Солнечные снежинки

Домовик явился сразу, даже немного опередив свой призыв — хлопок раздался при первых буквах имени. Критчер преданно поклонился, весь напрягшись в ожидании приказаний. Парень сглотнул и мотнул головой — ему нужны ответы, и он получит их. — Почему ты подчиняешься мне? — Потому что Вы молодой хозяин. — Почему я молодой хозяин, Критчер? — Потому что Вы хозяин, и Вы  молодой. Они препирались так ещё несколько минут, и Поттер успел понять две вещи — он явно имеет какое-то отношение к роду Блэк и Критчер уже очень старый домовик, который туго соображает. Пообещав себе любым путём добыть информацию, Гарри вернулся к себе, спать. Парень проснулся раньше всех, с уже готовым решением, и поспешил на завтрак. В конце-концов, тут всего два варианта, верно? Либо он сын Лили Поттер, либо нет. А если он сын Лили, то Дурсли ему родственники. Если Дурсли ему родственники, то это подтвердит родственное зелье, которое продаётся в аптеке за баснословные деньги, но ему это вполне по карману. Но, поскольку Дурслей здесь и сейчас нет, и раньше лета встреча с ними не предвидится, следует проверить вторую версию. Что, если он не сын Лили Поттер. Сама мысль отозвалась тупой болью. Если с мыслью, что мама изменила отцу, Гарри был готов жить, то само предположение о полном отделении от рыжеволосой Лили казалось кощунственным. Парень несколько раз сжал и разжал пальцы, успокаиваясь. Он достаточно разумен, чтобы смотреть на ситуацию беспристрастно. Итак, допустим — только гипотетически, конечно — что он не сын Лили Поттер. Тогда чей? Как понять, чей он ребёнок, без прямой проверки? Отличаются ли дети-магглорождённые от детей-чистокровных? Если да, то чем? Как это проверить? И где найти всю эту информацию? Глаза Поттера непроизвольно переместились на пока пустой Слизеринский стол. Новый план тут же сложился в голове — он отловит одного из серо-зелёных и узнает всё, что ему так необходимо. Решение принято — теперь только вперёд! И всё оставшееся до первого урока время Гарри вертелся, прикидывая, куда отвести пойманного аристократа и о чём спрашивать в первую очередь. За свою рассеянность — а на самом деле за глубокую сосредоточенность — парень словил «Тролля» на Трансфигурации, получив в довесок недовольный взгляд Гермионы, а потом, как мог, прятался от профессора Флитвика на Чарах. К обеду Гарри уже точно знал, что допрашивать своего будущего консультанта лучше в пустом классе где-нибудь повыше, но комнату лучше предварительно обустроить. Так, быстро прожевав какой-то салат, парень кинулся наверх, стремясь сделать всё в лучшем виде. Магия ему пока не была нужна — с помощью Критчера он убрал из комнаты парты, поставив на их место два кресла и высокий письменный стол. Мебель была старой, Блэковской, и надолго задерживаться около неё не было никакого желания. Гарри это не сильно волновало — они сюда не для светских бесед придут, а ради дела. Ради дела можно и потерпеть. Весь ужин Гарри отмахивался от вспомнившего о друге Рона, всматриваясь в Слизеринский стол. Старшекурсников он отмёл сразу — с этими даже Мальчику-Который-Выжил не справиться, не стоит даже и пытаться. Чуть погодя остались в стороне и дети с первого по третий курс — слишком маленькие, чтобы здраво соображать. Так, осталось человек десять претендентов — его собственный курс и те, кто на год младше. Гарри с сомнением посмотрел на Слизерин — он даже не знает, кто именно там учится на четвёртом курсе! Как их вылавливать, как искать?! Взгляд заскользил по знакомым макушкам — Кребб и Гойл были слишком тупыми и бесконечно преданными Малфою, Малфой был белобрысой сволочью, к которой даже и подходить не хотелось, Нотт явно недосыпал, Забини вообще странный… Взгляд Гарри зацепился за прямую спину и аккуратный, явно накрахмаленный воротник. Там, в лёгком отчуждении ото  всех, сидела, словно королева, Панси Паркинсон. Парень потратил несколько минут на раздумья — девочка явно хорошо разбирается во всём этом, хорошо воспитана и…мягче, что ли. В лоб за собственное похищение не даст, это точно. Гарри кивнул своим мыслям, окончательно формируя план в голове. Решено, его консультантом станет Панси Паркинсон. Конечно, прямо после ужина он к ней не пошёл. Что он, изверг, мучить и себя и Паркинсон на ночь глядя, а потом ещё и подставлять? Сам-то он, может, и выкрутился бы, поймай его Филч, а вот девочку жалко. Так, Гарри решил отловить своего невольного консультанта завтра, после  Зелий. У него как раз было окно, а потом Травология, которую вполне можно безболезненно пропустить, хотя вряд ли они просидят так долго. — Гарри, так нельзя! Это ведь Трансфигурация! Ты ведь делал домашнее задание вместе со всеми, как можно было… Гермиона возмущённо махала руками. Гарри не слушал — согласитесь, когда узнаёшь, что ты выглядишь совсем не так, как должен, как-то не до учёбы. Впрочем, рядом была Грейнджер, и её можно было спросить об одном крайне важном моменте. — Гермиона, ты слышала что-нибудь о пещере Правды? Девочка, явно возмущённая, что парень её перебил, фыркнула. — Конечно слышала, я же здесь ходячая энциклопедия! Это тебя зеркало Патил так заинтересовало? Что, теперь окончательно забросишь учёбу и будешь сидеть в щебечущей стайке девчонок? Подумать только, «Тролль» в первый же день! По Трансфигурации! Гарри снова отключился от нравоучений лучшей подруги, отметив, что она запомнила про зеркало Парвати. Голос у неё при этом был странный, чем-то похожий на голос Дадли, когда Пирс… Она что, ревнует? Мысль показалась смехотворной, но она вполне могла быть правдой. Интересно, это ревность дружеская или чисто женская? Подняв себе настроение таким образом и плюнув на домашние задания — гермионин вопль «Гарри!» ещё долго звенел в ушах — парень отправился в свою комнату, где составил письмо в несколько аптек с просьбой прислать ему зелье родства.  Букле предстояло облететь их все, так что Поттер, позвав её из совятни специальным свистком, попросил её не торопиться. Сова понятливо ухнула и упорхнула в ночь, а Гарри, переодевшись, рухнул на кровать. Снилась ему непонятная какофония, в которой ясно выделялись слова «мама», «кровь» и почему-то «редиска». Дальше всё сплелось в один тугой комок ожидания — подъём, завтрак, Зелья… Ему даже, кажется, удалось что-то сварить — правда, он не был уверен, что. Снейп презрительно фыркнул, но зелье зачёл, пусть и как «Слабо». Это показалось парню хорошим знаком, так что он со спокойной душой отделился от Рона и Гермионы, спрятавшись в нише, коими изобиловали стены подземелья. Когда мимо прошла  Панси и ещё какая-то девушка, Поттер выскочил из своего укрытия, перегородив им дорогу. — Паркинсон. Он замер, не понимая, в какую форму лучше облечь свои мысли. Спутница Панси — кажется, Булстроуд — испуганно пискнула, да и сама девушка выглядела изумлённой. Наконец, Гарри собрался и закончил предложение: -… Надо поговорить. Она явно хотела возразить, даже начала предложение, но Поттер поспешил перебить её. — Прямо сейчас. Возражения не принимаются. И достал палочку, на всякий случай. Девушки переглянулись. Булстроуд успокоилась, и теперь выглядела злобно и решительно. Паркинсон быстро что-то обдумывала, а потом вскинула голову, стремясь посмотреть Гарри в глаза. — Пообещай, что ничего мне не сделаешь. Он и не собирался, так что слова легко слетели с губ. Подружка Паркинсон не выглядела убеждённой, но после тихого  «Милли, иди» она, скрипнув зубами, покинула их. Слизеринка выжидающе склонила голову. — И о чём ты хотел поговорить со мной? — Не здесь. Пошли. Паркинсон тихо фыркнула, но покорно взяла свою сумку и последовала за Поттером. Гарри вёл её самыми безлюдными коридорами — в конце концов, он нуждался в разговоре и помощи, и подставлять девочку не собирался, будь она хоть двадцать раз слизеринкой. Наконец, они добрались до выбранного класса, и Паркинсон отступила к самому окну, облокотившись на подоконник. Гарри, не зная, как начать разговор, рассматривал однокурсницу. Панси Паркинсон действительно походила на мопса. Не только лицом, но ещё низким ростом, кривоватыми ногами и полнотой. Она не была совсем уж жирной, но школьная девчачья форма показывала её с худшей стороны — с боков свисал жирок, затянутые в чулки ноги казались ещё толще, чем были на самом деле. С удивлением Гарри заметил на пухлых щеках следы от прыщей — кажется, Паркинсон не пользовалась косметическими чарами и зельями. Почему, интересно? — Так о чём ты хотел поговорить со мной, Поттер? Гарри тряхнул головой. Действительно, какая ему разница, симпатичная Паркинсон или нет? Он её сюда для дела позвал. — Скажи мне, Паркинсон, как можно отличить чистокровного от магглокровки? Девушка посмотрела на Гарри, как на сумасшедшего. — По фамилии, Поттер. Гарри даже заподозрил её в сговоре с Критчером, но потом отбросил это предположение. Всё же, это ему нужны ответы, а Паркинсон явно хочет отделаться от него побыстрее. Он вздохнул и терпеливо начал объяснять. — Давай представим себе, что мы не знаем фамилии. И имени. И вообще, представь, что ты сейчас…не знаю… Злобный обезумевший маг. И вот тебе по рецепту зелья очень нужен чистокровный. Прямо кровь из носу. И вот, верные последователи притащили тебе двоих подростков. Нужно делать выбор. Как ты отличишь его? Панси всё ещё смотрела скептически, но уже выглядела более заинтересованной. — Я посмотрю на них. Видишь ли, магия всегда оставляет отпечаток, и у чистокровных он выражается в специфической внешности. Раз увидев, например, Малфоя, ты в любой толпе сможешь понять, кто здесь Малфой, а кто нет. Понимаешь? Малфоя не спутаешь с Блэками, Блэков не спутаешь с Поттерами, Поттеров не спутаешь с Паркинсонами. Вообще, существует занимательный феномен «Права Документа». Он заключается в том, что в семье, которая наследует двум родам, дети получают разные характеры и внешность. Отлично описаны случаи, когда в таких семьях рождались близнецы, и родители не распределяли заранее, кто кому наследует, но к определённому возрасту у детей начинали явно проступать черты разных родов. Например, Дирк и Билл Феллстоуны близнецы — посмотри на них, учатся в Слизерине на втором. Ни за что не скажешь, что не однофамильцы… Гарри медленно кивнул. Действительно, всех братьев Рона он узнал сразу — просто потому что было в их лицах что-то такое… Уизлевское. Да и незнакомца в зеркале он сразу классифицировал как одного из Блэков. Мысль интересная, но ему не очень помогла. — А если ты иностранный Злобный маг? Решила творить злодейства где-нибудь подальше от знакомых, и не знаешь никого из местных аристократов? Паркинсон явно задумалась. Через пару минут она подала голос, напугав Поттера — парень пытался вспомнить, много ли похожих людей он видел в Хогвартсе. Выходило, что много. — Только если по крови. У чистокровных она будет сворачиваться хуже из-за постоянного использования в разных ритуалах. Чем древнее род, тем медленнее она сворачивается, давая возможность творить более серьёзную магию. Других различий так и не вспомнить. Гарри радостно улыбнулся — это уже было ближе к делу и вполне осуществимо. — А полукровку как от чистокровного отличить? Панси хмыкнула. — А никак. Полукровка наследует чистокровному родителю, и по всем параметрам будет идти, как чистокровный. Полукровность важна на светском приёме, а Злобный маг разницы не почувствует. Гарри поблагодарил девушку, и она с видимым облегчением выбежала из комнаты. Гарри запер дверь и прямо тут же, трансфигурировав нож,  полоснул себя по ладони, собирая текущую кровь в глубокую тарелку. Решив, что уже хватит, он вылечил себя заклинанием и сел ждать. Помня ранки Дадли, Гарри засёк целую минуту, а потом осторожно проверил жидкость. Кровь всё ещё была жидкой. Что же, он либо полукровка, либо чистокровный. Ничего нового. Так, нет, не так — Гарри гневно тряхнул головой. Он явно не магглорождённый, которого чета Поттеров приютила из жалости. Уже плюс. Решив наплевать на все пары, Гарри засел в библиотеке. Он довольно скоро выяснил, что чистокровные не торопились оставлять свои фотографии в альма-матер, так что найти максимально похожего на себя Блэка будет не так  просто. Он мучился с этим несколько дней, а потом решил плюнуть и забыть — близилась первая пара с Амбридж, и стоило начать готовиться. Библиотека за несколько дней поисков стала ему домом родным, и Гарри привычно поспешил туда. Через несколько часов к нему присоединились Браун и сёстры Патил. Хлопая глазами, девушки хором пропели о домашнем задании по Прорицаниям, которое задали Падме. Когтевранка очень хотела получить «Превосходно», и была уверена, что только гадание для Гарри сможет получиться, как надо. Поттер не возражал и покорно вытащил несколько разноцветных перьев из предложенного пучка. Девочка, хмурясь и что-то бормоча, раскладывая их и так, и эдак, и Гарри только мог ей позавидовать — сам он без подробной инструкции и прикоснуться к гадательным предметам не рисковал, а Падма явно помнила всё наизусть, включая разнообразные трактовки. Наконец, она улыбнулась и повернулась к парню. — Всё, Гарри. Правда, от которой ты устал, скоро найдёт тебя. Парень фыркнул и встал, чтобы достать дополнительный фолиант по ЗОТИ с верхней полки. Он был не очень осторожен, и коробка с газетами, которая стояла рядом, рухнула на пол. Тихонько помянув Мерлина, Гарри опустился на корточки, чтобы убрать за собой, и заорал. С передовицы одной из газет на него смотрел незнакомец из зеркала близняшек Патил.