Минас из Повелителей Ночи

— Ой, нарвешься ты, — мечтательно протянул Маркус, пронаблюдав, как марширующая монолитная коробка вытесняет с дороги тройку кхорнитов. — Хотя, три к двум держите… в рамках разборок на корабле имеете шанс не убиться. — Если нарвемся, по нам пойдут гранаты и силовое оружие. Это не тоже самое, что спарринг, — самокритично возразил Минас.

      Закончив перекличку, Минас покинул канал взвода и переключился на общий тактический. — Я ювен-раз, отработали чисто, вышли на точку. Марк? — Я юва-два, встретили незначительное сопротивление, к точке выйдем к расчётному времени. — Помочь? — Без вас скользко.       Этот тон легко было узнать даже сквозь хрипяще-свистящий радиоэфир: «Я сказал то, что сказал, и мы оба знаем, что я вру». Минас глянул на планшет, отображавший сейчас перемещения союзников в реальном времени. Весь взвод «два» собрался на просторном перекрестке. Редкую стрельбу слышно и без спецсредств — совсем близко стоят. В здравомыслии Марка Минас обычно не сомневался, но некоторая вероятность, что ювен-два серьезно встряли и только из чистой гордости не запрашивают поддержку, всё же была. А задача у младших взводов групповая, застрянет один — застрянут все. Ну и к тому же скучно ждать просто так, пока юва-два развлекается. Минас вернулся во внутренний канал. — Первая пятерка — со мной, остальные — ждать и бдеть.       Когда группа была в двух зданиях от места событий, им навстречу двинулся Маркус. Видимо, тоже смотрел трекинг на планшете. — Мелкий, ты баран! Хер ли в чужой сектор без приглашения, а если у меня распознавалка сбойнёт? — и он многозначительно помахал болтером в сторону союзников. — Тренируйся распознавать визуально. Что у вас? — Тренируйся слушать и запоминать. «Незначительное сопротивление», я ж сказал.       На этом Маркус счел разговор завершенным. Впрочем, настаивать на уходе непрошенных помощников он не стал, просто развернулся и утопал обратно к перекрестку. Минас проследовал за ним.       На перекрестке действительно было скользко. Примерно половина взвода рассыпалась по окрестным зданиям, периодически выкидывая в окна человеческие тела в разной степени жизнеспособности. Возле единственной имеющейся глухой стены, за импровизированной баррикадой засело то самое «незначительное сопротивление», вряд ли больше троих человек. Стреляли именно они, и стреляли из стабберов, то есть практически не имея шанса повредить броню легионеров. Сами легионеры отрабатывали тактические приемы запугивания: подхватывали вчетвером очередное прилетевшее из окон тело и с бодрым «Три — Четыре!», жутковато звучавшим сквозь динамики шлемов, дружно дергали в разные стороны. А затем швыряли брызжущие кровью, лохматящиеся еще пульсирующими внутренностями куски к стрелкам за баррикаду. Под ногами действительно было скользко. — Совсем рехнулись? — Принцесса, тебя сюда звали? Я берег твоё трепетное сердце от ужасов войны, и кто тебе виноват, что ты всё-таки приперся? — Юва-два, у нас боевая задача! — До точки сбора полквартала, до транспорта — двенадцать минут. Мы в графике, юва-один. А в боевую задачу входит деморализация противника. Мне сходить в твоём секторе уроки проверить? Ты чем-то, кроме доброго слова, пользовался вообще?       Свою часть боевой задачи Минас выполнил чётко, некоторое количество развороченных тел его бойцы добросовестно развесили на самых заметных участках городского ландшафта. Но то, что творил сейчас Маркус, было явно за рамками эффективности. Минас переключился на канал взвода «раз».       Ортен равнодушно прошагал мимо Маркуса, мимо веселящихся, залитых кровью отморозков и зашвырнул за баррикаду пару осколочных гранат. А потом перепрыгнул завал и трижды тяжело наступил там. Остальные четверо, во главе с Минасом, быстро отстрелялись по тем из раскиданных тел, которые еще подавали признаки жизни. — Принцессе Милосердия трижды УРА! — рявкнул Маркус. — Ура-Ура-Ура! — с энтузиазмом подхватил взвод «два». — Не за что, мальчики! — елейно отозвался Минас. — Я, так и быть, никому не расскажу, сколько времени вы всем взводом превозмогали троих смертных.       С крыши послышался истошный вопль ужаса, а потом завывание сквозь динамики. Маркус заметно оживился и исчез с общего канала. Через несколько секунд заговорил голосом: — Десять минут до транспорта. Встречаемся на точке, юва-раз. — и, развернувшись к своим, заорал: — Гандбол! У кого сдохнет, тот — Минас!       Рапторы дружно взвились над крышами, на лету перебрасывая друг другу извивающееся тело. Поймать пленника в воздухе, не нанеся ему летальных повреждений, действительно было непростым трюком. Минас отвернулся и скомандовал возвращение к остальным силам. — Я ювен-два, юва-раз, вы заняты? — Я ювен-раз, идём в графике. — Минас, вот сейчас мне бы не помешало немножко твоих. Бой в здании, мы завязли. — Услышал тебя, ювен-два. Полвзвода хватит? — Должно.       Здание, обозначенное на карте как «дворец правосудия», оказалось широким приземистым фортом с серьезным заделом на оборону. Четверо «вторых» ушли вглубь и были технично отрезаны от выхода. А остальной взвод Маркуса принимал бой снаружи, да и хреново рапторы маневрируют в узких коридорах, полностью утрачивая преимущество. «Тактики» подходили для этой задачи заметно лучше.       Полувзвод Минаса, прикрываемый рапторами сверху, прорвался к форту из переулка и устроил качественную зачистку внутри здания. Найденных «вторых» пинком отправили на улицу — без них тесно, а толку чуть. — Можешь не благодари-ить! — пропел Минас в общий канал. — И не собирался даже! — чрезвычайно искренне откликнулся Маркус.       Когда «первые» вышли, бой на площади уже закончился. — Долго вы, — поприветствовал их Марк. — Пожалуйста. Если что, обращайся. — О да, я так признателен! Хочешь долю в добыче? — Марк, не глядя, подхватил одно из валяющихся тел и протянул лучшему врагу. — Кушай, дорогой, от всей души угощаю! — Нет, ну что ты! Тебе нужнее. Может, хоть так силёнок наберешься! — Интересная мысль… — Маркус снял шлем и задумчиво посмотрел на мертвого человека у своих ног. Ждать, чего он учудит дальше, Минас не стал. И совсем не обратил внимание на появившийся через полминуты голос в воксе: — Зря отказался, вкусно, между прочим!       Это была не самая напряженная операция, но самая долгая и масштабная в небогатом боевом опыте Минаса. Целый мир, обустроенный в духе кодекса астартес, хорошо еще, что с ресурсами у случайно забредших в пространство за варп-штормами лоялистов была беда. Наставник Сахаал сказал: «Империум — как ржавчина. Заметил хоть крохотное пятнышко — зачищай и полируй до полного уничтожения, иначе оно расползется и пожрет всё, до чего дотянется». Вот и вычищали — планомерно, шаг за шагом проходя сквозь небольшие военные городки, уничтожая организованное сопротивление армии, а гражданских деморализуя или вырезая, как придётся. Закидывались протеиновой смесью, спали в креслах транспорта, просыпались в момент посадки и шли в очередное поселение. Суточные циклы, хоть местные, хоть корабельные, перестали считать после третьего, всё равно зона боевой операции была постоянно погружена во тьму. Не то чтобы так уж сильно вымотались, но перешли в совершенно иное состояние тела и разума, когда привычная аксиома «мы созданы для войны» наполняется простым и естественным, как дыхание, смыслом. Нет мира меж звёзд, лишь бесконечность резни. Ave Dominus Nox!       И уж точно это был самый долгий эпизод непрерывного и плотного взаимодействия двух младших взводов. Минас считал серьезным общим достижением тот факт, что это взаимодействие прошло успешно и почти без эксцессов. Ну то есть за благоразумие своего взвода Минас и не волновался. Почти. А Маркус хорошо понимал, что междоусобная грызня во время боевой операции может выйти боком, и тоже держал своих отморозков в узде. Только совсем уже под конец Лариус решил пугануть «первых», приземлившись в волоске от их группы, а Вартариан увидел падающую с неба хрень и очень ловко отбил ее кулаком. Поврежденная перчатка у Варта и почти оторванный наплечник Лариуса — считай, вовсе без потерь отделались.       Но всё-таки приказ возвращаться в базовый лагерь был истинным счастьем. Не сговариваясь, взводы расположились на максимальном удалении друг от друга, на противоположных границах жилой зоны. Наконец-то можно было снять шлем и стоять дольше трех секунд, не участвуя в очередном обмене дружескими любезностями. За спиной умиротворяюще гомонили братья, тоже радуясь передышке. — Варпова срань, сопляков без присмотра выпустили?       Варпова срань, безмолвно согласился Минас. Боевой режим в его голове совсем затмил факты обыденной жизни. Что в прямой видимости высаживается с корабельного транспорта союзный взвод приор-2, это Минас осознал. А что ведет его Сиех — как-то не сообразил, пока не услышал голос.       Сиех был первым из присоединившихся к Сахаалу легионеров и Повелителем Ночи к тому же. Ходили слухи, что его несколько десятилетий держал в плену тёмный магос биологис и что Сиех был страшно искажен изуверскими опытами, когда капитан привел его на свой корабль. Тело легионеру смогли вернуть Фиррентисы, а вот психика… Сиех был мелочно злобным существом, и лишь страх перед капитаном мешал ему без разбору убивать на корабле. Сиех в полной мере воплощал идею о том, что «у Повелителей Ночи нет чести», он мог любого легионера окатить грязью, а на предложение ответить за слова с оружием в руках — насмешливо фыркнуть: «Вот еще, руки об тебя пачкать!», просто развернуться и уйти. Но капитан Зо Сахаал проявлял к первому из найденных братьев несколько сентиментальную снисходительность и даже дал ему взвод в подчинение. Минас перед Сиехом терялся, искренне не зная, как относиться к мерзкому созданию, особенно после того, как Трэс, на правах наставника, коротко посоветовал: «Не связывайся. Лучше даже не смотри в его сторону».       Минас надел шлем — хоть какая-то иллюзия защиты от этой погани. И ощутил непривычную злость — сказывалось всё-таки напряжение последних дней. Калечный на голову урод свалился, весь чистенький, с корабля и будет тут вонять на бессмертных воинов, полчаса как вышедших из боя! — Недоделков пустили воевать! Скольких лягушек ты уже одолел, герой? — Я с удовольствием поведаю тебе о ходе боевых действий, уважаемый Сиех. Сидя на орбите, ты, должно быть, совсем позабыл, как выглядит война изнутри. — О да, на твою привилегию зачищать сортиры от крыс я не претендовал. Ты старательно выполнил свою работу? — Я старательно исполнял приказы капитана Сахаала. А ты плохо информирован о содержании этих приказов. — Достаточно посмотреть на исполнителя, содержание становится очевидным. — Ты ошибся, уважаемый. Все сортиры этого мира стоят нетронутыми. Я не знал, что тебя нет на планете, а теперь понимаю, кого они дожидались. — А ты совсем обнаглел, щенок. — Почему это? Я же говорю, я не посягал на принадлежащую тебе славу! — За слова придётся отвечать, щенок.       Минасу стало смешно. Вот уж от кого эта фраза была вовсе неожиданной. — Серьёзно? Поединок? Ты решишься на такое героическое деяние? — Я тебе глотку вырву! — Сиех утратил сдержанность как-то сразу, укрепив Минаса в его насмешливом пренебрежении. — В любое время, на любом оружии, уважаемый! Буду ждать! — Минас демонстративно отвернулся и зашагал к своему взводу, показывая, что разговор закончен. Парни, подтянувшиеся поближе к месту перебранки, начали было высказываться, но их голоса перебил рык динамиков Сиеха. — Я выбрал оружие! Сейчас!       Удивленный, Минас развернулся на голос. И увидел, как Сиех тоже разворачивается, стоя в толпе своих бойцов, а в руках у него — тяжелый болтер, лента от которого тянется к патронному ранцу за спиной одного из легионеров.       Поединки во время боевой операции запрещены.       Тяжелая дура на подвеске у бедра дает очень большой разброс, особенно если её перевешивали на ходу и черте-как.       Прямо за спиной — взвод, и большинство парней уже без шлемов.       А еще в десятке метров за ними — легкий рабочий блок медицинской службы.       Весь базовый лагерь за спиной, толпа полезных нонкомбатантов без брони.       Сиех окончательно безумен.       Минас додумывал, уже начиная разбег и впервые в жизни сожалея об отсутствии ракетного ранца. Потому что единственное направление, куда допустимо было уворачиваться, уводя за собой ствол и все прошедшие мимо заряды — это вверх. Три шага, и прыжок, и крохотный шанс долететь до вооруженного психа раньше, чем… Рокот болтера показался оглушительно громким, а останавливающая сила множественных попаданий заставила молодого легионера на мгновение неподвижно зависнуть в воздухе. Падения Минас уже не почувствовал.       Те полторы секунды, когда можно, наверное, было что-то сделать, они безнадежно упустили. Просто не смогли сообразить, что такое бывает, что союзник может начать пальбу вот так… — В укрытие! — заорал Клаас, когда его самого уже разворачивало скользящим попаданием в наплечник. Когда толку от его приказа уже не было, потому что стрельба стихала. Когда телеметрия сержанта заполошно помельтешила на дисплее и замигала руной «критический ущерб».       Сиех неспешно скинул с плеча ремень и вернул оружие владельцу. — Всё, недоделки, разрешаю больше не прятаться. Кучно пришло. Возьму на память, — также неспешно он подошел и склонился к нагруднику Минаса, в котором зияла почти сплошная дыра с кулак размером. — Брысь, не толпитесь над моим трофеем.       Позже взвод обсуждал и не мог найти ответа: что заставило их хоть на секунду прислушаться к словам психопата? Но в тот момент юные легионеры искренне поверили: да, был поединок, победитель имеет право на трофей. Ведь Минас сам сказал: «В любое время, на любом оружии». В зоне проведения боевой операции поединки запрещены, но это уже капитану разбираться с участниками, а сейчас уважаемый Сиех полностью в своем праве. — Ты желаешь получить нагрудную пластину? — бесцветно произнес Клаас. — Я помогу тебе её снять. — Мне не нужен весь кирпич. Мне нужна вот эта красивая дыра! — под непонимающими взглядами Сиех вытащил короткий моноклинок и начал аккуратно прорезать им толстый керамит, выкраивая из нагрудной пластины собственно пораженную область. Очевидно было, что такую броню таким орудием он будет резать до погибели Терры, не меньше. — Моему сержанту необходима медицинская помощь, — терпеливо проговорил Кастор. — Я передам тебе эту пластину, и ты можешь… — Сопляк, заткнись. Я возьму свой трофей так, как считаю нужным! — и кому могло хоть на секунду прийти в голову, что Сиеху действительно понадобился этот кусок керамита? Он просто наслаждался отчетливо слышимым через дыру клёкотом лёгких юного засранца и беспомощными взглядами его бойцов. Щенкам следует учиться терпению и смирению, о да! — Легионеры хорошо переносят ранения. Если этот сдохнет, значит он был недостаточно крепким и не заслуживал жизни. — Нашему сержанту необходима медицинская помощь. Немедленно.       Снова подняв насмешливый взгляд от нагрудника, Сиех увидел взвод. Стену керамита, уже почти сомкнувшуюся вокруг него непроницаемым кольцом. Тяжелые перчатки синхронно опустились на рукояти, и не возникало никаких сомнений в дальнейшей судьбе любого, вставшего на пути этих воинов.       Сиех ухитрился по-крысиному сгорбиться в своём доспехе, настороженно отступая спиной вперед. — Так, да-а? — прохрипел он в динамики и тут же рявкнул уже в канал своего взвода: — Ювен-один считать противником в контакте! Огонь по готовности!       На множественное движение союзного взвода младшие легионеры среагировали мгновенно. Когда началась стрельба, не в укрытии были только Клаас и Вартариан, тащившие на себе Минаса. Свалившись за гусеницу вездехода, Клаас принялся координировать своих, чтобы собрать в одну безопасную точку сержанта и парочку медиков из разбегающегося сейчас от края лагеря персонала. Ответный огонь на поражение он категорически запретил, только заградительный на упреждение в зоне возможного сближения.       Одновременно несколько голосов с обоих сторон надрывали динамики, пытаясь достучаться до разума Сиеха. Игнорировать неадекватный приказ своего сержанта ни один из бойцов приор-2 не решился, хотя часть выстрелов явно шла в заведомо непроницаемые объекты. Но только часть. За валун, служивший укрытием троим парням, прилетела связка гранат. В ближайшие секунды надо было решать: открывать полноценные боевые действия против взбесившихся союзников или откровенно подставляться самим. Первое могло повлечь серьезные проблемы с Зо Сахаалом в будущем, второе — реальные потери прямо сейчас. Клаас медлил, соображая, что сочтет правильным решением Минас, когда очнется.       Из-за спины послышался нарастающий рёв, над растревоженным лагерем тремя звеньями пронеслись рапторы Маркуса. На подлете они дружно ушли в короткую горку, гася скорость и зависнув чуть впереди позиций ювен-раз, устроили беспорядочную пальбу по наемникам Сиеха, укладывая заряды впритирку, но никого всерьез не задев. Им ответили несколькими выстрелами, хотя большинство противников предпочли плотно вжаться в землю, поскольку укрытия от атаки с воздуха ни у кого из приор-2 не оказалось. Отстрелявшись, «вторые» ушли вверх и в стороны, на следующий круг. — Прекратили огонь, НЕМЕДЛЕННО! — громыхнули ретрансляторы голосового оповещения в лагере. Это очнулся Митрих, который, вообще-то, был главным в отсутствие капитана. Судя по тому, что ни он сам, ни взвод Повелителей Ночи еще не примчались на место событий, командовал он откуда-то из транспорта.       Клаас перевел дух и с чистой совестью продублировал приказ взводу. Со стороны Сиеха и так было тихо после атаки рапторов, однако покидать укрытия никто не спешил. Ювен-2 заложили крутой вираж над полем боя и приземлились на почтительном отдалении, под прикрытие небольшой дюны. Повисла выжидательная пауза.       И тут реальность треснула и из варп-разлома вышел Зо Сахаал в демонической ипостаси. Правда, через несколько секунд разлом сомкнулся и демоническая аура капитана угасла, но самого момента выхода хватило всем. Боевые действия были признаны однозначно завершенными. — Ты-то чего к ним полез? — с искренним интересом спросил Наставник у Маркуса, в свой черед вызванного для разбора инцидента. — У взвода приор-2 не были активированы маркеры системы распознавания «свой-чужой». Мы выдвинулись на звук выстрелов, увидели, что юва-раз в огневом контакте с неопознанным противником, явно защищают лагерь. Я принял решение поддержать союзный взвод. — Маркеры «свой-чужой»? — Сахаал иронично приподнял бровь. — А просто глазами ты Сиеха в упор не узнал?       Маркус изобразил свой фирменный взгляд: «Мы оба знаем, что я вру, но я сказал то, что сказал», и пожал плечами. — Мало ли какая иллюзия может быть? Кого достоверно опознали как «своих», тех и поддержали!