Солнечные снежинки

Пожалуй, это было самое скучное завершение учебного года из всех, что довелось пережить Никотодесу Лестрейджу. Всем Уизли разрешили покинуть Хогвартс и сдать экзамены отдельно, и все они воспользовались этим, отбыв домой на следующий день после похорон. Ник, как мог, поддерживал Рона в переписке, но, кажется, это слабо помогало. Младшему брату не были нужны соболезнования на бумаге или дружеское плечо — он жаждал узнать лицо врага и получить команду «фас». Мерлин, да скажи кто Рону, что это Гарри Поттер лично инструктировал ту гадюку, как рыжий, не задумываясь, вырвал бы ему печень. И, кажется, такие настроения блуждали по всему Ордену Феникса. И большая часть ненависти так или иначе касалась Никотодеса Лестрейджа, который был виноват лишь в том, что родился не в то время и не у тех людей. Впрочем, будь у него выбор, парень родился бы у них снова. Ну, о личности отца можно было бы ещё немного подумать, конечно, но вот свою обожаемую маму он бы точно ни на кого не променял. И Ник был в полной уверенности, что все остальные слизеринцы ответили бы точно так же. Готовность бывших друзей убивать действительно пугала. Да, конечно, Панси говорила о массовых убийствах грязнокровок, но пока что реальную агрессию парень видел только от светлой стороны. То есть, Ник и там не видел окровавленных маньяков с палочками наперевес, но Дамблдор и боевое безумие Уизли пугали. Теоретически, сторонники Тёмного Лорда явно были опаснее, и статьи в газетах красноречиво об этом говорили, да и в Азкабан действительно не так часто попадают невинные… Но Ник почему-то пребывал в полной уверенности, что правильно выбрал сторону. Ну, или он просто заблуждался и верил в то, во что хотелось верить. Как бы то ни было, ничего странного или опасного до конца года не произошло. Амбридж окончательно покинула должность профессора ЗОТИ, так что к СОВ все готовились самостоятельно, в небольших группках. Невилл, правда, вместе с Гермионой постарался хоть немного систематизировать знания и открыл целый кружок. Ника тоже звали, но он отказался — ему самому это и могло бы пригодиться, но вот Лаванде, сёстрам Патил и девочке Боунс требовались более углублённые занятия. Ник согласился им помочь, и теперь их компания подолгу сидела около Озера, разбираясь в теории и практикуя разные защитные и атакующие заклинания. Девочки помогали ему с Историей и Трансфигурацией, отлично заменяя Гермиону, и парень с радостью ловил каждую минуту их общения. Никотодес Лестрейдж твёрдо решил больше не возвращаться в Хогвартс. Всё вокруг было пугающим и враждебным, а настоящих союзников у «Гарри Поттера» не было. Сам себе Ник напоминал бездомного щенка, который прячется за мусорным баком и скалится на окружающий мир, но не может выйти. Ни союзников, ни путей отступления, ни дополнительных ресурсов. Он ходил по школе, где все улыбались ему в лицо и рассказывали, как скоро Министерство переловит всех Пожирателей, их публично казнят, и всё будет хорошо. И Ник отлично понимал, что ещё одного года в таком напряжении просто не выдержит. Никотодес Лестрейдж просто не может и дальше притворяться Гарри Поттером. И парень твёрдо решил оборвать все концы и идти дальше, по той дороге, которую выбрал сам. У него даже созрел план — Гарри Джеймс Поттер пропадёт без вести, не попав к родственникам с платформы 9 и ¾. А вот Ник приедет к маме только через две недели, с вещами и полуправдой о том, что всем заинтересованным личностям была подчищена память. И ведь он не собирался лгать — Дурслям он мозги действительно немного подкорректирует. Так, все мосты будут сожжены, и Никотодес Лестрейдж начнёт новую жизнь, под своим именем и рядом со своими родственниками. По этой причине он не очень старался на СОВ — всё равно его результаты никуда не пойдут, так чего напрягаться? Вообще, совершенно неизвестно, насколько легальным будет его положение. Может, придётся прятаться вместе с мамой, и тогда вопрос об экзаменах снимется сам собой. Собственно, о каком-то другом варианте развития событий парень даже не задумывался — что, неужели ему сделают документы и заставят поступить в Хогвартс? Экзамены пролетели так же незаметно, как и весь учебный год, так что на платформе в Хогсмите Ник оказался несколько неожиданно для себя самого. Казалось бы, буквально неделю назад они ехали в купе, и одна из сестёр Патил протянула ему зеркало, раскрывшее правду. Как много произошло с тех пор! Как много могло произойти! Всю дорогу домой парень оживлённо болтал со своими новыми подругами и старыми друзьями. Гермиона, впрочем, довольно скоро их покинула — она на него за что-то обижалась. А вот от Невилла Лестрейдж сбежал сам, как бегал уже очень давно — даже сейчас, прощаясь навсегда, он не смог заставить себя посмотреть в эти тёплые, немного наивные глаза. Девочки, кажется, что-то чувствовали — они были более дружелюбными и многословными, чем обычно. Уже на платформе, Сьюзан немного отстала от остальных и робко произнесла: — Мы ведь всё ещё друзья, правда, Гарри? Ник постарался улыбнуться. — Конечно! Напишешь мне летом? Утвердительный кивок, и обнадёженная девочка побежала к родным. Парень невесело улыбнулся. Мерлин, какой же он лжец.