Неправильные

- Отец привык грустить, когда Боруто-куна нет рядом, - стекла очков непрошенной гостьи переливаются, играют светом одиноко мерцающей на потолке лампочки, которая вот-вот готова была погаснуть и оставить обитателя комнаты в травмирующей темноте, клацающей своими окровавленными клыками каждый раз, когда лампочка рискует обиженно моргнуть и, на короткий миг, бросить Учиху Саске в плотоядном одиночестве. - Можно, я побуду с отцом, пока Боруто-кун не пришел? Саске отвечает дочери ленивым кивком головы. Сарада улыбается. Она привыкла к пренебрежению со стороны любимого папы, одержимого солнцем семьи Узумаки. Единственным сыном лучшего друга с самой светлой улыбкой и взглядом своей милосердной матушки. Не удивительно, что отец нашел в нем утешение, ведь Боруто повезло родиться копией своего солнечного отца, а Саске был искренне привязан к Седьмому. Это видела даже Сарада, которая не хотела замечать всю эту неправильность. Эту грязь. Этот яд, лениво ползущий в артериях густой разъедающей кислотой лицемерных улыбок окружающих людей, которые тоже видят это и прохладно молчат. Игнорируют. Но что мешает им думать об этом? И какие мысли посещают их развращенные умы? От осознания этой мерзкой реальности, Сараде снова захотелось убежать. Спрятаться в теплых руках нежной Хинаты-сан и завернуться в шлейф ее светлой души и больше никогда не покидать иллюзию этого искусственного убежища. Никогда не возвращаться в отвратительную реальность. Или забыть. Все забыть. Навсегда. Не чувствовать собственной кожей любовь своего отца к юноше. К Боруто. К напарнику своей дочери. К сыну своего лучшего друга. - Что с тобой? - выпрямился Саске и посмотрел на куноити подчеркнуто-сдержанным взглядом. Сарада отвечает отцу улыбкой. Его уже не спасти. Не спасти от чувств к Боруто. От привязанности. Неправильной любви. И ее тоже уже не спасти. Сарада вытирает импровизированные слезы ладонями и продолжает улыбаться. Вот только, улыбка у нее кривая. Больше похожая на оскал разъяренного зверя, но куноити чувствует себя отчего-то счастливой. Она обнимает пальцами локти, впиваясь полукружинами ухоженных ногтей в нежную, бледную кожу. Счастлива. Она счастлива. Отец спросил "что с ней"? Он задал ей вопрос! Вопрос о ее душевном состоянии! Значит, отец любит ее. Он тоже ее любит... - Я в порядке, папа, - врет Сарада и продолжает держать на лице вымученную улыбку. Саске смотрит на свою дочь и понимает, что она похожа на него даже больше, чем цветом волос и глаз. Его Сарада. Его единственная дочь тоже... Тоже одержима. Одержима неправильной целью. Неправильным человеком. Саске больше не говорит с ней. Он и без слов ее прекрасно слышит, вот только - она к нему, увы, глуха.