Рапсодия

× начало октября 2016 года ×

      Лето никогда не считал себя излишне сентиментальным. Да, в его жизни было много переломных моментов, решающих моментов, моментов, когда он ощущал себя на вершине всего мира, и просто не мог стоять с незаинтересованным выражением лица. На людях он контролировал свои эмоции, позволяя себе выражать их в кругу близких людей. Он никогда не думал, что начнет задумываться о таком…       Но теперь все было иначе, правда? Рядом с ней все было по-другому. Глупо, сопливо, точно как в розовых мелодрамах, которые он никогда не смотрел, но Джаред чувствовал, как меняется наедине с девушкой. Он больше не пытался бороться с чувствами, от которых перед этим хотел убежать. Непонятное нечто, поселившееся в груди, он принял, он свыкся с этим, потому что захотел, а не из-за безысходности.       Джаред никогда не думал, что уделит такому моменту особое внимание, но теперь, рядом с Марго, у него началась будто бы абсолютно другая жизнь.       Она первой сказала ему «я люблю тебя», засыпая через несколько мгновений. Устала за длительный и трудный день, приехав к Джареду в квартиру после пятичасовой тренировки, падая в кресло от изнеможения. За окном было начало октября, они уже помирились после того «жертвенного жеста» с его стороны, когда он думал, что сказать ей «нам надо все прекратить» будет так просто. Робби до сих пор относилась к нему настороженно, он это чувствовал и не смел винить девушку.       — Нет-нет, я не буду, спасибо, — отнекивается актриса, когда он предлагает ей свое веганское меню.       — Ну хотя бы одну ложку за маму. За меня. Ты с утра хотя бы что-то ела?       Она смотрит на него, прищурившись, слабо улыбается. Джаред возвышается над ней, но не кажется грозным из-за обычного цвета волос и двухдневной щетины.       — Ела, — отзывается девушка тихо, — ты сейчас выглядишь как грозный папа, который настиг непослушного ребенка, ты это знаешь?       — Марго, не зли меня и свой урчащий животик, съешь хотя бы что-то.       — Я не хочу.       — Иначе мне на самом деле придется стать папой, настигшим непослушного ребенка.       Легкая улыбка исчезает с её губ, а она вдруг мило краснеет. Джаред хмурится, не зная, что на ум Марго приходит сцена из клуба, когда Джокер подзывал свою Харли словами «иди к папочке». Так хрипло и развратно, что у неё в тот момент съемок что-то внутри сделало головокружительное сальто, а потом побежало кататься на качелях.       — Джаред, ну правда, я не шучу. Я позже поем, хочешь, я поклянусь, — актриса с воодушевлением поднимает правую руку, делая серьезное лицо.       Квартира состоит из семи просторных комнат, две из которых — спальня хозяина дома и гостевая спальня. Тут нет студии, это всего лишь пристанище на «экстренный случай», мало ли, куча поклонников узнают о прибытии популярной группы в город и будут дежурить у отелей. Лето любил своих фанатов, но порой они переходили все грани. Особенно девушки, не стеснявшиеся даже на концертах выкрикивать ему какую-то похабщину, которую он игнорировал и старался как можно быстрее забыть.       Мисс Робби еще минут десять сидела в кресле, разминая руки и ноги. Джаред наблюдал за ней со своего места за обеденным столом, решив подождать и убедиться, выполнит ли девушка свое обещание. Марго вдруг зашипела, закрыв глаза. Набрала полную грудь воздуха и задержала дыхание. А потом, стоило её ноге дернуться в сторону, она обиженно пискнула. Заметив тяжелый взгляд, направленный в её сторону, Робби опять залилась легким румянцем и пробурчала что-то про лодыжку себе под нос. Встать на ноги она пыталась две минуты, агрессивно сопя и опуская свою попу назад в кресло, терпя неудачу.       — Как так можно было тренироваться? — спрашивает мужчина, привставая со стула и направляясь в сторону девушки.       — Легко. Ты еще скажи, что сам никогда ничего не растягивал. И не ставил синяки, — обиженно бормочет она в ответ. Все пытается встать, как упертое дитя, но нога, очевидно, сильно болит.       Джаред подает ей руку, а Марго ничего другого не остается, как вложить в неё свою ладонь. Он тянет девушку на себя, обхватывая за пояс и не давая ей покачнуться. Робби хмурится и прикусывает нижнюю губу, не говоря ни слова. Лето закатывает глаза и выдыхает, надеясь, что её упертая натура когда-нибудь сойдет на «нет».       — Эй, верни меня на место! — лепечет актриса, когда он подхватывает её на руки. Приходится обхватить руками Джареда за плечи, чтобы не раскачиваться из стороны в сторону. — Ну что ты делаешь, ну я же…       — Мне нельзя носить тебя на руках? — притворно удивляется он, направляясь на кухню. Марго недовольно смотрит на него, прищуриваясь.       — Ну тебя, — она слабо хлопает его по плечу, вздыхая. Да, подготовка к ролям зачастую настолько изматывает. Робби соглашается на тарелку каши и начинает медленно поглощать её под внимательным наблюдением. Стоит Лето отвернуться, как на столе непонятно откуда появляется часть сценария её нового фильма. Актриса внимательно вчитывается в строчки, не забывая пережевывать пищу. Потирает больную ногу, закинув её на стул, стоящий напротив.       Марго целый час не двигается с места, доходит до середины сценария и устало вздыхает. В новом проекте у неё роль второго плана, но, тем не менее, надо показать себя достойно даже в тех минутах, которые уделят её персонажу.       — Нет-нет-нет, я в душ с тобой не пойду, — протестует она, когда понимает, что задумал Лето, принеся её в комнату и усадив на стул, где рядом стояла сумка с вещами девушки.       — У тебя же болит нога, будет больно двигаться…       — Джаред, не-ет.       Потом приходится десять минут прислушиваться к доносящимся из ванны «ой» и «ай». Лето убирает грязную посуду со стола на кухне, помещает остывшую кастрюлю в холодильник и заваривает чай для девушки. Марго, явно не привыкшая к такому вниманию к собственной персоне (как с ней только обращался этот Том, интересно?), снова краснеет, но уже ничего не бурчит в ответ. Она любит зеленый чай и за несколько минут выпивает всю кружку, благодарно кивая.       По крайней мере, Лето хочется верить в то, что раньше с ней так никто не обращался, а не в то, что Марго просто стесняется всего этого. До сих пор. Твою мать, вот уже почти месяц как они официально вместе (это если считать с того момента, когда они помирились после той глупой ссоры), и она просто не может с ним так поступать.       На часах полдевятого, когда Марго опускает голову на подушку, говоря, что сегодня, видимо, заснет раньше. Джаред хочет подколоть её насчет детского времени, но девушка так мило зевает, прикрывая рот ладошкой, что он просто стоит рядом с кроватью и молчит, наблюдая за светловолосым чудом.       — Ты еще будешь работать?       — Я вообще больше работать не буду, у меня небольшой отпуск, — отвечает он тихо, открывая дверцу шкафа. Он тоже устал за сегодняшний день, но не так сильно, как бедная измученная Марго, которой пришлось прикладывать к больной ноге компресс.       — Тогда ложись ко мне, — она хлопает по кровати рядом с собой, а потом запускает обе руки под подушку. В прошлом году в это время они уже давным-давно разъехались по своим делам, отсняв «Отряд». Джаред смотрел на светловолосую девушку, прижавшую ноги к груди под одеялом, и не мог понять, почему столь долгое время был так слеп. И глуп, конечно же.       — Ты не хотела идти в душ вместе, так что…       — Ладно-ладно, — кивает она, прикрывая глаза.       Лето возвращается через минуты три, стараясь долго не задерживаться. Марго не открывает глаза и вообще никак не реагирует на звук закрывающихся дверей. Уже уснула? Джаред чувствует невероятную нежность к девушке перед собой, оставляет вещи на стуле и ложится рядом. Он не хочет будить Робби, поэтому переворачивается на спину и упирается взглядом в потолок. Сон никак не идет, и еще бы — сегодня он встал в девять часов, а не в семь-восемь, как привык организм.       Марго вдруг пододвигается ближе и кладет голову ему на грудь.       — Я думал, ты уже спишь.       — Угу, — отвечает девушка тихо, пока он легко её обнимает. Джаред хочет надеяться, что очень скоро её отношение к нему изменится. Он еще тот дурак, никто не спорит, но порой она реагирует на их близость так, будто бы он делает нечто из рук вон выходящее.       Лето чувствует её холодные ноги и пытается согреть, аккуратно притянув к себе Робби ближе. Она размеренно дышит и никак не реагирует на его манипуляции, наверное, и правда спит.       — Я люблю тебя, — говорит она еле слышно и затихает. Джаред, не доверяющий собственным ушам, опускает голову и смотрит на светловолосую макушку прямо перед собой. Девушка больше ничего не говорит, не двигается, лишь тихо вдыхает и выдыхает. Сон еще долго не приходит к мужчине, и если бы он мог, Лето определенно ворочался бы на кровати, пытаясь найти позу поудобнее. Не желая будить мирно сопящую на своей груди Марго, Джаред без интереса разглядывает потолок, решая, что те слова ему просто послышались.       Нет, ну правда, стала бы Робби ему такое говорить? Одна его часть одобрительно кивает головой, припоминая, через сколько преград им пришлось пройти, чтобы вот так вот засыпать в объятьях друг друга, другая кричит категоричное «нет», припоминая все те же преграды — мелкие и серьезные ссоры, фразу Марго «я не встречаюсь с актерами, тем более с коллегами по съемочной площадке».       Девушка просыпается на следующий день и не подает ни единого намека на то, говорила ли она вчера что-то перед тем, как уснуть, или нет. Улыбается, разминает больную ножку, прихрамывая, идет в ванную и чистит зубы. Никакой обиды и красноречивых взглядов. Наверное, ему на самом деле послышалось, захотелось выдать желаемое за действительное.       Джаред выходит из спальни, когда ему звонит Шеннон — не хватало еще, чтобы брат услышал рядом с ним женский голос. Он разговаривает с братом, не подозревая, что Марго критично осматривает саму себя в зеркале, хмурясь. Зачем она вчера вообще позволила себе открыть рот? Перетрудилась в спортзале, все тело ныло, лодыжку девушка вообще повредила. Кто её тянул за язык? Хорошо еще, что усталось не позволила ей долго лежать без сна, замерев и прислушиваясь к звукам. Кто знает, может, Джаред не ответил ей сразу же, может, ответил ей потом. Но в том, что он услышал её слова, Робби не сомневалась.       Он говорит ей те же самые слова спустя четыре дня, устав гадать, послышалось ему то признание или нет. Нога Марго проходит, и уже завтра, по идее, она должна улететь в Канаду на съемки. Джаред подходит к девушке и обнимает её со спины, кладет руки на живот, а подбородком упирается в плечо. Робби размешивает что-то в глубокой тарелке, останавливается и с подозрением смотрит на мужчину.       — Что-то хотели, мистер?       — Тебе обязательно уезжать завтра?       — Ну, меня попросили приехать немного пораньше для примерок. А что? — актриса возвращается к своему делу, поднимает ложку, которой до этого перемешивала, ко рту и пробует получившееся блюдо.       — Хотел тебя попросить поехать попозже. Я даже не смогу заехать навестить тебя, если что.       — Мне надо прибыть немного пораньше. Вдруг они там что-то напутают и из-за меня съемки растянутся? — легкая улыбка покидает губы девушки, она тяжело вздыхает и замирает. Джаред не знает, что ответить. Он поворачивает голову и касается её кожи под ушком. Марго щекотно, она инстинктивно пытается отстраниться и сдерживает улыбку. — Хватит атаковать меня своей бородой, это нечестно.       Она вдруг опускает палец в тарелку и быстро тянется к Джареду, надеясь оставить у него на носу немного творога с кусочками помидора. Лето вовремя отстраняется, и палец Робби проходит по его губам, пачкает появляющуюся бороду.       — Сам виноват, — предупреждающе выставила Марго испачканный палец, натыкаясь на недовольный взгляд. Она уже продумывала пути отступления на всякий случай, отодвинула тарелку подальше от края тумбочки и приготовилась бежать. С Джаредом всегда надо было быть во всеоружии.       — Неужели.       Он прищуривается, наблюдая за довольной девушкой. Робби тихо смеется, слизывает оставшийся на пальце творог и тянется к мужчине, разворачивается к нему лицом. Она целует его, языком убирает творог с губ, выгибается, когда Джаред углубляет поцелуй, обнимая её за талию. Иногда ей кажется, что между ними случается чересчур много таких моментов, что до этого у неё подобного не было, что это, возможно, немного неправильно. Но она не может всерьез задумываться об этом, по крайней мере, точно не тогда, когда он так целует её. Марго опирается руками на кухонную тумбочку за своей спиной, когда мужчина резко отстраняется и касается губами её щеки. Он вновь опускается на чувствительную шею, уже в некоторой степени изучив тело девушки и поняв, что ей нравится больше всего.       Теперь они оба испачкались — остатки творога с бороды Джареда размазываются по шее Марго. Он аккуратно прикусывает кожу, из-за чего девушка вздрагивает и поднимается на носочки.       — Ты меня так скоро убьешь, — шепчет Марго, кладя ему руку на грудь и еле-еле толкая, вынуждает его ненадолго отстраниться. — Не надо, Джаред.       — Почему?       — Все слишком быстро, я не знаю, может…       — Только не говори мне, что ты не замечаешь, — актриса напрягается, стоит ему сказать эти слова и ненадолго замолкнуть, смотря на её губы. — Я рядом с тобой как мальчик. И ты это видишь. И чувствуешь.       — Я не… — она смотрит в его глаза и теряется. Она ведь просто захотела пошутить, и никак не думала, что Джаред может воспринять все серьезно. — Джаред…       — Что? — её светлые волосы аккуратно обрамляют ангельское личико. Она постоянно выглядит такой уверенной перед журналистами, шутит, держится в шумных компаниях как на плаву, а перед ним она смущается, задерживает дыхание, боясь, что что-то может пойти не так.       — Ты о чем?..       — О том, что я люблю тебя, Марго. А ты постоянно будто ждешь от меня какого-то подвоха.       Наверное, у неё сейчас приоткрыт от удивления рот. Глаза носятся из стороны в сторону, останавливаясь то на руках Лето, то на его шее, то на губах. Надо взять себя в руки, думает Робби, но так и не находит в себе сил. Признание словно вышибло землю у неё из-под ног. Может, она и ждала его где-то в глубине души, но точно не была готова к тому, что Джаред может произнести эти слова… так.       — Я не жду ничего такого.       — Почему ты тогда то и дело отстраняешься?       — Джаред, я просто… я привыкаю, для меня это сложно. Я никогда не думала, что мы сможем… что все будет вот так.       Он аккуратно заправляет выбившуюся прядь ей за ухо, смотря в голубые глаза. Кивает, становится каким-то безразличным и уже собирается отходить, как Марго сама обнимает его, прижимая голову к груди. Стоит ей встать на каблуки — и они почти одного роста, но сейчас, дома, она значительно ниже мужчины.       — Я поеду позже. Скажу, что не смогу и приеду только к съемкам, — уверенно проговаривает она, пряча улыбку, когда чувствует руку Лето на своей талии. Несколько секунд они вместе молчат, и Робби наконец решается. Она сможет повторить это столько, сколько будет нужно. Она не хочет его терять, только не после того, как он один раз уже показал себя джентльменом и попытался «прекратить» все «это».       Дурачок.       — Я люблю тебя, — легкий поцелуй приходится в уголок губ, и Марго тянется за салфеткой, желая вытереть свои художества на лице Джареда. Лето застыл каменным изваянием и не двигается, смотрит на неё так, будто не верит в реальность происходящего. Робби с ювелирной точностью вытирает след от творога, поднимает голову и сталкивается с удивленными голубыми глазами. — А будешь на меня так смотреть — еще раз испачкаю.       Джаред не дает ей поесть свой честно заработанный обед нормально — Марго закатывает глаза к потолку, будто бы спрашивая, когда все это кончится, и на этот раз уже не промахивается, оставляя точку от творога прямо на носу мужчины. Она заливается смехом, стоит ему таким же образом испачкать её, начертив непонятную линию на щеке. Он наконец отмирает, а Марго целует его в щеку, желая остаться в этой тихой квартире, где их никто не может потревожить, минимум на ближайшие несколько лет.