four D boy

Проходит целая бесконечно долгая неделя, пока Юнги с Тэхеном снова не оказываются посреди самого разгара тусовки, когда их общие друзья уже давно закончили с рэпом и самозабвенно упивались в дермище местным алкоголем, а остальная толпа громко переговаривалась в попытках перекричать басы музыки. Сейчас в них размеренными дозами вливалась атмосфера ночи, безумно пьянящая своим сладким душным воздухом, текла по венам вместе с моментом единения, особенного для них, как только они вдвоем умеют – быть наедине в толпе. Юнги тесно прижимается к Тэхену, когда они оказываются на тансполе, где воздуха, кажется, совсем нет, только дурман от пьяных выдохов вкупе с туманом, спущенного в зал для придания большего пафоса вечеринке. В густой темноте, разбавленной цветным светом от подсветки, все танцуют вразнобой, бесстыдно трутся друг об друга и кричат знакомым словам. И это, наверное, одно из плюсов клубов – можно совершенно без стыда и последствий касаться тела, выводить свои особенные линии пальцами по коже, горячими ладонями залезать под футболку к тем самым чувствительным местам под ребрами, на животе, а главное, видеть и чувствовать ответную реакцию. Тэхен сбито выдыхает (юнги чувствует даже это на каком-то своем, подсознательном уровне), произносит что-то, но эти слова теряются в очередном громком треке, и тянет Юнги за шею на себя. Бесит, правда, ужасно, что чей-то локоть так старается заехать в спину Юнги или то, сколько раз ему наступили на ногу за все то время, которое он держит податливого парнишку у себя в руках. Улыбка лезет на губы непроизвольно, от того, как неловко дышать в чужую шею о том, как Юнги по-дуратски себя чувствует, целуя Тэхена в мягкое под косточкой – люди ведь смотрят. Но на деле, до мокрых чмоков и громкодышании о сокровенном в самое ушко каждому в этом здании просто нет дела. Тэхен так и говорит «пле-вать», смеясь, заглядывая в прикрытые глаза старшего. А Юнги что видит, то и говорит: - У тебя космос в зрачках. Открытый. – и сглатывает, что кадык видимо дергается. А потом для пущей романтики тащит за собой прочь отсюда – под необъятное небо, по которому рассыпан яркий бисер звезд. И там уже, на узкой улочке у черного входа, трогает за щеку, обводя аккуратную скулу, на которой появляется легкий румянец, и подается вперед за поцелуем. Тэхен лишь подхватывает и поворачивает головой вбок, чтобы углубить его, сам устраивает руки на груди Юнги. - А тебе идет отражение моего космоса в глазах, - подмигивает Тэхен, счастливо улыбаясь на то, как Юнги заворожено смотрит в ответ.