Рапсодия

× конец июня 2015 года ×

      На этот раз снимать пришлось ночью. Для сцены они выбрали слабозаселенную улицу, расположенную на окраине города. Готэм придется дорисовывать на компьютере — здания тут были максимум пятнадцати- и десятиэтажные, в то время как город Джокера и Харли должен был быть похожим на мегаполис.       Первая часть сцены была не столь сложной, сколько выматывающей. Марго снималась в ней сама, не пользуясь услугами дублера и каскадера. Что она хотела доказать таким — непонятно, наверное, хотела лишний раз продемонстрировать Эйру и самой себе, что ничего не боится.       — Ты уверена? — услышала она вопрос режиссера, повторяющийся в третий раз.       — Да, Дэвид. Все же хорошо. Сцена не тяжелая. Ты в меня вообще веришь или как?       — Все-все, молчу.       Марго наигранно-неодобрительно покачала головой, демонстрируя свое разочарование. Но сцена ведь и правда не была тяжелой. Ей надо было перевоплотиться в Харлин Квинзель, догнать Джокера, покидающего ресторан, и заставить его выйти из машины. Так все казалось даже проще, но на деле подготовка заняла куда больше времени, чем планировалось. Марго стойко выдерживала порывы ветра, желающие превратить её длинные волосы в непонятное гнездо. Куталась в синюю рубашку, на которой верхние пуговицы были расстегнуты.       Видимо, Харлин так хотела повлиять на Джокера. Маленькая-маленькая глупая Харлин. Как же она могла так сильно увлечься этим психопатом, что издевался над ней, привязанной к койке, душил и прогонял через тело девушки разряды электричества? Психиатр думала, что лечила своего пациента, а оказалось, что она медленно в него влюбляется. Робби вспоминала Джареда, облаченного в смирительную рубашку, Джареда с белоснежной кожей, без бровей, с татуировками и блестящими зубами. Как Харлин могла влюбиться в него?       Марго пыталась разобраться в этом, ей вдруг стало неожиданно интересно. Отношения сумасшедшего и его лечащего врача не были здоровыми, нормальными. Но Харлин согласилась ради него на все — расстаться со старой жизнью, сойти с ума… ради чего? Что в нем ей так сильно понравилось?       — Будь осторожна, — пробурчал рядом с её ухом Эйр. Он был одновременно счастлив и недоволен. Счастлив потому, что актеры избрали правильный путь и играли не абы как, попытались слиться со своими персонажами, недоволен — из-за риска. Все же, кто знает, как поведет себя байк в дороге и что может случиться с актрисой на нем.       После команды «мотор» Марго было необязательно изображать Харлин. Её заданием было никуда не улететь, смотреть на лиловую машину, едущую в нескольких метрах от неё, так, словно только что туда запихнули самого дорогого человека в её жизни. Пока что на месте водителя был дублер Джареда, но сам актер тоже скоро должен был пожаловать на площадку. Марго вздрогнула, почувствовав, как по телу расползается холод. Хорошо еще, что сейчас на ней были длинные темные джинсы, а не те маленькие шорты, которые Харли выбрала после временного «освобождения» из Бель Рив.       Первую часть сцены они сняли за тридцать минут. Марго легко управлялась с байком, чувствуя, как ветер вгрызается в её кожу и запутывается в волосах. Она почему-то подумала, что Дэвид расстроится — все же, ушло много времени, а они отсняли материала на несколько секунд, но режиссер был наоборот в приподнятом настроении.       Робби принесли небольшой плед и накинули на плечи. Она с улыбкой поблагодарила ассистентов, зарываясь пальцами в теплую ткань. Постепенно ей становилось все теплее и теплее, легкий озноб уходил. Марго отошла на край площадки и села на стульчик, наблюдая за действиями съемочной группы. Дэвид и Роман просматривали отснятый материал, Алисия, одна из гримеров, стучала пальцами по сенсору своего телефона, все помощники режиссера ждали своего «звездного часа», устало поднимая голову и смотря на небо.       Марго подняла голову вслед за ними. В городе было слишком светло. Звезд из этой точки не было видно. Прохладный ветер все еще обдувал её лицо, наверняка кончик носа был розоватый, а на щеках играл румянец. Актриса вздохнула полной грудью и закрыла глаза. Если не обращать внимания на шум, доносившийся от съемочной группы, то можно было сказать, что на перекрытой улице создалась почти абсолютная тишина. Голоса Дэвида и Романа, находящихся по левую руку от Марго, порой заглушал стук сердца девушки. Тук-тук-тук-тук. Так хотелось оказаться дома, упасть к Тому в объятья и чувствовать, как он осторожно поглаживает её ладонь, что-то бормоча о работе и скором отдыхе. С молодым человеком Робби чувствовала себя спокойно, словно на отдаленном райском острове, где тебя не поджидают опасности. Может быть, с Томом порой и бывало скучно, но… хотя, о чем это она? Так нельзя думать о собственном парне.       Подумать только — все её партнеры по площадке сейчас спят сладким сном у себя в трейлерах. Далеко отсюда. Они с командой полчаса ехали на машинах, чтобы попасть в это место.       А тут даже нет звезд на небе. Марго смешно надувает губы на минуту, будто бы маленький ребенок. Спать хочется довольно-таки сильно, но дремать и даже сидеть с закрытыми глазами сейчас нельзя. Начнут ведь чесаться, болеть, будто бы она с косметикой залезла в душ, будто бы мыло попало так глубоко, что и не вымоешь его оттуда. Харлин в ней вздрагивает и приказывает себе успокоиться. Марго хмурится и открывает глаза. И чуть не вскрикивает.       Прямо перед ней в считанных сантиметрах стоит Джаред… Джокер. В темном пиджаке, под которым красуется полурасстёгнутая бордовая рубашка. Она видит татуировки на теле мужчины, очередной раз поражается тому, как бледна его кожа — иногда создается впечатление, будто бы Лето играет мертвеца. Хотя в каком-то смысле так оно и есть. Джокер — мертвец. Ненормальный. Она бы сказала, что он нуждается в помощи, вот только нет такого человека или препарата, который мог бы помочь этому безумцу.       Лето растягивает губы в слабой улыбке и окидывает актрису взглядом с ног до головы.       — Привет, дорогая, — на выдохе произносит он. Голос тихий, будто бы шелест листвы. Джаред не оборачивается и не обращает внимания на съемочную группу, он полностью прикован лишь к ней одной.       — Привет, Пирожок, — Робби подыгрывает ему, отвечая мягкой улыбкой. Все же, Джаред довольно странный. Она до сих пор так и не знает его настоящего, девушка видела перед собой лишь Джокера. Лето нравится Марго как актер, как профессионал своего дела, но ей почему-то хочется узнать его поближе. Ей кажется, что это того стоит, что она не пожалеет об этом.       Джаред довольно улыбается, растягивая красные губы. Решила принять правила его игры, значит. Наконец перестала смотреть как на привидение, долбанного Каспера, выпрыгнувшего из канализации. Джареду даже приятно. И Джокеру, кстати, тоже. В то время как безумный клоун хочет задержаться подольше и рассмотреть тело девушки как следует, Джаред напоминает себе. «Работа». Он тут именно поэтому.       Марго не хочет признавать, но Джареду идет весь этот образ. Даже без бровей, даже с трупным цветом кожи, даже с татуировками по всему телу он выглядит шикарно. Джокер — зло. А зло должно так выглядеть, чтобы заманивать в свои руки всяких зевак и излишне доверчивых личностей. Зло знает, что всегда должно быть наготове. И Джаред ведет себя так, словно в любой момент может напасть на кого-то и расцарапать короткими ногтями глаза, чтобы потом выдавить их из глазниц.       Робби невольно вздрагивает от представшей перед ней картины.       — Ты готова снимать ту самую сцену, малыш? — голос низкий, тихий. Он одновременно пугает и привлекает девушку, а Марго вдруг неожиданно для себя начинает осознавать, почему Квинзель заинтересовалась Джокером. Но все равно не понимает до конца. Неужели около неё было мало нормальных красивых молодых парней? Или Харлин наоборот были не нужны молодые парни?       Марго теряется и посылает свои бессмысленные размышления куда подальше.       — Конечно, мистер Джей.       Кажется, Джаред доволен. Усмехается, рассматривает коленки девушки, после чего переводит хищный взгляд на лицо. Улыбка исчезает. Все, вот перед ней настоящий Джокер. Марго немного страшно и интересно одновременно. Марго внимательно наблюдает за Джаредом во время их совместных сцен, зная, что у него есть, чему поучиться.       Они ждут около десяти минут. Режиссер приветствует подошедшего актера, а тот отвечает кивком головы. Джаред занимает место своего дублера, устраиваясь в водительском кресле шикарного автомобиля. По сюжету Харлин удается нагнать его и подрезать, заставить выбирать — остановить машину или же столкнуть девушку, разбив автомобиль о байк.       Разозлившийся Джокер останавливается и пристально смотрит на своего бывшего психиатра. О, ему понравилось играть с ней. Понравилось то, какой послушной она может быть. Джаред чувствовал интерес, который вызывала девушка у клоуна. Влюбленная и готовая, наверное, на все. Квинзель вынуждает Джокера выйти из машины, нацепить на губы улыбку и лениво подходить к ней все ближе и ближе, притворно пугаясь, когда девушка приставляет пистолет прямо к его лбу.       — Так вот у кого он, — с наслаждением шипит Джокер, не сводя глаз со своего врача. Харлин испугана, Харлин давно все решила, Харлин знает, что делать. Ей мешает лишний свидетель, которого она сразу же убивает выстрелом. Джокер, пользуясь моментом, выбивает оружие у неё из рук, с наслаждением хватается за него, приставляет к своему виску.       — Харлин-Харлин-Харлин, — осуждающе выдавливает он, — так мне пристрелить себя? Скажи, что ты хочешь, давай-давай, я жду.       Он качал головой туда-сюда, улыбаясь, словно не у его виска сейчас находился пистолет, способный вынести клоуну все мозги. Марго глубоко дышала, переводя взгляд то на лицо актера перед собой, то на муляж пистолета в его руке. Харлин глубоко внутри неё была в панике. Робби отметила совершенство движений Джареда — их естественность, простоту, резкость, которая была ощутима лишь по ту сторону камеры.       — Доктор Квинзель, так стоит ли мне… убить себя?       Сцену, в которой Джаред сидит напротив неё в смирительной рубашке, было не так-то просто снимать. Когда Харлин подавалась к своему пациенту ближе, когда между ними оставалось буквально несколько сантиметров, Марго чувствовала горячее дыхание Джареда на своих губах. Рассматривала его темные губы без стыда и совести, делала так, как велел сценарий, не желая признаваться в том, что очень хотела бы прикоснуться к ним. Хотя бы пальцем. Робби скидывала подобные желания на Харлин, появляющуюся в ней во время сцен с мистером Джеем.       «Убить-убить-убить-убить».       Девушка чуть ли не плачет, с ужасом смотря на оружие. Клоуну надоедает играть с ней. Он убирает оружие от своего виска, хмуро отбрасывает его в сторону, с напускным интересом изучая асфальт под ногами. А потом берет и бьет, так, что если бы его рука на самом деле доставала до лица Марго, то девушка точно отлетела бы от такой силы. Робби падает на подставленный мат, ждет команды.       — Снято!       Волосы мешают ей видеть, и первое, что делает Марго, присаживаясь на мате — убирает их с глаз.       — Все хорошо? — вдруг слышит она шепот прямо над собой. Джаред. Осматривает её, чтобы убедиться, что точно ничем не задел. Подает руку и помогает встать, обхватывая на пояс, когда Марго начинает пошатываться на небольших каблуках.       — Спасибо, — нерешительно отвечает актриса, смотря себе под ноги. Вспоминает, что она так и не ответила на вопрос, вновь поднимает голову и встречается с глубокими голубыми глазами. — Да, все хорошо.       Робби не верит, что видит какую-то обеспокоенность в глазах Джареда. Нет-нет, перед ней ведь Джокер, а Джокер подобное не чувствует. Она украдкой наблюдает за мужчиной, когда он разворачивается к ней боком и наблюдает за операторами. Проходит пять минут, и им снова дают команду приступать к делу. Оттаскивают мат в сторону и помечают место, в которое должна была упасть Харлин.       Гримеры, оказавшиеся рядом, разукрашивают щеку актрисы красными румянами, словно несколько минут назад мужчина и вправду её ударил. Едва Марго слышит «мотор», как прижимает руку к лицу и раскрывает рот в изумлении. Зеленоволосый мужчина, такой идеальный, такой совершенный в своем безумии, снова причинил ей боль. Квинзель наверняка хотела бы заплакать, сдерживая себя из последних сил.       Но Джокер вдруг меняется. Помогает ей встать на ноги, заботливо убирает её ладонь с лица и невесомо проводит пальцами по покрасневшей коже. Актеры снова оказываются непозволительно близко, а Робби вдруг думает, что даже секс-сцена из «Тарзана» была не такой эмоциональной, как эта. Джареда и её разделяют буквально сантиметры, и актриса решает сымпровизировать. Обхватывает руками бледное лицо, с восхищением смотрит на губы, не чувствуя со стороны Джареда никакого смущения. Он, кажется, наоборот даже рад. Не улыбается, не отстраняется, не поднимает глаз, разглядывая черный кружевной бюстгальтер и вздымающуюся грудь, покрытую гусиной кожей из-за холода.       Губы Джокера оказываются на губах Харлин, пачкают их темно-красной помадой, напоминают, кто из них двоих является главным в данной ситуации. Марго не помнит, был ли поцелуй прописан в сценарии, не успевает поразмыслить над этим, как он тут же прекращается. Джей не сводит взгляда с губ девушки, поднимает руку, размазывая большим пальцем помаду. Нижняя губа Марго становится красноватой.       — Ты же готова на все ради меня, да? — чуть ли не урчит от удовольствия мужчина.       — Да, — с наслаждением выпаливает она. Ночью, при свете фонарей и прожекторов, глаза Джареда кажутся темнее. Они какие-то синие, словно вода в глубинах океана.       Клоун довольно улыбается, не сбрасывая с себя руки девушки, не имея ничего против того, чтобы подарить влюбленной дурочке ощущение взаимности.       — Тогда садись в машину, куколка, — выпаливает Джокер ей прямо в губы и смотрит в глаза. Усмехается, будто бы рассказал хорошую шутку.       Марго играет, но чувствует неловкость. Наверное, она делает слишком большой акцент на подобных сценах, но как делать свою работу иначе? Харлин бы смотрела на своего обожаемого пациента именно так. Харлин — необычная, Джокер — необычный, и Марго не может брать эмоции из собственной жизни. Если её героиню из «Волка» легко найти в сотне современных женщин, то Квинзель — одна на миллиард.       А вот Джаред не испытывает никакого дискомфорта. Он забавляется. Скидывает напряжение. Позволяет себе насладиться мимолетными прикосновениями девушки. Да, давно на него так никто не смотрел — заинтересованно, влюбленно, преданно, послушно. Пусть Робби всего лишь и играет. Ему было интересно, как далеко они с ней могут зайти в истории двух безумных психопатов. Да еще и с химией, которая присутствовала между ними. Стоило им двоим появиться на площадке, как все взгляды были устремлены только к их паре. Съемочная группа наблюдала за ними с благоговением, наслаждаясь актерской игрой.       В прошлый раз Марго случайно коснулась его губы своей, в этот раз — решила привнести в сцену что-то новое и обхватила его лицо замерзшими ладошками. Все же, она была замечательным партнером для него. И для Джокера. Клоун внутри Джареда упивался взглядом своей Харлин, её чувствами и преданностью. Он наблюдал за эмоциями девушки и смеялся, заставляя Джареда растягивать губы в довольной ухмылке.