Зов темных крыльев

      С тех пор Локхарт стал довольно часто приглашать Долохова ассистировать себе. Как правило – в тех случаях, когда требовалось продемонстрировать молниеносную реакцию и отличное владение направленными боевыми заклинаниями. Нечего и говорить, что поначалу я была, мягко говоря, недовольна таким нарушением своей «монополии». Но потом я заметила, что Анатолий, вопреки ожиданиям, совсем не стремится подмять под себя это дело полностью. В те области, где я была заведомо сильнее (например, там, где требовалось применить чары, дающие стабильный эффект), он попросту не лез, предоставляя мне возможность спокойно набирать баллы для Когтеврана. Профессор подметил это очень быстро, и в итоге начал приглашать нас то по очереди, а то и обоих сразу, предоставляя прочим ученикам возможность оценить и сравнить эффективность наших действий в каждой конкретной ситуации. Готова спорить, он и сам толком не знал, каким заклятием выгоднее всего бороться, скажем, с ядовитым шиповником или с плотоядными осами Вер-Дойля. Но мы с Анатолием старались превзойти друг друга изо всех сил, и правильное решение неизменно находилось. Так со временем у нас на ЗОТИ установилось нечто вроде соревнования – еще не вполне дружеского, но уже не агрессивного. Причем, многое зависело не только от нашей подготовки, но и от характера задания, которого мы наперед предсказать не могли – а это лишь добавляло азарта. Постепенно мы перестали презрительно коситься друг на друга, потом начали здороваться, а уже через несколько недель нас можно было застать за одним столом в библиотеке – склонившихся голова к голове над каким-нибудь запыленным фолиантом с описаниями древних защитных заклятий.       Не то, чтобы я начала полностью доверять Анатолию. Напротив, с тех пор, как я узнала его получше, в его присутствии я не позволяла себе расслабиться ни на секунду. Его аристократические манеры и неподражаемая издевательская ирония оказались всего лишь ширмой, маской, за которой скрывалась угрюмая, холодная, мрачная сущность. Было в нем что-то неуютное, настораживающее, даже хищное; что-то воистину волчье. Казалось, он был начисто лишен потребности в общении с людьми. Если рядом не было других учеников, он мог молчать часами, размышляя о чем-то или посвящая время отработке новых боевых заклятий. Однажды я прямо спросила, не оборотень ли он. «Нет», - так же прямо ответил Анатолий, глядя мне в глаза. И я поняла, что это правда. Он просто не мог солгать. По крайней мере, в тот раз.       Но одновременно он и притягивал – возможно именно своей молчаливостью, под которой лишь изредка можно было уловить отблески неистового ледяного вихря, кипевшего в его душе. Находясь вместе, мы больше молчали, чем говорили. В таких случаях он вполне мог обходиться двумя-тремя словами за вечер, совершенно не интересуясь тем, что его не касалось. Я же, в свою очередь, никогда не просила его рассказать о себе… особенно об отце и других Пожирателях, хотя в действительности была очень заинтересована этой темой. И была вознаграждена – со временем он стал рассказывать сам. Скупо, обрывками, но все же в итоге я смогла из услышанного сложить более-менее полную картину.       Постепенно наши разговоры становились все длиннее и содержательнее, хотя для повседневного общения нам уже вполне хватало не то, что нескольких слов, а взглядов – настолько хорошо мы начали чувствовать друг-друга. Он интересовался моим обучением до поступления в Хогвартс, просил продемонстрировать многие заклинания, а взамен согласился обучить меня основам дуэльного искусства.       - Ты должна почувствовать сам характер того, что делаешь, - говорил он. – Слиться с заклинанием в одно целое. Иначе ничего не выйдет. Попробуй еще раз.       - Грубость и примитивизм - вот весь их характер, твоих чертовых заклинаний! – сквозь зубы процедила я, в очередной раз поднимаясь и отряхиваясь.       - Совершенно верно, - без улыбки подтвердил он. – Хорошее боевое заклятие сродни огромному каменному валуну, свободно падающему с неба. Грубо и прямолинейно – вот именно. Но попробуй, останови!       - Кто тебя этому научил?       - Родственник… дядя. Старший брат моего отца, не связанный Черной меткой Пожирателей, а потому сумевший в свое время отвертеться от Азкабана. Я ненавижу его за это!.. И за многое другое! - вдруг с неожиданным чувством признался Анатолий. – Но он – настоящий мастер боевой магии… и хорошо обучил меня. Мы продолжаем?       - Разумеется. Знаешь, если он и впрямь такой мастер, я бы не отказалась с ним познакомиться.       - Не советую, - мрачно усмехнулся Анатолий.       - Почему?       - Потому, что… Скажем так, наши с ним уроки проходили… далеко не самым приятным образом. И почти всегда – помимо моего желания. Не хочу, чтобы с тобой было так же.       - Прости. Я не хотела… - Да, теперь многое встало на свои места…       - Ничего. Давай снова, вместе. Раз, два… Virgis!!       Вот теперь заколдованный манекен с заранее заложенным в него отталкивающим контрзаклинанием так и не успел применить последнее. Два длинных серебристых жгута, с резким щелчком вырвавшиеся из наших палочек, оставили на его груди широкие, дымящиеся следы.       - Вообще-то, ему сейчас положено упасть на землю и корчиться от боли, - задумчиво произнес Анатолий. - Чтобы нанести этим заклинанием хотя бы поверхностные раны, требуется очень большая колдовская сила, которой у нас пока нет. Но вот шокирует оно всегда, даже в руках новичка.       - Знаю. Полезная штука, - кивнула я.       Как показало время, тренировались мы совсем не зря. Возможно, мне уже тогда следовало догадаться, что наши с Анатолием успехи на ЗОТИ вызовут закономерную зависть многих других учеников, в особенности с Гриффиндора. Наши когтевранские и слизеринские сокурсники хоть и посматривали с неодобрением, но не протестовали в открытую, позволяя нам набирать баллы в общую копилку, а терпеливые и миролюбивые пуффендуйцы просто помалкивали. Тем не менее, даже среди последних нашлась парочка особо недовольных, в итоге примкнувших к основной гриффиндорской «армии возмездия». Впрочем, «армия» - слишком громко сказано. Когда мы с Анатолием по дороге к излюбленному нами укромному местечку на берегу Черного озера (мы уходили туда почти каждый вечер, чтобы спокойно позаниматься в тишине) впервые наткнулись на их засаду, то насчитали всего шестерых, четверо из которых носили гриффиндорские шарфы. Их вожак очень ясно, коротко и доходчиво объяснил свою позицию и уже приготовился развязать драку, но тут его внимание было отвлечено кое-чем, что впоследствии несколько уравняло наши шансы.       - Так ты за этим нас сюда привел, Мартин? – спокойно и в то же время насмешливо поинтересовался один из гриффиндорцев. Это был высокий, широкоплечий, русоволосый парень с благородными чертами лица и открытым взглядом серо-голубых глаз. – Нападать вшестером на двоих, одна из которых – мирная и тихая когтевранка? Речь, кажется, шла о том, что тебе необходима помощь в поединке с несколькими «зарвавшимися выскочками» с других факультетов?       - Это они и есть. А насчет их мирного вида особо не обманывайся. Когтевранку ты видел в деле на ЗОТИ. Да и этого волчонка тоже, - он кивнул на Долохова. – Между прочим, я слышал, что он однажды в одиночку уделал чуть ли не половину своих слизеринских сокурсников. Теперь хочу проверить, так ли он хорош на самом деле.       - Увидишь! – чуть слышно прошептал Долохов. Его рука уже давно лежала на рукояти волшебной палочки. – Мелл, я думаю, надо напасть прямо сейчас, пока они выясняют отношения. Так у нас больше шансов.       - Ни в коем случае! - прошипела я. – Нападем – и нас же выставят виноватыми, кто бы не победил! Тем более, что этот блондин, кажется, всерьез недоволен. Давай подождем и посмотрим.       - Думаешь, он за нас?       - Не исключено.       Из-за этого краткого обмена мнениями я не слышала, что ответил вожаку блондин, но судя по тому, что лицо первого мгновенно пошло красными пятнами, ответ пришелся ему не по вкусу.       - Если боишься их, Альберт – так и скажи, а потом проваливай! – зло произнес он. – В следующий раз найдем вместо тебя кого-нибудь другого, у кого кишка не настолько тонка!       - Ты назвал меня трусом?       - Да, черт возьми! Ты ведешь себя как последний трус!       Мгновение эти двое стояли неподвижно, сверля друг друга напряженными взглядами, а затем разом выхватили палочки. Но блондин по имени Альберт оказался быстрее, и палочка соперника, вырванная из руки последнего разоружающим заклинанием, упала к его ногам. Не глядя, Альберт сделал шаг вперед, и отнятая палочка жалобно хрустнула под подошвой его ботинка.       - А вот за это – ответишь! – злобно прошипел Мартин, держась левой рукой за запястье правой и устремив взгляд на обломки своей палочки.       - Что? Ох, прости, я не заметил… - На лице Альберта расплылась ехидная улыбка. – Что ж, если желающие называть меня трусом закончились, то… - он сделал небольшую паузу, оглянувшись на нас, и еле заметно подмигнул. После чего вновь обернулся к своим. - Счастливо оставаться, ребята! Я не желаю участвовать в этих грязных интрижках. Позовите, когда займетесь чем-нибудь более стоящим.       С этими словами он развернулся и твердой походкой направился прочь.       - Неплохо, - прошептал Долохов. – Теперь всего четверо вооруженных… Ты была права, Мелл. Знаешь, а он ничего, этот Альберт! Хоть и с Гриффиндора…       В этот момент вожак выхватил волшебную палочку у своего сокурсника, который стоял к нему ближе всего, и оттолкнув его, нацелился в спину Альберту. Но тут последний из гриффиндорцев схватил его за руку.       - У нас есть дела поважнее, Мартин, - напомнил он, кивком указав в нашу сторону.       - Когда начнется, в первую очередь защищай нас обоих, отбивай их заклятия, - шепнула я Долохову. – Ты быстрее, и опыта в драках у тебя больше. А я буду атаковать под твоим прикрытием.       - Разумно, - кивнул он. И тут же толкнул меня вниз, уберегая сразу от трех лиловых молний, сверкнувших над головой.