Эстерра Валанское предгорье, юго-восточная окраина 20 апреля 20хх г.
Неумелые гитарные переборы ненавязчиво прокрались в голову мирно кемарившего среди мешков груза Гагарина, плавно вытягивая того из царства Морфея. Окончательно десантник проснулся от того, что начал невольно подпевать неизвестному гитаристу. Резко открыв глаза, Андрей обвел взглядом пространство кузова. Среди многочисленных мешков и ящиков с припасами в расслабленных позах лежали телеса бойцов его отделения, а за бортом тем временем проплывали весенние пейзажи сильверанской земли. Закончив обследование кузова, и убедившись, что все десять его подчиненных пребывают «на лицо», Гагарин с хрустом потянулся, принимая сидячее положение. — Хм? А, Космонавт. Родной, я тебя разбудил что ли? — поинтересовался Кыза, до этого сосредоточенно перебиравший струны музыкального инструмента. — Да не, я уже выдрыхался — ответил Андрей, похрустев затёкшей шеей. — А че играем? Мотивчик вроде знакомый… — Так, а то, — заговорчески хихикнул Кыза, ударив по струнам:«А ты меня не дождалась, Ну, так к черту и иди! Вот зачем ты мне сдалась? Если нет в тебе любви!»
— Кыза, заткнись, будь другом, — буркнул из другого конца кузова мрачный светловолосый парень, теребящий в руках фотографию. — Без тебя тошно… — Ох, серьезно, Саша? — Гагарин тяжело посмотрел на сержанта Птицына. — Долго ты по этой шлюхе еще убиваться будешь? Баб других на свете нет? — Товарищ старшина, не называйте ее шлюхой, — нарочито формально огрызнулся парень. — И да — таких нету. — Это каких «таких»? Которые за неполных два месяца без весточки успевают тебя и похоронить, и оплакать, и к другому в койку прыгнуть? Согласен, оперативность действий вызывает уважение. Сразу видно — спортсменка! — едко отозвался из груды мешков с овощами сержант Павлов, вызвав у бойцов смешки. — Да что б ты знал, Дым! — взбеленился Птиц. — Она у меня знаете, какая впечатлительная?! Все глаза небось выплакала, когда я писать перестал! Ну, а рядом, наверняка, этот козел был… На этом моменте уже заржали все, кроме стоически закусившего себе губу Гагарина. — Ага, выплакала, — прокашлявшись, съязвил Дым. — От счастья, видимо, что тебя дурака отшивать не надо! Нет, ну ее тоже понять можно: парень ты здоровый, спортивный, а ну как не совладаешь с нахлынувшими чувствами? Нехорошо может получится… — Да пошел ты! — Ой, Саня-Саня, ну зачем ты вот так. Мы ж тебе помочь пытаемся, как опытные, шишек уже набившие товарищи, — покачал головой Кыза. — Ну ладно на нас-то, но себя хоть не обманывай. Ты еще скажи, что, если она к тебе сейчас вернется, ты ее с распростертыми объятиями встретишь? — А вот встречу, Кыза! Знаешь, встречу! — с вызовом бросил Птиц. — Люблю я ее! — Ну и дурак, значит, — зло перебил его Дым. — И поделом. Тебя друг твой предупреждал насчет нее? Предупреждал. Что ты в ответ сделал? В рыло ему дал. Вот тебе и «карма» за это. Мучайся теперь, дегенерат, пока она на чужом хере скачет. — Дым, харе, перегибаешь, — грозно произнес Гагарин. — Понял, погорячился, — примирительно махнул рукой десантник. — А ты, Птиц, — повернулся к парню Андрей, — все-таки послушай старших. Мысль «раз», ее мне еще отец поведал: любовь на расстоянии полная херня, работает только для глубоко устоявшихся отношений, то есть когда обоим лет под тридцать минимум. Девушке рядом с собой мужик нужен, причем относительно регулярно… Не только для этого, Хазар, хватит ржать! Я о психологической поддержке говорю! Хотя секс в жизни дело тоже немаловажное, между прочим. Мысль «два», уже из личного опыта: человек, если уж один раз что-то сделал, то, скорее всего, сделает и во второй. Причем во второй раз ему будет легче, чем в первый. Мысли ясны, Саша? — Ага, — буркнул Птицын. — Мысль «три», — сурово произнес Андрей, глядя в глаза подчиненному. — Гонять своих мозжечковых тараканов можешь хоть до посинения, но, если увижу, что это мешает службе — вылетишь из моего отделения. Все понятно? — Так точно, — подобравшись, ответил сержант. — А вы, мужики, — приподнявшись, Гагарин обвел бойцов хмурым взглядом. — Хватит над парнем стебаться. Не маленький уже — сам разберется. — Так мы ж не со зла, командир, — возмущенно отозвался Кыза. — Я… — договорить Андрей не успел, поскольку грузовик резко затормозил, и десантник, потеряв равновесие, плюхнулся задницей на мешок картошки. — Молодец, Андрей, — тихо хрюкнув, проскрипел Дым. — Красиво начал и феерично закончил. В ответ на это все отделение, включая Птица, дружно заржало. — Юмористы, блин. — фыркнул Гагарин, потирая ушибленные об молодую картошку булки. — Че у них там, блин, случилось опять? — Может ось у кого крякнулась? Грузовики же под крышу забиты, как в последний путь, — предположил Хазар, запинывая на место свороченный ящик со сгущенкой. — Может, конечно, и так. — Внезапно в нагрудном кармане раздался треск рации. — Гагарин на связи. — Андрей, поднимай своих. Ноги в руки, и бегом ко мне, — донесся из рации голос старшего лейтенанта Конева. — Есть! — коротко ответил десантник. — Так, народ, подъем! Что-то стряслось, идем к Коню. Недовольно ворча, отделение разведки подняло свои филейные части с насиженных мест, подобрало оружие и неохотно покинуло грузовик, выстроившись у борта. Последним выпрыгнул Андрей, щурясь от яркого полуденного солнца. В нос ударил стойкий аромат сырой жухлой травы. — Бегом, мужики, — скомандовал он, трусцой направившись к головной машине. Конвой остановился возле самой кромки густого леса, только начавшего озеленяться после зимы, дальше разбитая грунтовая дорога начинала петлять между деревьями и скрывалась из виду. Их грузовик следовал в самом хвосте колонны, и за ним тащился только бронеавтомобиль тылового охранения, так что, дабы достичь находящегося во главе колонны командования, десантникам пришлось немного пробежаться. — Ай епт, — проворчал Зайцев, запнувшись о камень. — Он нас, что, сейчас лес пошлет прочесывать? Тут же все чащобы группы зачистки уже перепахали не один раз. — Заяц, заткнись и топай, — шикнул на него сзади старший сержант Серов. Преодолев еще несколько грузовиков, забитых, как и говорил Хазаров, под завязку продовольствием, медицинский Урал, бензовоз, «Шилку», бэтэр, и еще несколько грузовиков, отделение, наконец, достигло головы колонны. Там, рассевшись на крыше дозорной машины, задумчиво что-то обсуждали, попеременно тыкая пальцами в планшет, командовавший конвоем капитан автомобильных войск Сунин и старший лейтенант ВДВ Конев, гордо начальствовавший над одиноким отделением Гагарина, приданным конвою в усиление. — Ну ладно, мы тогда тут подождем. Если что, прикроем, — донеслась до слуха Андрея последняя фраза Сунина. — Надеюсь, не понадобится… А, Гагарин, че так долго? На-ка, полюбуйся, — проворчал старлей, протягивая планшет. На экран устройства была выведена картинка с камеры беспилотника, который в данный момент кружился над тем местом, куда их гуманитарный конвой собственно и направлялся — над заставой «Халруи». Андрей поселение это помнил еще с последнего участия их роты в «зачистке» данного региона. Деревянный частокол, да с полтора десятка домов, не считая небольшой корчмы, по совместительству «административного» здания. Из населения по большей части женщины, дети, да старики, большинство мужчин забрала война или распоясавшиеся чудовища. В общем, не то крупная деревня, не то небольшое село. Впрочем, на Эстерре в таких «полудиких» землях, вдалеке от крупных городов, мелкие поселения и не встречались в принципе — слишком уж близко были территории, где правили бал чудища или племена нелюдей, не жаловавшие людей. Приходилось быть готовыми ко всему. Только вот сейчас от одного взгляда на изображение с БПЛА, десантнику стало не по себе. Никакой деревни на этом месте теперь не было — только несколько сгоревших деревенских халуп, да частокол с выбитыми воротами. И мелкие бурые пятна на земле. — А люди? — поинтересовался Гагарин, загоняя страх поглубже в подсознание. — Ничего там нет, и тел тоже. Так что, бойцы, мы идем на разведку — надо выяснить, что там случилось. Надевайте «фраки» и берите большие пушки, — мрачно ответил Конев, спрыгнув с БРДМ и направившись к стоящему следом за ней броневику десантников. — И поживее! «Фраки», а точнее «пехотные экзоскелетные бронекомплекты», выданные отделению Гагарина в экспериментальном порядке, по причине своей непомерной ценности и не шибко выдающегося «моторесурса» большую часть времени хранились в грузовике и доставались только по большой надобности. Что, впрочем, десантников не сильно огорчало, ибо их ношение приятным назвать было сложно. — Фига себе, я уж думал, так и не попрыгаем сегодня, — с детской радостью на лице произнес Заяц, принимая у Гагарина свой комплект. — Не особо радуйся, — тихо шикнул на него Дым. — Не знаю, что там Конь почуял, но видимо какую-то лютую подставу. Он за эти «фраки» башкой отвечает, так что просто так доставать бы не приказал. Че сам думаешь, командир? — Напяливайте живее, харе трепаться! — гаркнул Андрей, рывком расстегивая грудь комбинезона. Быстро скинув с себя бушлат и берцы, он, периодически матерясь сквозь зубы, начал залезать в ПЭБ, который в выключенном состоянии больше напоминал увесистый ватный мешок с наклеенными поверх него железками, нежели сверхсовременное средство индивидуальной бронезащиты. Костюм был тяжелым и жестким, как саперный. Хотя, в отличие от демонстрационных образцов, которые Гагарин еще в студенческие годы видел на военной выставке, в этом приводы были существенно компактнее и закрыты толстыми слоями углеткани. Поверх них, где это было возможно, уже находились бронепанели, крепления для разгрузки, и прочие полезные мелочи. Прибавим к картине надевавшийся сверху тяжелый бронежилет, закрывавший место «входа» в костюм, да навороченный броне-шлем, и на неискушенного зрителя ПЭБ уже производил футуристическое впечатление. Ни дать, ни взять — космопехота со страниц советской фантастики. Надвинув на голову шлем, Андрею пришлось повозиться, пока горжет костюма не «поймал», наконец, пазы и не закрепил его. Включив двигательную систему, десантник знакомо почувствовал, как комбинезон мягко обжал тело, формируя обратную связь с его мышцами. Не самое приятное ощущение, особенно в районе шеи, но ради такой отзывчивости механических приводов можно было и потерпеть. Поработав суставами и убедившись, что костюм адекватно реагирует на движения, Андрей включил информационную систему, погружаясь в дополненную боевую реальность. Пока виртуальная шарманка заводилась, перед глазами десантника на пару мгновений всплыла заставка «Армия России», после чего картинка дополнилась панельками и индикаторами, как в компьютерной игре. Щелкнув тумблером на прицеле автомата, Андрей подключил к его к системе, и, прицелившись в сторону леса, застыл, пока умная машинка калибровала линию визирования. — Так, все оделись? — раздался из кузова грузовика голос Конева, после чего показался и сам старший лейтенант, облаченный в более навороченный «командирский» вариант костюма, с торчащими за спиной штырями антенн. — Перекличка. Космос? — Я, — ответил Гагарин, увидев, как в общем списке его командирский значок зажегся зеленым. — Серый. — Я, — негромко произнес старший сержант Серов, напротив которого зажегся значок заместителя командира отделения. — Дым? — Я, — отозвался сержант Павлов, дергано переминавшийся с ноги на ногу. — Чего мнешься? С костюмом что-то не так? — Никак нет, — тут же встал смирно сержант. — Бесит эта «пижама» просто. — Отставить «бесит», сосредоточься. Кыза? — Я, — коротко произнес сержант Кизляров, одновременно что-то подкручивая в прицеле своей снайперской винтовки. — Заяц? — Я, — бодро отозвался сержант Зайцев, продолжая разминаться. — Хазар? — Я, — раздался низкий голос сержанта Хазарова, взвалившего себе на плечо пулемет с оптикой. — Лом? — Я, — неприветливо буркнул старший сержант Никонов, еще более здоровый чем Хазар детина, в руках которого покоилась укороченная версия КОРДа, лента которого уходила пулеметчику за спину. — Сидор? — Я, — бодро отозвался сержант Чемоданов, подтягивая ремень гранатомета. — Шекель? — Таки-тут, — усмехнулся сержант Каганович, соскребая корку грязи, прилипшей к красному кресту на нашивке. — Ну и… — Конев внезапно замолчал, уставившись на Птицына. — «Анальный_Доминатор-666»? — Че? — в ступоре вытаращился на лейтенанта Птицын, после чего несколько раз ткнул в панель управления на запястье и вывел на экран список подразделения. — Блять, уроды! Из костюмов раздался дружный рыдающий хохот. Конев деликатно прислонился к кузову машины и отключил приводы, чтобы было не видно, как его трясет. — Какая сука мой позывной поменяла? — разъярился Птиц, переводя злобный взгляд с одного товарища на другого. — Кто тут, сука, такой умный? Я ему сейчас устрою анальное доминирование! Дым, ты?! — Э, а чего сразу я-то? — не прекращая давиться смехом, произнес Павлов. — Я вообще с компьютерами не в ладах. — Отставить, — рыкнул Конь. — Времени перебивать нету, так что оставим как есть, пока. — А-а-а, хер с вами! — гордо подбоченившись, задрал нос Птицын. — Значит, буду сегодня Доминатором! — Боюсь, что у меня на тактический дисплей влезает только «Анальный», Саш, — ответил Конев, чем вызвал очередную волну ржача со стороны десантников. — Да… Идите вы. — Что? — Виноват, — вытянулся Птицын. — Да идите вы, товарищ старший лейтенант! — Уже лучше, — строго произнес Конев, подобравшись. — Ладно, отставить смех! Повеселились и хватит. Значит так, юмористы — это залет. То, что мы в конвое, не значит, что можно херней маяться, как на базе. Поэтому, если к вечеру я не узнаю, кто из вас такой непризнанный стендапер, страдать у меня будете коллективно. Ну, а ты, Андрей, в особенности, по-командирски. Все понятно? — Так точно, — уже куда менее бодро отозвалось отделение. — Хорошо. Разбиться на пятерки. Космос — авангард, Серый — арьергард. Выдвигаемся! Разбившись на группы и образовав боевой порядок, десантники рванули в сторону леса и скрылись в зарослях. Быстрое передвижение в экзоскелете напоминало больше короткие «скачки» нежели бег, и требовалось основательно к этому привыкнуть, чтобы движения выходили естественными, а глаза успевали следить за местностью. Во включенном состоянии весь вес брони, оружия и прочей поклажи большую часть времени брали на себя приводы костюма, и надо было двигаться так, чтобы броня успевала реагировать на телодвижения пилота. В противном случае можно было неожиданно остро ощутить себя в весьма «стесненном» положении. С другой стороны, перемещаться по сильно пересеченной местности в ПЭБе было одно удовольствие. На твердом грунте приводы могли выдать прыжок до пяти метров вверх и гасить инерцию приземления в автоматическом режиме, так что препятствия и неровности местности можно было просто перепрыгивать, не особо напрягаясь в процессе. Правда было тут и две ложки дегтя. Первая, это то, что костюм был жарким, а электроприводы пусть и незначительно, но подогревали задницу пилота в процессе своей работы. Да и толстое внешнее покрытие, выполнявшее дополнительно роль шумоизоляции, сказывалось на проветриваемости внутреннего объема отнюдь не лучшим образом. Зимой было еще ничего, даже удобно, а вот с потеплением стало как-то не до смеха. Ну, а второй проблемой являлся достаточно ограниченный объем батарей. Они, конечно, имели систему активной зарядки от термоэмиссионных панелек, попутно охлаждавших электромоторы, да и заменить их в полевых условиях не составляло большого труда, но вот уж чего бы Гагарин точно хотел бы в последнюю очередь, так это оказаться в бою с почти центнером мертвого груза на горбу. — Двести метров, переходим на шаг, — скомандовал Конев, обозревавший маршрут с помощью приборов своей брони и сверяясь со всевидящим глазом жужжащего в небесах беспилотника. Приземлившись на границе рубежа, Андрей почти бесшумно двинулся вперед, обходя кусты и сухие палки, услужливо подсвечиваемые визором костюма. Чем ближе он приближался к начавшему виднеться среди деревьев частоколу, тем больше росло беспокойство внутри. — Всем стоп. Рассредоточится по рубежу. Наблюдаем, — приказал Конев, когда длинная цепочка огоньков, полукругом обошла деревню, застыв на границе зарослей. Несколько минут Гагарин в гробовой тишине изучал стену деревни с помощью своего визора. Однако бегавший вслед за взглядом десантника фокус системы, так и не смог найти каких-либо признаков жизни. Только в воздухе над деревней поднимался поток теплого воздуха. — Космос, есть что-нибудь? — Чисто, — ответил Гагарин. — Серый? — Тут так тихо, что я слышу, как где-то белки ебутся, — нервно пошутил Серов, возглавлявший вторую пятерку, обошедшую деревню по дуге. — Ждем. Кыза, пусти своего «комара». Пусть посмотрит поближе, — приказал Конь. — Есть, — откликнулся снайпер, сместившись в тыл группы, и, оперев винтовку на ствол дерева, достал из сумки небольшой контейнер. Спустя минуту, с руки десантника взмыл миниатюрный квадрокоптер, жужжащий на самом пределе слышимости человеческого слуха. — Только не уеби нашего «хрустального» о ветку, — предостерег Серов. — Спокойно, Серый, не первый раз замужем, — усмехнулся Кыза, подключив блок управления к визору костюма, тем самым временно ослепнув на один глаз. Маленький аппарат, покачнувшись в воздухе, стремительно умчался в сторону деревни, после чего над позициями десантников снова повисла гнетущая тишина. — Как-то раньше разведка веселее проходила, — пожаловался Заяц, спустя несколько минут ожидания. — Будешь много болтать, снимешь костюм и пойдешь вместо дрона, — шыкнул Конев. — Техника дорогая, а ты дешевый. — Обидно так-то, товарищ лейтенант. — Цыц. Кыза, ну что там? — В деревне чисто. Противника не наблюдаю… вообще никого не наблюдаю, — проворчал снайпер. — В домах вроде пусто. — Понял тебя, — ответил Конев, поднимаясь. — Значит так, бойцы, входим: первая пятерка за мной. Вторая остается прикрывать, особенно следите за направлением на чащу. — Есть, — ответил Серый, распределяя секторы наблюдения между бойцами. Вынырнув из зарослей, десантники быстро пересекли голую полосу земли, отделявшую деревню от зарослей, и, приблизившись к частоколу, замерли у выломанной калитки. — Заяц, Шекель — налево. Птиц, Хазар — направо. Андрей — со мной, — коротко приказал Конь, пометив маршруты следования на карте. — Пошли! Глубоко вдохнув, Андрей вскинул оружие и, по команде, быстро двинулся вперед. Центральная «улица» деревни выглядела жутко. Сгоревшие дома встретили десантников провалами окон и пустыми зевами дверных проходов. Кругом валялась какая-то поломанная утварь, битые горшки, тряпки, сломанные доски и прочий мусор. Кое-где виднелись засохшие бурые пятна и грязные брызги. От нескольких домов в сторону центра деревни тянулись полосы, выглядевшие так, словно по земле тащили обильно кровоточащие туши. — Андрей, не замирай, — шикнул Конев, когда Гагарин на минуту застыл возле одного из домов, вглядываясь в почерневшую от копоти резьбу над крыльцом. — Нашел что-то? — Никак нет, — быстро ответил десантник, отвернувшись от знакомой халупы и двинувшись дальше. Так и не обнаружив ничего, кроме картины тотального разорения, их пара достигла центра деревни, где высились обгоревшие останки корчмы. Первый этаж строения, сложенный из камня, обгорел дочерна и был по периметру завален обугленными, но так и не прогоревшими бревнами обрушившегося второго этажа. Вскоре навстречу им вышли Хазар и Птиц. — Нашли что-нибудь? — спросил Конь, больше для проформы, тем временем внимательно изучая руины. — Помимо гари, обломков и кровищи на стенах? — проворчал Хазар, присаживаясь на расколотую скамью и стаскивая шлем. — Ужас это какой-то, командир. Какая ж сволочь это сделала? — Каску на место верни, — неодобрительно шыкнул на него Конь, и пулеметчик, тихо выругавшись, нацепил шлем обратно. — Может, дракон? — предположил Птиц. — В их стиле: куча крови и все в огне. — Больно уж деликатный дракон, — сплюнул Хазар. — Ни одного куска мяса за собой не оставил. Оголодал видать, бедолага. — Конь, мы кое-что нашли, — раздался на частоте голос Зайца. — Принял, ждите, — ответил старлей, отвлекшись от изучения завала перед входом в корчму. Шекель и Заяц обнаружились неподалеку, в мастерской плотника, сидящие рядом с перевернутой телегой. Гагарин вздрогнул, увидев находку за спиной склонившегося к земле медика. — Что у вас тут? — спросил Конь, обходя тело. — Ух, бля… На земле лежало тело молодой девушки, облачённое в залитое кровью платье неопределённого цвета. Запах исходивший от раны на животе быстро заставил всех снова закрепить шлемы и загерметизироваться. — Да не то слово, — проворчал Шекель, который казалось запаха и не чувствовал. — Молодая девушка, лет восемнадцать. Проникающее ранение брюшной полости. Смерть наступила пару дней назад. Скорее всего, от потери крови. — А чего такая вонища-то? — брезгливо спросил Птиц, отвернувшись. — Будто она тут неделю валялась… — Судя по всему, кишечник лопнул, — равнодушно произнес медик. — Плюс темное, сырое пространство — отличная среда для бактерий. — Где вы ее нашли? — спросил Конь, внимательно осматривая тело и ведя запись на камеру костюма. — Под телегой. Видимо, успела туда забиться во время нападения, а те, кто тут все разгромил, не удосужились проверить. — А ты думаешь, это люди сделали? — с сомнением произнес Птиц, глядя на разбухший живот трупа, из расползшейся раны которого выглядывали гнилые кишки. — Может, дракон маленький постарался или еще какая тварь? — Может быть, конечно, — внезапно Шекель запустил руку глубоко в рану и с мерзким хлюпающим звуком выдернул что-то оттуда, — только, если этот дракон умел пользоваться арбалетом. В протянутой старлею руке, десантники увидели покрытый гноем металлический наконечник со следами ржавчины, на закраинах которого остались куски сгнившего мяса. — Похоже, девочка получила болт в живот и попыталась его выдернуть, — продолжил медик. — В итоге древко она вытянула, а наконечник остался в кишках. Ну, а пока она в шоке пыталась его достать, разбередила рану и истекла кровью. — Вот дерьмо, — выругался Хазар. — А другие-то трупы где? — Кажется, я знаю, — мрачно произнес Конь. — Так, Шекель, заверни тело во что-нибудь и отнеси к корчме. Остальные за мной. Вернувшись к руинам, десантники, под чутким руководством Конева, принялись разгребать завал перед входом в здание. Спустя несколько минут им удалось откопать часть стены с дверью. — Как я и думал, — зло произнес Конь, глядя на появившиеся на свет обгоревшие, но более-менее целые створки, заколоченные наглухо. — Выламывайте. — Раз, два, три! — подошедшие Птиц с Зайцем со всей силы рванули доски на себя и с треском выдрали неожиданно легко подавшуюся дверь целиком, едва не завалившись при этом на спину. — Япона мать! — громко выкрикнул Хазар, заглянув внутрь. Вся центральная зала корчмы была завалена почерневшими бревнами обрушившихся перекрытий, из-под которых торчали обугленные, недогоревшие человеческие останки. Множество человеческих останков. — Серый, давайте все сюда. Надо разобрать завал, — приказал Конь, переключившись следом на частоту колонны. — Говорит Конев. В деревне чисто, можете выдвигаться. — Что там произошло? — нервно поинтересовался Сунин. — Жители перебиты. Подробнее расскажу, когда подъедете. И еще… Мне нужны медики и бойцы с лопатами. — Дядя Андрей, вы к нам еще приедете? — робко спросила тощенькая девочка, глядя на исполинскую фигуру десантника грустными глазами. — Приедем. Конечно, приедем. И вкусненького привезем, — ободряюще произнес Гагарин, потрепав ее волосы. — Обещаете? — Слово даю, — уверенно закинув автомат на плечо, Андрей выпятил грудь вперед, стараясь казаться как можно более статным. Внезапно, где-то за спиной у десантника раздался грохот, напоминавший раскат грома. Резко обернувшись и вскинув оружие, он увидел, как один за другим вспыхивают деревенские дома, а среди всполохов пламени с грацией волков рыщут человеческие фигуры, облаченные в робы с кроваво-красными птицами на них. — Вы обещали! — истошно закричал женский голос за спиной у Гагарина. Десантник снова рывком обернулся, чтобы увидеть, как стена пламени отгораживает от него испуганную девочку. — Анка!!! — истошно закричал Гагарин, бросаясь в огонь. Периферийным зрением он успел заметить, как пейзаж вокруг него сменился глухими каменными стенами, испещренными резьбой с незнакомым орнаментом. — Андрей… Андрей! Космос!!! — оглушительно раздалось в голове десантника. — Я! — наваждение резко рассеялось, и Андрей осознал себя замершим посреди пепелища. В руках у него были останки еще одного крестьянина, только что извлеченные из-под балок. — Чего ты замер-то? Давай и этого сюда, — проворчал Шекель, помогавший медслужбе с учетом трупов, которые бойцы Сунина извлекали из-под завала, понемногу разгребаемого могучими бойцами ВДВ. — Ага, иду, — встряхнул головой десантник, прогоняя остатки галлюцинации. — Так, ну и что тут у нас. Ну, хоть этот, слава богу, «комплектный», — проворчала лейтенант медицинской службы, записывая что-то в блокнот. — Ну, как успехи, Марин? — поинтересовался подошедший к «мертвяку» Конев, глядя на очередное обожженное тело, разложенное на брезенте. — Считаем. Мы тут с парой не можем определиться, их неудачно придавило, — устало произнесла женщина-лейтенант, потирая переносицу. — Кошмар какой-то. — Опознали кого-нибудь? — Пару человек, у кого наиболее «яркие» отличительные признаки были. Насчет остальных — даже не думайте. Чтобы опознать тела в таком состоянии, нужна экспертиза. — Ну, а хотя бы так: мужчины-женщины, старики-молодежь? — Ну, женщин больше. Возраст разный, как в принципе и было. А в остальном… так сразу и не скажешь. — Понял, не отвлекаю, — кивнул Конь, после чего задумчиво посмотрел на Гагарина и произнес: — Андрей, пошли-ка со мной. Отойдя в сторону от центра деревни, превратившегося из-за разложенных рядами тел в подобие некрополя, старлей ненавязчиво поинтересовался у Андрея: — Ты ничего странного не заметил? — Странного? — негромко ответил Гагарин, все еще пытаясь выкинуть из головы видения. — Трупы. Ни на что внимания не обратил? — с нажимом произнес Конев. — Нет, а что? — вяло ответил Андрей, с непониманием глядя на командира. — Мертвые есть мертвые. Уже не встанут… — Ладно, — вздохнул Конь, остановившись и взяв Гагарина за плечо. — Попробуем по-другому. — Всмысле? Вместо ответа старлей резко развернулся и врезал по шлему Гагарина кулаком. От силы удара офицерского костюма десантник влетел спиной в стену соседней избы, выбив из нее пыль, и плюхнулся на задницу. В глазах заплясали огоньки. — Соберись уже, чтоб тебя! — рявкнул Конев, взяв Гагарина за шкирку и поставив на ноги. — Детей нет! Понимаешь? — Детей? — до десантника ослепительной вспышкой дошёл смысл сказанного. — Точно. И тел меньше, чем было жителей! — А значит их кто-то забрал, включая твою Анку, — удовлетворенно кивнул офицер, опустив бойца. — Но… куда? — Неправильный вопрос, — перебил Конев. — Не «куда», а «кто» и «зачем»? Кому могло понадобиться с такой жестокостью и методичностью расправляться с крестьянами, но при этом брать себе в обузу десяток детей? Не клеится что-то в таком человеколюбии. — Да, ты прав, — задумчиво произнес Андрей, уставившись на Коня. — И что ты на меня вылупился? — усмехнулся старлей. — Думал, я не замечу, чем у тебя башка забита, старшина? — Никак нет, — отчеканил Андрей. — Больше не повторится, товарищ старший лейтенант. — Вот так-то. Если опять будут проблемы с концентрацией, ты обращайся — мигом вылечим, — хрустнул перчатками Конев. — Ладно, пошли к Сунину. Посмотрим, что «начальство» на этот счет думает. Искомый командир конвоя сидел на подножке грузовика связи, смоля сигарету, причем, судя по бычкам на земле, далеко не первую. Погруженный в свои мысли капитан даже не сразу заметил подошедших десантников. — А, это вы, — буркнул он. — Вот скажи мне, как человеку новому, Конев: что ж у вас тут за дерьмо-то постоянно творится? То монстры, то бандиты, то еще хрен знает что! Что не выход, то ебаное приключение! — Средневековое фентези, — иронично ответил старлей. — А если по существу: на деревню напали пару дней назад, и это явно были не простые бандиты. — С чего ты это взял? — удивился Сунин, замерев с сигаретой у рта. — Бандиты так заморачиваться бы не стали, — пояснил Конев. — Ограбили бы, взяли пленников и свалили. А тут мало того, что не дали разбежаться селянам, так еще загнали потом зачем-то всех в корчму, свалили туда трупы и все сожгли, не оставив следов. А это кое-что да говорит об уровне организации. — Мало ли какое тут зверье бегает, — фыркнул капитан. — Может, какие нелюди решили поглумиться… в религиозных целях? — Оно, конечно, может быть, — согласился Конев. — Только вот дети-то им тогда зачем? Если в рабство, то почему тех, что постарше и посильнее не взяли? — Может, сожрать они их захотели, черт подери, откуда нам знать?! — выругался капитан, вскочив с подножки. — Хватит с меня этих загадок! У нас задача — доставить груз, а не в детективов играть. Мы возвращаемся в Альхерберг. По дороге свяжемся со штабом и доложим им все, а дальше пусть компетентные службы разбираются. — Позвольте напомнить, что это не последняя деревня в нашем маршруте, — возразил Конев. — Еще как минимум… — В Холвенале тоже самое, — резко ответил Сунин. — Я отправил туда беспилотник, как только вы вышли на связь. Как и здесь — все сожжено. В Саланках и Жиле, наверняка, тоже — они недалеко оттуда. Нам некуда вести груз, Конев. — Вы не можете этого знать! — взбеленился Конев. — Там могут быть выжившие или следы напавших! — И я не собираюсь рисковать своими людьми, чтобы проверить это! — отрезал капитан. — Моя задача — безопасность конвоя, а не разведка! Если там действительно есть выжившие, мы вернемся туда через несколько дней, когда… — Да ты совсем охренел, капитан! — вскинулся Конь, сверля его полным ярости взглядом. — Они детей похитили! Детей!!! Понимаешь ты или нет, крыса тыловая, что у них этих нескольких дней может и не быть?! — Молчать!!! — рявкнул Сунин, мгновенно побагровев. — Ты кем себя возомнил, Конев?! На базе будешь своими медальками бренчать, а здесь я отдаю приказы! И я приказываю тебе заткнуться, загрузиться в свою «коробку» и не отсвечивать до затребования! — Как угодно, — зло бросил в ответ Конь. — Не желаете рисковать своими людьми, капитан, значит я буду рисковать своими! Космос, собирай добровольцев и грузитесь в машину. Мы едем на разведку. — Отставить! — покрасневший от злобы капитан, выронил сигарету и, казалось, был готов лопнуть от ярости. — Старшина, этот приказ незаконен! Немедленно арестуйте старшего лейтенанта Конева за нарушение приказа и попытку дезертирства! В ответ на пламенную речь Сунина, Гагарин, до скрипа перчаток стиснув кулаки, медленно и угрожающе двинулся на него, испепеляя взглядом. — Вы все отправитесь под трибунал! — дрожащим голосом произнес капитан, вжавшись в борт грузовика. — Пошел ты нахер, козел, — практически прорычал разъяренный десантник, нависнув над вжавшимся спиной в борт грузовика офицером, трясущимся как березовый лист на ветру. — Пошли уже, время теряем, — хлопнул Гагарина по плечу появившийся у него за спиной Хазар, таща второй рукой откуда-то взявшийся у него ящик тушенки. Десантник, постояв еще несколько секунд, развернулся и, молча, последовал за товарищем, попутно вырвав с борта грузовика две большие канистры с бензином. Капитан медленно сполз по борту машины на землю. Менее чем через минуту отделение, немного «полутав» товарищей из сухопутных войск, в полном составе собралось возле бронированного борта их собственного грузовика. — Ну что, — с усмешкой произнес Конь, созерцая гордых воинов ВДВ, на лицах которых не прослеживалось ни малейших угрызений совести. — Под трибунал пойдем стройными рядами, как я понимаю? — Так точно! — гордо отрапортовало отделение, выстроившись рядом с машиной, под охреневшими взглядами автомобилистов. — Ну, тогда по местам, товарищи бойцы! — скомандовал Конь, последний раз бросив взгляд в сторону вернувшего себе приличный вид Сунина, холодным взглядом посылавшего десантников в дальнее пешее эротическое путешествие. Менее чем через десять минут после скандала, оставляя за собой шлейф пыли, бронированный грузовик десантников покинул колонну и помчался дальше на восток в поисках ответов.Эстерра Сильвоград, столица великого княжества Сильверан 20 апреля 20хх г.
Холодный вечерний ветер, со свистом проносившийся над высокими стенами замка, приятно освежал лицо, напоминая Доронеру Брамару о прекрасном времени, проведенном в исследовании бескрайних просторов своей родины, которой он должен был бы править. — Прекрасная погода, вам не кажется? — произнес княжич, обернувшись к своим спутникам. — Ветер словно прилетел с самого Юанара. — Жаль, что я никогда не была на вашей родине, ваше сиятельство, — с натянутой улыбкой произнесла Лилианна Сильвер, кутаясь в толстый плащ. — Не слишком огорчайтесь этому, миледи, — фыркнул сопровождавший пару стражник княжича. — Если вы мерзнете сейчас, то боюсь, всех ваших мехов было бы недостаточно, чтобы не околеть в тени Белых гор. — Это было грубо, Айхар, — произнес Брамар, одарив своего стражника недовольным взглядом. — Немедленно извинись перед миледи. — Ни в коем случае не хотел вас обидеть, — учтиво склонил голову воин. — Лишь практический совет человека, истрепавшего в тени этих скал не одну лошадиную сбрую. — Глядя на вас, ваше сиятельство, я в очередной раз убеждаюсь в правоте фразы: «чем суровее земли, тем более сильные люди их населяют», — демонстративно проигнорировав извинения стражника, заискивающе произнесла княжна, обращаясь к Доронеру. «Жаль, верно и обратное», — вздохнул княжич, обратив на нее взгляд и размышляя над тем, насколько в его положении было бы «неприлично» прямо сейчас скинуть эту женщину со стены, прямо в утыканный гнилыми кольями ров. Леди Лилианна Сильвер из рода Виран… Жена князя Западной Силивии — Адриана Сильвера из рода Сильвер, приходящегося младшим единокровным братом Анрин Сильвер из рода Сильверов, являвшейся в свою очередь женой предыдущего Великого князя Сильверана — Мардела Сильвера из рода Волстерн. Вот такая непростая цепочка сложилась в голове у княжича, пока он рассуждал о ценности данной особы. — Именно такой человек на троне нужен нашему королевству в столь опасные времена, — продолжила она свой полный лести монолог. — Как бы я хотела, чтобы мой дорогой супруг обладал хотя бы частью вашей прагматичности. «Видимо для этого ты продала его мне? Чтобы поучился? — внутренне усмехнулся Доронер, глядя на красивые зеленые, насквозь лживые глаза миледи. — Или точнее будет сказать: умер в процессе ученья?» Адриан Сильвер со своими скромными силами не успел вовремя прибыть к Равинам, чтобы поддержать сюзерена в битве, поэтому остался оборонять Сильвоград, где остались жена и малолетний наследник Великого князя. Благодаря красноречивости Миэллы и южному золоту, к моменту прибытия брамарского авангарда из-под крепости Стражей, город пылал в огне восстания. Однако до того как ворота распахнулись перед юртранской конницей, Сильверы успели бежать из города и скрыться. Выследить их небольшой отряд удалось лишь благодаря предательству леди Лилианны. Жаль, что она не знала, куда они в итоге направлялись. Это существенно облегчило бы текущее положение, после того как Миэлле не удалось схватить наследника с его матерью… При воспоминании об этом в душе княжича вновь разгорелись все еще тлевшие угольки ненависти к леди Анрин за то, что она сделала с его возлюбленной. Вспомнив ночь, проведенную рядом с дрожащим в лихорадочных припадках телом Миэллы, раненной в схватке с княжной, Доронер в очередной раз поклялся себе, что та женщина умрет в самых страшных мучениях, на какие только хватит его богатого воображения. Словно отзываясь на его жажду крови, перчатки по собственной воле сжали его пальцы в кулаки. — Ваше сиятельство? — с плохо скрываемым испугом в голосе произнесла леди Лилиана. — Ваша «сестра» доставила нам проблем, — медленно произнес Брамар, беря себя в руки. — Ох, эта дрянь всегда была себе на уме, — со злобой согласилась женщина. — Красивая мордашка, за которой никогда не было ни капли здравомыслия и женственности! Я молю богов, чтобы маленький Марис не пострадал в ее бездарных руках. — Бездарных… — Доронер тихо усмехнулся. — «Бездарные люди не убегают из безнадежной западни два раза подряд, и бездарные люди точно не оставляют при этом за собой столько трупов. Воистину, мать, защищающая свое дитя, опаснее стаи волков». — Простите мне мое любопытство, — осторожно продолжила леди Сильвер. — Но о моем драгоценном племяннике все еще нет никаких вестей? — Нет, все еще нет, — ответил Брамар. — И ваш супруг, несмотря на все усилия моего палача, по-прежнему не желает говорить, кто их укрывает. Боюсь, что мне придется приказать колдуну «вывернуть» его разум. — Что же, это будет крайне прискорбно, — с не слишком убедительным сожалением произнесла Лилианна. «Впрочем, а с чего бы ей действительно грустить? — с нарастающим презрением к женщине рассуждал Доронер. — Если мы убьем ее мужа и успешно захватим наследника Сильвера, то она останется единственным регентом при нем, а значит станет законной правительницей всего Севера… Если, конечно, не считать Сагара Волстерна, однако, вряд ли он проживет достаточно долго, чтобы это стало проблемой. — Княжич усмехнулся, подняв взгляд к небу. — Боги, почему я должен улыбаться этой дряни, когда честь требует скинуть ее в этот проклятый ров и облить сверху дегтем?» Боги Золотого града, как и всегда, ответили гробовым молчанием. — Знаете, Лилианна, — располагающе произнес Доронер, решив сменить тему. — Я никак не могу понять, возможно, в силу традиций моей родины: почему ваш супруг не стал Великим князем? Нет, постойте, — остановил он собравшуюся ответить женщину. — Я прекрасно понимаю значение слова «политика», и что предыдущий глава дома боялся ослабления его власти над княжествами за Валанскими горами, особенно после поражения в последней войне с Волькстраной, и именно поэтому он пошел на сговор с Волстернами, женив их старшего сына на своей дочери. Я даже понимаю, пусть и с трудом, что ваши законы это допускают. Однако, почему ваш супруг так просто с этим смирился? Будь на его месте я, я бы нашел себе союзников среди врагов Волстерна и вызвал Мардела на поединок чести. — К сожалению, мой муж, в отличие от вас — наивный болван! — выпалила женщина, похоже, даже согревшись от гнева при мыслях о своем положении. — Впрочем, вы и сами могли в этом убедиться. Он так любил свою сучью сестрицу, что даже на плаху бы пошел, если бы она попросила. Даже когда этот мерзавец Мардел отправил его править тем западным захолустьем, этот глупец лишь твердил о том, как он благодарен за такое доверие! — Захолустьем значит? — Брамар задумался, взяв себя за подбородок. Западную Сильвию действительно сложно было назвать благодатными землями, скорее уж местом ссылки. — Еще каким! — разошлась леди Лилианна. — Чертовы болота и горы! Ни единого клочка земли, пригодного для того, чтобы вырастить хотя бы хорошую пшеницу, не говоря о винограде! — И шахты… — продолжил Брамар, напрягая свою память. — Верно, шахты! — фыркнула миледи. — Шахты, в которых нет ни грамма золота, серебра или меди! Зато чертова прорва проклятого угля! — Хороший уголь необходим при производстве качественной стали, — пробормотал княжич, окончательно уйдя в мысли и слушая в пол уха. — Конечно, но дорого его не продашь, — проворчала Лилианна. — Особенно, когда на протяжении десятков лет эти барыги из Акендорфа закупали железо и уголь у артелей из Волькстраны. Шахтерам приходится продавать уголь практически за бесценок, чтобы перебить цены западных купцов. — Верно, — кивнул сам себе Брамар, вспомнив, какое впечатление на него произвели огромные кузни вольного города севера, когда он несколько месяцев назад прибыл туда с посольством, дабы формально обозначить отсутствие взаимных претензий. Волькстрана не зря называлась «Железным княжеством». На ее территории находились богатейшие месторождения различных металлов, а также многочисленные общины гномов, принесших вассальную присягу Каменному трону и успешно добывавших колоссальные объемы сырья для его нужд. Это самое сырье с большим удовольствием находило покупателей как внутри, так и за пределами страны, ведь, благодаря упорному, почти рабскому труду нелюдей, цена его добычи была ничтожна. А за счет древних и почтенных семей чародеев-кузнецов, снаряжение княжеских дружин волькстранцев, а впоследствии и их рыцарей, уступало лишь доспехам альморанцев, которые они, что иронично, тоже чаще всего заказывали у западных вассалов, пользуясь своим богатством. А вот чего волькстранцам никогда не хватало, так это пригодных для хозяйства земель. Продуваемые всеми ветрами земли Волькского полуострова едва могли обеспечивать себя пищей, на северной границе почти все предгорья Великого Хребта принадлежали непокорному княжеству Наркан, а побережье Западного океана между ними изобиловало дикими землями, племенами лишь формально подчинявшихся Каменному трону зверолюдов и древними лесами, принадлежащими чудовищам и анклавам остроухих. По этой причине, Великое княжество частенько пыталось урвать себе более плодородные земли, зачастую — силой. И это им иногда удавалось, как, например, во время последней войны «Пограничного столба». И именно поэтому рыцарей Севера и Запада никогда нельзя было сажать с одной стороны стола… если, конечно, не намечалось устроить праздничную резню. Уж очень болезненна была рана, нанесённая Сильверану во время последней междоусобицы, несмотря на то, что с той войны прошло уже более трех десятилетий. — Уголь поставлялся туда из Сильвии, а железо… — продолжил Доронер. — Из Волстеры. Прямо из шахт этого упертого старика Сагара, — снова фыркнула миледи. — Эти уродливые рудовозные суденышки всегда портили вид на океан, когда я останавливалась в городе со своим супругом. — Вы часто там бывали? — непроизвольно сощурился Брамар. — Реже, чем хотелось бы, — махнула рукой женщина. — Адриан иногда посещал сходки этих барыг, что зовут себя Советом города. — И для чего же? — Не знаю, я никогда не интересовалась этим, — произнесла Лилианна, так словно сама мысль об этом была ей противна. — Пожалуй, единственными, кто смог бы сравниться в мерзостности своей натуры с купцами Акендорфа, могли быть эти гнусные карлики. — Карлики… а, вы о гномах? — Хуже, — с омерзением на лице подернула плечами женщина. — Этих бородатых хамов в Сильвии, слава богам, нет, зато есть целые орды гремлинов! Мерзкие сгорбленные существа, источающие смрад, подобный гниющему трупу! Ума не приложу, как мой муж мог вообще находиться с ними в одном помещении, не говоря о том, чтобы о чем-то договариваться. Клянусь, Морагсулом, я столько раз пыталась убедить его отправить наших рыцарей в их норы и выжечь всю эту заразу огнем! Или хотя бы нанять для этого наемников! — Хм, за время его правления, насколько я знаю, не было ни одной крупной стычки с подземными жителями, — понемногу начал понимать ситуацию Доронер. — Хотя до этого подобные столкновения происходили едва ли не регулярно… — К моему огромному сожалению! — едва не взвизгнула миледи, подернув плечами. — Адриан не только не хотел с ними воевать, но, что еще более мерзко, он пытался налаживать с ними торговлю! Хотел, чтобы они тоже добывали этот проклятый уголь для нас! Страшно вспомнить, мы даже принимали их «королька» у себя в замке! Просто отвратительно, одна мысль об этом вызывает у меня тошноту… «Значит, вот что это была за ссылка!» — осенило, наконец, Брамара, после чего он повернулся к княгине: — Что ж, леди Лилианна. Я вынужден вас покинуть. Появились срочные дела, не терпящие отлагательств. — О, конечно, я понимаю, — доброжелательно произнесла княжна, пряча свое недовольство столь резким обрывом разговора за фальшивой улыбкой. — Я к вашим услугам в любое время. — Благодарю, миледи, — столь же фальшиво ответил княжич и быстрым шагом направился к башне, намереваясь кое-кого навестить. Не желая терять времени, Доронер быстро прошел прямо в темницу. Темное холодное подземелье встретило князя ароматом сырости, плесени и запахом гниения. — Ваше сиятельство, — поприветствовал княжича заплечных дел мастер, отмывая в большом котелке, наполненном алой жидкостью, свои инструменты. — Он в сознании, Харброн? — произнес Брамар, глядя на бадью. — Да, господин, — хрипло пробасил палач. — Я сегодня с ним еще не занимался. Вот, готовлю инструмент. — Хорошая работа. Когда закончишь уборку, можешь идти отдыхать. — Отдыхать? — удивленно прогудел здоровяк. — Да, — уверенно кивнул Брамар. — Я сам поговорю с нашим гостем. Уверен, сегодня он все нам поведает. — Оставить вам инструмент? — произнес палач, выложив на стол потертые щипцы и лезвия. — Я же сказал — «поговорю», — с нажимом произнес княжич. — Как вам угодно, — без особого энтузиазма ответил Харброн, позволив себе короткий сомнительный взгляд, после чего вылил бадью в сток и молча удалился. — Айхар, позаботься, чтобы меня не беспокоили, — произнес Доронер, сняв со стойки факел и направившись по лестнице к камере князя Сильвера. — Йахир, — кивнул стражник, замерев возле прохода. Отворив тяжелую окованную железом дверь, княжич зашел в темную комнату без каких-либо источников света. В пляшущем свете факела перед ним предстал закованный в кандалы старик, напоминавший скорее оживший труп, нежели живое существо. Отощавшее угловатое тело слабо вздымалось под грязной окровавленной робой, давая понять, что жизнь еще теплится в этом истерзанном человеке. — Доронер Брамар, — прохрипело существо, с трудом сев и подняв на княжича полный презрения взгляд, щурясь от света. — Адриан Сильвер, — учтиво произнес княжич, поставив факел в держатель на стене. Ему нравился взгляд этого старика. Чистые, голубые глаза смотрели на Брамара все с той же ненавистью и решительностью, что и многие недели назад. — Большая честь, что вы соизволили навестить меня, — язвительно проскрежетал пленник. — Позвольте узнать, чем обязан? — Пришел пообщаться, — располагающе ответил княжич, отстегнув с пояса мех и протягивая его Сильверу. — Не желаете? — Хе-хе, решили принести умирающему стакан воды, дабы очистить совесть? — Я не настолько мелочен, — усмехнулся Доронер. — Там вино. — В таком случае, не откажусь, — улыбнулся князь, принимая мех дрожащими руками. — Однако предупрежу, что никакое зелье не заставит меня рассказать то, что вы хотите. — Я в этом не сомневаюсь, — продолжая улыбаться, ответил Брамар, поставив перед стариком стул и усевшись на него. — Скажите, князь. Вы же участвовали в войне «Пограничного столба»? — Ты хотел сказать в «бойне у пограничного столба»? — горько усмехнулся Адриан. — Пришел послушать байки старого рыцаря, мальчик? — Княжич пожал плечами, не изменившись в лице. — Да, участвовал. Я был оруженосцем у славного сира Валардена, командовавшего объединенным войском севера. — Славный был рыцарь, — кивнул Доронер. — Жаль, что он оказался никудышным тактиком. — Сейчас мальчишкам вроде тебя легко об этом говорить, — проворчал Сильвер. — Тогда мы еще не знали, что Мастред приведет на битву этих проклятых конелюдов. Нас было больше, чем волькстранцев, наши лошади были гораздо стремительнее их неповоротливых горбунов. Все должно было решиться одним молниеносным ударом! — Жаль, что «неповоротливые горбуны» Волькстранцев, закованные в латы, как и их всадники, оказались крепче и манёвреннее, чем вы рассчитывали — усмехнулся Доронер. — Да, черт бы тебя побрал! — признал князь. — Мы рассчитывали, что сплошь закованные в сталь люди и лошади не смогут долго сражаться, но эти парни стойко выдержали наши удары и даже смогли нас разделить. А уже потом эти подлые кентарийцы довершили дело своими лучниками. Эх, будь у нас такие доспехи тогда… — При всем уважении, князь, — перебил Брамар. — Поражение было виной ошибки сира Валардена. Конные доспехи волькстарнцев все-равно не смогли бы выдержать хороший копейный удар. Рано или поздно, вы бы их перебили. Единственное от чего они надежно защищали лошадей — это стрелы, и лорд Мастред навязал вам этот бой, чтобы позволить конелюдам расстреливать ваших лошадей. Если бы Валарден вовремя это понял и отвел свою конницу под прикрытие собственных лучников, исход мог бы быть совершенно иным. — Отвел, — усмехнулся Адриан. — Вы не были в той резне, княжич. Кентарийцы далеко не дураки. Они прекрасно знают, как загонять быструю добычу. Их всадники во главе с этим монстром отрезали нас от пехотинцев раньше, чем мы поняли, что попали в западню. — Вы об Избранном Харташа, — оживился Доронер. — Вы его видели? — К огромному своему сожалению, — сплюнул Адриан. — Как он выглядел? — Как исчадье самой преисподней, — мрачно прохрипел князь. — Именно так, как его описывают в балладах — «Монстр ростом с двух взрослых мужей, с телом конелюда о шести ногах, сплошь покрытый прочной, словно сталь, чешуей. Лошадиной головой из голой кости с оскаленной пастью, полной острых, как иглы, зубов, и глазами, в которых отражается самый страшный человеческий кошмар». Не помню, кто это написал, но он очень тонко уловил портрет этого выродка. На моих глазах он раздавил грудь упавшего с лошади рыцаря своим копытом, а потом подхватил его тело и высосал из пробитого нагрудника потроха. Клянусь, более мерзкого зрелища я никогда в своей жизни не видел. — Кажется, лишь Убийце чудищ удалось его ранить, — произнес Доронер. — Смелый был воин. — Сир Хивран бы великим рыцарем, — кивнул князь. — Я это видел собственными глазами: он разогнался и пошел в лоб на Избранного. Тварь яростно заревела и поскакала навстречу, занеся оружие. Увернувшись от удара чудовища и его передних лап, сир успел всадить свое зачарованное копье точно ему в грудь и пронзить монстра насквозь. Когда тот согнулся от боли, выпавший из своего седла при ударе рыцарь с ревом поднялся на ноги, бросился к чудищу и несколько раз рубанул по его шее своим мечом, практически снеся ее с плеч, — рассказывавший об этом князь, даже стал выглядеть живее, чем до этого. Глаза его загорелись. — Говорят, он при этом воспевал гимны Хагаросу? — Нет, честно говоря, в этот момент он что-то невразумительно орал, и понять, что это, было сложно, — развел руками князь. Собеседники громко захохотали. — Да-а, — печально продолжил Адриан, утерев скупую слезу. — Жаль, что этот выродок даже после этого не сдох. На моих глазах он схватил сира Хирана и одним махом отхватил ему голову. Начисто. И только лишь потом он вынул из своей шеи меч, а из груди копье. Клянусь, голова этой твари в тот момент держалась только на половине шеи. — Живуч, — задумчиво произнес Доронер. — И что было дальше? — Не знаю. Говорят, что он выжил. Наши ряды дрогнули и все побежали, так что вряд ли кто-то рискнул попытаться добить Избранного. А в спину нам летели обмазанные лошадиным дерьмом стрелы… — Значит, вам не хватило для победы только качественных доспехов? — Я не настолько самонадеян, чтобы так утверждать, — ответил Сильвер. — Я согласен, что сир Валарден не был таким уж гениальным полководцем, но будь у нас хотя бы такие доспехи для лошадей, и битва могла сложиться иначе. — Полагаю, именно поэтому вы согласились на план Мардела, верно? — коварно улыбнулся Доронер. — Что вы несете? — резко ответил Сильвер, устремив пронзительный взгляд на княжича. — План по созданию оружейного и бронного центра для Сильверана и Волстеры, — продолжил с надменной улыбкой Брамар. — Вашим рыцарям нужно было много качественных доспехов, и эти доспехи должны были быть доступны им по цене. Закупать броню у мастерских Альморана или Заргерона было непосильно дорого, поэтому вы решили производить их самостоятельно. На этом моменте Адриан Сильвер нервно сглотнул. — Акендорф, — продолжил Доронер. — Вольный портовый город, плативший налоги напрямую Сильвограду. Отличное место для открытия дела. Сагар Волстерн организовал поставки руды из Востраны по морю, а вы приложили все силы, чтобы превратить Сильвию в основного поставщика угля. Великий князь Мардел же, в свою очередь, обеспечил «лояльность» к подобным мероприятиям со стороны совета князей и послабление налогового бремени для города. — Не такая уж это великая тайна, — нервно усмехнулся Адриан. — Но отдаю должное — вы умны, Брамар. — Однако. Доступное сырье и низкие налоги. Достаточного ли этого, для производства качественных и дешевых доспехов? — Доронер злорадно посмотрел на князя. — Нет. Для того, чтобы все удалось, этого было мало. — О чем вы? — все больше нервничая, спросил Сильвер. — Нужен был человек, который бы вел дела в самом городе. Который продавливал бы ваши интересы в городском совете и боролся с конкурентами из Волькстраны, которые наверняка не захотели бы терять деньги, и уж подавно не допустили бы усиления военной мощи Севера. Человек, которому вы и Мардел Сильвер могли бы безоговорочно доверять, — с нажимом продолжил княжич. — Так кто он, Адриан? Кто из городского совета их укрывает и где? Князь поднял взор от пола и пристально посмотрел в глаза Брамара. — Можешь убить меня или превратить в безмозглого голема, но я никогда не скажу тебе того, что ты хочешь, — с мрачной решительностью произнес старик, улыбнувшись. — Но пусть тебя это не сильно печалит, поскольку они уже далеко, и тебе до них все равно не добраться. — Сомневаюсь, — покачал головой Брамар. — Мои колдуны сказали, что она все еще здесь, в Сильверане. Но ее кто-то умело прячет, в том числе и от поисковых заклинаний. И у меня есть основания верить этим сведениям. — И какие-же? — На запад ей нет дороги, — начал рассуждать Брамар. — Либо ее с ребенком просто убьют, либо используют, как марионеток, чтобы захватить трон Сильверана. Север под контролем королевы Лордеран, которая теперь служит Демонам, как и Сагар Волстерн. До Заргерона ей не добраться, а в Сильверане у великой княжны еще хватает союзников. Из того, что я узнал о леди Анрин, она не сбежит и не забьется в нору, если есть возможность драться. — Брамар снова грозно навис над пленником. — Я прав, князь? Адриан молча отвернулся. — Князь, вы же не глупый человек, — продолжил Доронер. — Война окончена. Я контролирую все земли Севера вплоть до Валанских гор и у меня достаточно сил, чтобы подавить любой мятеж, который леди Анрин сможет собрать против меня. Продолжение этой безнадежной борьбы приведет лишь к тому, что на землю вашей родины прольется еще больше крови, и возможно это будет кровь вашей сестры и племянника. — Время покажет, князь, — со снисходительной усмешкой произнес Сильвер. — Вряд ли их судьба будет страшнее, чем у той остроухой девки, которой Анрин вскрыла брюхо. — Глаз Брамара заметно дернулся. — Должно быть ей было чертовски больно, когда лекари пытались запихнуть ее кишки обратно. Надеюсь она не слишком мучительно сдохла… С почти звериным рыком Брамар подскочил на ноги, с грохотом опрокинув стул, и, схватив Адриана за горло, оторвал его от пола одной рукой. — Хватит испытывать мое терпение! — прорычал княжич, на перчатке которого раскаленным металлом вспыхнули древние руны. — Ты мне все расскажешь, Сильвер! Кто он? У кого скрывается твоя сестра?! Говори, или клянусь, я спалю весь этот проклятый город дотла!!! — А-а-а… — простонал сквозь стиснутые зубы старик, на висках которого зажглись слабым синим светом защитные руны. — Эта жалкая магия тебе не поможет, — рявкнул Доронер, еще сильнее сжав хватку, чувствуя, как ладонь перчатки пропитывается кровью. — Говори! — Я ничего тебе не скажу… выродок, — слабо прохрипел Адриан, из носа которого потекла тонкая струйка крови. — Сгинь в бездне… Выругавшись, Брамар швырнул старика на пол, а сам, обойдя камеру по периметру, вновь поставил стул на ножки и сел перед отчаянно кашляющим пленником. — Она жива, — медленно произнес Брамар. — Та остроухая, о которой ты говоришь, выжила. — Не могу сказать, что рад этой новости, — провокационно прохрипел Сильвер. — Хорошая попытка меня спровоцировать, князь. Я это запомню, — произнес Доронер, размеренно дыша. — Но я вас не убью, по крайней мере до тех пор, пока вы не дадите мне то, что мне нужно. — Значит мне придется помереть здесь от старости. Как скучно, — через силу усмехнулся Адриан, привалившись к стене. — Вот если бы вы запытали меня до смерти, так ничего и не добившись — это стало бы хорошей историей. Да и балладу не грех было сочинить — «гордый рыцарь, что был запытан до смерти врагами, так и не раскрыв тайны вверенной ему». Что скажете, княжич? — Сильвер, почему вы никак не поймете: я вам не враг и никогда им не был! — сокрушительно покачал головой княжич. — Я сражался, чтобы покончить с тиранией Безумного Князя! И черт возьми, чтобы отомстить за своего третьего брата, тело которого повесили на крепостной стене трижды проклятого Альма! — Так почему же вы убивали наших воинов и жгли наши деревни, когда ваша месть свершилась, Брамар? Так понравилось, что было уже не остановиться? — усмехнулся князь, глядя в лицо своему тюремщику. — И позволить вам посадить на трон Предков отродье этого безумца? — с не меньшим скепсисом в голосе произнес Доронер. — Чтобы оно, накопив силы, попыталось повторить все снова? — Это называется верность! — Это называется алчность! — отрезал Брамар, распаляясь. — Не лгите мне, Сильвер! Хватит прикрываться этой гнусной ложью о чести и верности клятвам! Сильверан возжелал той же абсолютной власти, о которой мечтал Безумный князь и только поэтому вы остались на стороне Лордеранов! Вы думали, что сможете контролировать Марию, а в итоге отдали ее в руки демонов! Ваша жажда власти и ваше высокомерие привели Север к краху! — А вы ее не жаждали? — огрызнулся Сильвер. — Не лгите и вы мне, Брамар! Вы также хотели заполучить в свои руки наследницу Лордеран, чтобы претендовать на трон. И вы также провалились! — Вы правы, — мрачно рассмеялся Доронер. — Я тоже жаждал власти, но по крайней мере никогда этого и не скрывал. Я честен в своих желаниях. И поверьте, князь, уж лучше на троне буду сидеть я, чем мой отец или, тем паче, мой пустоголовый братец. Потому что в противном случае, наша страна умоется кровью и без помощи извне. — Петля плахи не краше, княжич, — сплюнул Сильвер. — Я мог бы с вами об этом поспорить, но боюсь у нас нет времени. Действительно нет времени, князь. С севера грядет буря, и, если мы не объединимся перед ее лицом, то она сметет нас всех. Как вы думаете, что случится, если я проиграю, и власть окажется в руках вашей сестры? Князь Сильвер молчал, глядя в пол. — Я скажу вам, что случится, — громко отчеканил Брамар, поднявшись на ноги. — Сильверан так и останется разоренным и обескровленным, и по сравнению с этим разорением текущий голод и безвластье на востоке покажется благодатью. И, поверь: Заргерон тут не останется в стороне! А без моих подкреплений, армии моего отца и Каменного трона просто истерзают друг друга в битвах за альморанское наследие. Неважно, кто в итоге победит — обе стороны будут ослаблены долгой войной. И когда из-за гор хлынут армии демонов и их слуг, проиграют все. Эра людей закончится! — И что же вы предлагаете? — тихо произнес Адриан. — Выбор между смертью от рук демонов и жизнью в качестве ваших рабов? — Я предлагаю забыть старые обиды, князь, — склонился к нему Брамар, положив руку, на которой вновь зажглись руны, на плечо. — Хотя бы на то время, пока не минует нависшая над нами угроза. Вот что сейчас действительно важно. Спасти как можно больше жизней, включая вашу сестру и племенника. Сильвер скрипнул зубами, продолжая смотреть в пол. Руны на его висках дрогнули в полутьме. — Вы сами знаете, что мятеж обречен, — от вкрадчивого шипящего голоса Брамара у Адриана по спине побежали мурашки. — Если Анрин не сдастся, то умрет. И тогда Марис Сильвер попадет в руки Лилианны. — На этом моменте князь вздрогнул. — Ваша жена горделива и высокомерна. Она слаба. Князья не признают ее власти, и тогда лорды разорвут Север на лоскуты, которыми потом с удовольствием полакомятся твари, пришедшие из-за Врат! Тихий голос Брамара сменился практически шепотом: — Только вы можете ее спасти. Ее и весь Сильверан. Ваш племянник станет великим князем, а вы его регентом. Княжества севера объединятся под вашей властью, и тогда вместе мы сможем остановить грядущее нашествие демонов. Это наш единственный шанс одолеть их. Помогите мне, князь. Ради королевства. Ради людей. Ради жизней Анрин и Мариса! Руны на висках старика дрогнули в последний раз и погасли окончательно. Старик повернул к Доронеру лицо, с которого на княжича посмотрели пустые остекленевшие глаза. — Хорошо, — бессильно произнес Адриан голосом мертвеца. — Я помогу вам. — Вы знаете, что следует сделать в первую очередь, чтобы обезопасить их? — осторожно произнес Доронер, доставая ключи от кандалов. — Знаю, — подобно сомнамбуле ответил Сильвер, поднимаясь на ноги. Открытые оковы звучно рухнули на пол камеры. — Тогда идем, друг мой, — приглашающим жестом ответил Брамар, выходя из камеры. В сопровождении неуверенно бредущего босыми ногами по полу Адриана, Доронер покинул темницу. Путь до княжеских покоев был не близок, но покачивающаяся фигура князя следовала по лестницам и залам с маниакальным упорством. Вскоре их процессия оказалась перед дверьми покоев княжны. — Ваша милость, — поприветствовал его стражник, с удивлением разглядывая старика в лохмотьях, явно не узнавая князя в его состоянии. — Я сообщу княжне, что вы… — О, не стоит, — опередил его Доронер и, приблизившись, молниеносным движением когтей своих перчаток вскрыл мужчине шею. — Что вы… — попытался вскрикнуть второй стражник, но был столь же стремительно зарезан Айхаром. — Зачем это было нужно, княжич? — холодно спросил юртранец, убирая клинок, с неодобрением глядя на детище своих рук, истекавшее кровью на полу. — Нам не требуются лишние свидетели, а еще… — Доронер, провел по лицу Сильвера окровавленной перчаткой, руны на которой полыхнули багрянцем. — Вам уже лучше, друг мой? Кожа старика после прикосновения начала быстро розоветь, а заострившиеся черты лица приобрели прежние очертания. Адриан медленно поднял согнутые руки перед собой и несколько раз сжал кулаки. — Да. — Вы готовы? — Да. Князь решительно распахнул двери и уверенными шагами направился внутрь комнаты, откуда немедленно раздался вопль княжны: — Как вы смеете! Кто вы такие… Боги! Стража! Стража сюда! Стра-а-а-а-а… Задержавшись немного на пороге, княжич направился внутрь. В спальне он узрел картину того, как князь Сильвер «нежно» душит свою обожаемую супругу, с совершенно бесстрастным выражением на лице. Отчаянно хрипящая и брыкающаяся княжна была не в силах разомкнуть мертвую хватку, с которой костлявые пальцы Адриана сдавливали ее глотку. Ее движения становились все более вялыми, и спустя несколько минут она окончательно потеряла сознание. Убедившись, что женщина мертва, князь разжал пальцы, позволив телу рухнуть на пол, после чего с удивлением посмотрел на собственные руки, а затем направился к зеркалу. В нем теперь отражался крепкий, совершенно здоровый человек, которого ни у кого язык не повернулся бы назвать стариком. — Как вы теперь себя чувствуете, князь? — улыбаясь, спросил Брамар, молча наблюдая за происходящим. — Превосходно… лорд Брамар, — уверенным, спокойным тоном произнес Адриан. — Человека, который вам нужен, зовут Жарнет Оскавир. Он непосредственно не руководит кузнями, но занимается покупкой и сбытом доспехов, а также перекупкой сырья в порту. И именно благодаря ему нам удалось переманить к себе нескольких известных мастеров кузнечного дела. — Спасибо, друг мой, — кинул Доронер. — Мы сделаем все, чтобы спасти твою сестру и племянника. — Конечно, лорд Брамар. А теперь, с вашего позволения, мне нужно привести себя в порядок и… оплакать жену, — произнес князь, бросив равнодушный взгляд на синелицое тело на полу. — Не буду вам мешать, — вежливо откланялся Доронер, покинув покои князя, стараясь стереть одновременно со своего лица торжествующую ухмылку. — Мы можем ему доверять? — спросил вышедшего из дверей княжича Айхар. — Как самим себе, — с удовлетворением произнес Брамар, перебирая когтями на правой руке. — Тебя что-то беспокоит? Помолчав немного, Айхар поднял глаза на своего господина и прямо ответил ему: — Я все меньше узнаю вас, господин. Что стало с тем воином, которому я присягнул? — Если хочешь занять место моей совести, то оно уже занято Левейн, и вряд ли ты сможешь быть убедительнее ее, — усмехнулся Брамар. — Времена меняются, Айхар. Мы стоим на краю бездны, и нам придется пойти на многое, чтобы туда не упасть. — Сила, которую вы используете не от людей, — проворчал юртарнец. — И не от богов… — Именно так, друг мой. Именно так, — загадочно улыбнулся княжич, бросив короткий взгляд на все еще немного поблескивающие символы на перчатках, после чего, не оборачиваясь, направился дальше по коридору.