Котёнок

Сначала наступила потрясенная тишина. Затем: — Что?! — вскрикнул Рон. — Шшш! — зашипел на него Гарри, посмотрев, не проснулась ли мадам Пинс. — Но… но, Гарри… что… почему… о чем ты? Что значит «Гермиона у Снейпа»? — сказал он, выплюнув фамилию Снейпа, как ругательство. — Ты знаешь, что я нашел котенка под дверью класса зелий? Я также рассказывал тебе и про кухню. Ну, я не сказал тебе о том, что котенок увидел меня сквозь мантию-невидимку и подмигнул мне, — Рон окинул друга неверящим взглядом. — Честное слово! Я не выдумал это! Сначала я подумал, что у меня обман зрения, но потом я удивленно уставился на котенка, и он снова подмигнул и кивнул мне. И тогда, когда я увидел котенка во второй раз, мне показалось, что он мне кого-то напоминает… — он замолк, вспомнив оба раза, когда котенок смотрел ему прямо в лицо… и кошачьи глаза были вполне естественными для одного человека. — И у этого котенка были глаза Гермионы, — сообщил он Рону. Рон уставился на него. — Ты уверен, что это Гермиона? — спросил он. — На все сто, — ответил Гарри, утвердительно кивая головой. — Тогда как ты предлагаешь вытащить ее? Безумный порыв в мыслях Гарри резко затормозил. Он не подумал о том, как освободить Гермиону. — Как насчет того, чтобы рассказать МакГонагалл? — предложил он. — Ты думаешь, она поверит? — усомнился Рон. — Мы должны попробовать. — Правильно, — сухо сказал Рон. — "Подходим мы к ней и говорим: Гермиона превратилась в котенка и похищена Снейпом. — Откуда вы это знаете? — Ну, у Снейпа появился новый котенок, с которым мы встретились несколько раз, и у него были глаза Гермионы. — Ну, хорошо, я сейчас же дойду до комнаты Снейпа и заберу вашего котенка у этого плохого мальчика!" Серьезно, Гарри, есть план получше? Гарри зыркнул на него. — Тебе надо больше спать, а то ты ворчишь по утрам, — сказал он. Рон, в свою очередь, окинул друга свирепым взглядом. *** Гермиона лежала, съежившись в углу комнаты Снейпа, скрытая парой его больших мантий. Всю ночь она менялась. Она внезапно возвращалась в свою человеческую форму, а через несколько секунд вновь становилась котенком. Но не это было самым худшим. Она не могла понять, что случилось с ее одеждой, но, трансформируясь в человека, она была совершенно голой! Она подумала, что зелье заканчивает свое действие и она постепенно переключается между своими животными формами. В панике, она выволокла посреди ночи свои мантии в угол комнаты и зарылась в них, молясь, чтобы ее шорох не был слышен и что Северус случайно не проснулся бы, обнаружив голую Гермиону сидящей на полу. Изменения происходили лишь раз или два за каждые несколько часов, но она все равно волновалась. Это может стать более частым, учитывая, что с каждой минутой зелье теряло свое действие все больше и больше. Она вздрогнула. И снова резко стала человеком. Она так напряглась, что слышала даже дыхание Северуса. Он все еще спал, но мог проснуться в любой момент. До рассвета оставалось всего ничего. Она посмотрела на свои руки. Они выглядели так необычно после короткого времени, проведенного в шкуре котенка. Проверив, как сгибаются ее пальцы, она уставилась на свои короткие тупые ногти. Ей будет не хватать ее когтей в человеческой форме. Внезапно она увидела вместо руки лапу и вздохнула с облегчением. По крайней мере, Северус еще не проснулся. Так, стоп, прекрати называть его Северус! Он профессор Снейп, или просто Снейп, или профессор, или сэр или даже сальный слизняк, но только не Северус! Она подумала, что, возможно, за эти несколько дней она полюбила его. Конечно же, она не могла его любить! Он был ее учителем! Самым страшным человеком в Хогвартсе! Бывший Пожиратель смерти и многое другое, особенно жестокий по отношению к Гриффиндору и к Гарри, Рону и Гермионе в частности! Но лишь до того момента, как она начала жить у него. Он стал добрым, милым… и эмоциональным. Он открыл его истинную сущность, которую так долго прятал от мира. И он показал себя ей таким, какой он есть на самом деле. Ее размышления были внезапно прерваны стоном, исходившим со стороны Сев… Снейпа. «О, нет», — подумала она. — «Только не сейчас!» Каждое утро перед рассветом он просыпался от ночного кошмара, и его эмоции, которая она чувствовала, были ужасны. Иногда он что-то бормотал, когда кошмары были особенно страшными. Она уже привыкла к этому. В первую ночь, что она спала на его кровати, он разбудил ее, дергаясь во сне, и она подошла к его лицу и потерлась о него. Он проснулся, но, увидев ее, успокоился и мирно спал еще некоторое время до подъема. Она стала для него своеобразным видом успокоительной системы. Прямо перед рассветом он случайно будил ее своим бормотанием или нечаянным ударом, и она утешала его, после чего он засыпал. Иногда, чтобы успокоиться, он разговаривал с ней о своих кошмарах. Но сейчас она не сможет успокоить его. Он снова застонал, и ее сердце отправилось к нему. Какой из мучительных кошмаров своего прошлого он переживает сегодня? — Нет… — пробормотал он с нотками отчаяния в голосе. — Нет, пожалуйста… прекратите… не трогайте Энджи… нет… Он рассказывал ей об Энджи. Его младшей сестре. Он не говорил Гермионе слишком многого о ней, только то, что Волдеморт жестоко убил ее, когда Северус поначалу отказался присоединиться к нему. — Нет… пожалуйста, — умолял он, метаясь по кровати. Гермиона не выдержала. Она обязана была подойти к нему. Он страдал, и она не могла позволить ему пройти через такую боль. Она направилась к кровати, таща за собой тяжелые мантии так быстро, как только могла (что на деле было не очень быстро) на случай, если она перевоплотится. Он захныкал, и она пошла быстрее, несмотря на то, что ее маленькие лапки напрягались от тяжести мантий. Наконец, она добралась до своей стороны кровати. Усевшись перед ним, она посмотрела в его лицо, сказав «мяу»… И вновь стала человеком. Она замерла, когда он опять задел ее. Схватив мантию, она быстро просунула руки в рукава и обернула одеяние вокруг тела. Затем она опустилась на колени на его сторону кровати. Будить его в ее человеческом обличье было не самой хорошей идеей. Он издал короткий вопль и сжал кулаки. Но она не могла позволить ему страдать дальше. Может, ей удастся успокоить его слегка, так, чтобы он не полностью проснулся. В любом случае, она обязана была остановить этот кошмар. Оттолкнув подальше все предупреждения, она протянула руку к его лицу. — Профессор… — сказала она. Но это было не самое лучшее решение. Если бы он проснулся хоть наполовину, она не думала, что он хотел бы даже смутно помнить, что его разбудил кто-то из студентов. Она немного поколебалась, а затем… — Северус? — она накрыла его щеку своей ладонью. — Проснись, Северус. Проснись, тебе приснился плохой сон. Северус? — Его имя звучало как рай в ее рту. Прикосновение руки к его щеке заставило ее сердце трепетать. Теперь он успокоился и, хоть еще и не проснулся, она могла уверенно сказать, что это вот-вот произойдет. — Северус? — повторила она имя, заставлявшее ее сердце парить, когда она смотрела на лицо Снейпа. Она потерла ладонью его гладкую щеку, просто глядя на него… ощущение внизу живота заставило ее немного понервничать. Внезапно в ее памяти всплыла его улыбка. Смех в его глазах, когда он смотрел на нее. В этих глубоких черных глазах… Все еще держа руку на его щеке, она подалась вперед, ее лицо приближалось к его, в ее голове не осталось ничего, кроме этой улыбки… улыбки на устах… Его веки задрожали, и она отступила назад, кутаясь в мантию и надеясь, что он не четко видит ее. — Котенок? — полусонно произнес он. Как по щелчку, она вдруг в очередной раз изменилась, и, запутавшись в мантии, кубарем свалилась на пол. Она мяукнула от удивления, и он посмотрел на нее сверху вниз. — Котенок, ты упала с кровати? — сказал он, все еще находясь в полусне. Гермиона изо всех сил пыталась найти отверстие в мантии, плача слабым «мяу», когда находила все больше и больше ткани. — Прекрати сопротивляться и позволь мне вытащить тебя, — сказал он. Она перестала двигаться из-за паники, внезапно охватившей ее разум. Что, если она снова превратится в человека? Но было слишком поздно для беспокойства, так как Северус уже нашел ее и подобрал с пола. — Котенок, мне вновь снилась Энджи, — сказал он, прижимая ее к себе, с понятной болью в голосе. — Почему я не смог спасти ее? Я был недостаточно силен в то время… я просто был недостаточно сильным, котенок… — он затих, зарывшись лицом в ее шерсть. Она слегка мурлыкала, пытаясь успокоить его, но сама была напряженной, молясь, чтобы она оставалась котенком. Наконец, он вздохнул и отпустил ее. Она спрыгнула на пол и взглянула на него. Поднявшись с постели, он достал свою палочку и направил ее на банку лосося рядом с его столом. Открыв ее, он вылил содержимое в миску. Она радостно засеменила к еде. Она так проголодалась, что ей было неважно, произойдет трансформация или нет! Северус ухмыльнулся при виде этой картины, прежде чем откинуться обратно на подушки. Он был в замешательстве. Ему казалось, что он слышал голос, зовущий его по имени. Это был успокаивающий полушепот, который сумел аккуратно вытащить его из его кошмаров. И он проснулся напротив карих глаз. Чьих карих глаз? Сначала он подумал, что они принадлежали котенку, но теперь он вспомнил, что на ее лице не было ни усов, ни шерсти. Она была так близко… Но сейчас он не мог думать о том, кто это мог быть… Его нервы сделали его слишком напряженным из-за плохого сна. Встав на ноги, он направился в ванную, чтобы привести себя в порядок перед занятиями.