Вымышленный герой

      — Теперь точно не отвертишься, — с улыбкой произносит Джесси, оглядывая блестящее обручальное кольцо на безымянном пальце. Даже сказать сложно, кто из них светится больше: драгоценный камень на бижутерии или сам омега.       — Я правда хотел сделать это в более… официальной обстановке, но знаю, как ты не любишь все эти формальности, — тихо рассуждает Джейкоб, приобнимая своего возлюбленного со спины и невесомо целуя его в весок. Родители упорно настаивали на том, чтобы всё было торжественно, но альфа уже достаточно взрослый и может самостоятельно принимать решения, поэтому и комфорт любимого человека для него стоит на первом месте.       — Верно. Извини, если… всё происходит не так, как ты планировал, — голос омеги затихает с каждым словом, а счастливая улыбка постепенно сменяется на грустную, но скорее виноватую. Джейкоб всегда чувствует такие изменения, ему не нужно заглядывать в глаза собеседника, чтобы ощутить его подавленность.       — Всё в порядке, не переживай, — даже самые простые слова поддержки могут значительно поднять настроение. В подтверждение своих слов, альфа кладёт свою руку поверх чужой и переплетает их пальцы вместе, делая всё нарочито медленно и нежно. Он не хочет видеть возлюбленного в плохом настроении.       — Оно правда красивое. Настолько, насколько я могу его видеть, — им обоим неприятно раз за разом возвращаться к этой теме, но избегать её вечно банально невозможно. Это не то, на что можно упорно не обращать внимание или просто игнорировать. Вскоре это неизбежно станет частью их совместной жизни и будет напрямую влиять на их отношения. Они уже постепенно начинают замечать: всё больше времени они проводят дома, стараясь не засиживаться в общественных местах, и невольно начинают задумываться о том, как обустроить квартиру так, чтобы сделать её более безопасным и комфортным местом для омеги. И собаку-поводыря уже приглядели, остаётся только придумать кличку очаровательному питомцу.       Джесси неизменно чувствует себя обузой и лишним грузом, что тянет альфу вниз. Слишком поздно для того, чтобы пытаться как-то улучшить ситуацию с его зрением, которое слабнет с каждым днём. Но омеге не хватает сил расстаться с Джейкобом, причинить боль ему и себе, а затем остаться в одиночестве, всеми забытым. Но Саймон и вправду оказался настоящим подарком. Заботливым, чутким и внимательным. Не оставившим в беде, а сделавшим всё возможное для возлюбленного и его душевного комфорта. Только это и останавливает Джесси от того, чтобы окончательно закрыться в себе и больше никогда не выходить на улицу, где люди будут смотреть на него, показывать пальцем или проявлять жалость. Он может этого не видеть, но он будет отлично всё чувствовать.       Но Джейкоб особенный, словно светлый лучик во тьме, в которой омега сильнее тонет с каждым днём. А теперь и это обручальное кольцо, как символ того, что его не оставят, не бросят, а будут любить и оберегать. О большем он и просить не может.       — Ничего другого ты и не достоин, — уверенно отвечает альфа, отстраняясь от омеги, чтобы взять с дивана свой пиджак. — Но не будем затягивать со свадьбой, хорошо? А то ещё одного допроса с пристрастием от родителей я не выдержу.       — Может лучше соберёмся небольшой компанией? Родственники, пара друзей? — неуверенно подаёт голос омега, легонько теребя рукав объёмной кофты, при этом аккуратно повернувшись в сторону альфы, пытаясь хоть как-то его разглядеть.       — Если ты так хочешь, то я не возражаю, — произносит Джейкоб после небольшой паузы, всё-таки надев на себя пиджак и поправив его воротник. Он даже не начинает застёгивать пуговицы, когда вдруг оказывается в чужих объятьях, в крепких и тёплых, им невозможно сопротивляться.       — Прости, за всё, — совсем тихо шепчет Джесси, прижавшись к груди любимого и лишь кротко улыбнувшись, когда его обнимают в ответ.       — Тебе не за что извиняться, — в очередной раз повторяет альфа, бережно пригладив тёмные волосы омеги. Он принял это решение самостоятельно, по собственному желанию, и вряд ли найдётся что-то, что сможет заставить его передумать.       — Ты меня любишь?       — Конечно, с чего вдруг такой вопрос?       — Любишь… даже мёртвым?       — Что? — резонно переспрашивает Джейкоб, искренне надеясь на то, что банально не так расслышал вопрос. Но ответа так и нет, вместо этого он начинает чувствовать неприятное и вязкое ощущение на животе. Отстранившись, альфа молча смотрит на то, как его собственная белоснежная рубашка медленно пропитывается кровью. Обеспокоенно подняв глаза на любимого, он видит лишь болезненно бледную кожу, испачканную в алой жидкости одежду и пустые глазницы, из которых нескончаемым потоком выливается свежая кровь, стекающая вниз множеством тоненьких ручейков.

***

      Один и тот же кошмар заставляет его каждый раз просыпаться в холодном поту и ещё подолгу смотреть в потолок, пытаясь прийти в себя. Джейкоб знает наверняка, что он вряд ли больше уснёт, но в этом уже нет необходимости. Часы показывают шесть утра, подходящее время для того, чтобы начать новый день. Но мысли о Джесси по-прежнему не покидают его. Даже спустя годы, альфе сложно поверить в то, что это действительно случилось, что кому-то хватило смелости так жестоко расправиться с ни в чём неповинным омегой. Убийцу так и не нашли, оному повезло выйти сухим из воды, не оставив после себя явных улик. Саймон едва ли волнуется о том, что он является главным подозреваемым на данный момент. Его алиби и вправду спорное, в момент убийства он ехал на работу, благополучно на неё опоздав, чему поспособствовала продолжительная пробка. И эта провокационная запись, а ещё рубашка, которую он видел впервые в жизни. Кто-то упорно хочет его подставить, скорее всего он знает кто, но проверять свои догадки у него нет желания.       Всё ещё нужно привыкнуть к тому, что Чарли не запрыгнет бесцеремонно на кровать и не начнёт проситься на прогулку раньше времени. В квартире абсолютная тишина, слишком непривычная и навивающая тоску. Но располагающая к тому, чтобы взвесить всё то, что случилось за последние дни, а также то, что ещё предстоит сделать. Финал приближается неимоверно быстро. После него нельзя повернуть обратно, от одного решения будет зависеть очень многое. Именно это заставляет Саймона нервничать, плохо спать по ночам и не переставая изводить себя мыслями о том, что может случиться, если он облажается. Альфа связался со слишком опасными людьми, которые не побрезгуют воспользоваться чужими жизнями, чтобы получить своё. Он даже вспомнить не может, как именно угодил в эту ловушку, просто в один миг он стал частью этого всего, без возможности дать задний ход.       Но волнуется Джейкоб не за себя, а за тех людей, окружающих его. За родителей, которые заслуживают куда более достойного сына, явно не поставившего бы их в такую опасную ситуацию. За Мэтта, который первым делом попал в немилость преступников, исключительно из-за своей профессии. И за Шеннона, за его наивного и глупого Шеннона, который зачем-то полез не в своё дело, будто бы одной их связи слишком мало для того, чтобы гамма в любой момент мог оказаться в опасности. Саймон знает, что каждый из них под прицелом, известны их адреса, род занятий, чуть ли не почасовое расписание дня. Альфа не понимает, как мог угодить под такой подлый шантаж, но желание обезопасить близких будет заставлять его двигаться дальше.       Кажется, даже родители начинают что-то подозревать, что уж говорить про Уильяма с Адамсом, которые почувствовали неладное с самых первых дней. Но для общего блага, Джейкоб продолжит молчать. Он слишком далеко зашёл, чтобы пытаться как-то разрешить эту ситуацию. Но это не значит, что он окончательно опускает руки. Он непременно найдёт способ отомстить и избежать ненужных жертв, остаётся выждать подходящий момент. Однако, одно он знает наверняка. Так как прежде… больше не будет никогда.

***

      — Нам нужно расстаться.       Именно этой фразы Джейкоб и боялся услышать больше всего. Сейчас она звучит как гром среди ясного неба, к чему он совершенно не готов. Разумеется, альфа понимает, что в их с Шенноном отношениях есть заметные проблемы, но скоро им мог прийти конец. Остаётся ведь совсем немного, но терпение гаммы, очевидно, кончилось раньше. Саймон не знает, что ответить на подобное, поэтому растерянным взглядом обводит пол в коридоре квартиры Адамса, молча дожидаясь каких-либо объяснений.       — Виноват не ты, виноват я, — поспешно продолжает писатель, начиная нервно жестикулировать руками. — Я… я был не до конца честен с тобой. Я изменил тебе, с разными людьми. Один был бетой и всё то время, что мы с тобой встречались… мне было стыдно признаться тебе в этом. Я хотел быть омегой в твоих глазах, но ничего не смог поделать со своей природой. А потом был альфа… я… я не знаю, что на меня нашло. Это было ошибкой, за которую мне невероятно стыдно перед тобой. Я не пытаюсь себя оправдать… я хочу, чтобы ты знал всё так, как оно есть.       Саймон молча слушает это всё, в итоге не сдержав грустной улыбки. Про связь с бетой он догадывается уже давно и, в принципе, не имеет ничего против. Гаммы — крайне своеобразный и запутанный мир, о котором ему так нравится узнавать всё больше и больше. Поэтому Джейкоб всегда готов простить любовнику любые причуды, на которые тот только способен. Это даже очаровательно, в какой-то степени. Но новость касательно альфы стала открытием. У него есть предположение, оно вполне имеет место быть, но именно это и есть самый неприятный момент. На душе резко становится тяжело, словно что-то так и колит изнутри. Неприятно осознавать то, Саймон всеми силами старается обезопасить своих друзей, пока они проворачивают за его спиной нечто подобное. Но он понимает, что виноват сам. На что он ещё рассчитывал, когда так старательно отталкивал их от себя?       — Я не знаю, что гложет тебя в последнее время, но я ни в чём тебя не виню. Ты правда замечательный и все те месяца, что мы провели вместе, были одними из лучших в моей жизни. Я никогда не испытывал ничего подобного раньше и я вправду был счастлив, благодаря тебе. Наверное, я просто тебя не достоин, — подведя столь своеобразный итог, Шеннон убирает руки за спину, всё ещё пряча взгляд под тёмными прядями своих длинных волос. — Я не надеюсь на то, что ты простишь меня, или на то, что мы останемся друзьями. Если ты будешь злиться на меня, то я пойму…       — Я не буду, — уверенно заявляет Саймон, не сводя глаз с гаммы, который всё-таки приподнимает голову. — Не думаю, что я должен злиться. У тебя тоже есть причины, чтобы быть обиженным на меня.       — Их нет, честно, это скорее я ходячая проблема, — горько усмехается Адамс, слегка закусывая губу. — Я не променял тебя ни на одного из них, мне всего лишь нужно немного времени.       В это охотно верится, альфа слишком хорошо знает Мэтта, который не станет давать шанс подобным отношениям. Ещё со средней школы у них сложилось своеобразное правило: никто из них не будет встречаться с тем, с кем встречался другой. В данном случае, нарушение этого правила вполне уместно, сложно устоять перед гаммой. Однако, они уже не в средней школе, поэтому всегда нужно быть готовым к тому, что их старые договорённости рано или поздно перестанут существовать. В какой-то степени Джейкоб рад, ведь чем дальше эти двое будут находиться от него, тем лучше для них всех. Но терять Шеннона… представляется чем-то невообразимым. Должно быть, Саймон ещё не полностью осознаёт случившееся, поэтому и эмоции он испытывает столь смешанные. Внутри стремительно просыпаются его эгоистичные нотки, которые хотят того, что Адамс был рядом, дарил свою улыбку только ему и принадлежал бы тоже только ему. Но это не зависит от него одного, гамма принял своё решение, а Джейкоб должен его уважать.       — Я понимаю. Не смею тебя больше задерживать, — смиренно произносит альфа, после чего незамедлительно покидает квартиру, плавно закрывая за собой дверь и не давая писателю опомниться. Спускаясь по лестнице, мужчина напоследок бросает ещё один взгляд назад, но вскоре продолжает свой путь. Пора начинать привыкать к тому, что этот маршрут больше ему не пригодится. Чувства, которые он испытывает к Шеннону, сложно описать простыми словами. Джейкоб уверен лишь в том, что он готов провести с этим человеком всю жизнь, узнать его лучше, чем кто-либо, и изо дня в день делать его счастливым. У них ведь было столько планов, большая часть из которых обязательно воплотились в жизнь, Саймон бы не простил себе иного исхода. Что же прямо сейчас творится на душе у Адамса? Испытывает ли он такое же смятение, как и альфа? Насколько трудно ему далось это решение? Вопросы, на которые он теперь вряд ли узнает ответы.       Как назло идёт дождь, хотя это кажется далеко не самой большой проблемой, которая нависает над ним. До этого Саймон медлил, оттягивал момент до последнего, но теперь в нём достаточно обиды и разочарования для того, чтобы начать действовать. Пришло время положить этому конец.

***

      — Я же сказал, что так и будет! Ох, бедный Джей-Джей, его бросил парень и он теперь будет всю ночь плакать в подушку, — самодовольно плюётся ядом Чейз, даже не пытаясь ради приличия сдерживаться. Он поудобнее устраивается на кожаном диване, закинув на него свои стройные ноги и делая очередную затяжку из тонкой сигареты, запах которой стремительно заполняет и так не самый просторный кабинет.       — Ну всё, хватит, — отзывается со своего места Джон, откидываясь на спинку объёмного кресла. — Так что, согласен?       — Я помогу достать ещё одну фуру, но на этом моя работа заканчивается, — спокойно произносит Джейкоб, стараясь не смотреть в сторону омеги, который, кажется, всё ещё не находит себе места от восторга.       — Браслетик бы тоже было неплохо вернуть… — между делом вставляет Чейз, задумчиво накручивая на палец прядь светлых волос. Но вновь словив на себе полный злости взгляд гостя, лишь подмигивает ему одним глазом.       — Кстати да, как ты планируешь его забрать? — интересуется мужчина со своего места, обводя собеседника пристальным и изучающим взглядом, обычно мало кто может его выдержать.       — У меня его нет. И, если честно, то я без понятия, где он вообще, — честно сознаётся Саймон, пожав плечами. Бесполезно пытаться это скрыть и продолжать тянуть время, до этого они ещё могли ему поверить, но теперь уже точно нет.       — О, серьёзно?! Нельзя было оставлять его тебе на хранение! Дал своему дружку поносить, а обратно забрать не смог. Я сразу сказал, что доверить его нужно было мне!       — Совсем никаких идей? — после усталого вздоха спрашивает Расселл, резко став куда серьёзнее. — Это самая дорогая часть куша, ты ведь понимаешь, что на кону.       — У гаммы его нет, это я знаю точно.       — А если нам хорошенько «поискать»? — предлагает Чейз, на что получает вполне одобрительный кивок со стороны Джона. — Он вообще излишне смелый, а теперь ещё и слишком много знает, не помешало бы избавиться от него.       — От тебя бы не помешало избавиться, — выдыхает Джейкоб, смерив омегу недовольным взглядом, на что получает наигранное изумление в ответ. — Или если бы меня загребли с браслетом, то было бы лучше?       Сейчас это единственный аргумент, которым он может воспользоваться. Браслет ему доверили из всё тех же соображений, чтобы альфа не мог выйти сухим из воды, если решит подставить их всех. Джейкоб решил «припрятать» драгоценность у Шеннона, но когда не обнаружил его на руке гаммы на том семейном ужине, то начал нервничать. Это далеко не обычная побрякушка, сотни которых были наворованы в ювелирном магазине, этот браслет куда более дорогая и весомая вещь, ради него одного голову могут открутить не только Саймону, но и всем тем, кто его окружает. Спрашивать напрямую у Адамса альфа не стал, тем более в момент расставания, он всё-таки рассчитывает однажды вернуть эти отношения. Но их воссоединения может и не случиться, если драгоценность не найдётся. Будь он у Шеннона, тот бы непременно его надел, а значит он, возможно, потерял украшение. Это самый ужасный из всех исходов, которые только можно придумать.       — Ладно, с этим ещё разберёмся. Когда можем начинать? — Джон, очевидно, решает временно закрыть эту тему, что обязательно рано или поздно снова всплывёт.       — Завтра утром, я успею всё подготовить. Главное, чтобы вы не облажались.       — Кто бы говорил…       Решив, что этот разговор окончен, Джейкоб направляется к выходу из комнаты, находиться в которой, любому нормальному человеку, было бы невыносимо. Но он тут же останавливается, когда слышит столь неоднозначный вопрос.       — Хочешь сказать… что мы всё ещё можем тебе доверять? — не без намёка спрашивает Джон, выжидая точного и честного ответа, способного развеять все сомнения.       — Конечно можете, — бросает напоследок альфа, покинув помещение под недовольное фырканье омеги. Вопрос заставил Саймона напрячься, но в глубине души он прекрасно знает самый правдивый ответ на этот вопрос: он бы и сам себе не доверился.