Сила

Подъезжая к школе, Эрик думал, что скажет. Как будет вымаливаться прощения за то, что ушёл, за то, что причинил столько боли. Словами было не передать все, что чувствовал сейчас мутант, поэтому он надеялся, что Чарльз сам все поймёт — заглянет к нему в голову, или прочтёт на лице. Не важно. Он просто должен понять. Понять, что Эрик раскаивается, и что он больше всего на свете хочет стать семьёй. Воспитывать ребёнка. Любить друг друга до самой смерти. И никогда больше не расставаться. Поток этих утешающих мыслей прервал звук выстрела. Леншерр отчетливо услышал вскрик, с ужасом осознавая, кому он принадлежит. Бросив мотоцикл, мутант сорвался с места и уже через несколько мгновений был на пороге комнаты профессора. Тот лежал на своём любимом светло-коричневом ковре, который стремительно впитывал его кровь. Напротив стояла Мистик, сжимая в руках пистолет. Глаза мутанту заслонила ярость. Она как раскалённая лава, которая долгое время копилась у самой поверхности, нашла в земле трещину и бесконечным потоком вырвалась наружу, уничтожая все живое на своём пути. Эрик перестал что-либо видеть и слышать, в голове снова и снова повторялись выстрел и вскрик, сменяя друг друга с бешеной скоростью. Рейвен не успела ничего понять — шлем на её голове начал сжиматься, дробя череп на мельчайшие осколки. Все, что увидела девушка, перед тем как потерять сознание — это стоящего перед собой Магнето, раздавливающего рукой её жизнь. Слабый хрип отвлёк Эрика — Чарльз очнулся, и теперь изо всех сил боролся за жизнь, пытаясь руками ощупать живот на предмет ранений. Леншерр опустился перед ним на колени и аккуратно извлёк пулю из раздробленного плеча — телепат зашипел от боли, кричать уже просто не было сил. Магнето хотел успокоить любимого, но тот с ужасом начал отползать назад, оставляя за собой кровавый след. — Чарльз… — Эрик видел в синих глазах ужас и отчаяние, и теперь пытался понять природу их возникновения. В голове начинал складываться пазл — предательство, Мистик, шлем, его шлем… — Господи, Чарльз, нет, это не я! — Леншерр в ужасе отпрянул, понимая, как это все выглядит со стороны телепата. Но тот уже не слышал этих слов — кровь не останавливалась, так что он снова потерял сознание. *** Противный писк неизвестного происхождения с поразительной настойчивостью прорывался в сознание, словно сквозь огромный слой ваты. Чарльз попытался пошевелить конечностями и с ужасом обнаружил, что не чувствует пальцев левой руки. Как, впрочем, и саму левую руку начиная с плеча. Следующее движение дало телепату понять, что ног он тоже не чувствует. Только правая рука все ещё подчинялась мужчине — он смог пошевелить пальцами и почувствовал иглу катетера на сгибе локтя. Голова больше не болела, но была тяжелой, словно кто-то подсунул Чарльзу свинцовый шар вместо мозга. Все ещё не раскрывая глаз, Ксавье попробовал воспользоваться силой — способности, к счастью, были ещё при нем. Но как только он успел посчитать количество людей, окружающих его, головная боль вернулась вместе с тошнотой и лёгким головокружением. Решив, что хватит с него быть местной спящей красавицей, мужчина открыл глаза и сразу же узнал знакомый потолок лаборатории Хэнка. Рядом с кроватью, неизвестно откуда здесь появившейся, стоял кардиограф, который и был источником столь отвратительного звука, и капельница. В комнате, кроме самого Чарльза, никого не было. Удостоверившись, что с ребёнком все в порядке (по крайней мере, внешне, да и дискомфорта он не ощущал), Чарльз попытался вспомнить последние несколько… Часов? Дней? Календаря поблизости не было, как и телефона с часами, так что Ксавье мог только догадываться о времени суток по погоде за окном. Был вечер, может около шести. Последнее, что помнил мужчина — взволнованное лицо Эрика. Дальше темнота. Это мало что прояснило. Оставалась сотня вопросов: где сейчас Мистик? Что случилось? Кто послал её убить Чарльза и ребёнка? (Мысль о том, что это мог быть Эрик, отпала сразу, как только мутант пришёл в сознание). И, что самое важное, где Эрик? Потеряться в череде вопросов Чарльзу не дал звук приближающихся шагов. Дверь тихо открылась и в комнату заглянул Хэнк. Он видимо думал, что профессор ещё спит, так как очень удивился, встретившись с совершенно ясным взглядом синих глаз. — Профессор, вы очнулись! — Маккой радостно улыбнулся, подходя ближе. Как только Чарльз попытался сесть, Хэнк тут же опустил его назад. — Лучше не надо. Я вкачал вам столько обезболивающего, что вы по крайней мере не должны чувствовать половину тела, поэтому вставать сейчас — не лучшая идея. — Глаза помощника почему-то погрустнели. — Чарльз, что случилось? Не нужно было быть телепатом, чтобы понять, что Хэнк чувствует себя виноватым. Ксавье поспешил его заверить в обратном. — Я не знаю, друг мой. Последнее, что я помню, это как Рейвен… Мистик врывается в мою комнату и стреляет в меня. Не знаю, зачем, не знаю, почему. — профессор искренне улыбнулся, заметив облегчение на лице парня. — Кстати, где она? — об Эрике Чарльз пока предпочёл молчать, но что-то внутри подсказывало, что тот тоже все ещё здесь. Услышав имя мутанта, Маккой стал мрачнее тучи. — Мистик… Чарльз, мне очень жаль… — Хэнк нервно сжал планшет с бумагами, подбирая слова, — Она попыталась вас убить и Эрик… Вы должны понять, он просто был не в себе… — Парень замолчал, увидев понимание в глазах мужчины. Тот кивнул и отвернулся, скрывая от помощника несдержанную слезу. Все-таки Рейвен была его другом много лет. — Я думаю, вам интересно будет узнать, что… — договорить Хэнк не успел — дверь снова открылась и в комнату вошёл встревоженный Эрик. Увидев, что с Чарльзом все в порядке, он заметно успокоился, хотя напряженность никуда не исчезла. — Хэнк, не оставишь нас… — Леншерр вежливо открыл дверь, намекая мутанту, чтобы тот поскорее выметался. Парень послушно покинул помещение, получив предварительно кивок от телепата. Тот все-таки смог принять сидячее положение с помощью правой руки. Как только дверь закрылась, Магнето подошёл к кровати Чарльза и замер, подбирая слова. Ксавье с доброй усмешкой разглядывал лицо друга, пока пауза не затянулась. — Эрик. — Магнето смутился от того, что разговор начал не он. Чарльз так много хотел сейчас сказать. Хотел дать Эрику понять, что простил его в тот момент, когда понял, что именно он и есть тот человек, который никогда не сможет причинить ему вред и с которым он хотел бы провести всю оставшуюся жизнь. Что последние пол года были самыми ужасными и одновременно прекрасными в его жизни. Что отныне, если Магнето этого хочет, они снова могут попробовать построить собственную семью, которой им обоим так не хватало. И что Чарльз любит его и не намерен больше отпускать. Но вместо всех этих и без того понятных слов, он смог произнести лишь одну фразу, — Это мальчик.