Потерянный Генерал

Мягкие, еще не нагревшиеся лучи утреннего солнца тихими струйками пробивались сквозь белую узорчатую ткань кочевого шатра. Солнечные брызги замирали на стенах и играли светящимися бликами на песчинках, взметающихся в воздух от мерного дыхания спящих. Комната словно светилась, укутанная в обволакивающий ее нежный переливающийся утренний туман. Солнце разгоралось жарче, и вот оно уже не мягко светит, а горячо опаляет лица мерно сопящих путников. Лучи становятся все настойчивей, и все назойливей они проникают под сень ресниц и слепят глаза, заставляя их вздрагивать, а спящих ворочаться, спасаясь от дотошных лучей. За пределами шатра поднимается шумный гомон. Звенят тарелки, шуршат ткани, слышен топот могучих ног верховых птиц и царапанье их когтистых лап о прутья забора, взвизгивание голодных клювов и плач, и смех неугомонных загорелых детей. Все эти звуки, наполненные солнцем, утром и радостью жизни заставили друзей стряхнуть с себя пленящие объятия ночи и улыбнуться новому дню. Сонно потягиваясь, путники вереницей выскользнули из шатра, едва не наткнувшись на семенящего мимо кочевника с огромными мешками, тяжело загребающего сапогами прожженную землю. Извинившись, друзья отправились на поиски Раэма, сквозь шум и гомон. Вокруг падали столбы и взметающиеся ввысь шатры кочевников опадали с шелестом, и белоснежные ткани расстилались по земле, как снег, лавиной сошедший с вершин гор Ангарата. Кочевники собирались в путь, в погоню за Мертвой рекой, начинавшей свой путь сквозь жаровню пустыни. Друзья медленно продвигались, огибая опадающие шатры, опасаясь опорных столбов, грозящих упасть на головы путников. Извилистый их путь внезапно преградил всадник. Могучие ноги зойда оказались в паре шагов от носа путников, взметнув клубы пыли и заставив друзей закашляться и устремить взор вверх, на наездника, нарушившего неторопливый путь то и дело оглядывающихся и глазеющих по сторонам странников. Зойд переминался с ноги на ногу, стремясь вновь пуститься в бешенный скач, но всадник крепко держал его за узду, не позволяя дикой птице выйти из-под контроля. Одной рукой кочевник успокоил птицу, а другой потянул за холщовую ткань, скрывающую нижнюю половину лица. На удивление друзей под грубой одеждой странствующего кочевника оказалось белое миловидное лицо Вирго. Девушка, выглядящая как свежий лунный цветок в хрустальном колпаке шатра, беззащитный перед всеми ветрами голой безжизненной пустыни, оказалась не такой хрупкой, как можно было подумать. Теперь девушка напоминала скорее вольный прохладный ветерок, оросивший пустыню благоухающей свежестью, а не декоративное диковинное растение. Можно было только позавидовать тому, как легко Вирго управлялась с непокорным зойдом, и как крепко она держалась в седле. - Я вас уже обыскалась, - голос девушки был легко подхвачен посвежевшим от взгляда на нее суховеем. – Я заглядывала в шатер, но вас там уже не оказалось. - Вы уже отправляетесь? – поинтересовался у белой кочевницы Гаал. - Вы тоже. Раэм вас уже давно дожидается. - Раэм? А где он? – оживился Вайд, встряхиваясь от не отпускающего его сна. - Поищите у загонов. Извините, у меня почти нет сейчас времени. Я очень долго вас искала. Хотела попрощаться по-хорошему. Я ведь так рада видеть своих соотечественников здесь, мне так надоело то, что в Алитаре меня зовут предательницей. Так здорово было слышать вести о моей родине от хороших людей, - говоря это, Вирго крепко обхватила ногами круглые пернатые бока зойда и отпустила узду, освобождая руки и поправляя холщовый платок, натягивая его на лицо. - Мы постараемся помочь тебе. Через несколько лет ты не услышишь и намека на эту лживую легенду, - подрывник улыбнулся, ободряя девушку. - Когда-нибудь мы встретимся еще раз. И Алитар уже не будет воевать с пустынными кочевниками, - добавил Вайд, одаривая девушку своей ослепительно белой улыбкой на смуглом лице, так напоминающем лица кочевников. - Я буду скучать по тебе, - застенчиво протянул Джек с по-детски наивным обаянием, присущим только его беспокойной рыжей голове. - Я не буду говорить «Прощайте», по традициям кочевников. Обычно я не следую им при общении с алитарцами, но эта традиция мне полюбилась. Попрощаться – значит забыть, но то недолгое время, проведенное с вами, я не хочу забывать. Я буду помнить вас и ждать встречи. Мы обязательно встретимся. Путешественники стояли и с замиранием сердца слушали проникновенную искреннюю речь молодой девушки, хрустальным ручейком звенящую сквозь тишину пустыни. Стройный стан Вирго мерно покачивался в такт шуршанию песков, скользящих между когтей переминающегося с ноги на ногу мохнатого зойда. Гул громыхающих глиняных сосудов, шорохи войлочных палаток, со свистом летящих вниз, глухие удары, приглушенные песком, рухнувших на землю опорных балок, - все эти звуки стихли, наслаждаясь прощанием. Тем самым словом, которое так не нравилось Вирго. - До скорого. - Счастливого пути! В разнобой проговорили путешественники, искренне сожалея о столь скором расставании с милой женой пустынного кочевника. Легко прошуршало холщовое одеяние, взметнувшееся навстречу палящему солнцу, порывистым движением крутанувшейся в седле наездницы. Взлетел вверх ворох пыли, заставив путников закрыть глаза. Раскрыв их, друзья увидели лишь далекую тень маневрирующего между шатрами поселка дикого зойда и его маленькую, но смелую наездницу. Переглянувшись, гости кочевников поспешили удалиться, ударившись в поиски загона, где должен был ожидать их Раэм. Кочевник и вправду ждал их у деревянного забора, наспех вколоченного в пески, чтобы верховые птицы не разбредались. Деревянные колья с натянутыми на них бечевками складывались в последнюю очередь и являлись отправной точкой лагеря кочевников. Лошади гостей из Алитара тоже были здесь, вместе со всем домашним скотом дикарей. Не было ничего удивительного в том, что Раэм хотел попрощаться с путниками именно здесь. Кочевник крепкой рукой удерживал за узду трех коней, на которых путники прибыли в страну песков. В плечо дикому вождю навязчиво тыкался зойд, подставляя хохлатую голову под ласки, адресованные коням. Раэм очень хорошо ладил с животными, как и любой человек, много лет проживший в гармонии с природой и от нее зависящий. - Пришло время отправиться в путь, - мягко проговорил кочевник, выдвигаясь на шаг вперед и отстраняясь от прутьев загона. Вся верховая живность послушно потянулась за ним, словно повинуясь безмолвному приказу. - Было очень приятно иметь с тобой дело, - улыбнулся Вайд, протягивая руку и хватаясь за уздечку гнедого коня, лениво фыркнувшего в знак приветствия своего хозяина. - Ты слишком рано об этом сказал, - кочевник окинул путников взглядом пронзительных огненных глаз, излучающих свет и тепло. – Мы не будем прощаться сейчас. - Да, я знаю. Вирго уже рассказала нам об этой традиции кочевников. Мы обязательно встретимся вновь… - Конечно, но я сейчас не об этом, - Раэму, наконец, удалось прервать бесконечный поток слов, исходящих от смуглого алитарца. Нетерпеливость Вайда не вызывала в нем ни капли раздражения, он лишь одарил его снисходительно-ласковым взглядом, каким взрослые награждают расшумевшихся детей. – Прощаться мы будем не сегодня. В этот путь мы еще отправимся вместе. - Ты едешь с нами? – пока алитарские воины приходили в себя, шустрый Джек уже успел протараторить вопрос, удивленно округлив зеленые глаза и сложив губки в потешную букву «о». - Да. Я решил, что мое присутствие облегчит вам работу. К тому же я хотел бы сам увидеть воздвижение стены. Это слишком значительное событие, чтобы я мог позволить всему пуститься на самотек. - Но ты ведь лидер. Разве ты можешь оставить свое племя без главы? – Вайд, как никто другой понимающий положение вожака не понимал, как Раэм может бросить свой народ без правителя. Сам повстанец тоже оставил свою армию без руководителя, и временами несказанно об этом жалел, но ведь были различия между спокойной безопасной отсидкой революционеров в Тираате и длинным тяжелым путешествием кочевников вдоль Мертвой реки. - Я оставляю здесь самое дорогое, что у меня есть. Мой народ поведет моя жена, - Раэм не переставал поражать своей уверенностью. - Ты не боишься доверить ей свой народ? Она ведь алитарка. Разве твои собратья слушают ее? – до полукровки с трудом доходили первобытные истины, впитанные кочевниками с молоком матери. - Неважно, насколько бела ее кожа и насколько темна наша, Вирго умная женщина, храбрейшая из тех, кого я знал. Ее решительности мог бы позавидовать любой воин, а умению выбираться из сложнейшей западни любой торговец. Она способна провести кочевников через пустыню, и они это знают. В моем племени уважают Вирго не потому, что она моя жена. Кочевники пойдут за ней, потому что она – это она. Вдохновенная речь Раэма оборвалась, и Вайд вздрогнул, на секунду погрузившись в прошлое. В те тяжелые времена, когда он с трудом находил себе друзей в городе, для которого он был чужеземцем, отверженным своей страной из-за капли чужой крови, наградившей его иным окрасом. Если бы алитарцы относились к нему так же, как кочевники относятся к Вирго, как относится к ней Раэм… Но нет, проблема была не в алитарцах, а в сознании Вайда. Он сам считал себя низшим звеном, и презирал себя больше всех. - Твои люди мудры, - пришел к выводу повстанец, опуская глаза, чтобы кочевник не прочел в них стыд. - Не мудрее любого другого народа, - улыбнулся Раэм, но глаза его сохранили хладнокровную серьезность. На секунду повисло напряженное молчание, за время которого Вайд так и не осмелился заглянуть в вишневые глаза старшего товарища, или хотя бы поднять взгляд. - Раз твое племя в надежных руках, значит мы уже можем отправляться? – осторожно поинтересовался Джек, и его голос оказался намного тоньше, чем ему этого хотелось, отчего больше напомнил тихий писк, вынудивший эмеральдца кашлянуть, чтобы скрыть неловкое смущение. - К закату мы уже должны достичь горы и приступить к возведению стены, - проговорил Раэм, протягивая Джеку поводья его небольшой шустрой лошадки. Юноша потянул узду на себя и ловко вскочил в седло, подав пример своим друзьям. - Тогда нам стоит поторопиться, чтобы успеть! – задорно воскликнул он. Путники взобрались каждый на своего ездового спутника и, подтолкнув животное под бока, погнали их навстречу виднеющейся вдалеке скале, темной тенью, прорезавшей ясный голубые небеса. А позади остался лагерь кочевников. Приветливый и уютный. Город, способный в считанные минуты сложиться в несколько сундуков и погрузиться на колеса, запряженные парочкой зойдов. Город, силой которого были не стены, а люди, так ценящие жизнь любого порожденного Эей, будь то человек или животное, предмет или стихия. Благословенное племя пустынных кочевников осталось позади, а вождь их мчался рядом, огненным перстом указывая путь заблудшим путникам. Скала неизменным ориентиром маячила впереди. С каждым часом она становилась все мощнее и выше. К ранним сумеркам авантюристы достигли каменного плато. Острая глыба, разрезающая небеса находилась еще дальше, и все еще была в недосягаемости. Она накрывала пустыню черной тенью, нависая над песками и игриво выглядывая из-за горы. Скала была лишь маяком, ведущим кочевников и случайных путников сквозь бескрайние ровные пески Гиблой пустыни, словно жаждущей запутать путешественников и заставить их вечно блуждать среди мертвых безжизненных дюн, омываемых сухим ветром, пришедшим из ниоткуда и зовущим в никуда. Каменное плато неизменно кренилось в гору, пока не пересекалось горной грядой, взобраться на которую без усилий и тщательных поисков надежного пути не было возможным. Только безумец решился бы подниматься на Арумаату в этих местах, рискуя сорваться, соскользнув с горячего хрупкого камня, и рухнуть вниз, расшибив голову о скалы. Но именно эта непреодолимая отвесная стена и должна была стать началом каменной границы между Алитаром и Гиблой пустыней. Именно это препятствие должно было остановить беглых разбойников и запереть их в плену пустыни. Раэм спрыгнул с верхового зойда, мягко ударившись о камень легкими сапогами. Он приготовился увидеть чудо и нетерпеливо посмотрел на Гаала. Тот медлил, не торопясь слезать с коня. Он подъехал к скале и натянул узду, останавливая скакуна и разворачивая его боком к стене. Светлые глаза, скрытые за темными линзами, скользили по камням сверху вниз; все мышцы напряглись под дорожным плащом. Гаал вытянул руку вперед, от стены его отделяла пара шагов. Раэм смотрел, широко раскрыв обветренные глаза, внимая каждому движению странного гостя. Друзья алитарца стояли поодаль, они не раз видели чудеса, являющиеся взору по велению Гаала, но в этот раз зрелище обещало быть воистину величественным и великолепным, заставив путников смотреть, не отрывая глаз. Кончики белых пальцев на сильных руках изгнанника Алитара задрожали. Секунда. И ввысь взметнулась каменная гряда. Конь подрывника отшатнулся, почувствовав дрожь недр пустыни, и перестукивая копытами, зацокал по серой поверхности горячего плато. Каменная стена поднималась из земли и погналась вперед, грозя задавить всадника, но Гаал резко дернул поводья и развернул коня, заставив его помчаться во весь опор, спасаясь от настигающей его стены. Одной рукой мужчина по-прежнему вздымал за собой череду скал, прямую и гладкую, как полированный металл, разве что не отражающий солнечные блики. Проскакав так несколько метров, Гаал остановился, и возведение стены прервалось. Всадник развернул коня и посмотрел на оставшихся позади друзей. - Ты не солгал… - с благоговением в голосе прошептал Раэм, подходя к стене и гладя смуглой ладонью еще холодную, ровную поверхность камня. Он словно не верил в реальность возникшей перед ним, будто по волшебству, стены. Кочевник завороженно переводил взгляд с ограды на обладателя каменной стихии Королевского рода. - Я же говорил, что он единственный, кто способен защитить границы Алитара, - мимо шокированного Раэма прогарцевал Вайд, легкой рысью он проскакал вдоль стены и догнал своего друга. Вслед за ними галопом пронесся Джек, и задорный ветерок зашевелил его рыжие волосы на макушке. Раэм улыбнулся и щелкнул языком, подзывая к себе зойда и впрыгивая в седло. - Тогда в путь. Я буду показывать дорогу с этой стороны, а вы скачите по ту сторону стены, - кочевник проехал мимо авантюристов вдоль стены, держась на краю территории Гиблой пустыни. Гаал вновь стукнул голенищами сапог под бока лошади, простирая позади себя руку и заставляя скалы восстать из недр земли. Конь одобрительно заржал и понес вскачь своего хозяина, увлекая его в далекое путешествие. Хвостом за ним стык в стык увивалась стена, могучая и надежная. По обе стороны от повелителя камня скакали Вайд и Джек с севера, и Раэм с юга. Странная процессия с успехом прочерчивала каменную границу вдоль Алитара и пустыни. Путники мчались под палящим солнцем, миссия их была важна для обоих народов, лидеры которых объединились ради общей цели. Путь был долог, и хоть стена и легко воздвигалась, подчиняясь могучей силе стихии Подземного Короля, но долгая дорога отнимала немало сил и времени. На закрытие границы требовался ни день, и ни два. С каждым шагом путники все ближе подбирались к цели, но каждый понимал, что впереди у них еще тысячи и миллионы этих шагов.