HQ-драбблы

Кенма был первым, кто всерьез подрался. Куроо всегда думал, что если уж кто и будет драться, то точно он, да и то это маловероятно – а в детстве не считается. Так что он удивленно приоткрыл рот, глядя на треснувшую губу Кенмы и его синяки. – Ты чего?.. – только и выдохнул Куроо, тут же затащил его к себе в комнату, чтобы мама не успела увидеть. Кенма безразлично дернул плечом и присел на край кровати. – Кто пришел? – послышался голос мамы, и Куроо чуть приоткрыл дверь. – Кенма, мам! – крикнул он в щелку. – Я сделаю вам чай. – Не надо, мам! – быстро отказался Куроо и тут же плотно закрыл дверь. Кенма успел стянуть с плеч рюкзак и достать свою PSP. Совсем новенькая, его первая PSP. Кенме подарили ее неделю назад на двенадцатилетие, и он не расставался с ней сутками. Только сейчас он почему-то не держал PSP в руках и не отстукивал пальцами по кнопкам, а просто прижимал к груди. – Ты чего? – повторил Куроо и сел рядом. Кенма спиной вперед заполз дальше на его кровать и забился между подушками. – Отобрать хотели, – тихо пояснил он. У Куроо задеревенели мышцы лица. Головой он понимал, что сейчас ничего уже не сделает, но сердце рвалось в бой. От нахлынувшего адреналина чуть закружилась голова. Куроо подсел ближе, обнял колени Кенмы и положил на них подбородок. Кенма глянул на него из-за завесивших лицо волос. – Стащу у мамы косметичку, хочешь? – предложил Куроо и отвел волосы Кенмы в сторону, чтобы ближе рассмотреть и оценить масштабы урона. Кенма не ответил. Криво, напряженно пожал плечами, но доверчиво подался ближе и повернулся чуть влево, показывая синяк на скуле. Куроо сорвался с кровати и выскользнул из комнаты тихо, как только мог. В небольшой квартире было сложно делать что-то незаметно, но у Куроо был опыт, так что он справлялся. Сначала на тумбочке появились запакованный бинт и бутылка с водой, потом – светлая сумочка, похожая на школьный пенал. – Подержи волосы, – Куроо снова устроился напротив Кенмы и скрестил ноги. Он деловито взялся за бинт, отмотал кусок, смочил его водой и стал осторожно промакивать ранки, где видел. – Только я спирт не нашел. – И хорошо, – пробормотал Кенма и закрыл глаза. Еще чего ему не хватало – чтобы и без того ноющие ранки жглись. Следующие полчаса они провели, пытаясь замазать синяки тональным кремом, но ничего толком не получалось: кремовые круги на коже Кенмы выглядели взявшимися из ниоткуда тенями, как если бы плохой художник рисовал портрет. Ничуть не лучше синяков. – Ну, все равно на улице уже темно, и если свет ярко не включать дома… – с сомнением протянул Куроо, рассматривая результаты работы. Кенма отвернулся с тихим вздохом и отпустил волосы, которые придерживал до того, чтобы не заслоняли лицо. – О, вот так еще лучше, – ободряюще улыбнулся Куроо. Вместо ответа Кенма ногами отодвинул одеяло и забрался под него почти с головой – прямо так, не раздеваясь. Из-под одеяла сразу стало видно свет от экрана PSP. Куроо негромко хмыкнул и ушел положить косметичку и оставшийся бинт на место. – Мама позвонила твоим, – вернулся он уже в пижаме и сразу залез к Кенме. Едва слышные щелчки кнопок прекратились, Кенма повозился и устроил голову у Куроо под подбородком. – Я в конце ударил одного мячом и убежал. У них был футбольный, он тяжелее волейбольного, ты знал? – поделился Кенма после паузы. Куроо рассмеялся в подушку и крепче прижал его к себе. – Я знал, что тебе нравится играть с мячами. Страшно было? Кенма слабо кивнул и ниже склонил голову. Снова повисла тишина. Было слышно, как ко сну готовятся родители Куроо. Сам он скорее почувствовал, чем услышал, как Кенма выдохнул ему в шею «спасибо». Кенма был первым, кто решил взяться за руки. То есть, всерьез, как и драться, а что было в детстве, Куроо снова не засчитывал. В любой поездке с классом руки Кенмы всегда были заняты: телефоном, PSP, чем угодно электронным, на чем можно было играть. Наверное, если бы всего этого не было, он предпочел бы тетрис. Даже когда переезд до какого-нибудь спортивного лагеря оказывался длинным и все в автобусе засыпали, Кенма все равно не отрывался от игры. Так что Куроо даже в голову не приходило, что можно сжать его ладонь, пока они едут рядом. – Не могу спать здесь, – пояснил Кенма и недовольно поежился, сползая по сиденью, когда в поездке их застала ночь. – Трясет и тесно. И будет сниться гадость. В любое другое время руки Кенмы тоже оказывались заняты: снова консолью, мячом, палочками для еды или самой едой. Если начать копаться, то Куроо мог смутно припомнить, что как-то в детстве тянул Кенму за руку за собой – поиграть или показать что-нибудь, – но у него не было никаких поводов рыться в воспоминаниях. Поэтому когда он проснулся в шинкансене, а Кенма держал его руку, это было странно. Куроо понял, что не трогал его ладони не один год и даже не два, и не знал, какие они на ощупь. Оказалось – чуть прохладные, тыльные стороны очень гладкие, подушечки – загрубевшие, хотя и не так, как у самого Куроо. Он переплел свои пальцы с чужими – кожа между ними у Кенмы была совсем тонкая. Кенма только глянул на него и вернулся к телефону во второй руке. Медленно тянул ползунок – читал или смотрел картинки. Во второй раз он взял Куроо за руку, когда они высыпали из шинкансена в Осаке. Со стороны наверняка казалось, что Кенма просто не хочет потеряться на экскурсии в незнакомом городе, но Куроо знал, что это не так. Кенма не боялся – может, поэтому и терялся с завидной регулярностью. Куроо успел почти забыть об этом, когда через две недели Кенма положил свои руки поверх его. Куроо сидел, скрестив ноги и обнимая подушку, и Кенма завалился на нее – правда, оставил на руке Куроо только одну свою, иначе лежать было неудобно. Тетрадь по физике Кенма отодвинул от себя коленом. Куроо усмехнулся уголком губ, но ничего говорить не стал: Кенма точно не вернется к урокам сейчас, будет доделывать ночью и будить Куроо сообщениями с вопросами. Он не видел смысла искать в Интернете, если можно было оперативно получить ответ у Куроо. – Вымазал, – Кенма обратил внимание на синее пятно на среднем пальце Куроо. В ответ Куроо помычал – мол, в курсе. У него уже третий день подтекала паста из синей ручки, и он все никак не мог собраться купить новую. Кенма тронул пятно кончиком носа и закрыл глаза. Когда Кенма первым его поцеловал, Куроо подумал, что где-то что-то пошло не так. Он всегда мог похвастаться какой-то странной подсознательной синхронизацией с Кенмой. Мог легко угадать, чего он хочет, как будто точно знал, когда подходящее время для контакта, а когда – нет. Кенма, в свою очередь, тоже угадывал, чем можно порадовать Куроо или когда его не стоит трогать. В целом выходило так, что они на удивление во многом совпадали, особенно когда дело касалось общих интересов, общего времени – вообще их двоих. Они одновременно решали сходить в раменную после школы или поздним вечером пойти высматривать белок в парке – не нужно даже было сговариваться, достаточно было, чтобы один из них озвучил. Одновременно начинали разговоры про каникулы и чаще всего думали если не об одном и том же варианте отдыха, то об очень похожих. Им одновременно приходило в головы посвятить ночь фильмам и видеоиграм и потом спать до обеда. Только Куроо как-то совсем упустил этот момент с поцелуем. Не сказать, чтобы не хотел этого – просто не думал, не предчувствовал. Даже удивленно поднял брови, когда Кенма потянулся к нему и прижался губами к губам. Он не закрывал глаза, и Куроо тоже. Через пару секунд недоуменных переглядываний Кенма отстранился. – Нет? – он выглядел растерянным. Спокойная уверенность, с которой он тянулся за поцелуем, вдруг оказалась зыбкой, разреженной, и улетучилась. – Вау, – невпопад ответил Куроо, облизнулся и усмехнулся уголками губ. Следующую попытку он встретил уже с закрытыми глазами, расслабился и устроил руку у Кенмы на поясе. – Мокро. И у тебя большой язык, – прокомментировал Кенма, оторвавшись. Теперь он был расслабленным, почти сонным, лежал у Куроо на груди и смотрел из-под ресниц, как будто ленился до конца открыть глаза. – Но тебе все равно нравится? – уточнил Куроо. Он тоже ленился, только поглаживал чужую теплую спину под задравшейся футболкой. Кенма утвердительно помычал. Куроо намеренно влажно и звонко поцеловал Кенму в лоб, за что получил совсем легкий и ленивый тычок под ребра. Пожалуй, было как раз самое время для ночи кино. И чего-нибудь еще. – Я выберу фильм, – Кенма медленно поднялся с груди Куроо. Синхронизация восстанавливалась.