Часть вторая. Выборы Верховной Жрицы
Самым ярким воспоминанием Лелианы из детства было то, как она, малышка четырех лет, стоит рядом с матерью на террасе замка в Орлее. Она держит маму за руку и видит накатывающие волны, слышит раскатистый гул Недремлющего моря. А позади них сады со сладкими апельсинами и лавандой, но единственный аромат, который различает Лелиана — это нежный запах, исходящий от серого льняного платья матери. Она даже не уверена, основано ли это воспоминание на реальности или это всего лишь плод ее воображения*. Это зыбкая явь, которой она дорожит. Которую нежно лелеет. Этот образ не снится во снах, потому что ей давно уже ничего не снится. Но приходит как по команде, стоит ей только закрыть глаза. Возникает в голове яркой свежей картинкой, словно она пережила его совсем недавно. Как будто окунулась в него только вчера. — Ваша милость. Лелиана откликнулась далеко не сразу. Она моргнула, отчего весь мир на секунду расплылся и сложился снова в виде пары стражников. — Ваша милость, — повторил храмовник, — Инквизитор готова Вас принять. — Хорошо, — кивнула в ответ Лелиана и неслышно проскользнула в открытую дверь. Ее шаги гулко отдавались на широкой каменной лестнице. Наверху, в самих покоях Эвелин, было пусто. Инквизитор сидела на балконе, укутанная в плед, и с бокалом очередного зелья, сваренного для нее Морриган. — Лелиана, — поприветствовала она своего тайного канцлера с улыбкой. — Проходи. Садись. Эвелин указала на свободный стул. Она была без перчаток, и Лелиана мельком взглянула на ее поврежденную руку. Отличное маскирующее заклинание, которое накладывал Дориан, скрывало увечье, демонстрируя ровную белую кожу. Понять сходу, наметился ли какой-то прогресс, было нельзя. — Я вижу, тебе стало лучше, — заметила Лелиана. Эвелин, и правда, выглядела сегодня бодрее обычного. — Ну, если не считать всех трав, которых я выпиваю, все действительно не так уж плохо, — ответила ей Инквизитор. — Наверное, дело в том, что я вообще ничем не занимаюсь. Читаю книги, разбираюсь с бумагами и иногда греюсь на солнышке. Твоя стража, которую ты ко мне так любезно приставила, прозрачно намекает, что выходить мне из покоев нельзя. В спокойном голосе Эвелин нет-нет да и проскальзывали укоризненные нотки. — Я всего лишь хочу, чтобы никто не пострадал, — терпеливо объяснила ей Лелиана. — Ну конечно, — одобрила Эвелин, но ее короткий ответ прозвучал более, чем двусмысленно. — Это не касается твоих встреч с кем-либо, — поспешно проговорила сестра Соловей. — Можешь приглашать сюда, кого хочешь. Эвелин только поморщилась. — В этом нет надобности. «Мда… Какое неудачное начало», — подумалось Лелиане. Иногда им трудно было находить общий язык. — Морриган сумела найти что-то полезное? — спросила она, чтобы сменить тему. — Ну, если говорить о последних нововведениях, — Эвелин подняла свою руку к свету, — то я стараюсь разряжать Метку несколько раз в день. Это она предложила, кстати. Раз уж я не могу остановить выброс магии, то лучше, чтобы он проходил хотя бы небесконтрольно. Тут я, пожалуй, с ней соглашусь. Впрочем, я тебя не о себе поговорить позвала. Но прежде хочу угостить тебя вином. Ты не против? — Совершенно. — Отлично. Насколько я помню, Орлесианская настойка твоя любимая? — Да. Впрочем, не откажусь и от бокала сухого вина. — Ну и славненько. А мне еще порцию сухих корешков напополам с водой. —Эвелин подала Лелиане ее бокал и, поморщившись, выпила еще немного своего пойла. — В Скайхолде никогда не заскучаешь, правда? — С леди Инквизитором скучать не приходится, — улыбнулась Лелиана. — Вот увидишь, так будут когда-нибудь говорить. — Ты, наверное, уже слышала, — напомнила ей Эвелин, — что клирики приезжают через месяц. Об этом-то я и хотела с тобой поговорить. — Да, Жозефина ввела меня в курс дела. — Столь огромная честь дарована нам из-за победы над Корифеем, конечно. Церковь сейчас уважает Инквизицию и всех, кто с ней связан. — Или, проще говоря, мусолит наши имена, даже и не спросив. — Можно и так сказать, — согласилась Инквизитор. — У меня есть возможность повлиять на решение клириков. Во всяком случае, они к моему мнению прислушаются. Без лояльной к нам главы Церкви Инквизиции будет очень сложно договориться с Орлеем и Ферелденом. Пока нет Верховной Жрицы именно их представители управляют Священным Советом. Лелиана помедлила прежде, чем ответить. — Не буду скрывать: сначала эта идея показалась мне абсурдной, — сказала она. — Но чем больше я об этом думала, тем больше приходила к мысли, почему бы и нет. Неужели это так странно для клириков — поддержать меня? Почему бы им этого не сделать? — Я бы сказала, что восстановить сейчас Церковь — это все равно что вывести тонущее судно из шторма. — Да, жаль конечно, что быть Верховной Жрицей несколько сложнее, чем просто выглядеть хорошо в большой шляпе. Обе женщины одобрительно усмехнулись. — Интересно. Если ты станешь главой Церкви, то что будешь делать? — спросила Эвелин. — Первое — я распустила бы Круги. Пусть все маги будут свободны. Они такие же дети Создателя, какие и другие, и Церковь должна принять их. В конце концов, она привечает всех — эльфов, гномов, даже кунари. С чего бы магам быть исключением? — Лелиана знала, что говорить. Она очень много времени потратила на размышления об этом. — Различия отчуждают нас друг от друга, а Церковь поддерживает эту вражду, вместо того, чтобы учить нас видеть в других равных себе. Если мы сможем принять всех в свои ряды, разве это не принесет мир? — Что ж, если ты задаешь такие вопросы, то ты, пожалуй, на правильном пути. — Я поменяла бы все. — Увлекшись, Лелиана почти не слышала Эвелин. — Вообще все. Джустиния хотела, чтобы Церковь выросла, но ее реформы так и не прижились. Ее сдерживали традиции, и она была слишком мягка, чтобы принуждать к изменениям. Я не повторю этой ошибки. — Это будет сложно. Нельзя заставить людей изменить свой образ мыслей. — Как тогда вообще что-то меняется? Люди не приходят к озарению просто так, многих надо вести за руку. — Насильно мил не будешь, Лелиана, — мягко парировала Эвелин. — Нужно будет найти баланс. Между реформами и привычным укладом жизни. Между старым и новым, наконец. Радикальные изменения могу привести только к большему ожесточению. — Люди подобны овцам, Инквизитор. Им надо, чтобы их вели. Есть те, кто цепляются за старые методы, но и они увидят. Я сделаю так, чтобы они увидели... Я готова принять все, что выпадет на мою долю. — Звучит впечатляюще. Эвелин смотрела на нее внимательно, без улыбки. Ее лицо было непроницаемо, и Лелиана не могла сказать сейчас, о чем она думает и без иронии ли прозвучали эти последние слова. Впрочем, эта пауза ее мгновенно отрезвила. — Я что-то чересчур распалилась, — заметила Сестра Соловей. — Все дело в том, что я близко к сердцу принимаю дела Церкви. Наверное, мои идеи расходятся с тем, что думает Кассандра. — Да, не буду скрывать, что она мыслит немного по-иному, — уклончиво отозвалась Инквизитор. — Тогда будет уместным задать вопрос: а что думаешь ты? Эвелин ответила далеко не сразу. Ее губы слегла шевелились, словно она пробовала вопрос на вкус. — Что думаю я? — наконец переспросила она. — Я думаю, что неважно, кто станет Жрицей. Ты или Кассандра, или любая другая кандидатура клириков. В любом случае, это должна быть женщина, которая привнесет много изменений в существующие порядки. А будут ли они благими, только время покажет. Поэтому что касается тебя или Кассандры, вы хоть и смотрите на Церковь под разными углами, намерения у вас примерно одинаковые. — Рада это слышать, Инквизитор. Ваша поддержка может склонить клириков в любую сторону. — Да, именно поэтому мне и важно распорядиться своим голосом правильно, — согласилась Эвелин. — Я ищу не просто радикально новых взглядов, но того, кто действительно предназначен для этой роли. Кто готов отказаться от своей мирской жизни. Ведь все ждут полной преданности от новой главы Церкви. — Я понимаю, что это потребует много жертв с моей стороны. Лелиана осеклась, заметив в глазах Инквизитора пляшущие смешинки. Эвелин с трудом подавила улыбку и сразу приняла серьезный вид. — Ты, наверное, слышала, что Кассандра пишет книгу о нашей борьбе с Корифеем. Разумеется, под строгим руководством Варрика. Это новейшая история Инквизиции и одновременно буквально детальное описание того, что я делала последние три-четыре года. Но если кто-нибудь спросит меня: что было до этого? Что я делала первые двадцать семь лет своей жизни? Я, пожалуй, затруднюсь ответить. Искала смысл, наверное. Поэтому я знаю, чего в книге точно нет. Той атмосферы отчаяния, с которой я ехала в Храм Священного Праха. Потому что я никогда не понимала, чем я хочу заниматься. И меньше всего меня тянуло к религиозной карьере. Меня просто насильно отправила туда семья, учитывая сколько наших родственников служило Церкви. И когда я возглавила Инквизицию в минуту полной неопределенности, я поняла, что это мое. И какие бы трудности не вставали на нашем пути, я никогда не сомневалась. Даже если бы мне суждено было погибнуть от руки Корифея, я бы все равно ни о чем не жалела. Понимаешь меня, Лелиана? В моем выборе не было жертвы. И принимая на свои плечи такой груз ответственности, у тебя их тоже быть не должно. Лелиана внимательно слушала Эвелин, в задумчивости смотрела на белоснежные вершины гор. — Если отбросить на секунду Брешь и Якорь, ты никогда не хотела стать Верховной Жрицей? — вдруг поинтересовалась она. — Забавно. Ты не первый человек, кто меня спрашивает. — Кто же был первым? — Мой отец. Перед тем как я уехала на Церковный конклав. — И что же ты ответила? Эвелин помедлила, водя пальцем по граненым краям своего бокала. — Для меня одна только мысль променять свою броню на строгую мантию, а своего драколиска — на жесткое кресло вызывает неприятную дрожь во всем теле. Так что мой ответ был однозначный. Сестра Соловей не смогла сдержать улыбки. — Чем больше я тебя слушаю, тем больше думаю о том, что ты ищешь человека, которому нечего терять. — Да ладно, — Эвелин рассмеялась. — Ну так скажи мне тогда, что ты будешь делать, если Инквизицию распустят? Она положила Лелиане руку на плечо, улыбаясь очень ласково. И Лелиана тотчас смутно ощутила, что вся их беседа сводилась исключительно к этому вопросу. Она вышла из покоев Инквизитора с чувством, что так и не смогла понять однозначно, что решила для себя Эвелин. Она вышла с легкой досадой на свою болтовню, на то, что позволила этой теме увлечь себя, на то, что она успела поделить еще по сути неубитого медведя. Да, с легкой досадой и с большим чувством удовлетворения. Если ей и хотелось с кем-то поделиться своими мыслями, то этим человеком как раз и была Эвелин. Впрочем, не все, что сказала ей Инквизитор, вызывало у нее благостное ощущение. Взгляд Лелианы скользнул по башне командора, и она поспешно свернула к таверне. Варрик конечно же был там, на втором этаже, в компании Сэры. Эльфийка хмуро покосилась на подошедшую Лелиану и тут же ретировалась, сославшись на какие-то важные дела. Последний месяц их отношения были очень натянутыми. Сэра так и не смогла простить Лелиане свою ссылку подальше от глаз. Глупая, Лелиана ведь проявила терпение. Она просто ненадолго отослала лучницу, чтобы та не болталась под ногами и не болтала лишнего, особенно про то, что Инквизитор мол прикладывается к бутылочке. Можно было просто поговорить, но у Лелианы совсем не было времени. Однако Сэра великодушного поступка не поняла. А жаль. Дориану, например, досталось гораздо сильнее. Лелиане вспомнилась Жозефина и ее постоянные лекции на тему того, что члены Инквизиции вовсе не куклы и не шахматные фигурки, чтобы их переставлять. Нет, не куклы, совсем не куклы. А сборище разных существ, каждый с собственным багажом из прошлого. Кому как Лелиане об этом не знать. — Варрик, — ласково позвала Лелиана, садясь напротив гнома. Варрик ей почему-то всегда нравился. Может быть потому, что с ним было меньше всего хлопот. — Очень рад Вам, леди Соловей, — честно признался Варрик. — Откуда идете? — От Инквизитора. — А, так Вы были у леди Тревелиан, — гном тихо присвистнул. — Как там поживает наше инквизиторство? — Все примерно также. Пока без изменений. Я вижусь с ней регулярно и делаю все согласно ее руководству. — Ну разумеется. — Гном поднял свой бокал. — Пью до дна за здоровье нашего Инквизитора. — Варрик в два скачка прикончил пинту пива и заказал еще. — Как там наш командор, кстати? Лелиана только тяжко вздохнула. — Весь в делах, — покачав головой, ответила она. — Как всегда очень активен. Не пропускает ни одного собрания, исправно посещает все тренировки. Никакого изменения в поведении. — Что, все настолько плохо? — сразу помрачнел Варрик. — Вообще-то я собиралась к нему зайти. Но я… понимаешь ли… я не сильна в такого рода делах. Особенно потому что это касается Каллена. Вот я и подумала. Может быть, ты составишь мне компанию? — Не откажусь, — мгновенно согласился Варрик. — Я даже знаю, чем смогу помочь. — Ну и славно. Лелиана с облегчением перевела дух.***
В приемную командора им удалось попасть не сразу. Каллен только что вернулся из Халамширала и не принимал никого. Поэтому около входа в башню командора образовалась огромная толпа народу. Все — с докладами. Впрочем, отказать главной советнице Инквизиции он никак не мог. Поэтому когда Лелиане и Варрику удалось протиснуться сквозь многочисленную свиту командора, они беспрепятственно прошли дальше. Каллен сидел за своим столом, буквально заваленном бумагами, и внимательно изучал какую-то карту. При виде вошедших он поднялся. — Леди Лелиана, — сказал командор так, словно ждал ее прихода, — посмотрите: свежие карты из Халамширала. Мы обыскали каждый уголок в Зимнем Дворце, но так и не нашли источник нападения кунари. — Вы все-таки думаете, что это чисто магический характер? — спросила Лелиана, внимательно рассматривая протянутые ей карты. Варрик громко кашлянул. — Вообще-то мы зашли поинтересоваться, как у Вас дела, командор, — напомнил Лелиане гном. — Ах вот оно что! — насмешливо произнес Каллен. — Тогда вставайте в очередь. — Он кивнул на огромную корзинку цветов, задвинутую в угол. — Это от Жозефины. Да простит мне Создатель такую вольность, леди Монтилье мучила меня все утро. Хотя она была более изобретательна, чем вы. Пришла под предлогом оживить цветами мой интерьер. — Я бы не приходила, — ответила Лелиана, — но Дагна раз за разом возвращается с пустыми руками. Раз уж ты вежливо посылаешь мою гномку, то я пришла лично. Когда надо, они с легкостью переходили на ты. — У меня все хорошо, Лелиана, — терпеливо ответил ей Каллен. — Я говорил это и твоей помощнице. Надеюсь, хоть ты мне поверишь. Лелиана долго смотрела ему в глаза, потом просто кивнула. — Если захочешь поговорить, ты знаешь, где меня найти. В любое время дня и ночи, Каллен. Я всегда в твоем распоряжении. — Спасибо. Я знаю, что от тебя такое нечасто можно услышать, и, поверь мне, я это очень ценю. Командор жестом пригласил обоих собеседников сесть напротив него. — А где это ты постоянно пропадаешь? — недовольно спросил Варрик, чувствуя, что про него, кажется, уже забыли. — Я лично руковожу поисками проникновения кунари в Халамширале, — ответил ему Каллен. — Поэтому-то тебя практически не видно в главной части замка? — продолжал допытываться гном. — Последний месяц я много времени проводил в Зимнем Дворце, поэтому мне было не до светских раутов. — А как же ты отчитываешься перед леди Инквизитором? — Я пересылаю ей все бумаги через нарочных. — И что никакой потребности в личных разговорах? — невинно поинтересовался гном. — Дыхание Создателя! — Каллен покачал головой. — Ты прямо как Жозефина. Не надо ходить вокруг да около. — Ладно, хорошо. Все просто удивлены тому, что ты так бодро держишься. — А я удивлен тому, что всем есть дело до меня. — Люди просто переживают за тебя, Каллен. Ты ни разу не навестил Инквизитора за все это время. — За меня не надо переживать. А в моих визитах нет надобности. Все и так понятно без слов. — Ну хватит, — проговорила Лелиана, до этого молча наблюдавшая за этой полемикой. — Варрик, насколько я помню, у тебя было дельное предложение. — Да, — вздохнул гном. — Как насчет того, чтобы развеяться подальше от этого замка? Мы давно никуда не выбирались. Члены Священного Совета выехали сюда из Орлея и Ферелдена. Мы могли бы встретить их на полпути и сопроводить сюда. — Это ведь очень даже неплохая идея, — поддержала его Лелиана. — И не спорьте, командор, — заметила она, увидев, каким в одночасье хмурым стало лицо Каллена. — Поиски в Халамширале уже почти закончены. Выводы оставьте мне и моим агентам. Подготовка к приему гостей уже завершена. Остальные Ваши дела я тоже могу взять на себя без всяких проблем. Отдыхайте и желательно подальше отсюда. — Я так понимаю, у меня нет другого выхода, — резюмировал Каллен. — Нету, — заверила его Лелиана. — Не желаю видеть тут ни тебя, ни Варрика. — Ну что ж, — Каллен сдался без боя. — Может быть, вы правы. Я и сам буду рад уехать на пару недель. — Решено. Варрик победно улыбнулся.***
На обратном пути Лелиану встретила Дагна. — У Вас гостья, Ваша милость, — сообщила она и отступила назад, пропуская фигуру, укутанную в серый бархат. Этой гостьей оказалась не кто иная, как Солона Амелл. *Лелиана - Dragon Age Wiki - Wikia Disclaimer: часть диалогов и писем из игры адоптирована в текст.