Котёнок

— Как долго она спит? — Я не знаю. Мы тут всего лишь 30 минут. Мадам Помфри говорила, когда ее привели сюда? — Около 6:00. — Значит, если подсчитать, то получается почти шесть часов. — Интересно, когда она проснется. Гермиона держала глаза закрытыми, слушая разговор. Она узнала голоса Гарри и Рона, и наконец почувствовала облегчение от возможности увидеть их снова. Она хотела проснуться полностью, чтобы поговорить с ними, но пока проснулся лишь ее разум, в то время как тело еще хотело спать. Но вскоре она заставила себя открыть глаза. — Гермиона! Ты очнулась! — воскликнул Рон, наклоняясь вперед на своем стуле рядом с ее кроватью. Гарри, сидящий рядом с ним, также наклонился вперед, с беспокойством на лице. — Ага… — слабо ответила она. Ее разум был бодрым, но тело, казалось, двигалось в замедленном темпе. — Как ты себя чувствуешь? — спросил Гарри. Она посмотрела на него. Как она себя чувствует? Рада снова видеть их. Что еще? Слабость из-за исцеления. Депрессию от того, что она обидела Северуса… — Хорошо, — ответила она, потирая глаза в попытках забыть взгляд, который был на лице Северуса, когда она уходила. — Вот и хорошо. Мадам Помфри наказала тебе отдыхать, когда ты проснешься, — Рон взял небольшой стакан с зельем и протянул ей. — Она сказала, что это поможет твоим внутренностям функционировать как положено или что-то в этом роде. Что случилось с твоими внутренностями? — Они словно превратились в кашу, — сказала она, принимая стакан и выпивая зелье. Она сразу почувствовала себя лучше. «Что ж, одна проблема решена», подумала она. — Ребята, что нам задавали на дом? — спросила она, вдруг решив срочно устранить все другие. — Гермиона! Ты только проснулась, а уже спрашиваешь про домашнее задание? Что ты за странное существо? — спросил Рон, удивленно глядя на нее. — Рон! Я должна быть в курсе! Просто потому, что я пропала на несколько дней… — Да, расскажи нам о том, что случилось, — перебил ее Гарри. Она наградила их ехидным взглядом. — Как будто вы не знаете, умники? Они выглядели растерянно. — Ну да, мы выяснили основные факты, но что происходило за время, пока ты была котенком? Это было, как при Оборотном зелье? — спросил Рон. — Нет, я действительно полностью превратилась в котенка. Когти, инстинкты, и все остальное, — она посмотрела вниз, на свои руки. Она была удивлена увидеть синий шелковый воротник, все еще опоясывающий запястье. Она забыла о нем. Подняв с постели другую руку, она с любовью коснулась ею серебряного сердечка. — Что это? — спросил Рон, указывая на воротник. — Да? — сказала она, глядя на него снизу вверх. Увидев его взгляд, она покраснела, стараясь скрыть вещь. — О, да так, ничего. — Воротник! — воскликнул он, схватив ее за запястье, чтобы получше рассмотреть. — Нет, правда, ничего! — сказала она, все еще пытаясь прикрыть воротник второй рукой. — Снейп дал его тебе, не так ли! — продолжал Рон со смехом в глазах. — ААА! Глядите-ка, здесь маленькое сердечко! — Заткнись, Рон! — накинулась на него Гермиона. — Кто ж знал, что в действительности злой мерзавец-зельевар на деле размазня! — засмеялся он. Гермиона дала ему пощечину. Рон уставился на нее в изумлении. — Он вовсе не размазня! К твоему сведению, я нашла этот воротник, когда бродила по залам! Он понравился мне, и я взяла его с собой! Никогда не называй мистера Снейпа размазней! Он мужчина в большей степени, чем ты когда-нибудь сможешь стать! — сказала она ему; гнев в ее голосе был поразительным даже для нее самой. Она была удивлена тем, насколько оскорбления личности Северуса заставили ее разозлиться. — Спокойно, Гермиона, он просто пошутил! — тихо сказал Гарри. Рон потер щеку в том месте, где она ударила его. Гнев Гермионы растаял. — Прости, Рон, — сказала она. — Думаю, я просто измотана. Все эти различные зелья внутри меня и домашнее задание почти за шесть дней… все это накопилось во мне, понимаешь? — Да… — проворчал Рон. Наступило неловкое молчание. — Ну… полагаю, мы пойдем к профессорам за домашним заданием, — сказал Гарри. — Мы доставим его тебе чуть позже. — Спасибо, — тихо ответила она. Два мальчика встали и ушли, а Гермиона вновь прилегла на свою постель. Что это на нее нашло? *** Северус вышел из комнаты. Гнев покинул его, оставив только чувство раскаяния и любопытства. Как она поживает? Она уже не была его котенком, но он не мог избавиться от чувства переживания за нее. Он все еще имел над ней покровительство, хотя не знал, почему. Но он не мог увидеться с ней. Что бы он сделал? Что бы он сказал ей? Он бы, наверное, напугал ее. Мог ли он снова встретиться с ней после того, как она узнала о нем все? Он должен был увидеться с ней. Найти какое-то оправдание… какой-то предлог, чтобы снова увидеть ее… Это же Гермиона Грейнджер. Она провела пять дней без занятий! В его голову пришла идея. Схватив планы уроков, он просмотрел их, ища какие задания он назначил за последние несколько дней. Эссе о зелье Конфуциус длиной в 2 фута, ещё 3 фута на следующий день про Оборотное зелье, пять тестовых страниц по всем ингридиентам этих зелий за всю неделю, и еще два эссе. Написав все это на листе пергамента, он дал чернилам высохнуть, а затем направился вверх, в больничное крыло. Он надеялся, что она еще спит и что он просто передаст домашнее задание мадам Помфри. По крайней мере, он сможет хотя бы увидеть ее. Добравшись до больничного крыла, он услышал голос Уизли, доносящийся из-за двери. — Гермиона! Ты только проснулась, а уже спрашиваешь про домашнее задание? Что ты за странное существо? Он чуть не зарычал от досады. С какой стати они были здесь? Северус дотронулся до края дверной рамы и заглянул в комнату. Поттер и Уизли сидели рядом с кроватью Грейнджер. Он наблюдал, как она смотрела вниз на свои руки и пыталась скрыть что-то на запястье. Он присмотрелся внимательнее. Это был воротник, который он подарил ей сегодня утром. — Что это? — вскричал Уизли. Этот мальчик действительно был громким. Он увидел, как Грейнджер покраснела и что-то промямлила в ответ. Покраснела? — Воротник! — крикнул Уизли, со смехом в голосе. — Снейп дал его тебе, не так ли! — продолжал Уизли. — ААА! Смотрите-ка, здесь маленькое сердечко! Северус стиснул зубы. Это было оно. Доказательство того, что она ненавидела его. Он не хотел смотреть, как они издевались над ним. Может быть, он должен уйти, прежде чем она расскажет им, насколько он слаб. Он слышал, как Грейнджер что-то ответила и повернулся, чтобы уйти. Зачем он вообще пришел? — Кто ж знал, что в действительности злой мерзавец-зельевар на деле размазня! — громко засмеялся Уизли. Кулаки Северуса сжались и он начал уходить, но остановился, услышав хлесткий удар. Любопытство пересилило его и он обернулся, посмотрев на троих друзей. Уизли потирал щеку, находясь под гневным взглядом Грейнджер. — Он вовсе не размазня! — четко произнесла Грейнджер. — К твоему сведению, я нашла этот воротник, когда бродила по залам! Он понравился мне, и я взяла его с собой! Никогда не называй мистера Снейпа размазней! Он мужчина в большей степени, чем ты когда-нибудь сможешь стать! Сердце Северуса остановилось, и он почувствовал онемение. Грейнджер ударила своего друга, заступаясь за него. Почему? Она не ненавидит его? Разве она не должна была называть его ублюдком и хвастаться ее маленьким друзьям обо всех чувствительных вещах, что он говорил ей? Почему она заступалась за него перед своими друзьями? Смятение затуманило его разум и он покинул больничное крыло. Ему нужно было обдумать некоторые вещи. *** — Вот ты можешь ей поверить! — Сказал Рон, все еще потирая щеку, пока они шли к их общей гостиной. — Заступается за Снейпа, тоже мне! Что в нее вселилось! Гарри не ответил кипящему злобой другу. Гермиона никогда не реагировала на их насмешки над Снейпом или что-то подобное. Она говорила им, что уважает его как учителя, хоть и не называла его фамилии, но никогда еще в разговоре о нем она не казалась такой злой. В самом деле, что с ней произошло? — Я имею в виду, не то, чтобы я сказал что-то неприятное, — продолжал Рон. — Я просто предположил, что возможно, под жестким Снейпом скрывается мягкий, понимаешь? — Не совсем, Рон, — сказал ему Гарри. — Он задевал тебя только потому, что является размазней? Заметь, я не заступался за него! — поспешно добавил он, увидев выражение недоверия, образовавшееся на лице Рона. — Я просто хочу сказать, что если бы кто-то обозвал моего друга размазней, я бы отреагировал точно так же. Лицо Рона исказилось в неконтролируемом неверии. — Друга! Что значит друга? Как она может дружить с этим сальным мерзавцем? — кричал Рон. — Рон, потише. Я не говорю, что она дружит с ним, но она изменилась. И то, как она отреагировала… я не знаю, — запинаясь, закончил он. — Да пусть лучше она станет как раньше, потому что я не хочу, чтобы мне снова влепили пощечину. Если честно, как она… — Рон продолжал свое возмущение, но Гарри больше не слушал его. Что произошло, когда Гермиона застряла со Снейпом?