Ушитен, ау, сентиментально про художников
5 июня 2018 г. в 01:22
Ушиджима смотрит на темно-серые мазки на своей футболке. Другой бы на его месте разозлился, но Ушиджима даже не вздыхает – слишком привык. Тендо, кажется, ничего не замечает. Вообще чудо, что он отвлекся от своего альбома, когда Ушиджима вошел. Отвлекся, бросил на кровать, вскочил, обнял и то трогал за плечи, то касался груди, пока трещал о том, как прошел день. А потом так же резко вернулся к работе, забрался обратно на кровать с ногами и схватил альбом и карандаш. Ушиджима сначала немного понаблюдал, как Тендо высовывает кончик языка, увлеченный, как живо, будто даже нервно бегают глаза по – еще будущей – картинке, как мелькают пальцы. Измазанные в грифеле пальцы, от которых на белой футболке Ушиджимы остались мазки.
Ушиджима ничего не говорит, меняет футболку, раскладывает свои принадлежности на столе. У него тоже скоро просмотр. Иногда только поглядывает на Тендо. И когда Тендо весь замедляется, это чувствуется, как будто все в комнате замедлилось, как воздух вокруг остывающего двигателя. У Тендо то и дело прикрываются тяжелые веки, но он трет глаз костяшками пальцев – на лице тоже остаются серые пятна.
Тогда Ушиджима тянет Тендо за руку, за запястье, ведет в ванную. Становится позади и сам моет Тендо руки. Тот улыбается, совсем закрыв глаза и привалившись к груди Ушиджимы спиной. У него успокаивается дыхание и – Ушиджима чувствует грудью – постепенно замедляется сердцебиение.
Подвижные длинные пальцы расслабленно лежат в руках Ушиджимы. Тот с удовольствием гладит их, намыливая, трет костяшки и подушечки, проходится по ладони с легким нажимом и наконец смывает совсем почерневшую пену. И еще раз.
Когда Тендо заваливается на кровать, он ловко ловит шею Ушиджимы, обнимает ее ладонями, потом – лицо, тянет его к себе и целует.
Тендо спит, смешно приоткрыв рот и сплющив щеку о подушку. Беспокойные пальцы подрагивают даже во сне. Ладонь темнеет на белой подушке большим пауком с длинными узловатыми лапами.
Ушиджима рассматривает альбом. Там – он, иногда наброском портрета, иногда силуэтом, иногда абстрактно, иногда сложно сказать по причудливо складывающимся линиям – и вообще это, очевидно, спина. Но Ушиджима видит там себя, страница за страницей. Колеблется секунду, а потом склоняется и целует сухие пальцы. Становится как-то неловко – за сентиментальность, что ли. Он думает: хорошо, что Тендо спит.
Ушиджима уже отворачивается и не видит, как Тендо улыбается.