Моё худшее лучшее свидание

Грегори — А потом мы сидели под этим чёртовым мостом и ели тот ужин, что нам выдали с собой в «Рузвельте». Алекс научил меня какой-то дурацкой игре — камень-ножницы-бумага. — Не знаю такую… — Мэтт выпустил струйку дыма. — Что-то русское? — Без понятия…- пожал Грег плечами. — Возможно. Это вроде лотереи, кто выигрывает, тот задаёт вопрос и второй обязан ответить. Господи, да этот пацан вытащил из меня всю подноготную! — Звучит весело… — Было и правда весело. Мы смеялись, болтали о какой-то ерунде, грелись друг о друга. Целовались… Боже, как он целуется! А вокруг стена дождя и ни души… — О… Грегори, в тебе проснулся романтик? — Мэтт, ты же знаешь, я и романтика — у нас нейтралитет. Я теоретически представляю, что она где-то там существует, но пока она не трогает меня, я не трогаю её. Но вчера… Это было… — Мило? — Где ты этих слов набрался? Это было здорово. Я ещё никогда не чувствовал себя так уютно и спокойно. И я, кажется, понял о каких бабочках в животе все долдонят… — И? — И всё. Блин, Мэтт… — Грег со стоном опустил голову на скрещенные на столешнице руки. Было раннее утро, он сидел на кухне в квартире нагло разбуженного ни свет ни заря приятеля и уже битый час рассказывал об этом русском парне. — Это было моё худшее лучшее свидание! — Ну, почему лучшее, я, допустим, понял, — Мэтт налил им ещё по чашке кофе, уже четвёртой, и уточнил: — А почему худшее? Тебе же понравилось? — Мне-то да, а вот ему… Он так и не дал свой номер телефона. Знаешь, что он сказал мне на прощание? — Что? — Я позвоню… — Ну? Какая разница, кто кому позвонит, Грегори? Ты иногда перегибаешь палку в своём желании контролировать… — Да какой контроль, Мэтт? — мужчина криво усмехнулся и пояснил. — Мой-то номер он тоже не взял… Это была просто дань вежливости. Я позвоню. Пока-пока. Всё. Что, сам так никогда не делал? — Странно… А с другой стороны — нет, ну и фиг с ним. Самое главное — что? — Что? — Что ты, наконец, вылез из этой раковины под названием Стэнли Стоун и готов продолжать дальше! А смазливого пацанчика мы тебе найдём, не переживай… — Да при чём тут смазливый, Мэтт? Ты так ничего и не понял, да? — Ой, только не надо мне говорить, что ты прям за одну ночь влюбился! — фыркнул тот. — Нет, конечно, — Грег задумчиво и тщательно размешивал сахар в чашке, будто пытаясь найти в этом незамысловатом действии какие-то ответы. — Любовь слишком сильное слово, чтобы им вот так просто бросаться. Но он мне и в самом деле очень понравился. Именно он. А я всё испортил… — Грег, что за глупости ты говоришь? — Ну сам посуди — сначала этот фильм. Алекс, кстати, всё пытался его обсудить, а я, как последний лопух, даже двух слов связать не мог, потому что вообще не въехал, о чём там речь шла! Потом этот жуткий конфуз с рестораном. А ещё этот секс… — Так ты всё же кинул палку?! — перебил его ошарашенный друг. — Что ж ты о главном молчишь? — Совсем идиот, что ли? О главном я тебе как раз и говорю! Нет, ничего не было, и вообще, надо было ему сразу сказать, что я не претендую на немедленный секс в конце вечера. Он же наверняка подумал, что я с ним только из-за этого… — Кхркхм, — приятель, поперхнувшийся глотком кофе, прокашлялся, оттёр подбородок и скептически уставился на Вашингтона. — А ты, типа, был с ним исключительно из любви к российскому кинематографу? — Нет, — Грег улыбнулся, вспомнив свою переписку с Мэттом из кинотеатра. — В начале, конечно, из-за этого… Но потом, когда узнал поближе… Знаешь, какой он? — Не знаю и знать не хочу! — перекрестился Мэтт, шутливо сплёвывая через правое плечо. — Я девушек люблю, спасибо, Господи. Но ты зря паришься — он же тебе сам предложил! — Знаю… — Вашингтон закончил, наконец, размешивать свой кофе, но пить не стал, а, свистнув у друга сигарету, прикурил и с наслаждением втянул горький дым. — О… Как я соскучился по этому вкусу… — Вот и не надо вспоминать! — обрубил бритоголовый, убирая пачку от греха подальше. — С таким трудом бросил… — Я думаю, — не обращая на него внимания, продолжил Грег. — Он это просто так ляпнул. Из вредности, с него станется. Ну не выглядит он готовым лечь под первого встречного. Он такой… — Какой? — Хм, — он задумался, вспоминая запавшего в душу парня. — Корчит из себя не пойми что. Нахальный, уверенный, самостоятельный. Никто ему не нужен, ни с кем не считается… Хозяин жизни, блин… А на деле такой пацан ещё! С какими-то непонятными принципами, обидчивый, ранимый… Ну не мог он, понимаешь? Не такой он. Нет в нём ни меркантильности Стэна, ни нашего с тобой прожжённого цинизма… — И что теперь? — А что теперь? Теперь уже ничего… Я бы всё объяснил, попросил ещё один шанс, но понятия не имею, где его искать. — Может, в том клубе попробуешь? — Да нет. Он говорил, что случайно там был вчера. — Как и ты… — Как и я… Мэтт? — М? — Ты говорил, у тебя есть знакомый риэлтор? — Э… — мужчину немного смутила столь резкая смена темы, и он насторожился. — А что? — Хочу квартиру сменить. А заодно и ещё кое-что… Знаешь, что я сегодня понял? Хватит с меня. Нахлебался за четыре года. Мне всего 36, я неплохо выгляжу, не беден, успешен, твёрдо стою на ногах, со мной интересно общаться… Ведь интересно же, Мэтт? — Истина! — Так какого хрена я размениваюсь не понятно на что?! — А я тебе о чём долблю вот уже сколько времени? — приятель облегчённо выдохнул и с размаху хлопнул друга по спине. — А вот за это мы с тобой сейчас выпьем! За исключительно правильные случайные встречи!