Падение

      От сковородки поднимался пар, спиральками закручиваясь, растворялся в воздухе. Кусочки грибов скворчали и подпрыгивали. Алек стоял у плиты, оперевшись на разделочный стол, и задумчиво наблюдал за грибами, помешивая их лопаткой. Готовка неизвестным образом улучшала настроение.       С лестницы послышались шаги, в дверном проеме возник Джейс, уткнувшийся в какой-то листок.       — Я это есть, не буду, — пробормотал он.       — Тебя никто и не заставляет.       — О, это ты, — Джейс улыбнулся, оторвавшись от листка, бросил его на стол. — Я-то подумал, что это Изабель продолжает эксперименты с нашим здоровьем.       — Возможно её блюда можно было бы попробовать использовать в качестве оружия против демонов…       — Можно. Ты только смотри, чтобы она тебя не услышала, — заметил Эрондейл. — Мариза не смогла до тебя дозвониться, поэтому передала мне, что при случае нужно разобрать вещи Ходжа. Ведь этим никто так и не занимался. Если мы найдём в его записях что-то о Круге или Валентине, это нужно отправить это в Аликанте. Они пытаются собрать как можно больше информации.       — Отлично, вот только вряд ли там есть что-то, чего Конклав и так уже не знает, — Алек вздохнул, не отрывая взгляда от грибов на сковороде. — А с остальными вещами что делать, она не сказала?       — Сжечь.       Алек нервно сглотнул, но решил что так действительно лучше.       — Отлично…       Джейс же принялся увлечённо поглощать бутерброды. Устроился он конечно хорошо, сначала попросил Алека дать ему нож, чтобы колбасу нарезать, потом сделать чаю, и уже обдумывал дальнейший план по корыстному использованию парабатая в целях развития своей лени.       Как бы Алек не оттягивал неизбежное, после обеда им пришлось отправиться в библиотеку и разобрать вещи бывшего наставника. Они постарались сделать всё как можно быстрее, чтобы осталось немного времени на сон перед ночным патрулём. На их счастье Изабель и Клэри согласились им помочь. Ну, если их моральную поддержку, оказываемую сидя на диване, можно было так назвать. И всё же, Алек был и этому рад, потому что иначе бы ему пришлось говорить с Джейсом, а говорить ему вовсе не хотелось.       Особенно о Ходже.       Или тем более о Себастьяне, записи, о котором они как раз и искали. В конце концов, поиски ожидаемо не принесли никаких результатов, кроме старого пергамента с записью вступительной клятвы в ряды Круга. Скидав всё остальное в несколько пластиковых корзин, охотники отнесли их на задний двор, где их содержимое остались сжигать все кроме самого Алека.       Он вернулся в библиотеку и разжёг камин. Наблюдая за потрескивающим за решёткой огнём, Алек стоял у стола Ходжа с пергаментом в руках. Он чувствовал себя не уютно. Словно только что похоронил наставника заново. С настоящих похорон прошло, конечно, довольно долгое время, но сейчас это чувство было острее, ярче. Будто в камине сейчас вместо поленьев трещат кости Ходжа. Алек тряхнул головой, надеясь отогнать назойливые мысли.       Сегодня он, впервые с той ночи Рождества, всерьёз задумался над предложением Фауста попробовать наркотики. Внутри него шла странная борьба между тем, что правильно, а что - нет. Он устал терять всех, кто был ему близок, устал жить в постоянном страхе, что в любой момент может напасть Себастьян, и он потеряет оставшихся близких людей. Он не мог смириться со своей беспомощностью в этой ситуации, он ничего не мог сделать, чтобы защитить своих родных.       После Рождества он пару раз виделся с Фаустом, но речь о том разговоре ни разу больше не заходила. Возможно, маг просто решил, что если Алеку это будет нужно, то он сам об этом скажет. И Алек был действительно благодарен ему за это, за то что даёт ему время разобраться в себе и своих чувствах, понять что ему нужно.       Лист пергамента нужно было отправить в Аликанте. Как бы Алеку ни хотелось сохранить какую-нибудь вещь на память о Ходже, этого нельзя было сделать.       Ходж Старквейзер был предателем.       К вечеру Алек отослал обратно в Идрис большинство охотников, чья помощь больше не требовалась в Институте, а с ними было решено передать клятву Круга.

***

      Чтобы хоть как-то скоротать время, оставшееся до вечера, Джейс отправился в оружейную. Он звал с собой Алека, но тот сослался на усталость и остался в библиотеке. По правде говоря, он действительно чувствовал себя уставшим от всех этих мыслей, но по большей мере каким-то вновь опустошённым.       Пролежав некоторое время с книгой в руках, он осознал, что снова и снова перечитывает одну и ту же строчку, пытаясь вникнуть в её смысл. Ожидаемо, книга отправилась обратно на одну из библиотечных полок, а сам Алек двинулся вдоль стеллажей. Он проводил пальцами по переплётам, читал полустёртые названия на корешках, медленно преступая по коврам и уходя всё глубже и глубже по лабиринтам из стеллажей.       В памяти всплыл образ Белой книги, которая, как он надеялся, всё ещё хранилась у Магнуса. Алек на это надеялся, потому что так она не попадёт в плохие руки. Белая книга — могущественное оружие, и если ею завладеет Себастьян, то у нефилимов и нежити просто не останется шансов на спасение. Возможно, в ней содержится что-то, что помогло бы понять, как уничтожить Себастьяна. Однако, Алек сильно сомневался этом, ведь будь это действительно так, Магнус бы сообщил об этом нефилимам.       Наконец Алек, закончив путешествие по библиотеке, перебрался на ступени у входа и наблюдал за заходом солнца через большие окна. За ними, город окутывал приятный, оранжевый свет заката. Впервые за долгое время у Алека возникло желание рисовать. Но тут, же он вспомнил о том, что его краски, кисти, альбомы, маленькая металлическая коробочка с огрызками пастели, все карандаши, вместе с его вещами остались в Бруклине у Магнуса. Возможно, что сейчас всё это на какой-нибудь свалке. Или же благополучно странствует по течению Гудзона.       До появления Клариссы, он был единственным, кто в Институте умел рисовать. Изабель в детстве таскала у него краски, пытаясь заниматься творчеством, но ей это быстро наскучило. А что до Джейса - тот и прямую линию провести до сих пор не может. Алек мог бы пойти и попросить у Клэри хотя бы лист и карандаш, но он тут, же отмёл эту идею. Он не мог этого сделать, хотя бы, потому что до сих пор чувствовал вину за то, как вёл себя с ней, с того момента её появления в Институте.       Алек испуганно подсочил, когда в тишине библиотеки завибрировал телефон. Сообщение от Изабель.       «Думаю, тебе стоит поторопиться».       В последнее время сестра считала своим долгом напоминать ему о чем-либо, потому что сам Алек стал ещё более рассеянный, чем обычно.       «Встретимся в оружейной».       — Нет никаких новостей из Идриса? — спросил он, проверяя стелы в своём колчане.       — На Институт в Норвегии напали демоны.       Алек уставился на брата.       — Они умерли быстро, — Джейс со вздохом бросил карманный нож, который до этого вертел в руках, в деревянный пол. Нож воткнулся лезвием в стык меду досками. — Все нефилимы были убиты, сам Институт был разрушен до основания и разграблен. Поисковая группа, которую отправил туда Конклав не нашла ровным счётом ничего кроме развалин и некоторых личных вещей. Ни оружия, ни чего-то другого.       Алек слышал, как кровь гулко стучит в ушах, перед глазами мелькают чёрные пятна. Значит все шестнадцать нефилимов Норвежского Института убиты прихвостнями Себастьяна. Вот вам и затишье. Кто следующий?       — Эй, — Джейс щёлкнул пальцами перед лицом Лайтвуда. — Им уже не помочь. Лучше делать то, что мы можем — следить за Нью-Йорком. Здесь тоже демонов полно, как ты можешь помнить, война ещё не окончена.       Патруль прошёл не так плохо, как Алек мог надеяться вначале. Джейс, не смотря на состоявшийся в оружейной разговор, ни чуть не утратил своего обычного настроя. На пару с Изабель они, легко лавируя между толпой на станции метро, убили двух демонов-пожирателей, готовивших расправу над неосмотрительными примитивными. Алек же, как часто и бывало, прикрывал брата и сестру. Особенно ему делать ничего не приходилось, так как примитивные всё равно бы их не увидели, из-за руны невидимости. Главная его задача была в том, чтобы следить за обитателями нижнего мира, которые могли видеть Сумеречных даже с руной невидимости, и им ничего не стоило поднять ненужную шумиху. Но всё прошло гладко.       Когда очередной вагон метро отъехал от платформы, они, переглянувшись, кивнули друг другу и скользнули вниз к рельсам. Между рельсами, находящимися под напряжением и стенкой платформы было немного места, где вполне могла поместиться пара человек, выстроившись в аккуратный ряд. Там Джейсом было обнаружено много демонической и подсохшей и совсем свежей слизи. Судя по тому, что ей было перемазан почти весь гравий было понятно, что демоны тут довольно часто бывали.       Пойдя по следу дальше, до заброшенной ветки метро, они поднялись на находившуюся там платформу. Алек был тут не в первый раз и искренне считал это место неприятным и мрачным. Но не то чтобы, будучи сумеречным охотником, он не видел чего-то похуже. Пластиковый остановочный комплекс был покрыт граффити, так плотно теснившихся друг к другу, что почти нельзя было различить цвет пластика и металлических рам, к которому он был пришит.       — Ну и вонь тут, — справедливо заметил Джейс, извлек из кармана куртки фонарь и направил луч желтовато-призрачного света на окружавшее их пространство. — Просто чудесно.       — Пожалуй в кои-то веки ты наблюдателен, — язвительно заметила Изабель, однако так и не глянув на брата.       Она, как и Алек оглядывала заброшенную платформу.       Если поначалу Алеку показалось, что удручающий и жутковатый вид имел остановочный комплекс, то теперь он видел, насколько позволял луч фонаря в руках Джейса, все остальное. Стены, некогда выкрашенные в изумрудный, выцвели до блеклого, краска на них облезла и теперь хлопьями свисала. Откуда-то сверху по стенам сочилась вода. Из-за сырости начали расти мох и другие растения. По прежнему виднелись граффити, а в углах можно было рассмотреть творения особо талантливых «художников» в виде реалистичных скелетов, зомби, и чего-то поистине мерзкого, на что Алек не пожелал смотреть. Пол был завален пожелтевшими, гниющими листьями, которые видимо, принёс ветер через водосточные решетки. На платформе валялось несколько голубей, убитых, как Алек понадеялся, котами. В углах копошились толстые крысы.       — Что мы тут вообще забыли? — почти шепотом спросил Алек. Он хоть и бесстрашный сумеречный охотник, но от этого места ему становилось не по себе. Он перестал любить метро после их с Магнусом расставания, но тут ему особенно не нравилось.       — Здесь может быть гнездо. Ты же видел, сколько слизи было на путях, — прошипела Изабель - по всей видимости, она не хотела спугнуть что бы то ни было.       — Однако тут я пока ничего подобного не вижу.       — А вот я вижу. Смотрите, — Сказал Джейс, указывая лучом фонаря на широкую дорожку слизи, ведущую от самых путей и куда-то вглубь в темноту. — Идём?       Алек бросил быстрый взгляд на сестру и кивнул. В конце - концов, там не может скрываться что-то более страшное чем то, с чем они уже сталкивались, или то к встрече, с чем их готовил Ходж. Они ведь охотники на демонов.       В тишине капала со стен вода и шуршали крысы, потоки ветра, задувавшего через водосточные решётки, гоняли кучки листьев то в одну сторону, то в другую.       Джейс, возглавлявший процессию к логову пожирателей, нёс на вытянутой руке мелко вздрагивающий сенсор. Этот в отличие от многих не накалялся, а потому не причинял особых неудобств в использовании. Алек шёл сразу за ним, держа наготове лук с натянутой тетивой.       Демоны-пожиратели никогда не отличались сообразительностью или интеллектом, а потому с ними можно было справиться всегда довольно просто. Так было и на этот раз. Конечно, в гнезде их оказалось около двадцати, но это не было проблемой. Пожалуй, главным минусом пожирателей было количество сопровождающей их слизи.       Выбравшись из темного туннеля, охотники выглядели не лучшим образом - в грязи, слизи и демоническом ихоре.       — Пожалуй, стоит заметить, как я не люблю пожирателей, — проворчал Джейс, оглядываясь на три цепочки грязных следов, на белом снегу. — Вечно они селятся в каких-то подвалах или в канализациях.       — А ты предпочёл бы, чтобы они селились в пятизвёздочных отелях? — усмехнулась Изабель, которая как всегда каким-то чудом оставалась в довольно опрятном виде.       — А что, было бы не плохо, — заложив руки за голову, Джейс мечтательно улыбнулся.

***

      — Иззи, ну ты ведь не обижаешься, нет? — расшнуровывая ботинки, спросил Джейс.       — Нет, конечно, — ответила Изабель, хотя по её тону скорее читалось противоположное место.       Она помолчала ещё какое-то время, видимо думая, что сможет успокоиться, однако в конечном итоге решила высказаться.       — Джейс! Если бы ты был чуть более внимателен и не только к своей персоне, то ничего подобного бы и не произошло. Знаешь, похоже, это входит в традицию для тебя, после очередной вылазки спрашивать кого-то: «Ты не злишься или не обижаешься?». Ты никого кроме себя не видишь, и потому так оно и получается. На будущее дам тебе совет Джейс Эрондейл: будь повнимательнее!       Изабель, не дав сказать никому слова, стащила с себя кожаную форменную куртку, и гордо подняв голову, удалилась к лестнице.       — И что это было? — удивлённо спросил Джейс Алека.       Тот пожал плечами.       — Ты же знаешь, с ней такое бывает. Помиритесь.       — И чего она привязалась? Было-то такое раза два-то, — рассуждал Эрондейл, плетясь по коридору вместе с Алеком.       Джейс был так увлечён толпой демонов, что не и не заметил, как чуть не располовинил кнут Изабель клинком серафима. Вот она и вспылила чуть не оставшись без своего главного оружия. Вообще-то долго обижаться было не в характере сестры, потому Алек не волновался.