Падение

      Пока из Аликанте не было вестей, Нью-Йоркские охотники продолжали ходить в рейды, заступать в патрули, и жизнь полностью вернулась в своё привычное русло. В перерывах между тренировками и охотой, Алек по-прежнему не знал, куда себя деть, слонялся по городу в компании Фауста. Чувство неприкаянности, неприятное и сдавливавшее грудь, стало привычным и почти не заметным.       Джерамайа продолжал каждый раз о чём-то говорить, и Алек либо слушал его, либо нет. По крайней мере от него никто этого не требовал. Маг часто курил. Только крепкие сигареты, предварительно долго их разглядывая, словно артефакт, имеющий особую историческую ценность. После первой затяжки глаза его бесцельно начинали смотреть куда-то сквозь окружающих, а рассказ прервался до тех пор, пока окурок не падал в снег.       Уже вошло в привычку прогуливаться по ночам.       Как и тогда, после вечеринки в «Адском логове», Алек просто бродил по городу, без особой цели. Теперь ему было вполне достаточно просто идти куда-то, потому, что так он чувствовал себя лучше, свободнее. А самый весомый аргумент в пользу ночных вылазок — крепкий, хоть и не долгий, сон. Приходя в Институт под утро, он засыпал, как только голова касалась подушки на облюбованном им диванчике в библиотеке. После этих прогулок ему не снились сны, что, несомненно, радовало.       Однако он не мог решить хочет ли он не видеть сны, или же нет.       Ему снился Магнус.       Алек скучал.       Иногда ему снились и другие измерения, откуда призвал своих демонов Себастьян. Снилась серая пустошь усеянная цепями, костями людей и животных, каменные глыбы, покрытые комьями такой же серой земли. Там всегда лил противный тёплый дождь, обнажавший мёртвую плоть, скрытую под землей. Самые разные демоны и существа сидели на камнях, рылись в гниющем тёплом мясе, словно черви. Вдали клубились мутные облака, на которые с сумасшедшим блеском в глазах смотрел Себастьян Моргенштерн.       Чтобы избежать снов, и не просыпаться в холодном поту, вдыхая душный воздух, Алек часто читал. Ночи напролет в библиотеке горела лампа. Иногда книги ему давал Джерамайа, который, так же как и сам Алек, был всеядным в отношении литературы. От потёртых страниц его книг пахло чёрным чаем, сигаретным дымом и шоколадом. На полях встречались пометки, сделанные мелким, острым почерком. Не значительные, такие как «сегодня солнечно» или «видел птицу на моём окне», «выпал снег»… Причудливый «дневник», с описанием в три слова. Казалось что, Джерамайа пытался записать хоть что-то, будто боясь забыть такие мелочи. Забыть самые простые слова.

***

      По мере приближения Рождества, Алек на удивление и сам, хоть и без былого живого энтузиазма, подключился к приготовлениям.       Мариза, конечно же, не приедет - Конклав удерживал возле себя как можно больше опытных охотников.       В какой-то мере Алек был рад за неё и за отца. Хоть время и военное, но они сейчас живут в Городе Стекла. На родине нефилимов, откуда семнадцать лет назад их семью сослали в Нью-Йорк. Мать говорила в своих письмах о том, что Совет выдал разрешение оставаться в Аликанте до окончания войны. У Алека же надежды побывать в городе, где он родился, не было. Разве что Себастьян решит напасть на Идрис и всех охотников стянут туда.       Как-то незаметно для себя Алек за приготовлением ужина рассказал сестре о Джерамайе, а та рассказала остальным. Но чему он был, несомненно, рад, так это тому, что эта тема никогда никем не обсуждалась. Даже Джейсом.       На очередной тренировке Джейс вдруг заявил, что "этот телефон его достал". Сам того не замечая, Алек продолжал заглядывать в экран в надежде на звонок от Магнуса. Он даже не успел среагировать, когда Джейс выхватил устройство из рук.       — Я, как твой парабатай, несу за тебя ответственность и не могу смотреть, как ты губишь себя. Причём ради неизвестно чего. Магнус сделал свой выбор, а ты не можешь смириться. Отлично, — он высунул руку с телефоном в открытое окно. — Я сделаю это за тебя. Покойся с миром, отродье прошлого, — пожелал Джейс и разжал пальцы.       Послышался удар металлического корпуса о землю, и явственно перед Алеком предстали многочисленные чёрные кусочки на которые разлетелся корпус телефона. Он ошарашено моргнул, а после ничего, кроме как бессильно вздохнуть, не оставалось. Возможно, действительно пора было отпустить прошлое. Он был виноват в их разрыве, и ненавидел себя за то, что причинил Магнусу боль. Тогда он был не вправе решать за двоих, но теперь это уже не имеет значения.       Через несколько дней Алек сказал брату спасибо.       Спустя несколько дней брат с сестрой подарили ему новый телефон, взамен разбитого. Не успел он с ним свыкнуться, как на него уже приходили обычные сообщения от Джерамайи. Охотнику же оставалось гадать, когда и кто дал ему новый номер.       Чем ближе было Рождество, тем чаще приходилось охотникам отправляться в рейды. По странному обычаю каждый год в это время нежить в городе устраивала что-то вроде марафона в охоте на примитивных.       В свободное от патрулей время, Джейс и Изабель вытаскивали Алека с собой по праздничным распродажам примитивных. Вместе с ними всегда были Саймон и Клэри, поэтому Алек легко соглашался на такие прогулки, ведь в большой компании от него, как правило, не требовалось поддерживать разговор. Саймон за все их прогулки успел придумать, по меньшим подсчётам Алека, около двадцати новых названий для своей рок-группы. Клэри носила с собой тетрадь для рисования, иногда делая небольшие зарисовки улиц или кафешек. Сам Алек, глядя на девушку, задумался, как давно он сам ничего не рисовал. Стоило всё же признать, что девушка способная и её картины почти так же хороши, как и её матери. В доме Магнуса было много работ Джослин.       Рождество Алек провёл не в кругу семьи и друзей. Нет, конечно, сначала он был с ними, но находиться в веселящейся компании, состоящей из одних только парочек, да ещё и в свой раньше любимый праздник – увольте. Алек не хотел портить настроение ни себе ни присутствующим. Благо все они отнеслись с каким-никаким, но пониманием.       Он долго стоял на пороге Института, решая, куда отправиться. Выбор был не велик и Алек просто двинулся вперёд.       То и дело на пути встречались празднующие компании, спешащие прохожие, или просто пары, увлечённые друг другом. Маленькое кафе, куда Алек зашёл погреться, было почти пусто. Он сидел за дальним столиком и наблюдал за примитивными. Всех их, и Алека, объединяло что-то неуловимое. Играла музыка, призванная создать атмосферу праздника, люди сидели кто уткнувшись в книгу, кто - в телефон, а кто просто - в одну точку. Все они сидели поодиночке. У них не было кого-то, с кем можно было бы провести этот праздник.       На улице было уже совсем темно, падал снег. Алеку нравилось что, мост сегодня по какой-то причине освещался не так ярко. Удивительно, но, прислонившись к перилам моста, стоял Фауст, как обычно, в чёрном пальто, с сигаретой, зажатой в зубах. Алек просто остановился рядом, и они смотрели вдаль, на падающий снег, думая каждый о своём. Видно и маг не нашёл с кем провести Рождество.       — Можно мне? — наконец спросил Алек, указав на сигарету.       Фауст извлёк пачку из кармана пальто и протянул одну, вместе с зажигалкой.       — Не удачный день? — маг усмехнулся, выпуская облачко дыма. — Первый раз куришь?       Алек щёлкнул зажигалкой, затем вернул её Фаусту.       — Да.       — Тогда вот тебе совет: втягивай, а не вдыхай.       Алек поступил так, как сказал маг. Дым был едкий, глаза наполнились слезами, лёгкие сдавило. Но желаемый результат был получен.       Это отвлекало от мыслей.       — Знаешь, сигареты, конечно, неплохо помогают, но есть и получше вещи, — Джерамайа снова затянулся и задумчиво выпустил дым. — Наркотики. Помогают.