расклешённая часть волочилась до самых колен, ей было невыносимо жарко. Каждую кромку платья расшили золотыми нитями, украсили мелкими голубыми камнями, что придавало этому наряду лишней тяжести, а Юи дополнительного веса, от которого её колени временами подгибались и подрагивали.        — Думаю, спрашивать, как ты провела ночь, будет неуместно, поэтому предлагай тему для разговора, — уселся Кино на своё место во главе стола, а Юи присела по его левую руку. — И почему ты такая бледная? — заметил он и тут же бросил свой взор на женщину, которую подослал к Комори утром. Та, не поднимая головы, подошла и что-то нашептала принцу. Юи показалось это странным, но самочувствие по-прежнему не баловало приливом жизненных сил, поэтому она сделала вид, что смотрит на тарелку с фруктами, которая стояла напротив неё.        — Ваша милость, — встрял в разговор Мерц, — не нужно паниковать и уж тем более поднимать шума, всё очевидно. Девушка впервые прошла в наш мир через портал, поэтому у неё немного подкосилось здоровье. Уверен, что через пару дней этот недуг оставит её.        — Не думаете, вы, женщины, о последствиях… — поднял Кино ладонь кверху, останавливая доклад Бары. — Тогда приступим к завтраку, — хлопнул он в ладоши. — Я жутко голодный!        Фамильяры засуетились, стали подавать к столу сыры, омлеты, запечённые фрукты, сыровяленные колбасы и мясные деликатесы, но Юи смотрела на всё пустыми глазами; в горло даже крошка не лезла. Не то чтобы она переживала или очень сильно скучала, Руки сказал вести себя хорошо, и она изо всех сил старалась, просто аппетит куда-то исчез. Только из приличия она зажевала три виноградины, так и те еле проглотила.        — Слушай, если ты решила объявить мне молчанку или голодовку, то сразу предупреждаю — завязывай! — сказал Кино, показывая своё недовольство.        — Я не знаю, что сказать… — начала говорить Юи, стараясь не злить этого юношу. — Стол очень красивый, и еда выглядит прекрасно, но я не голодна… Может быть, к обеду проголодаюсь или в крайнем случае к ужину…        — Терпение, ваша милость, — напомнил ему Мерц, и Кино немного расслабил скулы. Этот её мученический тон, будто он заставлял её говорить, а она, даже не сопротивляясь, делала одолжение.        — Как с тобой скучно! — он бросил серебряную вилку на белую скатерть и утёр губы салфеткой. — Я не могу так завтракать! Лучше чем-нибудь на телефоне себя занять! — быстро повеселел Кино, когда достал из кармана свой смартфон. Его медные глаза заискрились, как у ребёнка на Рождество, а потом от неожиданного треска резко спрятались за веками. — Что ж ты делаешь?! — простонал принц, хватаясь за голову. За его спиной всё это время стоял Мерц, а после того, как Кино вынул телефон, он ударил юношу книгой по голове.        — Если вы закончили завтракать, то пройдите в библиотеку, — сказал тот ему в ответ. — До первого дня полнолуния осталось четыре дня. Вам следует ещё много узнать, прежде чем приступить к своим обязанностям.        — Какой же ты нудный… — простонал Кино и развалился на столе. К тому времени его тарелку забрали, и у него появилось место, чтобы улечься головой на прохладную от мрамора скатерть и расправить локти на ней. — Ещё скучнее, чем она! — заявил он и зыркнул на Комори через тень спадающей на глаза чёлки.        — Вы не хуже меня знаете, что время пришло, — напомнил ему Мерц. — Сейчас луна растёт, а через четыре дня взойдёт Кровавая луна, луна Охотника. У вас есть обязанности, которые вы приняли на свои плечи, когда решили заменить свою мать.        — Ох, ну ладно уж! — откинулся Кино на остроконечную спинку своего стула, а затем, отпружинив ладонями от столешницы, поднялся. — Спасибо за оказанную мне честь, — наиграно проговорил он и поклонился Юи, будто трясёт не рукой, а шляпой. — Если я понадоблюсь моей королеве, то я в библиотеке, — хитро улыбнулся принц, когда поцеловал руку Комори, а потом вместе с Мерцем и вовсе ушёл.

***

       "Неужели так будет всегда? — подумала Юи, когда Кино ушёл, оставив её с демоном и фамильярами, а вскоре и они ушли, и остался только тот, кто не мог покинуть своего поста. — А теперь что?!" — широко открыла глаза Комори, ощутив страх. Она стояла в комнате, где любое слово рассыпалось в протяжное эхо, а из живых существ ей достался беспрекословный демон. Наверно, будь то собака или даже птичка, ей и то было бы куда комфортнее. Ни решёток на окнах, ни дополнительной охраны, даже Бара ушла, будто все её труды требовались только для одной цели — глаз короля должен радоваться, глядя на невесту, а взамен на красоту Кино даровал свободу передвижения, вот только что делать с этой свободой?..        Молодой мужчина стоял позади неё безмолвно. Это с каждой минутой смущало и давило, Юи так боялась сделать ошибку, что по инерции делала их на каждом шагу.        — Ты ещё здесь? — вдруг отворилась дверь, а там и Кино показался. — Отлично! Можешь передвигаться по замку свободно, но имей в виду, без глупостей. Азариас, проведи её в сад или туда, где народа поменьше, — сморщил Кино лицо и как-то быстро заиграл пальцами, словно не может подобрать нужных слов. — Короче туда, где красиво, но так, чтобы она мне проблем не добавила! — выложил он всё как есть и без промедлений ушёл.        — Прости, я действительно доставляю много проблем, — сказала Юи с грустным лицом и обернулась к своему стражу, но тот уже преклонял колено и голову. — Зачем ты кланяешься? Пожалуйста, поднимись, — попросила Комори, испытывая страшные угрызения совести. — Пожалуйста... — давила она на жалость, видя, что тот её не слушается. — Не нужно так делать, я не королева... и надеюсь, что никогда ей не стану, — призналась она не подумав. "Зачем я это сказала?.. — спросила себя она, глядя на золотой шлем мужчины. — Наверно, мне нужно с кем-то поговорить, а он не похож на того, кто будет зря говорить. Или он только мне не говорит ни единого слова?.." — вздохнула она с огорчения. — Проводи меня, куда сказал твой принц. Так будет лучше для всех нас...        Юи реагировала достаточно спокойно. Да и не удивительно, она столько времени провела с братьями Сакамаки, Муками и Тсукинами, что один Кино напоминал избалованного младшего брата, хотя, если задуматься, то он наверняка был старше её.        Недуг почти отступил, и когда Комори оказалась на крыше (туда её привёл страж), то она увидела полный жизни сад и неглубокий искусственный пруд.        — Здесь хорошо, — прикрыла она довольно глаза и вздохнула полной грудью.        На такой высоте ветер обдувал её лицо, и ей становилось куда легче дышать, вскоре вернулся здоровый румянец, а вместе с ним и лёгкая грусть.        "Руки, я скучаю... Забери меня отсюда скорее!" — попросила она про себя и устремила взор на голубое небо. День выдался хорошим — тёплым и солнечным. Ветер шевелил сочную листву на пёстрых клумбах, а на воде играла мелкая рябь, что рассеивалась в зарослях набирающих цвет водяных лилий.        Юи медленно гуляла по каменным дорожкам сада, смотрела на огненных рыбок в пруду, попробовала даже помочить уставшие ноги, но завидев пристальный взор своего охранника, смутилась. Ей больше никто не позволит вести себя беззаботно, улыбаться и смеяться, когда она сама того пожелает.        — Я не знаю, что тебе сказать, — решила Юи заговорить со своим единственным собеседником. — Кино сказал только твоё имя. Ты не расскажешь о себе? — посмотрела она на мужчину с крыльями за спиной, но в ответ вновь последовала тишина. — Возможно, ты расскажешь мне о своих людях? — пыталась она изо всех сил, но ничего хорошего из этого не вышло. — Извини, что я так допытываюсь до тебя. Тебя заставили охранять какую-то девчонку, наверняка в мире демонов есть дела более важные... — сказал Юи, ожидая хоть крохотного словечка, а получила полное повиновение и молчание. Когда она посмотрела на стража, то он вновь преклонял колено и голову, словно её извинения приказывали ему так поступать. — Зачем ты вновь склоняешь голову? Я не имела в виду ничего такого... — замахала Комори руками от неожиданности. — Твой плащ, он же испачкается! — подошла она скорее, заметив, что белая амуниция её стража лежит на земле. — Не делай так больше... — попросила Юи неуверенно, подобрав при этом гладкий плащ Азариаса. Она собрала ткань в руку, а уже потом заметила серо-коричневые крылья. Перья плотно прилегали друг к другу, а плечевые кости крыла выпирали из-под белой накидки, которую она с такой заботой подобрала с земли. Руки сами собой задрожали, желая лишь потрогать длинные маховые перья, но тут ткань выскользнула, и она подняла глаза. Мужчина по её же приказу поднялся с колена и внимательно посмотрел на неё.        — Что-то я задумалась! — скорее отступила от него Юи, испытывая стыд. Она хотела извиниться, разглядывать его, словно он невиданная зверушка было неучтиво, но она ничего не могла с собой поделать. — Со мной всё хорошо! — услышала она шаги за спиной. — Всё хорошо... я не спрыгну... — успокоила она, заметив, что в панике вцепилась в ограждение, а за ним настоящая пропасть. — Мне нет нужды так поступать. На самом деле я очень счастлива, — кротко улыбнулась Юи, подёргивая свой безымянный палец на правой руке. — Только боязно... — она вновь посмотрела в его скрытое под золотым шлемом лицо, всем сердцем ожидая успокаивающих слов, что всё будет хорошо, что боятся все, а он молчал. — Думаю, я устала... — натянула она странную улыбку от безысходности. — Проводи меня в мои комнаты, я не успела запомнить дорогу, — попросила Комори и смело обогнула пруд с лазурной водой, но стоило это сделать, как её талию обвила сильная рука, и послышался шум от сложенных ранее крыльев. — Азариас... — вспоминала Юи его имя, когда увидела в отражении тени. Глядя в водную гладь, она заметила, как её крохотное тело спряталось за спиной демона, и большие крылья с острыми, выпирающими маховыми перьями, величаво отразились. В этот момент у неё внутри всё сжалось, а резкий толчок, что последовал потом, напрочь вскружил голову.        Ветер зашумел в ушах, стены замка, цветы и деревья — всё слилось в размытую картину полёта и вдруг всё остановилось.        Юи наклонилась к своей двери, когда её доставили в мгновении ока. Ноги где-то под платьем дрожали, и глаза содрогались от пережитого потрясения. Она едва успела понять, что летела, и отданный ею приказ исполнили молниеносно.        "Он позаботился обо мне, потому что я устала? Или он хотел подбодрить? — повернула Юи голову, стараясь угадать, о чём думает её "собеседник". — Такой же холодный! — дико прокричала она про себя, заметив в очередной раз сгорбленную спину и опущенную голову мужчины. — Я придумываю... Незачем ему заботиться обо мне... Я приказала, и он исполнил приказ..." — поняла она одиночество королей и, вздохнув, надавила на дверную ручку.        — Увидимся завтра утром, — попрощалась она. — Сегодняшний день я проведу в своей комнате, мне ещё не очень хорошо... — пояснила Юи, сама не зная для чего.

***

       — Где ты бродишь? Я тебя уже здесь минут двадцать жду! — затрещал Кино, стоило Юи переступить через порог. Юноша лежал у неё на кровати в ботинках и, не глядя на неё, говорил или же скорее ныл. — Я так устал... Мерц из меня все соки выжал... — протянул он и перевернулся со спины на живот. — Иди же, разомни мне спинку! — похлопал он рукой по кровати. — Иди! Я не укушу тебя, мне только нужен массаж!        — Не думаю, что смогу чем-то помочь, — со смирением в голосе сказала Юи и, подойдя к кровати, сняла кожаные сандалии. — У меня до сих пор слабость, и руки дрожат.        — Ага, и именно поэтому ты развлекалась с Азариасом четыре часа?! — с исключительным удовольствием заявил Кино и уставился на бледную от такого заявления Юи. — Неужели угадал... — рассмеялся он и вновь уткнулся носом в покрывало.        — Нет, — ответила она чуть слышно и принялась разминать плечи принца.        — Ой-ой-ой, — затрясся он от удовольствия, — вот именно так! А можно даже посильнее!        — Это всё, что я сейчас могу, — спокойно ответила Юи, продолжая сжимать маленькими пальчиками плечи и предплечья вампира. — Я хотела тебя попросить...        — И о чём же? — перебил её Кино.        — Освободи Азариаса от меня, ему не по душе это дело.        — С чего ты это взяла? — привстал юноша и посмотрел Юи в лицо. — Я ему приказал! Он не смеет чего-то желать! Он повинуется слову своего короля, поэтому забудь об этой просьбе! Я не оставлю тебя без присмотра! Уже один раз оставил на свою голову...        — Я не убегу... да и мне некуда бежать. Карла и Шин у тебя... Но и так я тоже не могу. Мне кажется, что я доставляю ему много проблем. Он не разговаривает со мной, постоянно кланяется, когда я пытаюсь извиниться и, о боже! Такое чувство, что я жалуюсь на него... — поняла Юи и закрыла руками глаза. А Кино в это время с большим трудом сдерживал смех. — Тебе смешно?.. — увидела она сквозь расставленные пальцы покрасневшего принца.        — Ещё как! — расхохотался он, падая на кровать вновь. — Вот же простота наивная! — забил он рукой о кровать, еле сдерживая слёзы. — Ещё бы он не кланялся... — высмеивал её Кино. — Где это видано, чтобы королева у слуги прощения просила?!        — Я так не могу... — ответила Юи, стараясь хотя бы сделать невозмутимый вид.        — Вот и он не может! — продолжал смеяться принц, хватаясь за живот. — По-моему, я скучал по тебе! — вдруг выпалил он, а потом дико обернулся. Кино сказал это непроизвольно, а Комори прекрасно расслышала. — В смысле по веселью скучал, здесь, знаешь ли, не очень часто встретишь то, над чем можно вот так посмеяться. Мерц меня совсем затравил. Каждый день я сижу над этими лунными картами и пытаюсь разобраться в дурацких фазах! Из-за этого сидячего образа жизни у меня жутко болит спина.        — Но для чего это тебе? — не скрыла Юи удивления. — Я думала, что принцу такое знать необязательно...        — Ещё как надо! — гордо заявил Кино, вставая на защиту дядюшки. — От этих фаз зависит моя работа! Пока многое делают жрецы, но вскоре я заступаю на престол, и тогда мир людей содрогнётся!        — Зачем они тебе? — зажмурившись прокричала Юи и вцепилась в красный пиджак Кино. — Люди слабые и безобидные существа...        — Ну, знаешь ли, — ответил он, убирая её руки, — это моя работа, как принца и будущего короля мира демонов. Тем более я не планирую вредить твоим людишкам каждый день, для этого и существуют лунные фазы и дни. В отличие от вас, мы живём по лунному календарю. В лунном дне двадцать пять часов и двадцать девять дней в месяце. Каждый день наделён энергетикой луны, это влияет на врата, через которые ты проходила в наш мир впервые. Обычно они открываются в ночь лунного затмения, но кроме этих двух ночей в год, существуют ещё и тёмные дни лунного месяца, в которые наши демоны выходят на прогулку. Всего в месяце семь таких дней, поэтому в такие ночи не жди меня в своей кровати, жёнушка, — тонко улыбнувшись, покосился в её сторону он и продолжил. — Но интереснее всего, когда полнолуние выпадает на такой плохой лунный день. Думаю, ты видела ночи, когда луна становится красного цвета — её называют Кровавая луна или луна Охотника. На этой неделе полнолуние, и первый его день окрасит луну в красный, поэтому Мерц меня всячески истязает, чтобы в эту ночь я был безупречным принцем. А на второй день полнолуния, когда луна достигнет своего апогея, мы обменяемся клятвами, и нас коронуют. Вот такие планы... — развёл руками он. — Не хочешь пойти со мной в библиотеку, думаю, тебе тоже не повредит почитать пару тройку умных книг?        — Это излишне, ваша милость, — услышали они голос Мерца, и Кино аж подпрыгнул от неожиданности.        — Что ж ты не стучишь? — схватился юноша за сердце. — Это комната будущих молодожёнов, знаешь ли...        — Мне нет надобности в том, — ответил тот сурово. — Ваш смех слышно на всём этаже, я знал, что не помешаю вам. Однако я вынужден прервать вашу милую беседу. Вы улизнули с моих уроков, думаю, ваш перерыв уже окончен.        — Видишь, — ткнул он в Мерца пальцем, — видишь какой строгий у меня учитель! Будь мила со мной вечером, иначе я утром из твоей постели не вылезу!        — Это также исключено, ваша милость, — встрял Мерц.        — Чего? — выпучил Кино глаза. — Это ещё почему? Я хочу спать в этой комнате, хочу, чтобы она мне делала массаж и вообще она мягкая и от неё вкусно пахнет, с ней спится куда спокойнее! — заявил принц, проявляя капризность.        — Девушка должна отдохнуть, а вы ей будете мешать. Переход сказался на её здоровье. Вы же не хотите, чтобы она упала в обморок перед алтарём?        — Такого конфуза мне не надо... — почесал Кино свою голову, а потом энергично развернулся на кровати к помалкивающей на всё это Юи. — Тогда я распоряжусь, чтобы обед и ужин тебе принесли в комнату, а утром у меня на тебя есть планы! — заявил он и, схватив Комори за талию, притянул к себе, чтобы поцеловать.        Юи не успела даже пикнуть, как Кино прижал её к своим губам и наградил прощальным поцелуем.        — Не скучай без меня, жёнушка! — сказал он в самые губы чуть слышно, и довольный собой подскочил с кровати. — Ах да, — остановился он на минуту, — охрана останется, я так решил. А что касается разговоров, то заканчивай допытываться до Азариаса — это бесполезно! Он не может говорить. Никто из личной охраны короля говорить не может. Орло-демонов чистых кровей не так много. Один стоит целого легиона, поэтому я не слышал, чтобы хоть один король позволил себе оставить в живых больше девяти единиц. Младенцев тщательно выбирают и в течение всей жизни обучают военному делу. А к двадцати годам жизни, их языки просто отрезают, поэтому говорить они не могут. В конечном счёте, какому королю нужен болтливый слуга и уж тем более тот, что не сможет сдержать своего языка во время пыток во вражеском лагере. Поэтому судьба у них такая — знать много, но не иметь возможности что-то сказать! — рассказал Кино с надменным выражением лица. — Поспи немного, — посоветовал он, сконфузившись. — Вид у тебя измученный... — разглядел вампир усталость, через маску шока на лице Юи, а уже потом довольный собой присоединился к Мерцу.

***

       Ночь прошла для Юи скверно, как и оставшиеся полдня. Из-за того, что рассказал Кино, она места себе не находила. Надо же было быть такой дотошной, когда ей просто не могли ответить. Впрочем, её вины в том не было, да и Кино сам кричал на них, требуя ответов. Возможно, он глумился над стражами, желая почувствовать свою власть, но она-то хотела найти общий язык не со зла... Утром вновь пришла Бара. Женщина чесала её волосы, поражалась её бледности и усилившейся тошноте. Слабость и головокружение за два дня стали словно родные, оставалось только привыкнуть к чудным платьям. Бара вновь заставила надеть белое шёлковое платье, только на этот раз более пышное в юбке да ещё с какой-то голубой сеткой, которую натянули поверх и стянули талию. То ли она пыталась показать всем, что вот она будущая невеста, то ли хотела прибавить Юи пару лишних килограммов, а всё сводилось к тому, что вид у неё был болезненный. Чтобы придать лицу хоть грамм румянца, женщина отправила её на прогулку в сад, а через час Кино потребовал явиться во двор, где её ожидали новые испытания.        — Снова я вынужден тебя ждать! — дребезжа голосом, возмутился принц. Он вместе с двумя фамильярами стоял на нижнем ярусе замка, где-то неподалёку от подъёмного моста. Мужчины придерживали двух фырчащих от нетерпения коней, а сам Кино довольно оглядывал чёрного до зеркального блеска жеребца и белую, более смирную кобылу. — Иди сюда, — подозвал он Юи. — Да не бойся же ты! — схватил он её за руку и скорее приложил её ладонь к морде кобылицы. — Погладь её, пусть почувствует твой запах и запомнит. На этих конях мы проедем по улице после нашей свадьбы. Ночью пройдёт банкет для важных персон, а наутро мы поедем в город. Мерц предлагал более скромный выход, но я хочу, чтобы нас видели, поэтому прокатимся верхом. А сегодня потренируемся! Мерц сообщил мне, что ты не умеешь обращаться с поводьями, так что смотри внимательно и слушай, чего тебе говорят слуги, — наказал он и тут же усадил Юи в седло. Лошадь заёрзала от небольшого, но всё же лишнего веса, дала хода назад, и Комори вцепилась в кожаные ремни, что было мочи.        — Только не сбрось меня, красавица, — жалостливо попросила Юи, прижимаясь грудью к мускулистой шее кобылы. Она погладила животное по напряжённому телу, потрепала гриву и постаралась выпрямиться.        — Госпожа, — подошёл к ней уже не молодой фамильяр, намереваясь давать советы, — вы сидите уже правильно, главное, держите спину ровно, смотрите только перед собой и постарайтесь не сгибаться в талии. Когда лошадь пойдёт, то переместите весь свой вес на правое бедро, локти прижмите к талии, а кисти не напрягайте. Животное чувствует ваш страх, поэтому может повести себя непредсказуемо. Успокойтесь и работайте со своей лошадью в такт.        — Я постараюсь, — закачала Юи головой, набрав в грудную клетку достаточно воздуха, чтобы вздохнуть и набраться смелости.        — Что там у вас? — нетерпеливо спросил Кино, оседлав своего чёрного жеребца. — Долго вы будете её инструктировать?        — Ваша милость, — заговорил с ним конюх, — ваша невеста неопытна, ей нужно время. Возможно, вы подумаете над тем, чтобы заменить дамское седло?        — Ни за что! — заскакал тот на коне. — Вы хоть представляете, как это будет смотреться, когда на женщине такое платье?..        — Можно заменить его на амазонку, тогда госпоже будет проще.        — Нет и ещё раз нет! Пусть учится! — заявил Кино, и, мужчина лишь взглянув на Юи, пожал плечам. Мол, делать нечего, придётся учиться. — Давай мне поводья! — подскакал он к Комори. — Держись за седло, а я тебя медленно прокачу. Так будет быстрее, чем на одном месте топтаться!        Кино говорил уверенно, и Юи оставалось подчиняться.        Конь у юноши раздувал ноздри, временами бил ногой о камни на дороге, фырчал и дёргал головой. Ему не терпелось размять ноги, слишком долго его держали в стойле.        Принц щёлкнул поводьями, и его конь сдержанно зашагал, а следом за ним пошла и белая кобылица. Юи почувствовала, как лошадь как бы перекатывается с ноги на ногу, создавая своеобразную качку, в такт которой ей требовалось подстроиться. Юноша вёл лошадей очень медленно, и всё вроде бы получалось, оставалось побороть небольшой страх из-за высоты. Кони оказались настолько высокими, что у Комори голова кружилась, а от этого приятного покачивания, каким оно ей показалось вначале, стало тошнить.        — Кино... — позвала его Юи, чувствуя, как её дыхание участилось, — сними меня скорее... — попросила она, согнувшись к самой белой гриве кобылицы.        — К чему эти капризы? Сиди молча! — приказал он не глядя, и в этот же момент Комори перестала переносить свой вес на правое бедро и, поддавшись силе притяжения, повалилась на левый бок, вываливаясь с верхней луки.        Два старых фамильяра только и заметили, как юная леди качнулась в правый бок, а затем влево, и равновесие покинуло её.        Громко хлопнули крылья, ветер поднял с земли песок, и лошади в ответ недовольно заржали и забеспокоились, чем сбили Кино с должного толка.        — Тише ты! — возмутился он на своего коня. — Держишься там? — с усмешкой обернулся он, слушая до этого, только звуки цокающих копыт — они приводили его в какой-то детский восторг. — Ты чего? — выпучил Кино глаза, заметив, что Юи больше не сидит в седле, а лежит на руках у крылатого стража и с трудом оставляет между веками тёмные щёлки алых глаз. — Совсем не смешно! — ударил Кино поводьями резче, останавливаясь возле Азариаса. — Давай её сюда! — приказал он усадить Комори к нему на седло, а другую лошадь передал в руки фамильяров. — Что у нас здесь?.. — посмотрел он внимательно, когда Юи повисла у него на руке. Кино заметил красные пятна, что пошли у девушки на шее и странную испарину на лице. — Да ты нездорова... — понял принц, что это не шутки и, отдав приказ, поскакал вместе с Комори в сторону их личных комнат. Конюшня располагалась на другом конце замка. Пешком пришлось бы потрудиться, да и прокатиться верхом всё же хотелось. Блеснуть своим мастерством перед полуживой девушкой и прочими жителями замка.

***

       — Ты ходячая проблема! — отругал её Кино, когда он всё же донёс её до комнаты.        — Ваша милость?.. — удивилась их возвращению Бара. Женщина выбирала для своей госпожи наряд к ужину, но не тут-то было. Её безропотная ученица уже к обеду едва губами шевелила, повиснув при этом на принце.        — Ваша милость, — передразнил её Кино и, положив Юи на кровать, громко выдохнул. Непривычно ему было таскать такую ношу по лестницам, да ещё в столь ранний час. — Я же сказал за ней смотреть и обо всё мне сообщать! — рявкнул он на женщину, которая укутывала озябшую девушку.        — Но ваш советник сказал, что это результат перехода...        — Сказал... — сморщил Кино брови и сжал эфес меча. Меч Карлы теперь всегда болтался у него на поясе, а когда становилось совсем туго, то он по инерции хватался за него и думать становилось немного легче. — Вашу королеву отравили! — громко заявил он, глядя белокурой женщине в большие глаза. — Раньше я сомневался, но теперь я буду бдительнее... — прищурился он, посматривая на ворочающуюся голову Юи. Её временами, будто кто-то поддёргивал, заставляя болезненно крутить головой на белой подушке.        — Но госпожа здесь только два дня... Боюсь, что она почти не притрагивалась к еде, — сообщила Бара.        — Значит, отравили воду! Хватит мне уже палки в колёса вставлять! Если сказал, что отравили, значит, отравили! Если не желаете, чтобы я заподозрил вас, то велите заменить воду в графинах, прикажите на кухне приготовить еды и лично за всем проследите! Спрашивать я буду с вас... — сделал Кино даже слишком строгое замечание и пошёл в ванную комнату за холодным компрессом. Когда он вернулся, Бары уже и след простыл — этой женщине трижды повторять было не нужно.        — И кому ты так насолила?!.. — покачал он головой и положил холодное полотенце Юи на лоб. — Вытащим их, — тихонько сказал он, вынимая из волос Комори длинные шпильки с синими камнями. Её мягкие локоны рассыпались на плечи, и Кино осторожно расправил волнистые волосы. Они отрасли настолько, что прикрывали грудь, колыхаясь от нечастого, но тяжёлого дыхания Юи.        — Не ругай... не ругай их... — попросила она сквозь усталость, чувствуя свою вину.        — Она ещё просить что-то пытается, — посмеялся над ней принц. — Спи! — приказал он и накрыл её лицо влажным белым полотенцем. — Мерц скоро заметит моё исчезновение. Я сказал, что наша прогулка займёт часа два-три. Это время я посижу с тобой, но потом ты отплатишь мне за заботу сполна! Эй, ты меня слышала? — дотошно спросил он, не услышав реакции. — Спит... — разочаровано проговорил Кино, убрав с лица Юи полотенце. — И что мне тогда делать?.. — закрутил он головой по сторонам. — Скучнооо... — простонал принц и облокотился на изголовье кровати. Ему пришлось вздохнуть и прикрыть глаза, усталость не беспокоила его, но она взяла в свой плен Комори, кроме того, он не сомневался в своём "диагнозе" — Юи отравили, вот только кто и чем? Это оставалось секретом.

***

       Проснулся Кино где-то через три часа. Его легонько тормошили за рукав пиджака, а он недовольно морщился и отмахивался, будто спать ему мешает муха.        — Встаю! Встаю! — неожиданно подскочил он в горячке. — А, это ты... — увидел он растерявшуюся от его крика Юи. — Думал, что в библиотеке задремал... Вот бы Мерц потом лекции читал... — потёр он своё лицо и натянул кожу так, что разрез глаз изменил свою аккуратную форму на грустную гримасу мима. — Чего лыбишься? Я же сказал, что ты мне компенсируешь каждую проведённую подле тебя минуту, нет, секунду!        — Я помню... Спасибо, что не оставил меня, — поблагодарила она, но чуть слышно.        — Глупости! — задрал голову Кино. — Где я должен был тебя оставить? Во дворе или на конюшне? Ты ерунду какую-то говоришь! Не срывай больше моих планов! Завтра у тебя будет выходной. Я распоряжусь, чтобы тебя никто не беспокоил. Спи и ешь вдоволь. Всю еду продегустируют пять моих слуг. А в четверг начнут прибывать первые важные гости. Их нужно встретить! Поэтому хоть заводик себе в позвоночник вставь, но чтобы к вечеру четверга прыгала от счастья!        — Я поняла, — легонько посмеялась Юи, забывая даже о представлении, которое они приготовили для Кино. Сейчас она не задумывалась о его чувствах, а стоило бы. Какое потрясение его ожидало...        — Раз настроение к тебе вернулось, то надо восстановить силы! — повёл он речь, прерванную ранее. — Бара принесла обед, — увидел Кино поднос на тумбе возле кровати. — Ещё тёплая... — он потрогал серебряную сверкающую крышку и, сняв, выпустил ароматный пар. — Что там у нас? — заглянул принц в фарфоровую тарелку. — Ммм, кажется это суп-пюре или жидкая каша... — поковырялся он ложкой в тарелке с бело-жёлтой жидкостью, что напоминала разбавленное пюре и немного скорчился. Обед не в его вкусе, но для оголодавшей Комори — самое оно. — А ну открывай рот! — не без удовольствия приказал Кино и засунул Юи в рот целую ложку, не дожидаясь её решения, скорее она машинально открыла рот, когда полная супа ложка неслась в сторону её лица. — Хорошая девочка, — жмурясь от удовольствия, проговорил принц, когда вытаскивал ложку изо рта блондинки. — А эта мерзость съедобная, — ухмыльнулся он, слизав со своего запястья попавшие капельки супа. — Давай шире открывай! — вновь приказал он, поставив тарелку на кровать. — Я тебя всё заставлю съесть! Что подданные скажут, если ты рухнешь перед алтарём в обморок? Я не могу себе позволить срыва свадебной церемонии! Ты же понимаешь, что больше не убежишь? — прищурился он, глядя на застывшую Комори с подозрением. — В зале будут все твои братья. Я уже отправил им приглашение. Карла и Шин тоже будут там... Они все в моей власти. Их жизнь, смерть, будущее...        — Я больше не хочу! — сказала в панике Юи и натянула одеяло по самый нос. Эти слова ей когда-то сказал Руки, но говорил он их любя, обещая, что его жизнь принадлежит ей, это была его клятва ей, а Кино использовал эти слова, как шантаж.        — Я сказал ешь! — наклонился Кино, а Юи в ответ натянула одеяло ещё. — Ты издеваешься?! Ешь... — прикрикнул он, причитая, а затем почувствовал, что сидит на чём-то влажном. — Да чтоб этот день! — подлетел вдруг он, как ошпаренный. — Посмотри! — ткнул он пальцем на свои чёрные, измазанные белым супом брюки. — Кого-то на меня стошнило!        Кино бегал по комнате и ругался, дёргал руками, боясь прикасаться к этой мерзости, которую повара посмели назвать супом. Он так разорался, что Юи вылезла из своего укрытия.        — Я почищу, — поднялась она на ноги. — Ничего страшно, пойдём.        — Куда это ещё? — встал Кино в позу. — Я лучше брюки сниму, а там и чисти, сколько тебе влезет! Вообще радуйся, что болеешь, а то я бы тебя их вылизывать заставил! — полный возмущения причитал Кино, расстёгивая при этом штаны.        — Пожалуйста! — скорее остановила его Юи. — Не надо снимать... потерпи немного, я всё очищу.        — Ты серьёзно? — уставился на неё принц. Юи покраснела, смутилась и почувствовала себя той, кто предаёт любимого мужа. — Рано или поздно ты всё равно увидишь меня без них, чего такую невинность строить?! — он поставил её перед фактом, но просьбу выполнил.        — Спасибо, что позволил помочь, — заговорила с ним Комори, когда от следов супа остались только мокрые, более тёмные следы.        — Некогда мне с тобой спорить! — отвернул голову Кино, скрывая небольшое смущение. Юи сидела на коленях у него в ногах и очищала белой тряпкой его брюки. Чувство обладания радовало его, но была во всей это ситуации какая-то неловкость. Одни в ванной комнате, девушка на коленях и вокруг гробовая тишина... Какая-то пошлость сама по себе лезла юноше в голову, а тут ещё и её слова благодарности...        — Кажется, всё... — с облегчением сказала Юи, глядя на свою работу. — Не идеально, но до комнаты дойти, чтобы переодеться — вполне сойдёт.        — Вот же глупышка, — резонно заговорил он, зажимая Комори возле двух раковин в каменной столешнице. — Я мог приказать, тогда одежду принесли бы в твои покои. Мне нет нужды ходить за чем-то самому. Фамильяры сделают всё! Я могу приказать одеть тебя, а могу отдать и другой приказ, — склонился он, нашёптывая Юи на ухо странные слова. — Правда, раздеть тебя мне хочется самому... Эта установленная нормами прелюдия куда волнительнее, чем та, где тебя безмолвно раздевают другие девушки...        — Пожалуйста, не дави на меня... — отвернула Юи голову, стараясь не обращать внимания на то, что юноша зажимает её бёдра руками и шевелит дыханием распущенные волосы. — Пусть всё будет по закону...        — Правильная какая! — тихонько посмеялся над ней Кино. — Но, на твоё счастье, я не собираюсь ничего с тобой делать до свадьбы, разве что подразню немного. Этого ты мне не можешь запретить, — улыбнулся он и провёл мягкими пальцами по губам Юи, добиваясь тем самым очередного поцелуя.        — Ваша милость! — послышался стук в дверь. — Время! — напомнил ему Мерц, тарабаня в ванную комнату.        — А тебе везёт! — посмеялся вампир. — Надо же, а этот вспомнил о манерах! В следующий раз я буду с тобой здесь закрываться! — намекнул он на то, что Мерц стучит, а не стоит над душой. — Увидимся через сутки... — прошептал Кино над ухом Комори и провёл губами вдоль мягкой щеки блондинки.        — Увидимся... — опешила Юи, глядя на довольно махающего ей принца.        — Сколько мне ещё раз напоминать? — возмутился Мерц, когда Кино вышел из ванной. — У вас есть обязанности! Хватит с девушками миловаться!        — Какие девушки, Мерц? — невинно развёл Кино руками. — У меня только одна девушка — она будущая королева! Не говори так двусмысленно, а то меня потом из этих покоев погонят, — подшучивал он, следуя за своим строгим наставником. — Вот чёрт! — выругался вдруг он. — Снова эта змеюка! — добавил Кино, обходя ненавистную колонну возле кровати. Он едва не врезался в голову каменной змеи, а сейчас оглядывался, вспоминая. — Кажется, позавчера она смотрела в другую сторону... — он пытался пробудить в себе воспоминания, ведь до этого ему казалось, что змея смотрит в сторону выхода, а сегодня она пялилась на кровать, где спала Комори. — Ничего не понимаю... — помотал головой принц, намереваясь как можно скорее выбросить из неё всё лишние мысли.

***

       Всю среду Юи холили и ублажали, правда, она ничего не просила, но Кино распланировал всё за неё. Сам принц ничего не делал, он даже не появлялся у неё в этот день. Мерц так его загрузил, что у него не осталось времени на игры, не то что на какие-то свидания. Бара всё делала за него. Похоже, ей сделали целый список, чтобы любое желание и нежелание Комори превращалось в быль.        Азариас караулил комнату Юи весь день. На ночь его отпускали, ведь ему на смену заходил ночной караул. Охрана в замке была такой, что там и мышь не проскочит, это наводило Кино на мысль, что постарался кто-то из своих. Но вопрос: кто? По мере возможности он присматривался к слугам, но все вели себя самым обыкновенным образом. Из-за этого ему и подозревать было некого. Так и прошёл его день... За книгами, укорами Мерца и редкими перерывами, в которые он ложился в самом оживлённом уголке замка и внимательно наблюдал за прислугой.        — Утро четверга, и моя королева снова хороша! — радостно пропел он, вваливаясь в комнату к Юи. Улыбка поникла секунды через две. Он отворил двери на весь их размах, сделал пять размашистых шагов и замер.        Комори лежала в кровати, и как ему сообщила Бара, девушке сегодня нездоровилось куда пуще прежнего, хотя вечером она гуляла с Азариасом по саду, и всё казалось более чем нормальным.        — Это представление пора заканчивать! — заскрипел Кино от напряжения, и прислуживающие девушке фамильяры с опаской забились в кучку. — Я не могу встречать гостей один! Ладно ещё сегодня... Прибывает какой-то богатенький идиот, которому принципиально захотелось прибыть к нам самым первым. Чёрт с ним! Улыбнусь ему и его спутнице, а вот послезавтра вечером прибудут твои братья! Что я должен сказать им?! — кричал принц, задыхаясь от ярости. На самом деле, он сам никогда не встречался с братьями лицом к лицу. Он нервничал из-за этого, поэтому очень рассчитывал на Юи, а с этой бледной селёдкой, которая лежала в кровати вместо девушки, делать было нечего.        — Ваша милость, — заговорила с ним Бара, — попросите врача её осмотреть, может быть, дело не в переходе и не в отравлении. Я слышала, что основателей одно время поражала страшная расовая болезнь. Госпожа слаба... Будет разумнее позвать доктора.        — Конечно! — саркастично крикнул на неё Кино. — А завтра весь город будет галдеть, что я женюсь на покойнице ради власти. Вы думайте, о чём говорите! А вы, — зыркнул он на двух других девушек, — чтобы молчали! Если услышу, что по замку распространяются слухи, то вас прикажу четвертовать! — пригрозил он и демонстративно развернулся. — Я отлучусь ненадолго, присмотрите за ней, скоро я дам вам ответ.        "Расовая болезнь... — перемалывал Кино слова Бары, думая, что в них есть доля правды. — Есть только два существа, которые могут дать ответ на этот вопрос..." — вспомнил он про Карлу и Шина, из-за чего и держал путь в подземелье.        Под замком, в темнице ничего не изменилось. Палили чаны с маслом, веяло задохшимся воздухом и где-то в тени ползали неприметные стражи.        — Карла! — прокричал Кино во всё горло. — Подними свою задницу с койки! Ты очень нужен своей сестре!        — Сестрёнка?! — встрепенулся Шин. Он сидел в камере напротив старшего брата, в метрах пятнадцати, однако это не значит, что они вели активную беседу. Карла и слова не проронил, а Шин, между прочим, уже четвёртый день с ним соседствовал. — Ты навредил нашей сестре? — подскочил он к решёткам, а те в наказание вспыхнули, награждая основателя испугом и лёгким ожогом. — Ох, жжётся! — запрыгал он по камере, чем привлёк внимание Кино.        — Чего это с ним? — спросил он у Шина, кивая на клетку Карлы. Старший Тсукинами и ухом не повёл, как лежал, уткнувшись носом в стенку, так и продолжил лежать.        — Ну уж, это я у тебя хотел спросить, — проговорил Шин, зажимая задетую огнём руку между ног. — Щиплет, однако... — помялся он немного, и вроде бы отпустило. — Он так лежит уже четвёртый день. Я больше его не трогаю, скорее голос сорву, чем до него достучусь. Книгу лежит листает, а на меня какой-то обиженный. Так чего там с сестрёнкой?        — Ах, да... — вспомнил Кино зачем пришёл. — Больна она. Моя служанка думает, что это её ваша расовая болезнь подкосила. Я думал, что её отравили, но вчера ничего подозрительного не происходило. Вечером зашла в комнату, уснула, а утром уже бледная, мокрая как лягушка, её всю колотит и пятна красные на теле...        — Красные говоришь... — задумался Шин и заходил по камере. Он снял очки, пнул несколько камушков на полу, а потом шустро повернул голову и посмотрел на оказавшегося в западне Кино. — Это не Эндезейт! Сомнений быть не может! Мы на глазах умирали. Кожа покрывалась трупными пятнами и силы покидали нас. Больше похоже на интоксикацию. Может быть, её змея укусила? Помнишь, ты сам рассказывал, что от местных змей чуть не помер, так вот, девушка ненамного крепче ребёнка, думаю, что это отравление, вот только каким образом яд попал в её тело, это уже тебе разбираться.        — Последние три дня она гуляла в саду... — вспомнил Кино. — Я велел отвести её туда, где поменьше народа...        — Ну вот! — взмахнул Шин руками. — Она вполне могла набрести на змеиное гнездо. Жаловаться она не станет, у основателей всё заживает быстро, поэтому спроси у неё.        "Но если она наступила на змею вечером, то к утру яд должен был разойтись по крови... Не могут же её кусать каждый вечер? Или она даже не заметила, могла подумать, что наколола ногу и всё..." — думал Кино, но ничего не сходилось, чтобы змея укусила и этого не заметил Азариас... Такое исключалось. Может, он и не мог говорить, но отчёты писал для него ежедневно.        — Задумался? — оторвал его от размышлений Шин. — Это хорошо, но долго нам ещё тут сидеть? Знаешь, лучше выпустил бы нас. Авось и сестрёнке пригодились бы, а тут от нас мало толку.        — Нет! — поднял Кино ладонь, говоря каким-то неживым голосом. — Ты очень помог... Я прикажу, чтобы завтра вас выпустили и проводили в ваши комнаты, а пока, — хлопнул он в ладоши. — Эй, вы! Закройте чаны! — отдал юноша приказ. — Пусть охладятся немного, а то один уже перегрелся.        — Ну и то неплохо! — пожал плечами Шин и завалился на свою полосатую койку. Буянить ему не хотелось, кормили его очень даже достойно, оставалось только подождать, он это и без того прекрасно знал, лишь иногда жалея заигравшегося ребёнка, который вдруг возомнил себя королём.

***

       Интересно, узнай Шин о том, что Юи больна уже не первый день, то чтобы он сказал? Укусила змея раз, ну с великим везением, коим обладала Комори, возможно, и два, но чтобы три раза... Тут нужно обладать чем-то необыкновенным, впрочем, как раз этим девушка и обладала. Кровь основателей, прародителей всех демонов, тело вампира и душа человека — и это далеко не всё, чем обладала Юи. Один безропотный характер чего стоил. Служанки сразу полюбили её. Мягкая, неприхотливая, вежливая, но, как оказалось, слабая на здоровье, пожалуй, такого никто не ожидал, как и появления Кино в комнате Комори вот уже второй раз за это утро.        Юноша грозно отворил двери и, пройдя до кровати, стащил с Юи одеяло.        Комори и слова не сказала, лишь скривилась от холода, что тут же её объял.        — Пошли все вон! — приказал он напуганным служанкам.        — Но так нельзя, госпожа больна... — тонко проговорила одна из служанок своей старшей напарнице, однако Бара сохраняла ледяное спокойствие. Она безропотно посмотрела на принца, который не смущаясь их, накрыл тело Юи своим, приоткрывая её рот пальцем, а потом взялась длинными бледными пальцами за дверные ручки и в поклоне затворила сразу обе дверцы, выгоняя суетливую прислугу в коридор.        — Если принц так велит, значит, ему виднее! — только сказала она обеспокоенным девушкам и, гордо подняв голову, постаралась покинуть это крыло как можно скорее.        Служанки последовали её примеру, а вот Кино продолжил отличаться странным поведением.        Юи скупо зажмурилась, когда её губы приоткрыли и провели по языку большим пальцем. Её сил едва хватало, чтобы закрывать глаза, поэтому внешне она сильно не возражала, а вот внутри билась в страшной панике. На неё вдруг набросился юноша с самого утра, да ещё с такой злобой в глазах, что страх сам собой стучал в голове барабанными палочками.        — Скользкий... — потёр он пальцы и внимательно посмотрел на бледное растрёпанное существо, которое лежало в постели с приоткрытым ртом, стараясь при этом дышать. — Раздевайся! — хладнокровно приказал Кино, и Юи прекратила даже дышать. Заявление прямолинейное до безобразия, в таком состоянии Комори не могла сразу сообразить, возразить или переспросить. — Что совсем сил нет? — прикрикнул вампир, усаживаясь на колени, зажимая тем самым ноги девушки. — Ладно, начнём с ног, а там видно будет... — подумал он вслух и приподнял правую ногу Юи.        "Змеи обычно кусают не выше колена... — вспоминал Кино, разглядывая худую ногу блондинки. — Так, тут чисто! — провёл он пальцами до самого бедра, проверяя на всякий случай всё. — Теперь левая..." — взялся он за другую ногу и сразу ощутил, что нога припухла. Не сильно, но, потрогав правую ногу, он это сразу заметил.        — Перевернись! — нетерпеливо приказал он, чувствуя, что ответ уже близко. Комори вновь устало приоткрыла глаза, умирающим взглядом посмотрела на его, озабоченное находкой лицо, однако не сделала ничего. — Вот мне морока с тобой! — пробурчал бессмертный и одним махом перевернул Юи носом к подушке. — А теперь лежи и помалкивай! — приказал он на всякий случай, приподнимая белую ночную сорочку. — Кажется... кажется... я нашёл! — заговорил Кино, проводя ладонью по опухшей ноге девушки. — Да! Это оно! — громко сказал он, заметив, что кожа под коленом потемнела и ранки от зубов ещё видны. — Видимо, вчера ты наступила на змею, только не понимаю, как ты не заметила такую большую... Она укусила тебя под самое колено, обычно они не нападают со спины, скорее защищаются... Лежи спокойно! Я выпущу немного крови, так яд скорее разойдётся, и твоё тело начнёт восстанавливаться, — предупредил Кино, а потом Юи только и почувствовала, что его дыхание мягко коснулось её кожи, предвещая боль.        Так и произошло. Стоило ему сделать один укус, как следующий, не заставил себя ждать. Один, второй, третий... и так пока он не дошёл до самого бедра, где всё же остановился.        — Что за мерзость тебя укусила?.. — прикрыл Кино лицо рукой, почувствовав головокружение. — Твоя кровь сама в яд превратилась, хотя у меня иммунитет на змеиный яд. Я пойду воздухом подышу... — свалился он с кровати и, хватаясь за колонну, поднялся. — Не смей вставать! Грохнешься где-нибудь, потом ещё синяки на тебе выводить! — погрозил он пальцем, держась за змеиную морду. — А, это снова ты?! — пьяно усмехнулся он, глядя на каменную змею, за рот которой держался. — Не твоих ли это зубок дело? — сквозь усмешку подёргал он за длинные клыки, но те почему-то не сломались, это как-то расстроило принца, однако мерзкая игрушка быстро ему приелась, поэтому качаясь он вывалился из комнаты Юи, страдая теперь от сухости в горле и противного жжения, которое подумывал унять где-нибудь в кухне, оставалось дело за малым — дойти до этой кухни и тряхнуть как следует местных фамильяров, как ни посмотри, а мелочь для настоящего принца.

***

       На кухне Кино никого не нашёл. Похоже, что повара и мелкая кухонная "живность" накормили жителей замка, а теперь рассосались по своим уголкам. В голове у принца так шумело, что ему действительно казалось это состояние опьянённым. Первым делом он с криком позвал фамильяров, а когда никто не пришёл, то понял, что лучше в таком виде на глаза никому не попадаться. Мерцу доложат незамедлительно, а ему доказывай не доказывай, а всё равно крайним останешься. Напился в десять часов утра — плохо! Пошёл к невесте в столь ранний час, нарушив данное слово — ещё хуже. Кино обещал, что не будет трогать девушку до свадьбы, а взамен Мерц согласился обучать его, чтобы он мог стать настоящим королём. Но более странным он подчёркивал для себя то, что не рассказал дяде о болезни Юи. Мерц отличался исключительными познаниями в травах и врачевании, а он даже рта не открыл, когда предположил, что девушку отравили. То ли в душе он подозревал всех, то ли не захотел проводить на Юи опыты, видимо, ему Карлы хватило. Обдумав всё как следует, Кино взял тарелку с нарезанным вяленым мясом и пошёл обратно. Большинство служащих выгнали на улицу. Замок следовало отдраить снаружи и внутри, поэтому сегодня Кино дождался долгожданной тишины. В комнате Комори так же сохранилась тишина, девушка изредка посапывала, а вампир позволил себе развалиться на свободной половине кровати и, наконец, заняться любимым делом — поиграть в смарфон. Вот только что-то не порадовало его это занятие. Хотелось спать... И единственное, что ему приходило на ум, так это где Мерц? В последнее время он не упускал племянника из вида, а сегодня пропал... И только задремав, Кино вспомнил, что дядюшка сегодня собирал священнослужителей. Этот синод собирался где-то в городке. Подобные собрания частенько длились целый день, а тут такое дело — королевская свадьба. Естественно, что все священнослужители собрались в одном месте для обсуждения такого важного события. Мысли об этом развеселили Кино. Весь мир вокруг него копошился для того, чтобы ему стало хорошо. На этой сладкой фантазии принц уснул, не подозревая, что это действительно только фантазии, а параноидальные священники, в скучных рясах и нудными голосами, куда более жуткие создания, чем юноша предполагал.        — Не тормоши... — бубнил Кино во сне. — Не надо… Я сказал не будить меня! — проснулся принц, словно не с той ноги. Его кто-то тряс за плечо, вот только этот кто-то не был похож на худощавую блондинку. — Я ещё не выспался... — закончил он фразу, которую планировал сказать, глядя на мрачного дядюшку. Мерц разгуливал в этой комнате без капюшона, а всё из-за того, что Юи куда-то подевалась.        — Я же сказал в этой комнате не оставаться надолго! — напомнил строго он. — Вы балуете вашу невесту. Мало вам опыта вашего отца? Зачем в столь раннем возрасте вешать обузу себе на шею?        — Куда она ушла? — не стал отвечать Кино на поставленные вопросы, выдвинув свой.        — Я отправил девушку в сад. Вид у неё слишком заспанный. Пусть прогуляется, прежде чем гостей принимать. Уже темнеет... Вам бы тоже следовало переодеться и подготовиться.        — Никуда этот гость не денется! — поднялся юноша с постели, направляясь к столу, где увидел бумагу и чернильную ручку. — Ему пожрать и погудеть на халяву хочется, а мне его вылизывать, так что успеет!        — Чего вы ещё удумали? — сквозь тяжёлый вздох спросил мужчина.        — Надо оставить ей записку. Проблем меньше будет, — ответил Кино, продолжая что-то скрябать. — Да... я хотел тебя спросить, — вспомнил вдруг принц. — Как-то раз я приказывал потравить во дворце всех змей. Ты выполнил мой приказ?        — Естественно, я сообщил садовникам вашу волю. Все гады были истреблены, кроме того, за их появлением внимательно следят. Я помню о вашей нелюбви к этим тварям. Такие чувства не мудрены, но как я говорил ранее, у вас сложился устойчивый иммунитет к ядам подобного рода, поэтому тревожиться не стоит. Всё это мы уже обсуждали однажды. Вас снова тревожат плохие сны?        — Нет, с моим сном всё в норме. Я подумал, что Еву могла укусить змея. Она много времени проводит в саду, а сегодня её колотил озноб, тошнило и пятна по телу пошли... Очень похоже на реакцию организма на яд, но раз ты говоришь, что это исключено, то так оно и есть, — заверил его Кино, что всё хорошо, смолчав о найденном змеином укусе.        — Исключено... — повторил Мерц. — Девушку потрепал переход в наш мир. Всё пройдёт со временем. Не нужно так беспокоиться.        — Я так и подумал, — подыгрывал ему Кино, намереваясь выяснить всё самостоятельно. Он почти не подозревал любимого дядю, чего не сказать о садовниках. На них он планировал спустить всех собак. — Где сейчас девушка? — спросил он, ставя в записке жирный знак восклицания.        — В саду...        — Хорошо, значит, заглянем в сад. Я передам записку, а потом пойдём встречать этого, как там его...        — Гостя, — напомнил ему Мерц.        — Да, да, — весело подхватил он. — Нахлебника! Мою невесту тревожить не станем. Я устал присматривать за ней. Во время таких обедов приходится проявлять бдительность...        — Думаю, вы правы. Чем меньше девушка попадается на глаза знати, тем меньше сомнений зреет в их сердцах. Они должны верить в вашу любовь.        — Хоть в чём-то мы согласны друг с другом, — поднялся Кино и радостный зашагал в сторону сада. — А то в последнее время ты только ругаешь меня.        — Я ругаюсь, потому что вы ведёте себя, как ребёнок! Служение Кровавой луне — это высшая привилегия короля, ответственность и нагрузка. Завтра ночью соберётся весь синод, вы обязаны соответствовать имени, которое намереваетесь представлять.        — Сегодня вечером я встречаю гостей, — начал перечислять Кино, чтобы не запутаться. — Завтра первая ночь полнолуния — мы приведём во исполнение жертвоприношение, а послезавтра состоится моя свадьба. Получается, что днём мы будем встречать кучу гостей и главным образом мою семью...        — Вы волнуетесь? — заметил это Мерц потому как принц часто упоминает о них.        — Уже нет, — остановился он, когда увидел Юи.        Девушка гуляла в саду, за ней ходил Азариас, а солнце почти село, погружая замок в сумрак.        — Подожди меня здесь, — отдал приказ Кино, вынуждая дядюшку остаться в метрах тридцати от них. — А я-то думал проснуться с тобой в одной кровати, а проснулся, как ты можешь догадаться, рядом с мужчиной. И мои действия после этого? — насмешливо поприветствовал он Комори, подходя к ней.        — Ты расстроился? — заметила его Юи, невинно отвечая на саркастичную шутку принца.        — И это мягко сказано... — закивал он головой, а когда подошёл, то всунул ей в руку записку и, собственнически обняв, поцеловал.        Комори вновь не успела среагировать должным образом. Она ощутила крепость ладони на своей талии. На этот раз Кино держал её куда увереннее. Вся эта канитель дала ему право думать, что без его защиты, Юи не сможет жить в мире демонов. А лишние свидетели мужского пола придавали некого азарта. Поддаваясь этому задору, он позволил себе поцеловать девушку страстно, так, что его язык касался её, а губы мягко поглощали друг друга.        Из-за этого поведения Юи ответила на поцелуй, а когда тот внезапно остановился и коварно посмотрел, то она не придумала ничего лучше, как покраснеть и прикрыть губы рукой.        — А сейчас-то чего смущаться?! — засмеялся Кино, хватая её за руку, где тёрлась маленькая записка. — Прогуляйся со мной немного. Скоро я оставлю тебя, думаю, что на всю ночь, поэтому давай поговорим, а то неизвестно, когда такой шанс у нас появится. У тебя есть просьбы или пожелания?        — Нет... — покачала она головой. Волосы её отрасли. Сегодня они уже доходили до талии, что не могло не понравиться принцу.        — Бара хорошо поработала над тобой. Я доволен...        — Да... у меня никогда не было таких длинных волос, думаю, сама я с ними не справлюсь...        — А тебе больше ничего не надо делать самой! Для этого есть слуги!        — Да... Кино, я хотела поблагодарить тебя... То, что ты сделал для меня, я...        — Я ничего для тебя не делал! — он остановил её губы пальцем, лукаво улыбаясь на её благодарность. — Всё что я делаю для тебя, это я делаю для себя. Запомни это! А насчёт змей забудь! Мерц сказал, что их нет в саду. Это правда, что у меня иммунитет на их яд, и, кроме того, я просил уничтожить этих тварей в нашем замке. Видишь ли, у нас с ними давняя любовь. Когда я был ребёнком, то мать постоянно прятала меня. Я же незаконнорожденный ребёнок, а при живых жёнах и наследниках наш отец даже не вспоминал обо мне. Появляться в замке было рискованно, поэтому мы жили на окраине. За меня вечно тряслись, все боялись, что обо мне узнают другие жёны нашего отца и тогда моей жизни придёт конец. Не думаю, что они не подозревали Карлхайнца, скорее моя мать боялась ссор с ним. Поэтому я часто убегал из дома. И вот как-то раз, я решил, что проберусь в замок. У меня почти получилось. Я подслушал разговор матери и отца, из-за чего узнал о потайном входе в замок со стороны леса. Всё шло хорошо, но в нескольких метрах от цели я набрёл на каменные насыпи. Мне пришлось карабкаться по булыжникам, что в целом показалось тогда даже забавным, вот только я не знал, что змеям, чтобы переварить пищу требуется солнце, поэтому они часто вылезают на камни и греют свои раздутые животы. Я напугался, когда одна из змей укусила меня и побежал. Бежал так быстро, насколько хватало сил, лишь бы укрыться в стенах замка. Когда я прибежал к потайному ходу, то на моих ногах живого места не было. Там я потерял сознание. Нашёл меня дядя. Он вылечил мои раны и помог справиться с ядом в крови. Мать очень сильно ругалась. Отец был зол на неё, кажется, тогда они поссорились. Естественно, что мне не хотелось возвращаться. Тогда я пообещал, что снова убегу, если меня закроют. Ну и слово за слово, и дядя за меня вступился. Он сказал, что я могу приходить сюда, когда в замке никого нет. Он пообещал приглядывать за мной, а чтобы я не слонялся по замку без дела, он позволил мне разговаривать с пленными. Там я познакомился с Шином и Карлой. Шин вечно трепался, а Карла, как строгий папаша, гнал меня по вечерам домой, угрожая мне тем, что мать меня больше не отпустит, если я не буду слушаться. Сейчас я понимаю, что он говорил дело. Меня действительно закрыли бы под замок, и прощай свобода. Вот так я познакомился с основателями, попал в замок и стал недолюбливать змей!        — Значит, ты не видел наших братьев?        — Видел, но не общался с ними. Я их терпеть не могу. У них есть всё, а они жалуются!        — Думаю, им есть чем тебя удивить, — улыбнулась ему Юи.        — Не знаю, — сморщился тот в ответ. — Не горю желанием с ними общаться или встречаться. Чего не скажу о тебе, ещё неделю назад я думал, что брак с тобой превратится в сущий кошмар, но, сегодня я понял, что всё вполне может получиться. Ты, кажется, это тоже поняла, раз ответила мне, — прошептал ей Кино на ухо, притягивая за руку к себе. — Завтра ночью моя власть утвердится! Пожелай мне удачи! Хотел бы я показать тебе церемонию служения Кровавой луне, но женщинам не положено присутствовать. Больше не доставляй мне хлопот, жёнушка! — вновь задорно помахал ей принц и на этом ушёл вместе с Мерцем.        — И зачем вы передали записку так, словно хотели скрыть её существование? — поинтересовался Мерц. — От кого скрывать? Я знаю о записке, а стражу и дела до неё нет.        — Не знаю, — пожал плечами Кино. — Мне показалось это забавным. Девушки же любят, когда в отношениях есть какая-то тайна...        — Вот уж не думал, что вы отнесётесь к ней серьёзно...        — В моём возрасте и серьёзно, я тебя умоляю, Мерц! — отмахнулся он. "Вот только попробуй не явиться! Я тебя определю на воспитание в самое страшное место в нашем мире!" — беспокоился про себя Кино, зная, что приглядывать за девушкой не сможет какое-то время.        "Я ответила ему... — смотрела Юи им вслед, касаясь пальцами губ. — Невозможно... это невозможно... Руки, забери меня скорее! Если ты задержишься, то я не знаю, что произойдёт..." — ужаснулась она, когда увидела записку, понимая, что доброта Кино лично её до добра не доведёт.        "Этой ночью иди спать в мои покои! Меня не жди! P.S. Не обсуждается! Это приказ!"

***

       Чего не хватает человеку для счастья? Вопрос, который задаёт себе любой законопослушный гражданин хотя бы раз в жизни. Ответ на него весьма прост — человеку всегда мало. Останавливаются в своих желаниях лишь старики, их потребности притупляются, сводясь к жизненному минимуму, а как быть вампиру? Его жизнь длинна, поэтому желать большего — нормально. При всём этом остаётся только одна проблема — могут пострадать невинные. Что такое одна или даже сотня никчёмных жизней? А, мелочь! Песок, что забился в ботинок, для Мерца они всегда представали в виде мелких неурядиц. И сегодня такой неурядицей стала Юи.        Он провёл рядом с Кино всю ночь. Гостей пришлось развлекать до рассвета. А после юноша с какой-то активностью сразу приступил к подготовке. Как он говорил сам, ему не терпелось стать частью "охоты", вот только сил он не подрасчитал и к обеду уснул. Мерц приказал помочь молодому принцу, и юношу проводили до покоев. А вот там и понеслось. Мерц почувствовал запах Юи, Кино уже будить никто не стал, поэтому он расспросил слуг и точно узнал, где ночевала будущая королева. Никого не смутило, что девушка пришла спать в покои принца, а его это довело до ручки. Столько работы и всё шло насмарку. И благодаря кому? Благодаря какой-то девчонке, которая вечно суёт свой нос в чужие дела, конечно, она это не со зла, скорее судьба у неё такая, но, несмотря на это, Юи нашла себе нового страшного врага.       "Сколько возни с какой-то девчонкой! — ругался Мерц про себя, когда разыскивал Комори. — Это наверняка этот глупый мальчишка. Чего он добивался? Решил поиграть с ней втихаря? Или он подозревает меня?.. — остановился он в коридоре неподалёку от комнаты Юи и задумался. — Нет! Такое исключено! На этот раз всё получится! Я стану главой этой семьи. Моя змея скоро высосет из Евы всю жизнь, а когда это произойдёт, то король сойдёт с ума от печали. Пусть всем показывает, как он делает глупости ради неё, потом мне с лёгкостью поверят. Всё в моих руках: жизнь основателей, Ева и эти мальчишки, племянники... Осталось разобраться только с этими Муками, вот тогда уж точно никто не будет путаться под ногами!" — обмозговал все свои действия он, а потом набрёл на след Юи. Как он и думал, Комори сидела в саду вместе со своим охранником и что-то ему рассказывала. Тот не мог ей ответить, но он слушал. Юи не жаловалась и не упоминала о Руки, она говорила о цветах, что росли в саду, о погоде и первых впечатлениях, что возникли у неё, находясь в этом мире, и тут нагрянул он...        — Развлекаетесь? — подошёл к ним Мерц, пряча лицо под капюшоном. На улице палило солнце. Юи парилась в очередном расшитом золотом платье, а он ещё и головной убор умудрялся носить.        — Я только говорила о цветах и погоде... — начала Юи по привычке оправдываться.        — Удобно, не правда ли? — со скрытым укором начал говорить Мерц. — Ваш собеседник молчалив, и вы можете изливать ему душу от зари до зари.        — Я не думала о таком... — посмотрела она на Азариаса в пол-оборота. — Мне кажется, что такое отношение не подходит ему, как и делать вид, что его рядом нет. Он сам вызвался меня охранять, мне хочется хоть как-то его отблагодарить...        — Благодарить, за что? За то, что он охраняет вас от самой себя? — продолжил Мерц в той же манере скрытого неодобрения. — Здесь нет врагов. Основателей почитают, как богов. Этот мужчина — это ваша преграда к свободе. Смотрите на вещи в том свете, в коем они есть, иначе сгинете. Здесь нет места для слабых. Я не позволю принцу постоянно вас оберегать. Сейчас вы его делаете слабым! Сколько проблем вы ещё ему доставите, прежде чем поймёте? — подошёл он к Юи настолько близко, что она вновь почувствовала его горьковатый запах. Пахло дымом от свечей, травами и лекарствами. С одной стороны, этот привкус талого воска навевал тёплые воспоминания о доме, а с другой, страх. В его голосе Юи услышала ненависть, и причём не она одна. Стоило Мерцу сократить дистанцию между ними до двух шагов, как сверкающее золотым светом копьё, упёрлось ему в горло.        Азариас обнажил оружие против советника будущего короля в один миг.        — Ты что забыл с чьих рук ешь? — перевёл Мерц свою злобу на мужчину в белом плаще. — Как смеешь ты угрожать второму человеку после короля?        — Пожалуйста, — схватила его Юи за руку. Мышцы воина напрягались, поэтому она быстро поняла, что он не шутит, и тот острый взгляд, что светится из-под остроклювого шлема — это взгляд того, кто готов убивать. — Азариас, пожалуйста, опусти копьё. Он советник Кино и его дядя, он не причинит мне вреда... — говорила она, веря в светлое и хорошее в людях, вот только она вечно забывала, что вампиры — не люди.        Страж опустил копьё и отошёл от Юи на один шаг. Он вновь ударил себя в грудь и поклонился.        — Не извиняйся, — замахала она рукой. — Это твоя работа меня защищать. Я знаю, что ты не можешь ослушаться приказа Кино, — заговорила Юи, и тогда мужчина смог подняться с земли. — Вам же тоже это известно, — переключилась она на Мерца. — Вы знаете, что он часть личной стражи короля. Они исполняют только его приказы. Не подходите ко мне так близко, и тогда Азариас не расценит это как угрозу. Думаю, в этом мире должны быть нормы, в которых говорится, какое расстояние разделяет мужчину и женщину, будучи при дворе. Я мало пока об этом знаю, но верю своему стражу, если он так поступил, то вы были неправы.        — Хотите, чтобы я извинился? — с иронией спросил Мерц, желая потереть своё горло, однако делать этого не стал, гордость не позволяла показать слабость.        — Это решать вам, — ответила ему Юи. — Кино сам решает, как ему поступить. Когда вас нет рядом, то он поступает самостоятельно. Делается он слабым или самим собой, вам виднее. Но я не могу оттолкнуть его руки, если он протягивает её. Он уже моя кровь, а вскоре станет опорой. Что произойдёт, если жена отвернётся от мужа? Разве он станет от этого сильнее?        — Он ещё мальчишка! А вы рассуждаете, как человеческая девчонка! Задача ваша проста — родить мужу наследников и дать ему власть. Такова роль королевы, а лезть в дела управления — чревато последствиями. Запомните мои слова, иначе я сам вас приструню, — сказал он, а в ответ получил ветер с песком.        Азариас распахнул крылья и утащил Юи в сад на крыше. Ему следовало оберегать её и не важно, кто при этом встанет у него на пути, таков был приказ его правителя.        "Лети и молись, — посмотрел Мерц в небо, видя удаляющегося демона с девушкой в руке. — Завтра ночью я скреплю ваши руки, а потом ты умрёшь первой! Яд гремучей змеи убивает мужчину в считаные минуты. Из тебя же моя змея высосет жизнь, и кровь основателей не поможет!" — взмахнул он зелёным плащом, ожидая темноты.

***

       "Что же ты делаешь? — зажмурилась Юи в полёте. — Он тебя погубит за такую дерзость... — жалела она своего безмолвного друга, замечая, что они уже на земле. Мужчина спрятал крылья под белым плащом, зажал копьё левой рукой и, присев на землю, поклонился. — Боже мой, это моя вина!" — загорелась Комори от стыда. — Не надо! Встань скорее! Я... я виновата, прости меня! Встань же! — задёргала его Юи за кромки металлической амуниции, что заканчивалась на плечах, но её страж не сдвинулся с места. — Ничего не выходит... — отступила Юи, зная эту привычку просить прощения за дерзость и выказывать своё повиновение. — Я виновата, не нужно было говорить все эти слова Мерцу. Я потеряла над собой контроль. Вдруг стало так обидно за Кино и остальных... Иногда у меня случаются такие всплески настроения. Наверно, это из-за моего сердца. Видишь ли, оно не совсем моё. Оно принадлежит моей сестре, а она и я — это разные личности. Порой мне кажется, что оно такое же чёрное, какой была она. Дома мне всегда доставалось из-за этих выходок. Язык — враг мой... — наивно улыбнулась она, сдерживая поток слёз. Она вспомнила Руки и дом Муками, свой дом. Так ругаться она могла только с ним, за что расплачивалась собственной шеей, но мириться, мириться с ним она никогда не уставала. — Прости меня... — задрожала она в голосе и упала на выложенную камнем дорожку. — Прости... я так немного посижу... — закрыла Юи скорее лицо ладонями, всхлипывая от тяжести, которая засела в её груди.        Будущей королеве не полагается сидеть на земле и плакать в одиночестве — так сказал бы ей любой житель этого замка.        Так сказал и Азариас. Он не мог сказать словом, но говорил делом.        Комори упала на колени, а он поднялся. Она поняла это, только когда увидела на земле, куда временами устремлялся её взгляд, носки от его обуви. Он закрыл собой солнце, и настала благодатная тень.        Позднее Юи услышала приятные взмахи расправленных крыльев и, очутившись в коконе из перьев, она благодарно прикрыла глаза.        — Спасибо, — схватилась она пальцами за края белого плаща, чувствуя, как со спины её обнимают коричневые крылья, — я так посижу... совсем чуть-чуть... я тебе обещаю, что скоро успокоюсь... очень скоро... — продолжала рыдать она, стараясь остановить этот поток из солёной воды, мало понимая, из-за чего вдруг ей так стало одиноко и почему столь невыносимо хочется плакать.

***

       — Ева... — прозвучал голос в голове Руки. Он звучал на протяжении всей недели, но вампир упорно не выходил из своего дома. Муками знал, что на улице бродит Карлхайнц и над чем-то улыбается.        — Сегодня первая ночь полнолуния... — тихо сказал он, глядя на небо. В его доме томилась тоска. Никого не было рядом, только старая мебель и картины. Этот особняк построил его дед, а потом во времена банкротства поместье сгорело. Карлхайнц отворил врата в мир между мирами, здесь никого не было кроме них двоих. Туман, старые воспоминания и яблоня, которую он видел во сне. — Время пришло... — устало произнёс Руки и вышел на улицу.        Влажный, но совершенно пустой воздух подул, когда вампир отворил дверь, и белая пелена, что заполняла в этом мире всё, приняла его как родного.        — Решил, наконец, выйти, — насмешливо сказал Того, когда услышал приближение сына. — Знаешь, мне нравится твой старый дом. Я решил, что здесь ему будет самое место. Это так волнительно, вспоминать то, что позабыл.        — Я никогда не забуду тот день, как и многие другие из моей жизни, — ответил ему Руки и остановился возле каменной чаши с водой. Она располагалась под яблоней, туда иногда падали её махровые листья, а Того довольно вынимая их, смотрел на расходящиеся круги. — Отец, почему ты не ушёл? Я был уверен, что пронзил твоё сердце...        — А ты и пронзил, — иронично сказал тот. — Знаешь, мне даже показалось, что это больно. Больнее, чем жар обычного огня. Вы, дети, многого не знаете, поэтому обмануть вас не составило труда. За этот год я часто за вами наблюдал, думал и наслаждался тишиной. Моя дочь сошлась с основателями, и я подумал, что Карла объединит наши миры, но, кажется, всё идёт к тому, что грядёт новый раскол, война и множество зря погубленных жизней. Иногда воины необходимы — они разгоняют скуку. Здесь я могу понять Карлу. Однако я повидал на своём веку не одну такую войну, поэтому сейчас хочу увидеть плоды моих долгих трудов. Мне было дано видение, — вздохнул он и заходил по кругу, захватывая в него и подозрительного Руки. — Тогда я понял, что Юи не то дитя, которого я так жду. Мне нужен её ребёнок. Девочка... Ты же отдашь мне её, когда придёт время?        — Ты хочешь, чтобы я забрал у жены ребёнка? — хладнокровно спросил Руки, зная, что истерики на отца не повлияют.        — Не у жены, а у моей дочери. В этом же нет ничего плохого. Дед может взять внучку к себе, — хитро прищурился он.        — Отец, ты сам соединил наши жизни, — напомнил ему Руки. — Отныне Юи моя!        — Я не имею ничего против, если ты выполнишь мою просьбу. На самом деле это сущая мелочь. Завтра свадьба с Кино не состоится, ты вернёшься с Юи домой, а когда придёт время, то отдашь младенца мне. Я позабочусь о ребёнке, как следует.        — Для этого ты забрал меня? В этом моя роль?        — Я защищаю свою семью. Ты был в опасности, поэтому я призвал тебя на службу. Роль Адама проста — надо положить начало новой жизни, новой расе, новому виду...        — Что будет, если я откажусь? — серьёзно посмотрел Руки в золотые глаза отца, не видя в них правды.        — Это разочарует меня... — покачал тот головой.        — Разочарует? — не выдержал Руки, показывая панику во взгляде. — Я не смогу объяснить тому, кто никогда не любил своих жён и детей, что такое любовь. На это чувство способны лишь люди. Душа человека никогда не умрёт во мне или Юи. Как вынесет она такое предательство? Что сделает, когда я ночью заберу ребёнка из колыбели и отдам тебе? Сама она никогда не отдаст дочь. Зная её, я бы сказал, что она вырежет сердце и вернёт тебе, но ребёнка не отдаст. У меня нет выбора, я буду служить тебе, но я уже один раз предал тебя, а сейчас ты даёшь мне пищу для размышления. Сам того не желая, я буду думать, как предать тебя вновь.        — Это ставит нас в тупик, — заулыбался Того. — В любом случае я теперь знаю, что ты по-прежнему серьёзен в своих делах и намерениях. Это хорошо...        — Значит ли это то, что я прошёл испытание? — посмотрел Руки на отца с подозрением, сразу заметив в разговоре насмешку.        — Да, — ответил Карлхайнц. — Ты прошёл испытание. И как быстро ты понял, что я блефую?        — Почти сразу, — апатично сказал Руки. — Ты не говоришь о том, чего нет, а я сглупил, когда поддался чувствам, прости меня за это, отец, — поклонился он, вскоре разворачиваясь к дому. — Но если когда-нибудь это случится, то я снова предам тебя, забыв о данном слове. Ради своей семьи я забуду о гордости.        — Это поставит нас в невыгодное положение, — сухо ответил Того.        — Тогда сделаем так, чтобы оно никогда не становилось таким, — сказал Руки не оборачиваясь, и поспешил вернуться в дом.        — Красивое предложение, — проговорил Карлхайнц, глядя в своё отражение и нападавшую в воду листву. — Но, к великому сожалению, бесперспективное...

***

       Настала первая ночь полнолуния — увертюра природного представления, которым планировали воспользоваться вампиры и демоны. Три ночи: первая — Кровавая луна; вторая — Лунное затмение и третья — "шабаш".        Кино с трудом сдерживал свой детский восторг. Это полнолуние переворачивало всю его жизнь, даровало власть, силу и всеобщую любовь.        На небе скапливались плотные облака, приоткрывая вид на тёмную, налившуюся кровью луну.        В это время принц стоял возле двустворчатых дверей, ожидая, когда настанет его время.        Послышался стук, и врата с хриплым скрипом отворились. Зал для лунной церемонии открывали один раз в месяц. Массивные двери служили хорошей защитой от любопытных глаз, и когда они открылись перед Кино, дыхание его на мгновение остановилось. Весь синод собрался в стенах замка и кланялся ему. Девять священнослужителей во главе с Мерцем.        — Да будет ваша воля правой, — услышал он голоса жрецов и приободрился. Он никогда никого из них не видел в лицо. Эти мужчины всю жизнь ходили в плащах с капюшонами и, подобно Мерцу, скрывали свои лица. Кино подошёл к круглому столу и занял своё законное место. Для церемонии пришлось надеть праздничные одежды, ему несколько мешался расшитый волчьим мехом плащ, но в целом представление его устраивало. Именно представление. Образ вселенского всевластия — в его голове эта картинка представлялась в виде красиво сказанных слов и вовремя распитом вине, однако его ждало иное.        — Время пришло, — сказал Мерц и все жрецы вместе с ним поднялись из-за стола. Они встали рядом со своими стульями и начали читать молитву.        Кино сидел и едва сдерживался, чтобы каблуком не застучать. Их монотонные голоса тоску нагоняли, поэтому он уставился на деревянный стол. От времени столешница потемнела, но он мог с лёгкостью разглядеть голову змея и его хвост. Он пожирал сам себя, становясь кругом. Кино сидел в месте его вечного соития, там, где приходит конец всему живому, открывая начало бесконечности. Принц уже знал, что это существо называется Уроборос. Его тело делилось на двенадцать частей, символизируя месяцы. Свет и тьма — всё было здесь. Вот только Кино мало понимал значение этих слов.        — Сегодня мы поклоняемся Кровавой луне, — вновь заговорил Мерц, кланяясь. — Время выбрать жертву.        — Отправим теневых демонов в большой город, — предложил Кино, — там неприятности на каждом шагу.        — Есть возражения? — спросил Мерц у служителей, и в ответ последовала тишина. — Хорошо, однако я предлагаю выбрать сегодня более значимую цель, чем просто плохо организованные прохожие.        — Говори, — махнул рукой Кино, дозволяя дядюшке всё.        — Вампиры... Они посягнули на наш мир, принесли в ваш дом разлад. Я предлагаю нанести визит в дом Муками. Эти обращённые вампиры позорят нашу расу и представляют для короны угрозу, — выдал он, а затем спросил, есть ли те, кто возражает.        Кино дар речи потерял. Всего неделю назад он спустил бы всех псов с усмешкой на губах, а сегодня что-то в груди давило, и слова в голове терялись.        — Никто не возражает, — заключил Мерц, намереваясь разливать вино, которым скреплялась кровавая сделка, и тут Кино опомнился.        — Подождите, — поднялся он, чем привёл всех в замешательство, никто не смел прерывать главного жреца. — Эта семья представляет некоторую ценность для вашей будущей королевы, если я перед свадьбой прикажу её уничтожить, то могут возникнуть осложнения. Может быть, сегодня стоит прибегнуть к старым методам?        — Мы есмь бессмертие, — заговорили жрецы по очереди, — мы есмь вечность и мудрость. Мы поддерживаем мир и его существование, вносим смерть в жизнь... Мы — кругооборот жизни, для нас не имеют значения чьи-либо привязанности. Они пошли против своего мира, предали своего принца и память о прошлом короле. Наше решение единогласно!        — Мы это вечная цикличность, — сказал на всё это Мерц, продолжив возглавлять синод. — Жрецы и королевская власть — единое целое, наше мнение не должно разделяться. Поэтому я спрашиваю вас в последний раз, есть те, кто против моего предложения?        "Если я сейчас скажу, что возражаю, то они могут посчитать меня слабым и завтра откажут в благословении. Короля наставляет на путь весь синод, а если в разгар торжества они мне откажут, то это будет позор! Нет смысла переживать... — посмеялся Кино про себя. — Это же представление чистой воды. Сейчас серебряными кубками стукнемся и пойдём врата открывать, а там эти псинки сами разберутся!" — расслабился Кино и как только бокал оказался у него в руке, то он поднял его над столом вместе с остальными. Жрецы отлили четверть вина в деревянную чашу, что стояла в центре стола, а уже потом пригубили красный сок. Более кислого и крепкого вина он в жизни не пробовал. Виноград собирали в день новолуния, отжимали сок и настаивали один месяц. К полнолунию забродившая жидкость превращалась в молодое вино.        — Пройдёмте, ваша милость, — сказал Мерц и по его приказу отворили двери, что вели в подземелье. Они так же запечатывались на один месяц, как и комната, используясь для ритуального обхода. — Нас уже ожидают... — сообщил он, и Кино, стараясь скрыть лёгкое головокружение, повёл весь синод к вратам, что вели в мир людей. Длинная каменная лестница постепенно освещалась огнями, а где-то вдали виднелись огненные фигуры волков, которые ожидали слова своего господина.

***

       Юи не спала. После внезапного нервного срыва ей сон не лез в голову. Она весь вечер провела на улице, а когда из-за облаков показалась луна, то депрессия, образовавшаяся из-за обречённости, сковала её разум. Плакать она больше не стала, но и без охраны не оставалась.        — Прости меня, Азариас, — вспоминала она о том, что её страж, должно быть, устал. — Проводи меня к брату. Я знаю, что Кино запретил ходить в подземелье, но мне очень нужно с кем-нибудь поговорить, иначе я не усну, — призналась Комори, не подозревая, что сейчас происходит там, под замком и как её положение давит на жалость окружающих.        А происходил там завершающий этап ритуала.        Мерц поставил полыхающим огнём волкам миску с жертвенным вином, а сам поднёс для Кино ключ.        — Врата, ваша милость, — сказал он, протягивая юноше титановый ключ. — Откройте их и отдайте приказ.        "Они серьёзно верят, что эти теневые демоны выполнят мой приказ?" — подумал Кино, когда взял в руки серебристый ключ.        — Не медлите, — поторапливал его Мерц. — Теневые демоны созданы для того, чтобы исполнять приказы. К утру они исчезнут.        "Я не имею права сомневаться! — взял он себя в руки, когда посмотрел в красные глаза волков. — Я ждал этого столько лет... Ждал, чтобы отомстить! Надо отдать приказ и забыть! Такова власть короля, я должен убивать и не важно, кто мой враг..." — смирился он, вставляя ключ в замочную скважину.        Волки подогнули гибкие ноги, навострили холки и подняли острые уши.        — Убить всех... — приказал Кино, когда жрецы широко отворили врата, и стая оскалившихся демонов бросилась в бег. — Закрывайте! — отдал он приказ, не глядя волкам вслед.        Врата затворили. Мерц повернул несколько раз ключ и вновь скрыл от посторонних глаз.        — На этом, как я понимаю, всё? — спросил Кино безрадостно.        — Да, вы можете идти в свои покои. Демоны сделают всю работу за вас.        — В таком случае, доброй ночи! — взмахнул он плащом и на этом его присутствие здесь завершилось.        — Спасибо за ваше участие, братья мои, — почтительно сказал Мерц служителям более низкого статуса, намереваясь на этом закончить встречу, но тут услышал женский голос и шаги. — Этого мы не планировали, — посмотрел он на остальных через зелёную ткань своего капюшона и, засунув кисти в длинные рукава, стал ждать.        — Я не их… не вижу... — забеспокоилась Юи, когда они пришли в подземелье. Карлу и Шина к тому времени уже разместили в замке, естественно, не без охраны, вот только Комори об этом ничего не знала.        — А кого вы здесь потеряли? — услышала она незнакомый низкий голос. Сквозь тень она разглядела жреца. Юи сразу узнала эту зелёную одежду и не стала поднимать шума.        — Братьев... — ответила она.        — Все здесь... — поманил он рукой, и Комори бездумно побежала за ним, скрываясь в тени подземных ходов. Страж побежал за ней, но когда догнал, то она уже болталась в руках Мерца.        — Сами пожаловали, — злобно улыбался он, удерживая Юи за глотку, ближе к подбородку. — Тщщ, не поднимай шума! — приказал вампир демону, который намеревался поднять тревогу. — Затрубишь своим крылатым товарищам, и я сломаю ей шею, — предупредил он и сдавил тонкую шею Юи. — Ты не успеешь меня остановить. Сперва она задохнётся, а потом я раздавлю её маленькую голову, как орех. После такого её ни один доктор на ноги не поставит.        — Отпусти... — топталась Комори, чувствуя, что Мерц заламывает ей руку, прижимаясь к спине. — Зачем тебе меня убивать? Для чего тогда было похищать?        — А кто сказал, что я убью тебя? — иронично спросил он, раздувая дыханием её волосы. — Ты нужна мне и королевству живой. Но я же сказал тебе не лезть не в свои дела. Ты могла сорвать важный обряд, мой племянник и без того из-за тебя засомневался в своих решениях. Сейчас я зол на тебя. Посмотри внимательно на своего охранника, посмотри на него в последний раз, — сказал он, глядя, как Азариаса окружают другие жрецы. — А ты сними шлем!        — Не нужно! — закричала Юи и дёрнулась, из-за чего поднялась пыль и демон навис над ними с копьём в руке.        — Ну уж нет! — покачал головой Мерц, сдавливая шею Комори с такой силой, что она захрустела.        Видя, как Юи стоит на цыпочках и задыхается, Азариас отступил. Из-за чего тут же получил клинок под рёбра.        — Нет... — прохрипела девушка, цепляясь свободной рукой за пальцы Мерца, увидев кровь.        — Расслабься, — посоветовал он Комори, опуская её на пол. — Знаешь, а ведь раньше эти орло-демоны принадлежали жрецам. Поэтому их девять, как и нас. Мы парили под облаками, словно птицы. Но мой брат счёл это опасной привилегией, поэтому у нас их отобрали и передали короне. Мало кто об этом знает, все думают, что они вымерли, а кто-то верит в сказки о непобедимых войсках короля. Как видишь, они из плоти и крови. Попрощайся со своим другом, больше ты его не увидишь, надеюсь, что это тебя чему-то научит, — сказал он и кивнул своим безжалостным марионеткам.        Клинки во тьме засверкали, кровь полилась на каменный пол, а демон с орлиными крыльями и кудрявой головой упал на колени.        — Нет же! — прокричала Юи, глядя в спокойные блестящие глаза, что никак не угасали.        Страж молча переносил каждый режущий удар в живот и бока, стараясь показать, чтобы она не смотрела. Он провёл пальцами по векам, давая понять, что их надо закрыть, но Юи продолжала смотреть круглыми от ужаса глазами, стараясь вырваться из сильных рук Мерца.        — Вот неугомонная! — тряхнул её тот. — Сколько ни говори, а всё без толку! Досматривай сказку, милая, а потом отправляйся спать. Завтра будешь вести себя, как подобает, иначе я отправлю на тот свет всю твою семью! — предупредил её Мерц и вновь сдавил шею, заставляя терять сознание под хлюпающие звуки клинков, что без устали погружали в ещё тёплую плоть...

***

       "Я идиот! — остановился Кино возле комнаты Юи. — Зачем я сюда припёрся?! Что я хочу ей сказать? Что сделано, то сделано! Я не могу повернуть время вспять! Я не отец... У меня нет таких сил... — повесил голову он и тут же оживился. Вот позор, если его кто-то увидит с такой повинной головой. — Просто поставлю её перед фактом! Будет лучше, если я расскажу обо всём сам, чем она узнает завтра и сорвёт церемонию!" — решил Кино и надавил на дверную ручку.        — Ты спишь? Эй?.. — заглянул он в покои блондинки, но там даже кровать была застелена. — Нет ещё, — напряг он брови, заходя. — Что ж, подожду здесь! — сказал Кино вслух и, бросив меч Карлы на тумбу рядом с кроватью, вновь плюхнулся на неё во всей одежде.        Совесть — неизвестное для вампира дело, но почему тогда она так сильно грызла его, не позволяя вздремнуть.        — Чего пялишься на меня? — приоткрыл он один глаз и огрызнулся на каменную змею, которая обвивала колонну до самого пола. — Я в полной жопе! — добавил Кино и поднялся. — Если бы я ослушался, то потерял бы куда больше, чем её расположение. Только одного не понимаю — для чего сюда явился? — развёл он руки, глядя на свои ухоженные ладони. — Да где она шарахается в такой час?! — прокричал Кино в ярости, когда увидел, что его руки дрожат. Ему требовалось выпустить пар и прижаться к её слабому телу, а она гуляла неизвестно где. — Пойду искать! — решил он. — Чёрт! Меч забыл... — вернулся Кино обратно. — Не скучай здесь, змеюка! — махнул вампир клинком в ножнах и замер. — Не понял юмора, — закрутил он головой. — А куда змея делась? — спросил он сам себя, когда не увидел на колонне уже самого обычного каменного обитателя этой комнаты. — Что-то мне всё это не нравится... — передвигался Кино очень медленно и вскоре услышал треск.        В ночной тишине зазвучала какая-то погремушка, и вампир уловил за спиной звуки высовывающегося змеиного языка.        — Да вы шутите?! — обернулся он и увидел, что на кровати Юи лежит толстая гремучая змея. Она высовывала свой фиолетовый раздвоенный язык и смотрела на выбранную жертву блестящими глазами. — Да это не змея, а бревно какое-то! — побежал Кино к двери, обнажая на ходу клинок.        Скорость вампира молниеносна, но бросок змеи не уступает ей.        Кино упал на пол в трёх метрах от выхода. Гремучая тварь вцепилась ему в ногу и брызнула ядом из наполнившихся желёз.        — Я же тебя спрашивал, Мерц... — бредил он, переворачиваясь на спину. Принц ударился затылком, почувствовал, как в голове всё затряслось и кровь словно забурлила. По его телу поползла змея, и вампир ощутил редкую для его организма тяжесть. — Кто тебя создал? — широко открыл Кино глаза, видя, что его ночной убийца выпрямился в теле и открыл ужасную пасть. Зрачки змеи сузились, челюсть раздвинулась, словно она готовилась заглотить голову Кино и медленно переваривать.        Юноша сжал пальцы на эфесе меча и последовал удар. Гремучая змея бросилась на Кино в этот же момент. Он делал всё под действием страха, поэтому зажмурился, а когда почувствовал, что змея стучит по нему своим телом и бьёт по полу хвостом, то понял, что всё же не промахнулся.        Тварь шипела и трещала, пуская на руку Кино кровь и слюну. Вампир пробил её мечом насквозь, но из-за этого она вцепилась ему в руку и из последних сил пускала ему под кожу яд.        Кино весь сморщился от боли и тошноты, но потом нашёл в себе силы, чтобы вытащить клыки пресмыкающегося и отбросить полуживую тварь в сторону.        — Кто-то в замке меня предал... — пополз он к выходу, понимая, что от такого количества яда задыхается. — Мерц... я не верю... это не может быть твоих рук дело... — выдохся Кино, вновь переворачиваясь на спину.        Он тяжело дышал, понимая, что до утра бессилен. Однако невольно продолжал в голове перемалывать: запрет на посещение этой комнаты, ложь о заболевании Юи, змея, что превращается в камень днём... Всё говорило о том, кто мог колдовать.        — Ты знал о моём иммунитете на этот яд... Но в чём же провинилась она?.. — угасал Кино на глазах. — Утром я всё узнаю, дядюшка... и если это измена, то в память о тебе, я буду добрым королём... Я изгоню тебя, а потом воссяду на престол. Скорей бы уже утро... скорей... Продолжение следует...