Memory Den(izen)

Людям нравится придумывать себе что-то. Богов, религии, небесные благости, которые посыплются, если делать все правильно. Фаренгейт не верила в эту чушь. Разве можно верить в то, что нельзя увидеть собственными глазами и потрогать? Она верила в силу оружия. Верила в силу слов. Верила в силу личности, которая может вести за собой сотни людей. Поэтому наемница впала в глубокую задумчивость, когда очнулась и увидела над собой потолок. Обычный такой, с облезшей штукатуркой и проглядывающим бетоном. На райские хоромы или адские своды он определенно не походил. Вывод - жива. Женщина зашевелилась, пытаясь нашарить оружие. - Ты меня слышишь? - вплыл в сознание тихий голос. Прислонившись к стене, рядом с изголовьем матраса сидела бледная брюнетка в смокинге и шляпе. На лице посверкивали стрекозиные линзы очков, один рукав прятался под патронашем с восемью патронами, а другой - под пип-боем. Неподалеку валялась пара пустых шприцов из-под стима и мед-х, а руку наемницы перетягивал бинт. Оно и к лучшему – несмотря на слабость, сознание не мутило, спать не хотелось. - Да. - Фаренгейт прочистила горло. - Вода есть? Девица покопалась в небольшом рюкзаке рядом с собой и вынула пластиковую бутыль. Откупорила ее, поднесла к лицу наемницы. Та с досадой мотнула головой и перехватила бутыль, - не хватало еще, чтоб поили с рук, - жадно впилась губами в горлышко, глотая прохладную жидкость. Брюнетка молча наблюдала. Напившись, протянула бутылку обратно. - Клэр, верно? - А ты Фаренгейт, - кивнула в ответ очкастая. - Очень приятно. Насколько помню, ты - телохранительница мэра Добрососедства? Забавно, конечно, смотрелось это расшаркивание, но было не до того. - Мой отряд, - перебила наемница. - Что с ними слу... И осеклась. Вспомнила. - Мертвы, - опустила голову брюнетка. - Сожалею. Борясь с нахлынувшими воспоминаниями, женщина лихорадочно вспоминала: Глизетт, Гэви, О'Райз - да, их тела она видела собственными глазами. Но Хэндрикс и Груц... - Среди трупов был гуль? И парень с кучей шестеренок в карманах? Клэр растерянно заморгала и не торопилась с ответом. - Ну! - Не знаю, - наконец среагировала девица. - Не помню. Фаренгейт глухо застонала, зажмурилась. Удостовериться. Ей нужно удостовериться, что они живы. Или мертвы. - Нужно вернуться в Добрососедство как можно быстрее. Ты ранена. - Да шутишь! - вырвалось у Фаренгейт. Она рывком села, потянулась к сложенной рядом броне. - Сначала я найду выживших. - Если они там и были, то наверняка уже... - Конечно ушли! - наемница лихорадочно затягивала ремни нагрудной брони. - Мы договорились встретиться в полдень у пруда Лебедя, если что-то пойдет не так. Клэр молча наблюдала за тем, как женщина экипируется. Когда дело дошло до поножей, Фаренгейт зашипела от боли. Нога была туго перебинтована, примотана к самодельной шине, поверх которой понож было не затянуть. Икра второй ноги, тоже перебинтованная, болела от малейшей попытки к ней прикоснуться. - Мед-х? - оглянулась Фаренгейт. - Закончился. Наемница попыталась встать, но тут же клюнула носом в пол - ноги прострелило болью, перед глазами потемнело. Сломала бы и нос, если б очкастая не перехватила в сантиметре от старых половиц. - Ты никуда не дойдешь в таком состоянии. - Отвали, - вывернулась наемница, оперлась локтями об пол. – Не дойду, так поползу. – Дотянулась до поножей, начала приматывать к поясу. - Где моя винтовка? - Я оставила ее там, - в ответ на потрясенный взгляд пояснила: - Слишком тяжелая. - Хотя бы пистолет лишний есть? - Нет. И это еще одна причина, почему ты должна... - Слушай, мисс Клэрити*, - не выдержала наемница, - проживу без твоих советов. Спасибо, что спасла, перевязала и все такое, но дальше я справлюсь. От пруда до города рукой подать, а уж до пруда я как-нибудь доберусь. Зарежу пару рейдеров, оседлаю болотника и въеду в Добрососедство при полном параде. Но сначала подожду друзей. Если планы не совпадают - можешь идти на все четыре. Говоря это, она поднималась на ноги, практически заползая вверх по стенке. Колени дрожали. Невыносимая, унизительная слабость. - Миссис, - негромко уточнила брюнетка. - Да какая к черту разница... - Фаренгейт не хватало воздуха. Все уходило на судорожные вдохи и поддержание равновесия. Плевать, что будет снаружи - хоть рейдеры, хоть гули, хоть супермутанты. Гэви и Груц. Она должна встретиться с ними. И никакая очкастая моль не заставит бросить их. Клэр вздохнула. Грустно так, по-человечески. - Хорошо, - примиряюще сказала она, протянула руку. - Я пройдусь с тобой до этого озера. А потом мы вернемся в Добрососедство. Нельзя сказать, что Фаренгейт расстроилась от такого поворота - слишком уж он был кстати. Расстроило ее физическое состояние новоприобретенного костыля. Клэр едва волочилась, согнувшись под весом своего карабина и наемницы, громко пыхтела. Фаренгейт казалось, что она бы ползком быстрее передвигалась, но она молчала, подволакивая то правую, то левую ногу, терпя боль. Пусть девица и задохлик, но у нее есть оружие. Все же больше шансов. И оружием этим она пользоваться умела. Женщина не сразу поняла, почему ее скинули на землю, недовольно прикрикнула - Клэр тем временем опустилась на одно колено, прицелилась и сделала выстрел. Второй. Оба почти без звука - из глушителя на стволе пошел легкий дымок. Фаренгейт бросила взгляд в ту сторону. - Кто? - Рейдеры, - брюнетка повесила карабин обратно за спину, помогла встать. - Скорее всего, патруль. Поравнявшись с перекрестком, наемница действительно различила два трупа в вычурном тряпье, потянулась к одному из них и подобрала пистолет. Криво скрученная дрянь, но лучше, чем пустые руки. - Орлиный глаз, - уважительно бросила она. - Благодарю. Идиотские манеры. И эта шляпа. Очевидно, заразилась стилем от Хэнкока. Стоило подумать о начальнике, как внутренности скрутило беспокойством. Что ему сказать? Отправилась на завод за деталью для своего минигана и подвела всех? Круто звучит. После такого можно забыть об общении с мэром на "ты". Не просто с мэром - с человеком, который лично спас ее из беспросветного существования, вытащил и дал цель в жизни. Сказать, что Фаренгейт уважала его, значило промолчать: она дорожила его вниманием и своим положением рядом. Он был одной из немногих причин, по которой наемница до сих пор держалась в Добрососедстве. "Хэй, Джон, я просрала несколько бойцов. Дашь еще парочку?" По дороге пришлось отстреливаться. Фаренгейт пристрелила выскочившего из-за двери закусочной гуля. Клэр же отлично снимала врагов издали. Когда-то просто замирала с наемницей в тени, пропуская мимо лениво базарящих то ли рейдеров, то ли обычных бродяг. Однако ползла по-прежнему с кошмарной одышкой, и женщину это вымораживало. От того, чтобы высказаться, ее сдерживала только рука, обхватывающая под мышкой, поддерживающая и ведущая. Раздражать помогающего идти - не лучшая тактика. Хотелось идти побыстрее, чтобы скорее встретиться со своими людьми, но очкастая будто специально тормозила. Фаренгейт вся извелась к моменту, когда они пришли в парк. - Пруд Лебедя? - Клэр почему-то улыбалась. - Он самый. Давай присядем, что ли. Они сели на землю у ограды - Фаренгейт с облегчением вытянула ноги и принялась оглядывать парк. Никого. Легкие волны шли по поверхности пруда при полном отсутствии ветра, но совершенно не тянуло проверять, откуда они взялись. - Утиный пруд. - Что? - Раньше этот пруд назывался Утиным. Официально. А прижилось почему-то название по паре когда-то живших тут лебедей*. Вы, конечно, называете его так по форме лодок... Совершенно отстраненная реплика, совершенно отстраненный взгляд и совершенно неподходящий момент для повествований о прошлом Бостона. - Мы не на свиданке, Клэрити, чтобы травить истории. Смотри по сторонам. Брюнетка послушно замолчала. Фаренгейт было не до тоскливого блеска в чужих глазах - она обшаривала взглядом парк снова и снова. Искала сморщенную, как браминья задница, рожу Груца и тощую фигуру Хэндрикса. Что сказать семье Гэви? Молодой оторве с двумя карапузами, которые воровали у неосторожных гостей кошельки. И отцу братьев - усатому старику, который гонял бродяг из Рэксфорда... Она погрузилась в свои мысли, неосознанно поглаживая бритый висок и шрам на щеке пальцами. Плескался пруд, в противоположном конце парка копошились, тихо урча, дикие гули. Где-то вдалеке звучали одиночные выстрелы, прогудел на востоке винтокрыл. Содружество жило своей жизнью, пожирая одних и давясь другими. Оно не делало различий между друзьями и врагами, играло по своим правилам. Привязываться - значило открыть больше мест для удара, и только. - Сколько будем ждать? - А? - невольно вздрогнула Фаренгейт. Брюнетка сидела так тихо, что наемница успела о ней забыть. – До полудня. Погоди... это пип-бой? - Да, - Клэр глянула на экран. - Еще пару часов. Еще два часа вариться в собственных мыслях. Курить хотелось невыносимо, но шастать по окрестностям в поисках сигарет - себе дороже. Фаренгейт потерла переносицу. - Что ты там говорила про этот пруд? Брюнетка явно удивилась этому вопросу, но отмалчиваться не стала. Ее размеренный голос зазвучал немногим громче плеска воды, отвлекая от тяжести на душе, не давая погружаться в себя. Фаренгейт не особо вслушивалась, ловила отдельные фразы. Что-то про старый Бостон, лебедей, Лягушачий пруд, который засыпали... Неважно, придумывала она или вычитала в какой-нибудь пыльной книжонке. Успокаивало. За этими рассказами было просто забыть, что внутри умирает надежда увидеть своих товарищей живыми. Просто слушать чужие слова, забывать о своих. Голос Клэр понемногу замедлился и стих. - Полдень. Фаренгейт в последний раз оглядела парк. Никого. Закончилось время ожидания, пришла пора некрологов. От Добрососедства их отделяла буквально пара улиц, и, увидев вывеску, Фаренгейт заковыляла быстрее. Наконец-то, дом. И много стимов – у Дейзи. Она была единственной, у кого имелись лекарства, инструменты и минимальный навык обращения с ними – такого обычно хватало, чтобы зашивать простые раны. Крайне редко возникали случаи, когда приходилось обращаться к Амари, - пациенты обычно до этого не доживали, - и сама дама в белом халате крайне неохотно отрывалась от компьютеров, поэтому куда чаще обращались к простой торговке. Они ввалились через железную дверь на площадь - там было на удивление людно. Один из охранников, дюжий гуль, кивнул им, но задержал взгляд, увидев, как наемница цепляется за косяк. - Огонек, - окликнул он, подходя ближе, - ранена? - И у нас есть победитель, - криво ухмыльнулась Фаренгейт, оглядывая площадь. Бродяжки, наркоманы, парочка торговцев. - Где мэр? Мне бы доложить… Взгляд замер на бойце в силовой броне. И группе людей в беретах. От остальной толпы их отделяла полоса пустоты, они лениво переговаривались между собой, курили. Теперь, при дневном свете, Фаренгейт видела тату на их лицах и намалеванный мелом череп на одежде. - Что они здесь делают? - севшим голосом спросила наемница, хватаясь за пистолет. - Стрелки? Пришли по каким-то деловым вопросам, присматриваем за ними. Огонек, ты О'Райза с собой брала? Он мне задолжал... Гуль говорил что-то еще, но Фаренгейт не обратила на него внимания, рванув к Капитолию. - Куда ты? – Клэр пыталась утянуть в сторону. – Идем к Дейзи, она тебя подлатает… - Хэнкок, - выдохнула наемница. – Я должна сказать ему. – И потащилась дальше с упорством танка. Она никогда не любила лестницы, но сейчас просто возненавидела эту проклятую винтовую хреновину, поднимаясь на простреленных ногах. Без помощи Клэр, поддерживающей под руку, пришлось бы ползти. Кривясь, кивнула охраннику у двери, тот впустил внутрь – где мирно беседовали Хэнкок и мужчина в военной форме цвета хаки. Главарь тех, кто перестрелял ее отряд этой ночью. - Эммет, я же просил не мешать… - недовольно повернулся гуль, но заметил наемницу. Взгляд быстро скользнул от ошарашенного лица к перебинтованным ногам. – Что случилось, Фаренгейт? - Джон, этот… - она сверлила взглядом мужчину, тот даже головы не повернул сторону. - Его отряд перестрелял всех! Гэви, Хэндрикса, братьев Глизетт... Смотри мне в глаза, сволочь! Не сдержавшись, она рванулась к Стрелку – слишком резко, грохнулась на колени, оперлась о низкий столик. Мужчина все же соизволил обернуться на звук, заметил бинты на ногах, и по лицу с пятнами бледной кожи проскользнула тень неудовольствия. - Всех! - прошипела Фаренгейт, пытаясь встать. Ноги подкашивались, а робкие пальцы, обхватившие плечо, только мешали. - Убей эту падаль, Джон. - Фаренгейт, - коротко окликнул гуль. – Вон отсюда. Она непонимающе моргнула, смотря в холодно блестящие глаза, но сумела взять себя в руки. Не сейчас. Не здесь. В углу переминалась, руки на оружии, дамочка с короткой стрижкой и острым взглядом – пристрелит при первом же резком движении. - Она будет у Дейзи, - едва слышно прошелестела Клэр и потянула наемницу за руку, уже сильнее. Мэр кивнул ей. - Эммет, проводи их, - коротко распорядился он и снова обратился к Стрелку, который до сих пор буравил взглядом недобитую жертву. – Райдер, я так понял, ваш отряд столкнулся с моим. Охранник помог вывести Фаренгейт, и та услышала последнюю фразу себе в спину: - Перепутали с рейдерами. Думаю, мы сможем договориться о компенсации. Дверь захлопнулась. - Пусть в зад засунет себе эту компенсацию, - скривилась Фаренгейт, идя вниз по лестнице – ничуть не легче, чем вверх. Брюнетка молчала. Дейзи ахнула, когда они ввалились к ней в магазин – одна утирала пот, градом катящий из-под шляпы, другая хромала на обе ноги. Торговка быстро сориентировалась – толкнула их на стулья и выгребла с прилавка стимы и мед-х. - Потом заплатишь, - махнула она рукой на потянувшуюся за крышками Фаренгейт. – Что с тобой? - Касательные, сквозные, - женщина начала разматывать бинты, стараясь не слишком много отдирать от раны. Частично поджившая кожица матово блестела. – И одно проникающее. И прихвати курево, будь добра. Дейзи скрылась в подсобке ненадолго, вышла уже с медицинским саквояжем, пачкой сигарет. Пока Фаренгейт обрабатывала раны и вкалывала лекарства с обезболивающим, торговка перебирала инструменты, выкладывая их по одному – шило, пинцет, резиновую грушу, бутыль со спиртом. Женщина улучила момент и прикурила. - Клэр, милая, лучше тебе уйти, - посоветовала торговка, помогая наемнице устойчивее положить ногу на стол. - Я помогу, - несмело произнесла очкастая, но как-то слишком побледнела, когда увидела, как Дейзи протирает кожу, примеряется шилом к поджившему пулевому отверстию на икре. Фаренгейт невольно ухмыльнулась, перетягивая бедро ремнем, пустила струйку дыма: - Что, боишься крови? Клэр поморщилась и отошла к двери, стала наблюдать за происходящим на площади. Для Фаренгейт происходящее было едва ли не рутиной – заново вскрыть канал от пули, отсасывать грушей заливающую рану кровь, докуривая, пока Дейзи орудовала пинцетом, доставая кусок металла из ноги. Благодаря мед-х все ощущалось как легкое копошение под кожей, неприятное, но терпимое. Однообразные действия, на которых нужно сосредоточиться - как раз то, что требовалось, чтобы не свихнуться и не пойти, пристрелить Стрелка - Райдера, у него есть имя, - на месте. Ярость сменилась растерянностью. Стрелки в Добрососедстве - уже невероятная картина. Хэнкок, договаривающийся с их главарем - что-то совсем невообразимое. Она надеялась, что все это затянувшаяся дурная шутка, и, как только Райдер выйдет из Капитолия, всех беретов нашпигуют пулями под завязку. А уж Фаренгейт - о, Фаренгейт внесет свой свинцовый вклад. Они ни о чем не говорили, пока трудились над раной – надо было сконцентрироваться. Когда сплющенная пуля полетела в сторону, Фаренгейт облегченно выдохнула, поблагодарила и взяла свежий рулон бинтов, по-быстрому перемотала раны. - Через пару дней будешь как новенькая. – Торговка сгребла грязные инструменты в тазик, ногой отбросила использованные бинты в сторону, смахнула окурок со стола на пол. – Постарайся не напрягаться. - Не от меня зависит, Дейзи. - Мэр идет, - возвестила брюнетка, отходя от двери. Фаренгейт обнадеженно подняла голову, убрала ногу под стол, сняла пояс с бедра и раскатала штанины. Ну, сейчас они разберутся. Может, ее и понизят до охранницы складов, но главное – взгреть этих сволочей, Стрелков. - Дейзи, очаровательна как всегда, - поприветствовал Хэнкок, заходя в магазин. Торговка улыбнулась ему и кивнула в сторону наемницы, ушла в подсобку – ополаскивать инструменты. Клэр ошивалась где-то в тени у двери и не отсвечивала. - Когда засада? – сходу спросила женщина. Если Стрелки были все еще живы – а она слышала, как побрякивает в гуле голосов силовая броня на другом конце площади, - то, значит, умрут чуть позже, может, даже не поняв, что произошло. Гуль уселся напротив, не торопясь, и произнес, едва уловимо даже для самой наемницы: - Засады не будет. Она подумала, что ослышалась. - Кто-нибудь еще выжил? - Только я. - Черт… - мэр отвернулся, рассматривая площадь через битые стекла магазина. - Нужно сказать родственникам… - Нет, - он снова взглянул на наемницу, и в его взгляде было пусто. – Я ничего им не скажу, и ты тоже. Погибли в перестрелке с рейдерами – точка. - Почему? – она наклонилась вперед. Внутри глухо стучала ненависть, вырвалась дерзким вопросом: – Компенсация кучей крышек заткнула тебе рот? Хэнкок помолчал пару секунд. Затем заговорил, жестко и холодно: - Стрелки - группировка с кучей оружия и укрепленных постов, их в три раза больше, чем жителей этого города. И ты чуть не устроила бойню в Добрососедстве, ворвавшись на встречу с одной из шишек этой группировки. О чем ты вообще думала, оскорбляя его в лицо? Хочешь развязать войну из-за нескольких случайных жертв, а, Фаренгейт? Эти слова, полные холодной и бессердечной логики, были похожи на яд. Она сумела мотнуть головой – скорее по привычке, чем осознанно. - Поэтому, - продолжил Хэнкок вполголоса, - никто не должен знать, что к гибели отряда причастны Стрелки. Люди пойдут мстить за родственников, друзей и соседей. И тогда начнется бойня. Последние, кто бы этого хотел – те, кого ты вчера потеряла. Его глаза были еще чернее, чем обычно. - Ты часто говоришь, что стоит жертвовать пешкой ради продолжения игры, Фаренгейт. Прислушайся к собственным словам и помалкивай, хотя бы ради семей тех, кого ты не спасла. Ты поняла меня? В ушах звенело. Гуль наклонился чуть ближе – наемница могла пересчитать борозды шрамов на сухой коже. - Ты поняла меня, Фаренгейт? – тихо спросил он. - Да, я… поняла… мэр. Хэнкок поднялся со стула. - Ближайший месяц – никаких патрулей, - сказал он уже громче. – Хватит с тебя одного отряда. Она продолжала сидеть, смотря в приоткрытую дверь, за которой скрылся человек, который, как она считала, всегда будет бороться за слабых и не станет откупаться крышками от их смертей и своей совести. Тихой тенью от косяка отделилась Клэр, подошла к столу. Фаренгейт невидяще смотрела сквозь нее. - Знаю, тебе сейчас немного не до этого, - брюнетка начала копаться в рюкзаке. – Но Дейзи сказала мне, что ты искала на заводе, и я, когда шла за вами, нашла там… вот. На залитый подсыхающей кровью стол легли витые провода. Наемница тупо уставилась на них. - Обмотка. - Клэрити, - вздохнула Фаренгейт, зажмурившись и потирая пальцами уголки глаз. – Иди к черту со своей обмоткой. - Не прикоснувшись к детали, она встала, прошла мимо, держась за стену. После ударной дозы стимов и мед-х боль почти не чувствовалась, и ноги были как ватные. Наемница поймала довольную ухмылку в свою сторону от Стрелка в силовой броне, когда шла через площадь к себе. Гудел голос Райдера – отряд уходил из Добрососедства после успешных переговоров. Логичные доводы. Разумные слова. Вот только скреблось в груди чувство, будто ее предали. Не помогли. Не защитили. Людям нравится придумывать себе что-то. Ангелов-хранителей, которые всегда помогут и защитят, накажут по справедливости. Тем больнее убеждаться, что верить в это - ошибочно.