Хаотичные мысли

Длинные ресницы защекотали пушистые и зеленые, словно незрелый персик, щеки, и Брезгливость проснулась. В очередной раз оставшись довольной освещением, позволяющим ей не щурить глаза, Лив облизнула пересохшие губы и потянулась. Она никогда не отказывала себе в удовольствии понежиться в еще теплой постели, что была столь большой, что могла вместить всех остальных Эмоций, и столь приватизированной, что никто из них даже не садился на нее. Когда Брезгливость все же решила подняться и пойти в ванную, в которой было почти столько же зеркал, сколько Воспоминаний в Глубинах Памяти, Радость уже давно закончила выпутывать расческу из кудрей и чистить зубы, оставляя всюду белые брызги. Ей не терпелось сказать своей начальнице о результатах исследования, взбудораживших поставщицу идей так сильно, что она чувствовала накатывающий волнами приятный зуд по спине при одной только мысли о нем. — Привет, Кэрри, Мэри, Гэри, Джерри… Марвин! — желтая Эмоция дала «пять» каждому из Рабочих Памяти, что спешили к Составу Мысли. Хмурый Марвин улыбнулся — отчего-то его имя многие забывали, и только безумный мозг Радости держал его цепко. Рабочие Памяти проводили свою любимицу теплым взглядом — с тех пор, как Дискорд познал дружбу, его Радость стала гораздо более приветливой, и даже Брезгливость стала относиться к своим подчиненным с куда меньшим пренебрежением. Пройдя мимо одного из зеркал в коридоре в разное время, обе Эмоции улыбнулись своему отражению, одна — с мыслью «Этот день будет лучше, чем предыдущий!», другая — «Разумеется, ты неотразима». — Итак, леди и джентльмены, — поприветствовала главная над Эмоциями своих подчиненных, — Новый день можно считать официально начавшимся. Сегодня у нас крайне ответственная задача: избавиться от накопленного стресса... легальными способами, поэтому твоя улыбка, Гнев, совершенно неуместна, — наколдовав огромную миску с разноцветными конфетами, Лив изящно взяла одну из них наманикюренными ногтями и положила в рот, — Все представляют, что нужно делать? — Наверное… — Еще б я забыл! — Да, мэм! — Э-эм, да, конечно! — Молодцы. Держите по конфетке, — распределив угощение, Брезгливость нажала на кнопку пробуждения, — Пока мы просыпаемся, проверю каждого. Страх! Сиреневая Эмоция вскрикнул и встал по струнке. Он до последнего мысленно молил, чтобы первым спросили кого угодно, только не его, хоть он и был готов. — Что априори может пойти не так? — Н-на самом деле — все. Но я составил список, где просчитал все варианты, — из кармана бронежилета Страх достал бумажный сверток с себя размером. — Молодец, — главный эстет Головного Отдела взяла лиловую конфету в цвет награждаемой Эмоции, — Открой-ка ротик. — Н-не надо. Я могу подавиться. — Гнев тебя откачает. Страх обратил на своего постоянного обидчика взгляд запуганного кролика — Гнев с нехорошей улыбкой стучал кулаком о ладонь. — Я лучше сам возьму, — сказал хранитель безопасности, сглотнув ком в горле, после чего осторожно выхватил сладость из пальцев начальницы и подбежал к пульту. Пожав плечами, Лив продолжила опрос: — Радость, каков наш настрой? — Бо-е-вой! — в рифму отвечала второй мозг, прыгая на месте. — Идеи продуктивного или просто приятного отдыха есть? — Полные карманы! — из вывернутых наизнанку карманов белоснежного халата на пол посыпались странные штучки, напоминающие обрывки абстрактной картины. Щелкнув пальцами, желтая Эмоция вернула их на место. — А что насчет… воспоминания «Х»? — последние два слова Брезгливость произнесла шепотом. — Я наконец-то завершила исследования, — также шепотом отвечала Радость, — Все просто превосходно! Но расскажу потом. Думаю, тебе очень-очень понравится! — Посмотрим. Держи! Присев и сложив руки на груди, как собака, Радость высунула язык и в прыжке поймала конфету. — Хоро-о-о-ошая Эмоция, — одобрительно прикрыла глаза главная над Эмоциями, погладив кудрявую голову поставщицы идей, — Гнев? Краснолицый нахмурился и зарычал самым грозным образом. — Прелестно, — защитник справедливости грубо выхватил красный сладкий шарик из рук начальницы и с чавканьем съел, пожалев, что отобрать такой же у Страха уже поздно. — Печаль, каков настрой работать? — с не слишком искренним дружелюбием поинтересовалась Брезгливость. — Оторви и выбрось, — ссутулилась самая грустная из Эмоций. — Шикарно, — уныние не входило в планы эстетки, — Хочешь конфетку? — Печаль едва потянулась к угощению, — Не хочешь, — решила Лив, проглотив его самостоятельно, — Гнев, считай, что сегодня мы работаем на тебя, вернее на то, чтобы ты как можно меньше прикасался к кнопкам. Радость, как насчет сделать пару набросков? _____________________________________________________________________________ Открыв окно и вдохнув свежий воздух, пахнущий резиной, Повелитель Хаоса оглядел прекрасный, но обыденно умиротворяющий пейзаж, меняющийся каждый день. Цвели птицы, пели цветы, журчала трава, колыхались ручьи… сочные краски его собственного измерения вполне были способны вдохновить, будто сами по себе были произведением искусства. Щелкнув пальцами, Дискорд сотворил мольберт и все необходимое для рисования. У него редко было настолько хорошее настроение, чтобы творить прямо с утра, и Дух решил им воспользоваться. Но что же изобразить? _____________________________________________________________________________ — У меня есть одна идея, — лукаво улыбнулась второй мозг, подходя к своей начальнице ближе и показывая картинку, закрепленную на планшетке. — Нет, ее мы рисовать точно не будем, — фыркнула Лив, отходя к пульту, — Как тебе такое в голову пришло? — Хм… — подошедший Гнев оценивающе оглядел набросок, — Красиво, Кучеряшка, но будет еще красивее, если стереть здесь, — появившийся в квадратных пальцах ластик что-то убрал с рисунка, — И подрисовать вот тут, — графит в его руке очертил нечто, со стороны похожее на две полуокружности, поставил две точки, после чего растер их. Страх, посмотрев из любопытства одним глазом, охнул в глубочайшем шоке, отчего улыбка краснокожего растянулась до рогов. — Давайте же творить! — сказал поборник справедливости, потирая руки. Безынтересно взглянув на бумагу, Брезгливость выпучила глаза и захлопала зелеными ресницами. — Весьма… натурально, Гнев. Но, может быть, в другой раз. — Я не понял, в чем дело?! — Эм… мы… — неуверенно бормотали Лив и «Кучеряшка», — Просто мы давно такого не рисовали, и… — Раз появилось желание, вдохновение и повод — почему бы и не сделать так, как хотим? — упирался красная Эмоция, хрустя костяшками. — Если бы мы всегда поступали по этому правилу… — главная над Эмоциями фыркнула, словно последствия были бы таковы, что нельзя описать словами. — Но мы обычно так и делаем! — Цыц! — потеряла терпение Брезгливость. «Почему нам вообще захотелось чего-то подобного? Я понимаю, Гнев не может отказаться от своей сути, но остальные…» нервно поправляя волосы, подумала она, исподтишка наблюдая за подчиненными. Страх шепнул что-то на ухо Радости, та переглянулась с кивнувшим Гневом, после чего украдкой вырвала лист с наброском и отдала Страху, который тут же сложил его и спрятал в карман. _____________________________________________________________________________ Драконикус повертел в пальцах карандаш и застыл от тени пришедшей в голову мысли. Взглянув на орудие художника так, словно у него выросли глазки (впрочем, в подобном измерении нечто вроде этого было бы неудивительно), он отложил его в сторону. Скрючившись, как гусеница, карандаш уполз, оставив своего владельца в раздумьях. Дух искал взглядом что-нибудь, с чем можно поговорить для отвлечения от своих мыслей, и нашел книгу в сверкающем, но жутко потрепанном переплете. — Что ты здесь делаешь? — хлопая страницами, как крыльями, том вспорхнул прямо в руки Дискорду, — О, Твайлайт, должно быть, даже не вспомнила о тебе, да? — с сочувствием спросил он у фолианта, поглаживая его обложку птичьей лапой. Книга заскулила, как собака, и начала выгибаться, чтобы получить больше ласки. — Конечно, будь я на твоем месте, обиделся, если бы обо мне забыли — ты заслуживаешь особого места в библиотеке… на полке для смехотворно бездарных книг. Магическое изыскание пытливого пони зашипело, подобно змее, трепеща страницей-«языком», но Дух Хаоса резко захлопнул его, прищемив угрожающее «жало» бумажного листка. — Отличный повод навестить Принцессу и расспросить о ее самочувствии, — удовлетворенно сказал он, прикрыв глаза. И, только телепортировавшись в кристальный замок аликорна, он вспомнил о своей немаленькой белокурой помехе, отчего просто пошатнувшийся хороший настрой дал толстую трещину. _____________________________________________________________________________ — Идем обратно домой? — грустно, но с надеждой спросила домоседка-Печаль. — Вот еще! — одновременно крикнули Гнев с Брезгливостью. _____________________________________________________________________________ Замок Твайлайт не казался большим, но, тем не менее, не жившим здесь и не знающим всех его закоулков было легче легкого заблудиться. Именно это сейчас играло немаловажную роль: если предположить, что Эрис думает точно таким же образом, что и Дискорд, она уже давно осведомилась о здоровье Спаркл и не бродит сейчас по своему временному дому в поисках Принцессы Дружбы или своих покоев, а, даже если и так, они вряд ли натолкнутся друг на друга, заплутав. Наверняка она сейчас занята творчеством или чтением — раз уж Дух Хаоса сегодня вспомнил об этом развлечении, значит, и она должна была это сделать. Барон Беспорядка представил «лже-себя» изящно полулежащей на диване с каким-нибудь крошечным томиком, покоящемся в одной лапе… Другой дама опирается на подлокотник, постукивая указательным пальцем по губам, а красные зрачки ее полуприкрытых глаз скользят по строчкам, окутывая лицо легким туманом интеллигентного очарования. Эрис вздыхает и меняет позу, ложась на живот, белые пушистые волосы прикрывают темную гриву, щекоча кончиками крылья, а кисточка на хвосте развевается, словно от ветра. В воображении драконикуса та, что якобы он, постоянно меняла свое положение, не выпуская из лап книгу, и каждое из них казалось ему достойным запечатления на холсте не менее сотни раз. Мягкий солнечный свет и загадочный лунный освещали ее, не преломленные ничем, проходящие через красные занавески, жалюзи, разноцветное стекло — казалось, нет цвета, который ей не подходит. Прозрачные пальцы ветра то прикасались к меху и прическе Эрис совсем незаметно, то перебирали их, как степной ковыль. Замечтавшись, Дух сам не заметил, что вместо телепортации идет пешком, как обычные смертные — если бы в этот момент его увидел мистер Диссонанс, то непременно подавился бы трубкой. _____________________________________________________________________________ — Знаете, чего не хватает? — сказала прищурившаяся Радость, глядя на экран с высвечивающимися на них фантазиями. — Руки у нее на бедре, — ухмыльнулся Гнев. — Не совсем верно, но… в целом, ты прав — там нет нас, и это явно просчет. — Что за разговоры? — встрепенулась Брезгливость, — Хватит этих вымыслов! — зеленый палец гильотиной отрубил канал воображению. — М-мне тоже эти мысли не нравятся — как-то странно, — поддакнул Страх. Сиреневый вздрогнул от догадки, поняв причину своей нервозности — в глубине души плоды воображения были ему приятны. — И если я еще хоть раз ее увижу, — прикрыла накрашенные глаза Лив, — Неважно, в нашем разуме или в жестокой и жесткой реальности, и при этом вы не предпримете ничего, чтобы… — Босс! — Гнев подергал начальницу за рукав, едва не оторвав его. — Дай мне закончить!.. Если вы не предпримете ничего, чтобы эта встреча прекратилась быстрее, чем мой язык коснется зубов в попытке дать вам приказ, я… — Лив! Слива! Сливка! — Помолчи, Радость. Так вот, я предприму все возможное, чтобы ни один Рабочий Памяти не нашел вас даже в самых дальних закоулках нашего разума, где… — Ради всех миров, вместе взятых, Брезгливость, она грядет! — Страх, не вытерпев, схватил Эмоцию и за плечи повернул к экрану, крича ей в ухо. _____________________________________________________________________________ И вправду — сквозь преломляющие, но, тем не менее полупрозрачные стены был виден разноцветный силуэт того же роста, что и Дискорд.

***

Две разные лапы смяли лист бумаги, что присоединился к горе своих собратьев в углу комнаты. Уже который раз Эрис замечала, что из-под пера (вернее, кисти) выходит совсем не то, что она хочет видеть, и отчего-то это раздражало ее гораздо сильнее, чем обычно. Ей хотелось верить, что выводимое цветистым змеем краски по полотну лишь недостаточно идеально, и драконикус была достаточно упряма и разозлена, чтобы убедить себя в этом… на самом же деле у нее получалось нечто, отдаленно напоминающее лже-ее. — Хм… — Повелительница Хаоса пребывала в глубоком раздумье, что же ей предпринять, дабы развеять скуку. При помощи магии она заставила бумажные комочки двигаться, принимая разные формы и фигуры, и отчего-то вспоминала слова своей бабушки Филармоники Диссонанс: «Единственный существенный минус бессмертия — то, что, в конце концов, тебе становится совершенно нечем заняться. В какой-то момент ты перепробуешь все, отточив любое хобби до совершенства» — Повелительница Хаоса невольно почувствовала запах ее курительного табака, который отчего-то никогда не был горьким и пах не табаком, а свежей травой. _____________________________________________________________________________ — Так… — сказал Радость, зажмурив один глаз. Кий скользнул по его запястью, ударил шарик с воспоминанием, и, покатившись, он задел еще несколько таких же, — Трава… животные… нет. Трава… цветы… насекомые… бабочки… Баттерскотч! — желтый осколок памяти показал скромного жеребца с желтой шерсткой, розовыми волосами и бирюзовыми глазами с опущенными вниз уголками. Левитирующая бумага сформировалась в бабочку с тончайшими крыльями, и она сложила их, как живая. — Он, должно быть, очень переживает из-за того, что нас нет так долго, и скучает, — Печаль обратил на своего коллегу огромные голубые глаза, начавшие блестеть от слез, — А мы даже не можем передать ему весть о том, что с нами все в порядке. — М-да, веселого мало, — поставщик идей вглядывался в узор бильярдного стола, словно читая написанную на нем подсказку, — О! Предлагаю навестить его копию в этом мире — уверен, она не откажет нам в поддержке. — Прекрасная мысль, — одобрил Брезгливость, — И прекрасный способ позлить не-нас. Несостоявшиеся рисунки сложились в полноразмерную фигуру Барона Беспорядка, нахмурившего бумажные брови. — Прошло время, когда мы ревновали к Баттерскотчу всех подряд, — хмыкнула Гнев, ровняющая квадратные ногти напильником. — Да, но представь, что было бы, если бы мы увидели кого-то вроде… Дискорда, — казалось, рот Брезгливости сводит судорогой от этого имени, — В компании нашего лучшего друга? Красный кулак смял напильник, словно тот был из фольги, зубы сжались так, что стали крошиться, пламя на голове Гнева приняло форму ядерного гриба. — К Флаттершай, — прорычала она, — Быстро. _____________________________________________________________________________ Залюбовавшаяся было Эрис внезапно почувствовала раздражение и сжала пальцы — фигура лопнула, распавшись на бумажные треугольнички, будто за секунду разрезанная сверхбыстрым невидимкой. Стоило драконикус протянуть лапу к дверной ручке, как она услышала голоса из коридора, заставившие ее застыть на полпути: — …уже два часа. Ох, спасибо, что помог выбраться — с детства не падал с книжных полок, да еще и запутываясь по пути в чем попало. — Это было нетрудно. _____________________________________________________________________________ — Такая короткая фраза, но произнесена столь божественным голосом, — Страх сложила руки под подбородком. — Насколько я расслышала, это был тот, кто якобы мы, — оскалилась Гнев. — Да? Я… эм… забудьте, что я сказала — я ничего не говорила! Слышите?.. — Эмоция подняла указательный палец, словно она действительно призывала прислушаться, — Тишина! — Кстати, о тишине, — поборник справедливости аккуратно взяла Страха за рубашку и приблизила к себе, — Помолчи! — от крика у Сиреневой растрепалась прическа и намокло лицо, — И дай послушать, пока босса нет, — главный над Эмоциями счел, что выглядит неопрятно, и удалился в свои покои. _____________________________________________________________________________ Прижавшись к двери, Повелевающая Хаосом прислушалась к приближающемуся голосу своей копии. Внезапно ее настигло давно забытое ощущение, испытываемое в детстве, еще более далеком, чем день изобретения пони первого каменного орудия — жар, щекоткой пробегающий по всему телу, сцепившийся в схватке с ледяной дрожью на шее, лице и кончиках пальцев, и плодом их борьбы была приятная щекотка, от которой дрожал хвост. Тот самый жар, испытываемый при свершении чего-то запрещенного или в ожидании великолепного сюрприза. И, будто ожидая появления праздничной, но грубовато упакованной коробки с бантиком в лапах отца, дама зажмурила глаза и позволила голосу опутать ее своими сетями — будь голос вором, она бы легко позволила себя украсть. Она не пыталась уловить смысл слов, ей были важны звук, мимолетная интонация, мягкость и вместе с тем выражение, с которым они были произнесены. На лице Эрис постепенно возникала улыбка, а когти скребли по двери, оставляя похожие на следы от зимних коньков царапины. В этот момент в своих мыслях Дух Хаоса страстно хотела и в то же время боялась увидеть голос — дверь услышала ее желание и распахнулась аккурат в тот момент, как перед ней проходил расслабившийся и уже не думавший увидеть «себя» Дискорд. Эмоции обоих отреагировали в момент — Страх ударил по кнопкам едва ли быстрее, чем они заметили друг друга, а благодаря Гневу драконикусы оттолкнули друг друга. — Ты не могла придумать ничего оригинальнее, чем снова на меня свалиться? — фыркнул Барон Беспорядка, отряхивая себя так, словно его обнял грязный бродяга. — Спасибо, что опять милостиво стал подстилкой для моего мягкого падения. В тот же миг Спайк ощутил, что это такое — быть меж двух огней. И хоть по природе своей дракончик не боялся пламени, ему стало очень-очень неуютно, и он поспешил удалиться, чтобы не сгореть. _____________________________________________________________________________ — Ну, все… ну, все! — Гнев покрылся пламенем и ревел так, что Головной Отдел трясся, будто при извержении. Взревела сирена, горящие красные лампочки освещали искаженные паникой лица Рабочих Памяти. Их подгонял механический голос, повторяющий: «Внимание! Это не учение! Непредвиденный случай неконтролируемой дикой ярости. Не волнуйтесь — бежать некуда. Всем желающим выжить... молиться». Глаза Духа застлала красная пелена, ладони сжавшихся кулаков почти протыкали выпущенные в ярости когти. — Гнев! — окликнула его Печаль, держа в руках какое-то гневное воспоминание. — Что?! — лицо обернувшегося всем телом Гнева было страшнее агонизирующего Сатаны — глаза, еще краснее, чем обычно, извергали пламя, удлинившийся клык шипел и трещал от внутреннего жара Эмоции, а лицевые мускулы напряглись так, что чуть не ломали краснокожему череп. Пушистые синие ладони нерешительно протянули вперед стеклянный шарик, взглянув в который, поборник справедливости узрел свою злобу на Эрис, разрыв пространства… пухлый палец скользнул по осколку памяти, и он показал стонущую на полу Твайлайт с треснувшим обугленным рогом. Глаза-угли тяжело отвели взгляд на лицо Печали, что всем своим видом выражала немую просьбу не злиться и не подвергать опасности невинных, тем более — их друзей. Вздохнув, Гнев (что бывало с ним крайне нечасто) начал успокаиваться — первым погас огонь на рогах, он прикрыл лицо огромной рукой — от резкой смены температур у него заболела голова. — Эй, босс! — сказал он подошедшей Брезгливости, кивая на экран, — Тут работа для вас. — Опять она? — сказала Лив, воздев очи горе. _____________________________________________________________________________ — Всегда пожалуйста, — ехидно раскланялся Дух Хаоса, — Бедняжка, в прошлый раз ты ударилась головой столь сильно, что стала забывать о последствиях своих действий, — меж рогов Дискорда возникло видение изнемогающей от боли Принцессы Дружбы. — Ничуть не больше тебя. Кто угодно понял бы с первого раза, что провоцировать Госпожу Беспорядка опасно. Кое-кто просто не умеет держать себя в руках. Усмехнувшись, драконикус схватил свою копию за плечи. — Что ты де... очень смешно, — сказала Эрис, закатив глаза. Хоть она и не могла видеть чьих бы то ни было Эмоций, Брезгливости показалось, что ее передразнивают, и она сжала губы так, что те почти исчезли с лица. Хватка Духа ослабла от мысли о мягкости меха его копии, а лже-он задержала взор на его глазах — это продлилось всего секунду, достаточную, чтобы они ощутили, как сбивается дыхание, сердце, пытаясь его догнать, разгоняется до ужасной скорости, в то время как мысли и взгляд застывают, прислушиваясь. Этот будоражащий, будто первое дуновение холодного ветра осенью, миг оборвался нотой неловкости, заставившей обоих отстраниться, отвернуться и убрать лапы за спины. Почувствовав, что им пора уходить, они поспешили исчезнуть из поля зрения друг друга. _____________________________________________________________________________ — Мне начинает надоедать однообразие наших встреч, — сказал Брезгливость, рассматривая свои наручные часы, — Он начинает выводить нас, мы делаем то же в ответ, а потом мы хоть и мудро, но неизменно исчезаем. Этот самозванец заставляет нас… быть стабильными? Фу! — Что происходит? — интонация, с которой Страх сказала это, заставила ее коллег вздрогнуть. Сиреневая прижимала кулаки к груди, не давая вырваться сердцу, но она всего лишь чувствовала бешеное сердцебиение хозяйки, — Мы больны? Точно — мало ли какая зараза может водиться в другом мире… это он нас заразил! Чума? Возможно… грипп? Нет, у нас пока иммунитет. Лихорадка? Вероятнее всего. Нет! Лихорадка с инфарктом. Я думала, это больнее. У нас отнялись руки и ноги, о Хаос, нет, паралич. Только не снова! Я не хочу ощущать это снова, — плаксивое бормотание закончилось нервным шепотом. — Нет, нет и нет, моя уважаемая сослуживица, — хитро улыбнулся Радость, — С нами все в порядке. — Ты знаешь, в чем дело, Кучеряшка? — Возможно… — желтая Эмоция ковырял пол носком, закусив губу. — Да или нет? — Почти. — Так какого аликорна зубы сушишь?! _____________________________________________________________________________ Дискорд потрогал похолодевшими руками разгоряченное лицо. Вокруг костра его мыслей нарезали круги шакалы смутных догадок, скалящие зубы, но не решающиеся атаковать. Повелитель Хаоса старался не прислушиваться к их тявканью, чтобы оно не прозвучало ни мысленно, ни вслух, поэтому медитировал, пытаясь взглядом проковырять в потолке дыру. Это ему почти удалось. «Дыра… деревня… Понивилль… Твайлайт…» сталкивались в его рогатой голове ассоциации, «…книга!» драконикус все еще держал том, так и не вернувшийся домой. _____________________________________________________________________________ — Ненавижу! Вечно всякая ерунда происходит из-за этой книги! — взвыл Гнев, ударяя по пульту. _____________________________________________________________________________ Том в руках Духа съел сам себя и исчез из мироздания раз и навсегда. _____________________________________________________________________________ — Кстати, говоря о происходящей, как ты выразился, ерунде — Радость, как дела с воспоминанием «Х»? — спросила Лив, поправляя прическу. — Исследование еще не вполне готово… — пробормотала Кучеряшка, строчащая что-то на бумаге, — Надо кое-что дополнить и уточнить. Поговорим об этом завтра!