Жемчуг...

      Глубинные тропы. Опасное путешествие. Ночевка где-то под стеной из слабо-мерцающего синего лириума. Прекрасно и романтично. Романтично. Хоук хмыкнула своим мыслям и разломила хлеб.       - Варрик!       Первый кусок она передала гному, второй дала Мерриль, и только третий протянула Фенрису. Себе оставила совсем немного. Нужно было экономить. Кто знает, сколько им еще блуждать на этих тропах?..       Фенрис кивнул ей в знак благодарности и жадно принялся есть. Он всегда был голодный. Совершенно всегда. Это как лириумные узоры на его теле. Голод. То, что преследовало его всю его жизнь раба. Издевательства хозяев и наказание, когда его лишали еды на многие дни.       Он всегда ел очень быстро. Привычка. Опасение, что еду заберут. И ему оставаться голодным. Марисе было больно смотреть на него, когда он ел.       А еще ей было больно от того, что он ее ненавидел. Ненавидел как ту, что выбрала своей жизнью магию. Но разве же она выбирала? И разве она хоть мгновение использовала эту магию во зло?..       Но это было очень сложно объяснить. Она позвала Фенриса с собой на Глубинные тропы, чтобы… она сама не знала для чего. Чтобы потравить свое сердце ненужной жалостью и скорбью. Будто здесь – под землей, в коридорах наполненных порождениями тьмы ей не о чем будет скорбеть. Ох, как же обиделся Карвер за то, что она не взяла его с собой. И как была рада матушка. Ну да… она оставила ей сына. Раз уж она не смогла сберечь для нее дочь. Бетани погибла совсем не по ее вине. Но матушка словно не понимала это. Не хотела понимать. Бетани всегда была любимицей в семье.       Мариса почувствовала на себе пронзительный взгляд и подняла голову. Фенрис смотрел на нее. Он часто на нее вот так смотрел. Тоже пытаясь понять, почему она позвала с собой его. Ему не нужны были деньги. В поместье, которое ему досталось после Данариуса, нашлось немного украшений, которых ему с лихвой бы хватило на долгую жизнь с его-то мизерными запросами. Ему не нужны были друзья. Он гнал их от себя. Его никогда нельзя было застать в «Висельнике». Даже если был какой-то праздник, и приглашали всех. Ему нужна была только месть. А на Глубинных тропах последний, кого можно встретить – это его _бывший_ хозяин.       - Варрик, расскажи что-нибудь.- Сказала она, чтобы Фенрис перестал на нее смотреть.       Фенрис закатил глаза. Слушать рассказы гнома он не любил. В них во всех было слишком много бравады. Россказни о славных походах, спасении мира… и надежда. В каждой истории была надежда и счастливый финал. Фенрис ненавидел истории со счастливыми финалами. Он не верил в них. В жизни не бывает счастливого финала.       Перерезанное горло Данариуса – станет тому доказательством. Разве не мечтал Данариус о счастливой и долгой жизни? Мечтал. И верил. А Фенрис докажет, что так не бывает. Про свою жизнь он не думал. Он уже давно о ней думал как о чем-то таком совершенно абстрактном. Непонятном и чужом. Жив и ладно! Жив и поборется еще за возможность вырвать сердце магистра.       А умрет – ну так умрет. И весь сказ. Счастья в этом сказе не было.       Он поднялся на ноги и отошел немного в сторону. Варрик растерянно замолчал.       - Да будет тебе, парень! – сказал он.- В мире есть вещи, кроме зла.       Фенрис обернулся к нему и взглядом прожег его насквозь.       - В мире – возможно. Но не в моей жизни.       Мариса покачала головой и тоже поднялась, подошла к нему.       - Поговорим?       - О чем?       - Помолчим…       Фенрис не нашелся, что на это ответить. Согласиться молчать – значит все равно быть рядом. А отказаться – звучало как-то нелепо. Ведь он уже отказался говорить. А ни говорить, ни молчать – тогда как? Он криво улыбнулся Марисе. И они вернулись к остальным. Варрику хватило ума ничего не говорить. А Мерриль уже заснула. Фенрис быстро лег, отвернувшись от них.       А Мариса не спешила спать, хотя и понимала, что завтра ее ждет тяжелый день – такой же как и все предыдущие и следующие, пока они не найдут отсюда выход, и отдых ей просто необходим.       Но она не могла заснуть. Она лежала и ворочалась, пытаясь понять, что именно ей мешает спать. Она не знала, что в это же время Фенрис так же не мог заснуть. Правда, он не ворочался, привыкнув не создавать лишнего шума по ночам, чтобы не разбудить своих хозяев, чтобы не нарваться на лишнее наказание.       И он, в отличие от Марисы, прекрасно понимал почему не может заснуть.