Хюррем Султан

По приезде Михримах сразу направилась к мужу и сообщила компрометирующую Мустафу информацию, а также передала оттиск печатки. Рустем был весьма доволен поездкой своей супруги, поблагодарил её и поспешил рассказать обо всём Хюррем Султан. -Значит Мустафа женился без ведома Повелителя? — ухмыльнулась Хасеки. — Что же, это упрощает нам задачу, надо бы донести до нашего Государя, что его сын за спиной отца проворачивает свои личные дела… Так и было сделано. Рустем доложил о проступке Мустафы, аргументируя наличие сведений тем, что в каждом санджаке есть его люди, которые следили за тем, как шехзаде управляли своими провинциями, один из них и принёс новости. Для Сулеймана этот довод выглядел весьма убедительным, поэтому султан поверил своему паше и разозлился на старшего сына. В своём письме шехзаде Повелитель написал, что тот на момент похода останется в своём санджаке, а также напомнил, что наследнику не следует нарушать многовековые традиции без ведома и разрешения султана. Мустафа был обескуражен, кто-то доложил его отцу о женитьбе шехзаде. Румейса подозревала в этом Михримах, но наследник не мог в это поверить и попытался объяснить произошедшее наличием шпиона в его окружении. Шехзаде приказал Ташлыджалы провести расследование по этому поводу. После этого Сулейман решил выбрать нового регента вместо Мустафы. Его взор упал на Селима, который, по словам Рустема, показывал отличные результаты в управлении санджаком. Так султан назначил своим наместником сына любимой жены. Разумеется, новость о назначении Селима регентом столицы разнеслась по всей Империи и дошла до Амасьи. Мустафа был очень расстроен и никого не подпускал к себе даже Румейсу. Девушка переживала за мужа, но понимая, что он её сейчас не послушает, решила поговорить о своих подозрениях с Ташлыджалы, с которым у неё сложились дружеские отношения. Они прогуливались по саду, когда разговор зашёл про выбор наследника на место султана во время похода. -Я уверена, что это Михримах Султан разболтала всё Падишаху! В конце концов не забывай, чья она дочь! — эмоционально проговорила Султанша. -Госпожа, я разделяю Ваши опасения, однако шехзаде этого не говорите! Сами знаете, как он любит свою сестру, — предупредил её Яхъя. Румейса кивнула, а затем она отметила: -Слушай, Яхъя, — на несколько секунд замолкла девушка. — Когда Мустафа рассказал ей о нашем браке, она выглядела очень удивлённой. Михримах явно не ожидала этого услышать, но если она приехала не за компроматом, то зачем… Ташлыджалы ответил не сразу, переваривая услышанное. -Может, она просто навестила своего брата, — неуверенно произнёс Яхъя. -И после её приезда наш с Мустафой секрет вышел наружу! Не верю я в простое совпадение, попомни моё слово! Они кивнули друг другу, и Румейса, подхватив подол платья, поспешила к сыну, а Ташлыджалы направился к своему другу и господину.

***

-Я не понимаю, как это могло произойти, Мелек?! — кричала Фатьма на служанку. — Как мог претендент на трон османов совершить такую глупость?! Женщина обеспокоенно металась по комнате, хатун, сжавшись, не осмеливалась что-либо сказать госпоже. Вскоре Султанша успокоилась и обессиленно присела на кровать, знаком дала понять Мелек, чтобы та подошла к ней. Когда служанка выполнила приказ, Фатьма тихо сказала: -Присядь, Мелек, хочу поговорить… Девушка беспрекословно повиновалась. Султанша взяла служанку за руку, вымученно улыбнулась и заговорила тихим голосом: -Ты всегда была рядом со мной, Мелек. Напомни мне, сколько уже на службе ты у меня состоишь? -Чуть больше двадцати лет, госпожа. Фатьма удовлетворенно улыбнулась, её глаза помутнели, словно женщина окунулась в воспоминания. -Помнишь, как мы впервые встретились? Это было после смерти моего мужа. Я тогда ещё носила траур внешне, но не в душе. На самом деле я ликовала и мечтала поскорее снять чёрное платье, устроить праздник в своём дворце… В один из таких дней я сидела у окна. В голове постоянно крутилась мысль: «Ещё чуть-чуть и я сниму это чёрное платье, я вновь стану свободна!» Я печально вздохнула, это не укрылось от глаз одной из служанок, которая принесла мне еду. Неправильно истолковав мой вздох, юная девушка решила поддержать меня. Девушка была примерно моего возраста, может чуть младше. -Госпожа, не печальтесь, Вы так молоды! Ещё не раз выйдете замуж! И детишки у Вас будут прелестные! -Замуж?! Упаси Аллах! — раздраженно ответила я, посмотрев на служанку, которая смущенно опустила голову. — Думаешь, я страдаю из-за смерти старого паши? Нет, я расстроена, что мне приходится носить по нему траур, но его смерть доставила мне радость! Служанка нервно сжала ткань платья и извинилась за непрошенные слова, но я лишь улыбнулась и ответила: -Всё в порядке! Ты единственная, кто побеспокоился о моём состоянии, что я очень ценю. Как тебя зовут, хатун? -Мелек, госпожа, — смущённо произнесла девушка. -Мелек, — задумчиво произнесли я, растягивая буквы. — «Ангел». Я лучезарно улыбнулась и кивнула своим мыслям, затем вновь вернула свой взор на служанку. -Будешь моей правой рукой, Мелек-хатун! -Как Вы пожелаете, госпожа… Фатьма Султан и Мелек улыбнулись воспоминаниям, Султанша отметила: -Надо же, как быстро летит время! — после недолгой паузы женщина заговорила. — Надо вразумить Мустафу, своими безрассудными поступками однажды он полностью сам себя лишит милости Повелителя! -Может, напишете шехзаде письмо? Он ведь часть Вашего плана, — неуверенно произнесла хатун. -Навряд ли он прислушается к чьему-то мнению, но попробовать стоит… Принеси мне чернила и бумагу! — приказала Султанша, Мелек побежала выполнять приказ.

***

Михримах и Хюррем обсуждали решение Падишаха. -Честно говоря, я не думала, что Сулейман так рассердится на сына, но это нам на пользу… Рустем не сказал, когда будет готово письмо шаху? -Он сказал, что пока нет смысла писать письмо. Надо подождать пару неделей… Хюррем кивнула. -Верно, спешка сейчас только всё испортит. Султанши отпили шербета, принесённого Фахрие-калфой. -Интересно, — заметила Михримах, — что предпримет Фатьма Султан? Афифе-хатун, стоявшая неподалёку, услышала имя госпожи и решилась высказаться. -Насколько я знаю госпожу, скорее всего, она предупредит шехзаде, чтобы предостеречь его от ошибок. -Она настолько любит племянника, несмотря на то, что большую часть жизни не видела его? — спросила Михримах, повернувшись к женщине. -Разумеется, дело не в любви, госпожа! Я застала то время, когда госпожу выставили из дворца… -Присаживайся, Афифе, я понимаю, нас ожидает длительный разговор, — указала Хюррем на тахту недалеко от неё. Хазнедар послушно села и начала рассказ: -Это случилось из-за того, что госпожа влюбилась в одного юношу, который не подходил ей по рангу… Михримах и Хюррем внимательно слушали повествование, изредка задавая уточняющие вопросы. В конце рассказа Афифе подытожила: -Вероятно, дело в желании отомстить тем, кто лишил её возлюбленного… Хюррем кивнула, обдумывая услышанную информацию, и закончила мысль хазнедар. -Используя Мустафу как свою марионетку. -Честно говоря, — продолжила Афифе. — Госпожа всегда была для меня загадкой. Никто никогда не знал, что взбредёт ей в голову… -Я смотрю, мало что изменилось, — произнесла Михримах. — Мы до сих пор не знаем её планов… -Михримах, помнишь её попытку рассорить нас и расстроить ваш брак с Рустемом? — в голове Хасеки возник план. Луноликая сразу это смекнула и кивнула. -Да, Валиде. У Вас есть план?

***

Амасья Две недели спустя

Мустафа получил письмо из столицы, как сообщил гонец, от Фатьмы Султан, которая лично вручила ему послание и строго-настрого велела передать лично в руки шехзаде. Наследник вытащил свиток из футляра и сразу развернул бумагу. Гордость нашей Империи, мой славный шехзаде Мустафа, ты не представляешь, что я пережила, услышав о твоей выходке. Хочу сказать… что я поддерживаю твоё решение, любовь — это прекрасное чувство, и ничто не должно стать преградой между вами, желаю тебе и твоей супруге семейного счастья. Однако наш султан очень разозлился, я не хочу и не буду читать тебе нотации, но прошу дочитать всё до конца. Каждый наш шаг будет иметь последствие, и последствием твоего поступка стал гнев твоего отца — Султана Сулеймана Хана, которой чреват тем, что ты можешь лишиться его благосклонности. Самое неприятное, что Хюррем и Рустему даже ничего делать не надо, чтобы подставить тебя. Впредь будь осторожнее, иначе сам закопаешь себя в могилу… Всегда молюсь за тебя, шехзаде Мехмеда и Нергисшах. Твоя любящая тётушка, Фатьма. Мустафа скомкал письмо и бросил его в камин. Несколько минут он смотрел, как бумага загорается в огне и начинает обугливаться, а затем ушёл на заседание Совета.