HQ-драбблы

Бокуто немного ежится, ведет плечами и пытается повернуть голову. Волосы Акааши растрепались, сильнее завились на кончиках, щекочут Бокуто плечи. У самого Бокуто на голове – воронье гнездо, не меньше. Он трется лбом о подушку, еще больше запутывает челку и тихонько стонет: хотел что-то сказать, но не смог. – Ты не против, Бокуто-сан? – шепчет Акааши на самое ухо. Дыхание шевелит волосы на виске. Акааши медленно, даже лениво качает бедрами, трется еще полумягким членом между ягодиц. – Который час? – невпопад отвечает Бокуто, и Акааши скатывается набок, нашаривает телефон одной рукой. Вторую он оставляет у Бокуто на пояснице, ведет ниже, слегка нажимая ребром ладони между ягодиц. Бокуто судорожно хрипло вдыхает. Сквозь закрытые веки он чувствует слабый свет от экрана телефона. – Половина третьего, – Акааши снова шепчет и легко проталкивает в Бокуто два пальца. Мог бы не заморачиваться – у них был секс еще в половину первого, и Бокуто поленился пойти вымыть смазку. Но, кажется, Акааши просто так больше нравится. Бокуто соврал бы, если бы сказал, что не нравится ему. Но половина третьего… – Ты не встанешь утром, – бормочет он. Акааши молчит. Они оба знают, что Бокуто потащит ему кофе в постель, будет пятнадцать минут звать по имени на разные лады и пытаться вытряхнуть из одеяла. Несколько неспешных движений, Акааши сгибает пальцы – это и тихий влажный звук заставляют Бокуто сжать край подушки. Плечи напрягаются, он чуть поднимает бедра. У Акааши сбивается дыхание, он кусает Бокуто за плечо, глушит свой громкий выдох. Убирает пальцы, чтобы снова лечь сверху. Член проскальзывает внутрь сразу до конца, на влажную от пота и остатков смазки поясницу Бокуто давят ладони. Бокуто поспешно утыкается в подушку, чтобы не стонать слишком громко, а Акааши утыкается в его растрепанный затылок. От горячего дыхания на шее по всему телу Бокуто проходит дрожь. Часть ее оседает горячим тянущим ощущением в паху, часть – доходит до пальцев ног, и Бокуто поджимает их. Акааши облизывает тонкие волоски на шее, чуть дует на мокрую кожу, и Бокуто снова дрожит, глубже зарывается лицом в подушку и дергает бедрами навстречу толчкам. Бокуто чувствует, что Акааши скоро кончит, когда он совсем ложится, обнимает за плечи, прижимается щекой между лопаток. Акааши замирает на несколько секунд, дышит сорвано и очень часто, в какой-то момент даже немного задерживает дыхание. Бокуто поднимает бедра больше, почти становится на колени – насаживается на член Акааши сильнее, – и ведет его руку к своему паху. Жесткие пальцы с шершавыми подушечками тянутся дальше, сначала гладят растянутую вокруг члена кожу. Акааши отстраняется совсем немного, его член становится мягче, и к мошонке стекает капля перемешанной со смазкой спермы. Акааши гладит по скользкому, ведет испачканные пальцы по яичкам, мягко сжимает их в ладони. Бокуто весь сжимается, кусает губу, кусает наволочку в предвкушении. Акааши шипит, все же выходит из него полностью и обхватывает набухшую головку, слегка давит на уздечку подушечкой пальца. Бокуто затапливает горячей волной, как обдает ветром у костра, он сильно дергается, едва не сбрасывая с себя Акааши. Следом приходит облегчение – такое полное, всеобъемлющее, что Бокуто не чувствует ступней и ладоней. Да и не считает, что ему это вообще сейчас нужно. В голове совсем пусто, все тело мягкое, как тряпичное. Бокуто растекается под Акааши, только теперь разжимает челюсти и выпускает изо рта наволочку. Он отключается почти сразу и сквозь сон чувствует, как Акааши снова гладит его между ягодиц – сначала рукой, а потом салфетками.