Рука Возмездия найдет Того, кто в Пурпуре цветет, Но мститель, пусть он справедлив, Убийцей станет отомстив.
«Направо, через сто метров два сквозных переулка — отрезайте ему путь!» — в эти минуты ей казалось, что она играет одновременно в компьютерную игру, управляя солдатами «Гидры», и в шахматы с директором «Щ.И.Т.а», отвечая на каждый его ход, своим, и, с каждым шагом приближаясь к разгрому противника. Автомобиль Ника Фьюрри, словно, загнанная мышь, красной точкой метался на экране, когда как множество зелёных точек медленно, но верно окружали его. Для неё сейчас не существовало ничего вокруг, мир сузился до нескольких экранов. Вся боль, которую она копила долгие годы, вся скорбь по погибшим родителям, вся ненависть к этому человеку, казалось, сейчас сосредоточилась в ней. «Он уходит, выпускайте Агента! Через тридцать секунд он будет на Вашей позиции, иного пути у него нет!» — быстро подключившись к камерам на нужном перекрёстке, она увидела, как Зимний солдат выходит из машины, со странным оружием в руках. Даже не смотря на то, что она находилась очень далеко и в полной безопасности, ей стало жутковато. Он шел спокойно, небрежно, как человек, которому всё надоело, но, при этом, каждое его движение было четко выверено. Без эмоций, без суеты. «Так вот как выглядит смерть Фьюрри!» — мелькнуло у неё в голове, когда из-за поворота, словно загнанный заяц, вылетел джип Директора. — Это было просто потрясающе! Ты не представляешь, какое это счастье видеть, как он убегает, словно, зверь, загнанный стадом охотников! — Кейс, от радости, отбросившая церемонное «Вы», влетела в квартиру, и, швырнув сумку на пол, плюхнулась на диван. — Он еще жив, — Брок, отвлекается от разбора пистолета, и поднимает на неё взгляд. -Плевать! Он вынужден был симулировать свою смерть, ушёл в подполье, оставил «Щ.И.Т.»! Он потерял всё! Это даже лучше. И, по такому случаю… — она перевесилась через спинку дивана, пытаясь дотянуться до сумку, и, не удержав баланс, перегнулась пополам, дав возможность ему созерцать её зад, — я купила виски, и мартини, нам же так и не удалось нормально выпить. Так вот! — она победно подняла бутылки над головой, словно кубки и потрясла ими, рискуя выронить, — сейчас схожу в душ, и приступим! — Что это было за задание, на котором погибли твои родители? — он наливает четверть стакана виски. — Конго, ты наверняка слышал об этом, как и все полевые агенты. Он действительно слышал об этом. Знал, что это была самая кровавая операция для «Щ.И.Т.а», все агенты, участвовавшие в ней, погибли жуткой смертью. Их тела были найдены растерзанными, словно, с ними порезвилось стадо диких голодных зверей. До сих пор никто не знает, что там произошло. Теперь говорят «Это была операция хуже, чем в Конго» или «Могло быть хуже. Вспомни Конго». — Так значит, они были там? — Да. В тех файлах, которые мне удалось хакнуть, содержались лишь отрывки информации. В одной деревне обнаружилась странная инопланетная активность, пропадали люди, потом их находили растерзанными. Мои родители были особыми Агентами, специалистами отдела, изучающего инопланетную активность. После моего рождения отец продолжал работать, а мама отошла от дел. И вот, когда появилось это загадочное чудовище, Фьюрри решил, что мне не нужна мать. Он отправил их туда, хотя знал, что это может быть опасно. И их сигналы о помощи просто игнорировались. Он счел опасным посылать туда поддержку. Он мог их спасти, но, не захотел. Такая история! — она залпом выпивает стакан мартини с тоником и, со стуком ставит бокал на стойку, словно, ставя точку в тяжелом рассказе. Рамлоу впервые посмотрел на эту «железную девчонку» с другой стороны. Словно, с поражением Фьюрри, та стена, которую она вокруг себя выстроила, рухнула, и сейчас перед ним была маленькая, обиженная на весь мир, лишенная нормальной жизни и семьи девочка. Кто знает, какой бы она была, если бы не лишилась родителей. — Командир, я бы хотела кое-что прояснить между нами, — она хитро улыбается и встаёт, — я давно ощущаю некое напряжение. Так может, пора всё прояснить, — он не успевает ничего понять, как она встаёт около него и быстро снимает майку, обнажая грудь. На него накатили одновременно злость и, как не странно, безудержное желание. Её игры и уверенность в собственной безнаказанности просто зашкаливали. Так может, наконец, пора преподать ей урок? Он протягивает руку и, так резко притягивает её к себе, что девушка едва не теряет равновесие. Воздух накалён настолько, что поднести спичку — и будет взрыв. Резкий звонок в дверь заставляет девушку вздрогнуть. Но он продолжал так сильно прижимать её к себе, что ей начало казаться, что он сломает ей ребра и даже не заметит. Но, звонок не унимался. — Оденься, — резко бросает он, убирая руки с её талии. Опомнившись, она кое-как натягивает майку, что не ускользает от вошедшего Джека. — Научишь меня так же приподнимать бровь? Одно движение — и враги в нокауте! — она справляется, наконец, с майкой, и, похлопав его по плечу, скрывается в ванной. — Пирс предполагает, что за ней придёт «Щ.И.Т.»? — Рамлоу, только что переговоривший с главой Гидры, кивает на дверь. — Да, — Роллинз усаживается на табурет, судя по всему, приготовившись терпеливо ждать.***
— Видел? — Кейс, удобно устроившись на диване, приподнимает кофту, демонстрируя уже проступившие кровоподтёки, — меня, вообще-то, надо оберегать, а не калечить. — Переживешь, — Брок швыряет на пол куртку и небольшую сумку с вещами и оружием, и проходит по коридору в комнату, которую, по причине частых засыпаний в ней перебравшим, считал своей. — Я что, теперь под домашним арестом? — убрав телефон в карман, осведомляется девушка, — Пирс запретил мне покидать квартиру. Роллинз не ответил, но, она и так уже поняла, что приёмный отец не шутил. — Нам пора! — Рамлоу кивает Джеку, — а ты сиди здесь, и не вздумай ослушаться приказа.***
— Ты уверена? — одетый в домашний костюм грозный глава Гидры казался ей сейчас забавным, даже на экране ноутбука. — Мы же предполагали такой вариант, не правда ли? — она пожимает плечами, — но, у тебя есть фора, пока он пытается выжить и зализывает раны. Или, я чего-то не знаю? — Это уже не твои проблемы. — Хорошо, а мне что делать? — Пока ничего. — Это легко, — она раскидывает руки и обводит ими вокруг, — у меня тут огромное жилище и куча свободного времени. — Это вынужденная мера, пока всё не уляжется. В «Щ.И.Т.е» полно людей, преданных Фьюрри. Кое-кто из них уже пытался выяснить, что ты знаешь. — Ясно, так это они разгромили мою квартиру? — Да, — он кивает, — а потому, попробуй раз в жизни послушать меня.***
— Моя задача — тебя прикрывать. Так зачем мы здесь? — перепрыгнув через очередной каменный обломок, Брок едва не сбил с ног немного замешкавшуюся девушку. — О, за очень забавными штуками. Я думала, их не осталось, но, видимо, ошиблась, — она подныривает под очередную железную балку. Ему оставалось только ждать, когда обозначится цель этой ночной вылазки в это Богом забытое место в пригороде Миннесоты. Наконец, после еще пяти минут бесконечных блужданий по полуразвалившемуся зданию, девушка, с победным восклицанием, останавливается в одной из комнат. Свет фонарей рассёк темноту, и осветил просторную комнату, с разрушенной мебелью. Броку, пока девушка копалась в рюкзаке, оставалось только от скуки гадать, чем это было раньше: вон тот деревянный монстр явно шкаф, а допотопный железный ящик — сейф с открытой настежь дверью. Вот стол, под который забралась Кейс, сохранился относительно хорошо. Послышался странный щелчок, и она извлекла из-под пола небольшой сейф. Подключив свой ноутбук к замку, она быстро отрыла дверцу, и замерла в нерешительности. — А какой радиус взрыва гибрида нескольких взрывчатых веществ, созданного из боеголовок ракет? — От тебя даже шнурков не останется, — подойдя к сейфу, он увидел в нём странную мигающую платформу, в которую, словно заряжаясь, были воткнуты странные, похожие на электронные бейджи штуковины. От платформы внутрь сейфа тянулись провода. — Когда я вытащу последнюю, у нас будет мало времени, примерно, двадцать секунд, чтобы уйти на безопасное расстояние. Эту систему нельзя обезвредить, надо знать код, который не вычислить программой. А единственный человек, его знавший, мёртв. Я не знала, что код уникален, простите. — И каково безопасное расстояние? — Рамлоу, несмотря на закипавшую злость, на безалаберную девчонку был, в первую очередь, солдатом, и сейчас миссия была на грани провала. — Ну, примерно, сто метров. И, я знаю, куда нам спрятаться. Дыра в полу ведёт в еще одно помещение, а слева в стене проход и там комната. Только действовать надо быстро. — Начинай! — Брок мысленно просчитал манёвр. Кивнув, она отключила ноутбук, положила его в рюкзак и, закинув его за плечи, начала извлекать «бейджи», закрепляя их на поясе, наконец, настал черёд последней. Боязливо оглянувшись, она быстро вынула её, и, Брок, буквально схватив её за шиворот, швырнул в дыру, прыгнув следом. Взрыв был такой силы, что, казалось, здание сейчас обрушится. Потолок не обвалился только чудом. — Ты как? — встав с неё, и, отряхнув с себя пыль, осведомляется он. — Меня немного оглушило и придавило, а так, всё в порядке, — закрепив последний «бейдж», сообщает она, оглядываясь, — а я думала, больше никогда сюда не вернусь. — Ты бывала здесь раньше? — проверив оружие, Рамлоу огляделся. Вся огромная комната, в которой они сейчас находились, была заставлена проржавевшими железными кроватями. Кроме них, и пыли, здесь больше ничего не было. — Это особый интернат «Гидры». Из детей здесь делали солдат. Я провела здесь полгода, а потом, когда Пирс понял, что я не сломалась, и готова идти до конца, забрал меня к себе, — она подходит к одной из кроватей, — на ночь нас пристёгивали наручниками к спинке кровати, чтобы не бродили по приюту. А эти «бейджи» мы носили на груди, около сердца. Стоило предпринять попытку побега, и…дыра в груди. — И как ты здесь выжила? Тебя не учили элементарным боевым приёмам? — встав сбоку неё, он убедился в правдивости её слов: на спинке кровати явственно проступили глубокие царапины. — Ну, я была в статусе любимицы Пирса, — она повернулась к нему, глядя прямо в глаза, — к тому же, тут ценили таланты. Я была не единственная, кто прекрасно обращался с компьютером и свободно плавал в море секретной информации. — Что случилось потом? — как человек, почти с рождения скитавшийся по приютам, он знал, что вся эта система однотипна, но с подобным он сталкивался впервые. — Я уже жила в доме Пирса. В общем, про него прознал «Щ.И.Т.», и воспитанников перевели в другое место, а здание взорвали. Я думала, что всё оборудование было уничтожено, но, видимо, запас всё же остался. — Ты рисковала! Почему ты не знала, что сейф был заминирован? — он схватил её за плечи, и хорошенько встряхнул. — Я предполагала, но не знала, что настолько! Солдат здесь Вы, а не я! И потом, всё же обошлось. Я нашла путь отхода, и Вы делаете мне больно! — она дергается, но, бесполезно. Он не знал, что произошло, и в какой момент рухнула преграда между ними, но гнев на неё, копившийся всё это время был так велик, а желание наказать переполняло его, что он повалил девушку на пол и, крепко прижав к себе, впился в её губы жадным поцелуем. Он получился рваным, и, каким-то беспощадным. Она прикусывала его язык, губы, пробуждая его ярость и желание еще больше. Он не отдавал себе отчёта в том, что намного тяжелее, буквально вжимая её в грязный бетонный пол, впрочем, она не оставалась в долгу, царапая ему спину, и кусая везде, куда могла добраться. Боль его не волновала, он превосходил её сейчас, властвовал над ней самым древним в мире способом. Её штаны отлетают в сторону, и, грубо прервав попытку потянуться к молнии на его штанах, он, сведя её руки вместе над головой, и прижав к полу, другой расстегнул штаны, спустив их, вместе с бельём, в наиболее комфортное для себя положение, вошел в неё. Им было всё равно, что заниматься сексом здесь, в разрушенном здании, на грязном полу, среди черт знает чего, по меньшей мере, некомфортно. Раз за разом он входил в неё резко, жестко и беспощадно, совершенно не заботясь о том, как она себя ощущает, но, она не давала ему властвовать просто так, её ногти впивались в его спину, причиняя саднящую боль, а дикие стоны эхом разносились по зданию, тревожа призраков интерната. Более того, она сама двигалась ему навстречу, словно, ощущение наполненности и мужской власти было недостаточно острое. Её губы ни на секунду не позволяли прервать поцелуй, хотя воздуха ей уже начинало не хватать. Доведенный до бешенства, он схватил её за волосы, и, перевернув на живот, вошел сзади. Движения становились всё яростей, она, похоже, подходила к пику. И, если его раньше его мало заботило, что там чувствует женщина под ним, то сейчас, он перестал оттягивать момент, и, достигнув разрядки, обняв её за талию, поднял и притянул к себе, не разворачивая. Она всё еще тяжело дышала, но, как ни странно, улыбалась. Вся его злость, наконец, нашла выход, и теперь, по крайней мере, на какое-то время должно наступить спокойствие.***
Неизвестно, что подумал Роллинз, когда Рамлоу, со спящей Кейс на руках, завалился в квартиру. Ведь они оба были в пыли и грязи. Кейс же, растрёпанная, в порванной майке, выглядела, как жертва грабителей. Но, Джек, по своему обыкновению, не стал задавать вопросов, а просто, забрав уже просыпающуюся девушку, отнёс её к себе, и, тщательно закутав, как в одеяло, вышел. — Я слышал о таких интернатах. Их было немного, — Роллинз с сожалением посмотрев на пустой заварочный чайник, потянулся к банке растворимого кофе. — А я сейчас увидел один из них воочию, — проводив взглядом Кейс, которая, медленно, словно улитка, в трусах и майке, с полотенцем на плече, поплелась в ванную, Брок налил себе полный стакан виски. — Хорошие солдаты не берутся из пустоты, — Джек пожал плечами. — И такие девчонки, как она, тоже, — сделав глоток, он поморщился, — не бери больше это дерьмо, на вкус, как лошадиная моча. Тем временем, в ванной, критически осматривая своё тело, девушка пришла к выводу, что спать ей будет, в ближайшее время, больновато: бока плечи, живот и спина были в кровоподтеках, синяках и царапинах. На шее остались следы пальцев, а между ног саднило так, словно, её поимел полк солдат. Все по очереди, а потом все сразу. Но, что её нравилось в Рамлоу, так это то, что он был настоящим мужчиной, во всех смыслах этого слова.***
— Так ты закроешь окно, или мне снова греться об тебя? — девушка бесцеремонно плюхается рядом с Роллинзом. Расценив молчание, как знак согласия, она заползла под одеяло и прижалась к стальному, но такому теплому торсу. — Тебе нужно обработать ссадины и обезболивающее там, на тумбочке, — он встаёт, и, включив ночник, берёт перекись и вату. — Ладно, — она с сожалением выбирается из-под тёплого одеяла, и встаёт к нему спиной, — ударная была вылазка. — Это заметно! — она чувствует, как он быстро водит ватой по спине, и как начинает стихать саднящая боль. — Просто, я никогда не была достаточно осторожна, — она скрещивает руки, прикрывая грудь, и разворачивается. — Если до сих пор жива, значит, осторожна ты всегда, — он убирает бутылочку и протягивает её стакан с растворенным лекарством. — Спасибо, ты такой хороший! — не выпуская из рук стакана, она крепко обнимает его, уткнувшись носом в грудь. Если бы в этот момент их увидел кто-то из «Страйка», он подумал бы, что это сон. Могучий великан Джек, в сторону которого даже лишнее слово могло обернуться жертвами, стоял неподвижно, пока его обнимала хрупкая маленькая девушка.