Котёнок

      Во время завтрака Джинни сидела за столом Гриффиндора, рассеянно ковыряя вилкой в тарелке. До начала занятий оставалось всего пятнадцать минут, а Гермиона до сих пор не появилась. Джинни беспокоилась о ней после того, что произошло прошедшей ночью. — Доброе утро. Джинни обернулась, когда услышала знакомое приветствие, и с удивлением увидела улыбающуюся Гермиону, садящуюся рядом с ней. — Эй, Гермиона, что-то ты опаздываешь, — несколько оскорбительным тоном сказал Рон, сидевший по другую сторону от Джинни. — У меня была встреча с МакГонагалл, — небрежно ответила Гермиона. — Гарри, ты не передашь мне яичницу? Я умираю с голоду. Джинни с любопытством посмотрела на Гермиону. — Гермиона, с тобой все в порядке? — спросила она с ноткой беспокойства в голосе. — Да, Джинни, все нормально. Почему ты спрашиваешь? — любезно произнесла она, однако Джинни показалось, что на мгновение в глазах старшей девушки появился намек на холод, но тут же исчез. — Ну, после вчерашней ночи… — начала Джинни, но Гермиона резко оборвала ее. — Все хорошо, Джинни. Очень. Передай, пожалуйста, тост, — равнодушно попросила она. — Что случилось вчера ночью? — спросил Гарри с беспокойством и любопытством в голосе. — Да ничего, просто кое-какие мелкие девчачьи проблемы, — в голосе Гермионы слышалось предупреждение ни о чем ее больше не расспрашивать. — Не мог бы ты, пожалуйста, передать мне масло, что лежит перед тобой, Гарри? Гарри протянул ей масло, пытливо глядя на нее, но она лишь молча доела завтрак и поднялась из-за стола. — Ну, я пошла на зелья, увидимся там, — сказала Гермиона срывающимся голосом, но сохраняя достоинство. С последним глотком тыквенного сока она оставила их. — Что это с ней? — спросил Рон, ни к кому не обращаясь, но глядя прямо на Джинни. — Да ничего, все так, как она сказала, — задумчиво ответила его сестра, глядя на удаляющуюся спину Гермионы. — Просто… мелкие… девчачьи проблемы… *** Северус сидел за своим столом, ожидая, пока класс разойдется. Несмотря на то, что мисс Грейнджер была на занятии, ничего особенного не произошло. Девушка упорно избегала зрительного контакта с ним, глядя в свою парту при ответе на вопрос. Он также избегал смотреть на нее дольше, чем считал необходимым. Теперь он ждал, пока последний студент покинет подземелье, прежде чем поднять глаза… Прямо в лицо Гермионе. Он быстро перевел взгляд на чистые листы пергамента перед ним, пытаясь забыть ту боль, которая отражалась в ее глазах. — Да, мисс Грейнджер? — сказал он грубо. — Профессор, у меня к вам одна просьба, — тихо ответила она. — Ну? — спросил он, роясь в ящике своего стола. — Что ж… в вашем письме… вы сказали, что я подхожу для того, чтобы стать вашей ученицей, и мне стало интересно, могу ли я… — Разве я не достаточно ясно выразился, когда сказал, что я не собираюсь принимать учеников в этом году? — строго сказал он и, собравшись с духом, посмотрел ей в лицо. Избегай ее взгляда, подумал он про себя. Не смотри ей в глаза. — Да, сэр, но я хотела спросить, не могла бы я провести с вами несколько дополнительных занятий, чтобы подготовитья к моему будущему ученичеству, — сказала Гермиона. Он пристально посмотрел на нее. Она поспешила объяснить. — Мне бы хватило хоть одного раза в неделю, просто, чтобы вы меня немного подготовили. Чем дольше он смотрел на нее, тем больше чувствовал, как его мысли путаются. Он должен сказать «нет». Он обязан сказать «нет». Скажи нет, скажи нет, скажи нет, скажи… — Раз в неделю? — спросил он. — Да, сэр, это все, о чем я прошу. Он хотел подумать об этом, прежде чем ответить, но его разум отказывался работать. Ее присутствие было слишком подавляющим, честность и надежда в ее голосе тоже… Скажи нет, скажи нет, скажи нет… — Хорошо. Приходите в пятницу на свой первый урок, в 17:00. Не нужно брать с собой ничего, кроме пера и пергамента. Я обеспечу вас всем необходимым, — устало произнес он. — Спасибо, профессор, — ответила она слегка дрожащим голосом и вышла из комнаты. Что я наделал? — подумал он про себя, когда дверь тихо закрылась. *** Гермиона плотно закрыла дверь кабинета зелий и несколько секунд стояла на месте, не веря тому, что только что произошло. Наконец ее лицо озарилось улыбкой, и она издала радостный крик, обхватила себя руками и побежала по коридору на следующий урок. *** Прошло совсем немного времени после ее ухода, когда Северус понял, что заставило его это сделать. Ее присутствие. Он запросто смог отказать ей в письме… что ж, это не представляло особой сложности, но, когда она стояла прямо перед ним, ее голос умолял его и надежда виднелась на ее лице… он потерял всю свою волю, чтобы сделать ее счастливой. Разочарование пронеслось в его голове. Почему он был таким слабым рядом с ней! Почему он не мог контролировать эту идиотскую влюбленность в нее? Он должен был это исправить. Теперь, когда он взял себя в руки, ему придется написать ей, что он передумал и не сможет провести запланированный урок до дальнейшего уведомления. Его рука, однако, отказалась это писать. Он не мог этого сделать. Как он будет выглядеть после этого? Как последний трус. Вот как. Он должен был просто бороться с этим. Он не мог продолжать убегать. Он должен был доказать себе, что это лишь «мимолетное увлечение» и ничего больше. Просто временное помутнение рассудка и скоро все пройдет. Возможно, если бы он столкнулся с этим лицом к лицу и проводил с ней больше времени, то обнаружил бы, что в этой девушке на самом деле нет ничего особенного. И, кроме того, это будет всего раз в неделю и в его распоряжении имелось два дня, чтобы подготовиться к их первому уроку. Да… Вот что он сделает: он столкнется с этим вызовом и поймет, что в действительности никакого вызова не было. Он докажет, что не испытывает ничего особенного к Гермионе Грейнджер. Конечно, он также знал, что лжет самому себе.