HQ-драбблы

Укаю кошмарно жарко – лето то еще, в тренировочном лагере духота стоит круглосуточно, – но одновременно его потряхивает, как от озноба. Ноги ледяные, ладони влажные, по шее катится капля пота, щекочет кожу и раздражает. Пошевелиться – смерти подобно. Обычная его бравада растворилась в мареве летнего воздуха, и Укаю остается только надеяться, что он себя не выдаст. В конце концов, можно долго притворяться спящим. А если повезет – вправду заснуть. Суга прижимается сзади – несильно, мягко, ласково. Обнимает, одной рукой, горячо дышит, почти прижимается губами к выпирающему позвонку – от этого волоски на шее и руках встают дыбом. У Укая нет совершенно никаких сил, чтобы прогнать его, отправить спать на футон в общей комнате команды. Он хочет быть взрослым, хочет поступить правильно, но «нет» встает в горле комом, и Укай просто физически не может заставить себя выдавить его. Суга слизывает с шеи каплю пота, и у Укая мгновенно загораются уши, он вздрагивает, а все тело накрывает волной жара. Еще жарче, наверное, только в котле, который приготовлен для него в аду. – Кейшин, – собственное имя звучит неестественно, слишком мягко. Шелестяще. На месте Суги очень отчетливо представляется змей. – Не надо, – все же выдавливает Укай. Ужасно хрипит и не знает, расслышал ли его Суга. – Мы не делаем ничего плохого, – почему-то это Суга звучит серьезно и по-взрослому, Укаю очень сложно не поверить ему. Чуть шершавая ладонь ложится на бок, Суга снова лижет шею, прижимается губами под самым ухом. Укай с силой стискивает зубы, пальцы на ногах поджимаются. Поджимаются и яички, когда Суга ведет рукой по бедру, тянет вниз боксеры. Как ни странно, это приносит некоторое облегчение – на головку больше не давит пропитавшаяся смазкой ткань. Ладонь на секунду пропадает, Укай чувствует, как Суга возится, а потом между ягодиц вжимается горячий член, и Укай кашляет, горло судорожно сжимается, и он не может нормально вдохнуть. Суга успокаивающе гладит его по животу, гладит волосы на лобке, трется носом о позвонки и тихонько стонет – едва слышно, но Укай очень отчетливо улавливает звук. От этого у него на секунду темнеет в глазах. – Кейшин, – снова зовет Суга, касается подушечками пальцев головки, прижавшейся к животу. Укай наконец понимает, что и у Суги подрагивают руки. Укай оборачивается, пытается разглядеть в темноте выражение лица. От возни Суга немного сползает, его член проскальзывает между бедер, и рефлекторно Укай весь напрягается, снова до боли сжимает челюсти. Суга снова тихо коротко стонет, его пальцы сжимаются вокруг головки. Даже в темноте видно, как у него нездорово, стеклянно блестят глаза. Укай шумно выдыхает, выворачивает шею сильнее, чтобы поймать поцелуй. Шуршит футон, когда Суга начинает двигаться, влажный член скользит между бедер, под самой мошонкой, и Укай от неожиданности прикусывает чужую губу. Суга весь дергается, сильнее вжимается в спину Укая, дышит чаще. Укай резко отворачивается, накрывает пальцы Суги своими, сжимает их на своем члене немного сильнее, сам устанавливает ритм. Суга рвано выдыхает в шею, зарывается лицом в чуть влажные волосы на затылке и прижимается к нему лбом. Очень скоро он начинает шипеть – и, наверное, кусает губы, думает Укай. Внутренняя сторона бедер становится липкой, а Суга дрожит крупнее. Он затихает и целует кожу по кромке волос, пока Укай дрочит себе его рукой. Едва отдышавшись после собственного оргазма, Укай встает. Ноги как резиновые, его шатает, но он все же находит полотенце, вытирает живот и бедра. Укай старается игнорировать, как Суга садится на футоне, как со странным сожалением наблюдает за ним. Укай избегает смотреть на Сугу, когда садится рядом и вытирает его пальцы. Суга удивительно ловко ловит его за запястье, целует открытую ладонь, прижимается к ней лицом и заваливается набок, так и не отпуская. – Я уйду скоро. Полчаса? – он совершенно точно знает, что Укай может сказать или спросить, и Укай благодарен, что Суга избавляет его от необходимости произносить все вслух. Укай все-таки ложится рядом. Глаза слипаются: жара, переживания и оргазм совершенно выжали его. В полусне он тянется за рукой, которая отводит с лица прилипшие пряди. Утром Укай резко распахивает окно настежь. В душной комнате все еще клубится, собирается по углам и в складках одежды запах секса. Подушка пахнет шампунем Суги.