***
— Эй, постарайся не испачкать мои сиденья кровью, окей? Мы почти приехали, — говорю я со слишком явным раздражением, которое оборотень игнорирует, озабоченный своей мифической раной. — Почти приехали куда? — его голос звучит так слабо, а дыхание такое сбитое, что я почти сочувствую. А потом вижу, как большая багровая капля медленно опускается на светлую кожаную обивку моего Уиллиса. — К твоему дому. — Нет, ты не можешь меня там оставить. Сейчас я беззащитен, — я замечаю мелькнувшее в его глазах отчаяние и зло останавливаю машину у обочины. — Ты что, умираешь? — Пока нет, но скоро — начну, — Дерек закатывает рукав своей обтягивающей футболки и открывает мне самую неприглядную картину, какую я когда-либо видел в жизни. Дыра, толщиной с палец. Струящаяся кровь. Тошнотворный запах. Я отворачиваюсь в ту же секунду. — Это еще что за хрень? Она заразна? — я тщательно избегаю взглядов на темное отверстие в мускулистой руке, — Знаешь, тебе, наверное, лучше просто свалить отсюда, — после этих слов атмосфера в джипе резко накаляется. Теперь злится Дерек. — Заводи машину. Сейчас же, — я поднимаю глаза и встречаю его ярость своей. — Не думаю, что в твоем состоянии есть смысл разбрасываться приказами. Более того, если бы я захотел, то давно уже выкинул бы твою маленькую волчью задницу на середину дороги и оставил умирать, — эмоции клокочут во мне, жестким комком собираясь у основания глотки. Да кем он себя возомнил? Я окидываю быстрым взглядом его напряженное подтянутое тело. А потом встречаюсь с его глазами. Причины злости и страха забываются в один момент. И почему-то в голове всплывает тихий летний день, который я провел с отцом и матерью в лесу, когда был еще ребенком. Кажется, листья деревьев, тихо шуршавшие под порывами ветра, были точно такого же цвета, как глаза Дерека. Спокойные и полные незримой силы. — Заводи машину, или я вскрою твою глотку, — говорит оборотень, задыхаясь в промежутках между словами, пока я зачаровано смотрю на него, — Своими зубами, — мой взгляд непроизвольно опускается к его острым белым клыкам, тут же спрятавшимся за тонкие бледные губы. Спорить нет смысла. Вот тебе жизнь полная приключений, Стайлз. Как ты и хотел. Я в раздражении завожу машину, пытаясь выкинуть из головы изображение Дерека, припавшего к моей шее.***
Последние силы оборотня уходят на то, чтобы выйти из машины. После этого он падает на землю с глухим стоном. Я подбегаю и в недоумении смотрю на полумертвое тело. Дотащить стокилограммовую гору мышц до кушетки в клинике кажется по меньшей мере невозможным. — Подхвати меня под руку, — хрипит тихий голос сквозь крепко сжатую челюсть. Я спешно наклоняюсь и неимоверными усилиями ставлю Дерека на ноги. За это можно позже наградить себя вторым куском замороженной пиццы. В клинике он на ходу снимает с себя футболку, обнажая идеальный торс с тонкой полоской темных волос, сбегающей к пряжке ремня. Я ощупываю все это ошарашенным и немного восхищенным взглядом, за который Дерек наверняка бы убил меня, если бы не был без пяти минут мертв. Какие-то бессмысленные фразы валятся из моего рта, пока волк что-то судорожно ищет среди медицинского оборудования. А потом мне в лицо смотрит маленькая электропила. — Если Скотт не успеет вовремя, тебе придется отрезать мне руку, — говорит Дерек с таким видом, будто просит поделиться сэндвичем за обедом, а не обречь себя на вечные ночные кошмары. Я беру в руки протянутую пилу и завожу ее. — О Боже, — вырывается из моего рта, и я отбрасываю стальную игрушку обратно Дереку. Он зубами перевязывает руку выше локтя и бросает на меня злобный взгляд. — Или ты отрезаешь мне руку, или я тебе — голову, — говорит оборотень, задыхаясь. Черные вены, зловещим узором раскинувшиеся по всему его телу, придают словам болезненную иронию. — Даже не думай, что я куплюсь на твои угро… — в тот же момент мощная рука хватает меня за шиворот и притягивает неприлично близко к себе. Шею щекочет сбивчивое волчье дыхание. — Ладно, ладно, я сделаю это. Точно. Сделаю, — говорю я, пытаясь поскорее отстраниться от сбивающего с толку взгляда светло-зеленых глаз. Дерек ослабляет хватку, и из его рта на пол выливается черная жидкость. Кровь вперемешку с ядом. Дело совсем плохо, понимаю я и дрожащими руками хватаюсь за пилу. — Не тяни, сделай это сейчас же, — орет из последних сил умирающий оборотень. Пот градом катится с моего лица, выдавая и так очевидную панику. Я сбрасываю с себя рубашку и обхватываю пальцами рукоятку пилы. Через мгновение она уже угрожающе визжит над оголенной плотью. Мускулы перекатываются под тонким слоем кожи, точно знают, что их ждет. Даже свою руку отрезать было бы не так обидно, как это живое доказательство часов бесконечных тренировок. Я зажмуриваю глаза и… — Стайлз, — голос друга доносится откуда-то издалека, и я в безграничном облегчении отбрасываю пилу, — Что за чертовщина здесь происходит?***
За окном как всегда трещат кузнечики. Комната выглядит особенно уютной, когда я вваливаюсь туда в двенадцатом часу ночи, меняю испачканные пылью и кровью джинсы на просторные домашние штаны, снимаю промокшую от пота майку. Темно-синие простыни манят своей спокойной прохладностью. Я бросаюсь им в объятия с громким вымученным стоном. Спина благодарно расплывается по мягкой поверхности матраса. Я не шевелюсь некоторое время, пытаясь переосмыслить все случившееся за сегодня дерьмо. Кто там говорил, что в Бейкон-Хиллз никогда ничего не происходит? Кажется, я. Неделю назад. Тогда слово «оборотень» вызывало насмешку. Теперь слово «оборотень» ассоциируется со стройным крепким телом и глазами цвета леса. И одна мысль не оставляет меня целый день, отстукивая по внутренней стороне черепа похоронный марш: ничто и никогда уже не будет как прежде. Я открываю ноутбук, надеясь провести в спокойствии хотя бы последний час этого сумасшедшего дня. Провести хотя бы еще один час в лучших традициях прошлой жизни. Вскоре обещанные себе любимому два куска пиццы лежат на прикроватном столике, а новая серия «Ходячих мертвецов» мелькает полюбившимися и новыми лицами. Скотт и Дерек загадочно отправились куда-то в неизвестном направлении, отец еще не вернулся с дежурства: одним словом, пара часов в расслабленном одиночестве мне гарантирована. Я приканчиваю всю приготовленную еду за считанные минуты, пока Рик спасает очередного человека, а Дэрил отпускает пропахшие реализмом комментарии. Голова моя становится тяжелой, веки опускаются все ниже и ниже. — Борись с мертвыми, Стайлз. Бойся живых, — Рик поучительно кивает мне с экрана ноутбука и возвращается к своим делам. А я проваливаюсь в радужное царство Морфея. Проснувшись среди ночи от чудовищной жажды, я протягиваю руку к прикроватному столику. Но вместо бутылки воды мои пальцы нащупывают шершавую ткань. Я разлепляю глаза и в удивлении смотрю на свою серую рубашку, которую по невнимательности оставил в клинике. Потом перевожу взгляд на чуть приоткрытое окно и струящиеся от ветра занавески. Паззл мгновенно собирается воедино: волки не любят оставаться в долгу.