***
До вечера все было спокойно. Все трое «больных» тихо-мирно сидели в своих кроватях, думая каждый о своем. Они негласно решили, что лучше здесь своими изысканиями не заниматься. Похоже, что к ним и так относились с приличным подозрением. Из-за этого была очень высокая вероятность того, что за ними как-нибудь следят. Но Эдварду никак не давало покоя, то что он углядел на кулоне. Он, знал, что балла используют алхимию, но… Размышления бывшего алхимика опять прервали. Он уже начал думать, что все в этой проклятой стране задались целью мешать ему разложить свои мысли по полочкам, как все его возмущения испарились, уступая свое место другой эмоции. К своему удивлению, которое, наверное, можно было сравнить только с тем чувством, когда его посетил фюрер с дыней, Эдвард узрел спокойно вошедшую в палату Хитану. Глаза всех троих полезли на лоб. Особенно это явление поразило детектива. Балла спокойно разгуливает по городу да еще и заходит в полную военных больницу, как к себе домой. Девушка же, не обращая внимания на всеобщее удивление, которое уже можно было черпать ложкой, спокойно прошла в комнату, закрыла за собой дверь и, тряхнув головой, ошарашила присутствующих еще больше: — Собирайтесь, — взмахнула рукой Хитана. — Что? — синхронно выдохнули молодые люди. Девушка устало потерла лоб и пояснила: — Я пришла вытащить вас отсюда. Возвращаю долг, — скептично посмотрев на не сделавших еще ни одного телодвижения юношей, Хитана спросила: — Так вы идете или тут собираетесь оставаться? — Спасибо, конечно, Хитана, — первым переварил информацию Альфонс, — но, видишь ли, я и детектив еще можем идти, но вот братик… я не думаю, что мы далеко уйдем, если понесем его на себе… Девчушка подняла руку, останавливая речь алхимика, и подошла к сидящему на кровати Эдварду. Сев на корточки рядом с металлической конечностью юноши, она критично осмотрела ее. — Двигается? — спросила она. — Только пальцы чутка, — растерянно ответил Эд. — Хорошо, — с этими словами девушка приподняла верхнюю юбку и из каких-то только ей известных закромов достала нечто похожее на среднего размера болтик: — Сейчас, по идее, должно быть немного больно… Еще не договорив последнее слово, она схватила ногу Эда, пока тот ее не спрятал (что он пытался сделать секундой позже, но не успел), воткнула странный предмет в один из проемов под коленным суставом и что-то повернула. Лицо Эдварда моментально исказилось, он клацнул зубами и зажмурился. — Зато теперь худо-бедно, но ты сможешь ходить, — радостно заключила Хитана. Эд не разделил воодушевления знакомой и сердито воззрился на нее, потирая ногу. Но он все же промолчал, когда понял, что нога в самом деле двигается. Она выполняла только простейшие движения, но ходить действительно было можно. Ощущения были схожи с тем, как если бы он ходил на временном протезе. — И что ты теперь предлагаешь, балла? — скептически глядя на девушку и скрестив руки, спросил Кристофер. — Хорошо, ходить он может, но что будешь делать с военными? Даже, если с помощью вашей пресловутой алхимии мы разрушим решетки, вспышки от алхимической реакции, особенно в темноте, не заметит только слепой, и нас тут же схватят. Я не знаю, как ты сюда пробралась, но… — Вот именно, — перебила его Хитана, — ты не знаешь, как я сюда пробралась, а потому лучше молчи и скажи спасибо, что я не оставляю тебя здесь, алексийский пес. Догфайт задохнулся от возмущения, но его следующий выпад в сторону девушки остановил Эдвард. — Потом разберетесь в своих межнациональных распрях… — рассудительно начал Эд, но тут же воскликнул, обращаясь к Хитане: — Ты чего делаешь?! Девушка за локоть подтащив Ала к Эду и усадив его рядом с ним, взяла одеяло и, накрывшись им с головой, прыгнула на колени к ошалевшим братьям. Стоило ей закончить эти махинации, как дверь с легким, формальным стуком распахнулась и в палату вошел уже порядком надоевший всем присутствующим майор Фэнтом. — Отдыхаете? — бодро спросил он. — Да вот… — с фальшивой улыбкой и дергающийся бровью пролепетал уже порядком уставший от сваливающихся на него одна за другой неожиданностей Эдвард, кладя вместе с Алом руки на одеяло, дабы девушка не скатилась прямиком под ноги военному. — Мерзнете? — как бы невзначай поинтересовался Дуглас Фэнтом, обходя комнату. — Нам так удобнее, — улыбнулся Альфонс. — А вы что-то хотели? Мужчина опустился на колени и заглянул под кровать, потом в шкафчики и за тумбочки. Лишь напряженная атмосфера в палате уберегла юношей от невольного смешка при виде не малогабаритного Фэнтома, ползающего на карачках по палате. Тот, в свою очередь, еще раз обошел палату и только после этого ответил: — Сейчас снова в городе поднимается шумиха. Балла опять распоясались. Так что я зашел узнать не забежал ли к вам один из них… хотя вы, конечно, сообщили бы об этом… — опять наклонившись прямо к братьям добавил майор. Эд и Ал почувствовали, как девушка под одеялом внутренне сжалась. Эдвард на секунду нахмурился, потом тоже чуть-чуть наклонился к приставучему военному, кивнул головой и уверенно, чуть не салютуя, сказал: — Конечно, мы не можем простить тех, кто нападает на невинных граждан Алексии! Фэнтом задумчиво погладил подбородок и повернулся к выходу. Но только он дошел до двери и положил ладонь на ручку, как с поражающей скоростью подлетел обратно к братьям и сдернул с них одеяло. Но под ним его ждали только ноги братьев в больничных штанах и тапочках. Дальше пошла игра с обеих сторон. Элрики сделали испуганно-изумленный вид, а Дуглас, взмахнув одеялом, начал причитать: — Какое упущение! Похоже, что на этом одеяле есть пятно… я срочно его унесу и отдам приказ принести вам новое. С этими словами бедствие в виде одного военного, запихнув одеяло под мышку, ушло восвояси. Через пару минут после того, как дверь хлопнула, в комнате раздались четыре синхронных вздоха. Братья и детектив опустились на колени перед кроватью. Под ней лежала, соседствуя с загнанной туда утром бутылочкой с молоком, прерывисто дышащая от испуга девушка. — Ты в порядке? — протянул к ней руку Альфонс. — Да… я только ударилась головой о край кровати, получила синяк в бок от железной ноги и чуть не схватила инфаркт… — принимая помощь и отряхиваясь от пыли, пролепетала Хитана. — И как только ты узнала, что он придет? Да и про то, что он подлетит обратно… — поразился Догфайт. — Это и есть твое предвидение во всей красе? — спросил Эд, вставая с кровати. — А за синяк прости… если ты это предвидела, надо было раньше предупредить и не пришлось бы тебя спихивать в срочном порядке. Девушка кивнула головой и поторопила товарищей: — Да-да, если вы все-таки идете, то нам пора. С этого типа станется самому любезно притащить одеялко для любимых гостей столицы. Хитана подкинула ребятам их одежду и отвернулась к стене. — Кстати, как ты в действительности-то сюда добралась? — продевая голову сквозь горловину майки, спросил Эд, — при такой яркой раскраске это и правда поражает. Девушка оглядела себя. Да, пожалуй, ее внешний вид и правда притягивал взгляд: многослойная яркая красновато-коричневая юбка с переливающимся на ней золотым узором и такого же оттенка расписной топ. Сам он был коротким, но при этом с длинными, широкими рукавами, которые были по краям обрамлены сборками и, как помнили Элрики из ее танца в городе, они довольно симпатично развивались. Завершали сию картину красный платок, завязанный банданой на манер Уинри, крупные кольца в ушах и браслеты на ногах, на которых, впрочем, обуви не было. Как девушка умудрялась не стереть себе в кровь пятки оставалось загадкой. Братья, в свою очередь, сошлись на том, что это особый прием балла, судя по всему, передающийся из поколения в поколение, так как абсолютно все жители ходили босыми. Ну и, конечно, не стоило забывать о внешности самой Хитаны, которая даже в менее броской одежде привлекала бы внимание необычным сочетанием цветов. К сожалению, настолько необычным, что оно даже немного портило, в целом, очень даже миловидную девушку. — Такая одежда — древняя традиция моего народа. Кроме того, она неплохо помогла мне пробраться сюда. А добралась я, кстати, с помощью алхимии, — ответила Хитана, задумчиво размахивая юбкой. — Ты объяснишь, как именно? — поинтересовался Ал, чем-то занимаясь у раковины — Честно говоря, в основном, я просто использую круги, как-то показала мне когда-то Мэйэра… — смущенно ответила девушка, откидывая рукава и показывая нарисованные чем-то на запястьях круги преобразования. Братья с неподдельным интересом стали разглядывать их. Чем-то они напоминали круги на перчатках Мустанга. Здесь тоже некоторые символы выходили за рамки круга, что было довольно необычным явлением, ведь формулы обычно записывались именно внутри. Алу, помимо кругов бывшего полковника, вспомнилось еще кое-что. — Брат, похоже, мы попали в яблочко… — Ал, с молчаливого согласия Хитаны, взял ее руку и показал Эду ближе. — Видишь? Это очень похоже на вены дракона. — То есть ты хочешь сказать, что алхимия балла представляет собой в какой-то степени смешение алхимии Аместриса и Ксинга? — сказав это, Эд усмехнулся, — а мы с тобой, значит, целый год изобретали велосипед… — Не совсем. От рентанджицу здесь совсем чуть-чуть… лишь пара символов, — задумчиво продолжил Ал, — зато я, кажется, понял, как ты сюда пробралась. Эти круги ведь способствуют изменению способности поглощения и отражения света у веществ, я прав? — Да, — согласилась Хитана, — с помощью этих кругов я могу менять цвет чего бы то ни было. В этом и заключаются наши иллюзии… в воздухе есть множество различных газов, когда мы изменяем их структуру, меняется и количество поглощаемого и отражаемого ими света, вследствие этого и цвет. Тем самым мы как бы рисуем в воздухе. Точно так же и сейчас я пробралась сюда. Просто отвлекала внимание сотрудников и военных чем-нибудь ярким и меняла цвет своей одежды, к примеру на схожий с цветами стен. Помимо различных трюков мы неплохо знаем психологию, поэтому нам легко предугадать ту самую вещь, которая могла бы отвлечь внимание кого-либо. — Ну да, — поддакнул Эдвард, — а разноцветные тряпки носишь для того, чтобы было больше возможностей для изменения цвета… теперь понятно… Братья, осматривая конечность девушки, с понимающим видом кивали, а несчастный Догфайт лишь делал вид, что понимает. Он не был глупым, общую суть он, конечно, уловил. Но то, как все это происходило, осознать не мог да и не хотел. Наконец свершилось чудо — все присутствующие были готовы к побегу. Хитана задумалась. Сказать-то она, конечно, сказала, да и идти им было не так уж далеко. Палата «раненых» находилась на втором этаже. К тому же час уже был поздний. Обычно в это время в больнице оставалось не так много людей. Несколько сестер на постах да пара охранников. В добавок ко всему свет в коридорах оставляли для экономии приглушенным. Проблема заключалась совсем в другом. Во-первых, армия выделила несколько своих людей. Часть бродила вместе с охранниками по территории, другие стояли у входа в больницу. И именно с последними возникало больше всего трудностей. Если Хитане удастся достаточно сконцентрироваться и охватить своей алхимией всех крадущихся, то с теми вояками, что будут обходить больницу, особых проблем возникнуть не должно. Даже приглушенный свет, который в обычной ситуации препятствовал бы алхимии девушки, сейчас сослужил бы ей хорошую службу из-за того, что им будет достаточно только по возможности слиться с обстановкой. Даже отвлекать внимание не придется. Но с теми, что на выходе, совсем другое дело. Там горят фонари, а проходить надо будет почти вплотную к стоящим на страже солдафонам… Первую часть пути, как и ожидалось, беглецы прошли без особых усилий. Единственное, что Эда все-таки пришлось нести на спине: его нога, даже в обуви, издавала при ходьбе довольно громкий и весьма резкий лязг. — Братик, вот и на кой ты вырос? — прошептал запыхавшийся Ал, за что схлопотал по макушке смачную оплеуху от брата и сердитое шиканье от Хитаны. Эд хотел было, не подумав, ляпнуть в ответ: «И на кой ты не доспех?», но вовремя сумел себя заткнуть, мысленно обозвав идиотом. Он даже хотел и себя огреть за такую фразу, но передумал, решив, что лишние звуки им сейчас не нужны. Когда вся процессия наконец почти добралась до выхода, балла остановила всех и прошептала: — Здесь у нас целых две проблемы: первая — девушка, сидящая в регистратуре. Из-за нее нам может не хватит пространства для маневров, да и как ни крути, она нас заметит, — пояснила Хитана. — Вторая — двое мужиков, стоящих в тамбуре и еще двое, которые снаружи. Вся компания аккуратно выглянула за угол. Девушка была как нельзя права. Регистратура была прямо напротив дверей. Пройти там просто так было все равно, что запеть гимн Аместриса или проплясать у военных перед глазами. Спрятавшись обратно за угол, друзья стали судорожно обдумывать план действий. Им нужно было успеть пока те, что обходили больницу, не вернулись на первый этаж. — Ты же управляешь цветом? — прошептал Кристофер. — А ты не можешь изменить нас полностью, включая кожу и все остальное? — Ты с ума сошел? — едва не сорвалась Хитана на крик. — Жить надоело? Я, кажется, упоминала, что меняю структуру вещества. Я и так долго обучалась тому, чтобы случайно не набедокурить, превратив что-нибудь твердое в желе или, еще хуже, создав в воздухе яд. Поверь, если я изменю структуру веществ, находящихся в тебе, результат ты не увидишь. — Ладно-ладно, — замахал руками Догфайт, — но, что нам тогда делать? Если использовать алхимию Аместриса, все сбегутся сюда. Атаковать этих амбалов — тоже не вариант. Эд сражаться не может, да и даже вчетвером мы их по-тихому не вынесем. Опять же сбегутся их дружки, а против двадцати вооруженных солдат у нас вообще никаких шансов. Девушка опустила голову и задумалась вновь. Она так легко миновала эту преграду, когда только шла сюда, что как-то забыла о ней. Хитана пришла сюда, когда больница еще была открыта и приходило много посетителей. Прокрасться с ними, тем более одной, было проще простого. Сейчас же, ясное дело, никто никуда не приходил, да и такую толпу прикрывай не прикрывай — все одно. Пока детектив и Хитана обдумывали проблему выхода из злосчастного здания, Эдвард старался не заснуть. Да, его подлечил Ал еще в развалинах, и напичкали всевозможными лекарствами местные врачи, но он тогда потерял много крови, которую так быстро не восстановишь. «Хорошо еще, что на Але ехал…», — с облегчением подумал Эд и решил заодно посмотреть как там брат. Тот сидел спиной к товарищам и чем-то сосредоточенно занимался. — Ал? — тихо позвал брата Эд. — Не готово еще? Альфонс обернулся и ответил: — Давно готово. Я просто проверял насколько удобно будет это использовать. Догфайт и Хитана удивленно посмотрели на братьев. — О чем вы? — изумленно вскинув брови спросила девушка. Эд измождено улыбнулся и просветил девушку: — Еще до того, как ты объяснила принцип действия своей алхимии, мы с Алом все обдумали и примерно поняли с чем скорее всего могут возникнуть проблемы. — Эдвард сделал паузу и с ухмылкой добавил: — Мы тоже сюда, знаешь ли, через парадный вход вошли. — Хитана, — подозвал девушку Альфонс, — ты можешь мне помочь? — балла кивнула. — Тогда могу я одолжить твой платок и верхнюю юбку? Глаза девушки расширились, она несколько секунд удивленно хлопала глазами, но решила — раз это могло чем-то помочь, да и она вроде как согласилась… Хитана сняла платок, встряхнула перехваченными тонкой лентой по середине светло-пшеничными волосами, развязала узел, который держал верхнюю юбку, выполнявшую функцию исключительно декоративную, и передала все это добро Альфонсу. — Спасибо, — улыбнулся тот, — а теперь можешь сложить их друг на друга и подержать над моими руками? Девушка, все еще не понимая, что происходит, выполнила указания алхимика. Тот достал из своих закромов три бутылочки из-под молока. Две из них были заполнены мутно-белой жидкостью, последняя прозрачной. — И чем нам поможет молоко и вода? — уже совсем отчаялся понять происходящее Крис. Ответом его не удостоили. Только Эд прижал палец к губам и дал знак смотреть за действиями брата. Тот открыл бутылочки с «молоком», тихо соединил ладони и буквально на секунду приложил их к горловинам емкостей. Свет от преобразования помогла закрыть ткань от платка и юбки Хитаны. После этих действий он с поразительной скоростью похватал крышечки и закрыл ими бутылки так, что ни капли образовавшегося на месте жидкости пара не ускользнуло. Удовлетворенно посмотрев на дело рук своих, он открыл третью бутылку и, достав из кармана кусочки, судя по всему, казенной простыни. Четыре смочил водой, а остальными, сложив их в несколько раз, обернул емкости с паром. — Держите, — протянул он товарищам тряпочки и обратился к Кристоферу: — Похоже тебе придется нести братика. Я займусь всем остальным. Как только я дам знак, все бегут изо всех сил… А, — вдруг вспомнил Альфонс, — и, чтобы дышали поменьше, а лучше вообще не дышать. Проигнорировав возмущенные перешептывания по поводу того, что это просто невозможно в такой ситуации и тому подобное, Ал привязал к себе самодельный влажный платок, взял бутылочки с паром и подкравшись к столу, за которым сидела полусонная медсестра, тихо приоткрыл бутылочку. Светлый, почти не заметный, пар медленно потянулся к девушке. Та, на удачу беглецов, как раз зевнула, вдохнув почти всю смесь. Через минуту она медленно опустила голову на стол и засопела. Посмотрев, что в бутылочке еще осталось, Ал решил сэкономить и использовать оставшуюся половину на двух амбалах в тамбуре. Еще тише, чем когда крался к сестре, он почти подполз к военным и снова выпустил пар. Те тоже вполне быстро и, самое примечательное, не заметив его, вдохнули газ. Конечно, их тушам понадобилось гораздо больше времени на усвоение, но через три минуты зашатались и они. Тут Ал понял свой прокол, он в испуге, что из-за него сейчас провалится вся операция, завертел головой в поисках чего-нибудь мягкого и не громоздкого. Солдаты шатались все сильнее, а решение не приходило, и вот, когда Альфонс уже готовился предпринять попытку поймать обе туши, к нему подлетел Догфайт. Вместе, с трудом, но они все же поймали заснувших сном младенца военных и аккуратно положили их на пол. Теперь оставалось самое трудное — охранники снаружи. И для них был газ, но они стояли на улице, а не в помещении, да и ветер нельзя было сбрасывать со счетов, но другого выбора у друзей не было. Ал перехватил бутылочки покрепче, собрался с духом (что, кстати, было очень трудно сделать из-за того, что даже вздохнуть полной грудью юноша не мог) и, приоткрыв дверь на миллиметр, выпустил оставшуюся порцию пара из первой бутылочки. Ребята начали ждать. Три минуты, пять…, но ни один из солдафонов и не думал падать без чувств. Ладони Альфонса вспотели. Он занервничал. Что если не получится? Они и так долго здесь просидели. Вояки, обходившие здание, по его прикидкам, уже должны были спускаться к первому этажу. Осознание последней мысли прибавило к потным ладоням еще и быстро бьющееся сердце. Бьющееся так сильно, что стучало у молодого алхимика даже в висках. Они были безоружны и разбросаны по большому холлу больницы. Эд хоть и оклемался чуть-чуть все же был не в состоянии махать кулаками, да и газ не мог действовать долго. Медсестра, может, еще и полежит, а вот бугаи явно не будут долго валяться. Испарина проступила уже и на лбу младшего Элрика, как он краем глаза заметил, что военные, потирая лоб, облокотились на стены. Еще через минуту они медленно сползли по ним и свалились без чувств. Ал готов был истерично расхохотаться из-за резко отступившего волнения. Но сдержался и дал знак Кристоферу брать Эдварда и бежать. Товарищи, аккуратно переступая через лежащие на земле тела, побежали как можно дальше от этой ужасной тюрьмы под названием «больница». — И куда теперь? — ежась от того, как холодный ветер хлестал вспотевшее тело, спросил Догфайт. — На наше стойбище, — ответила девушка, — к тому же, мне надо вас кое к кому отвести, — загадочно улыбнувшись Элрикам, добавила Хитана. Братья переглянулись, но, пожав плечами, решили доверится девушке. В конце концов, они, получается, уже многое вместе прошли. Но судьба решила не дать новым друзьям насладиться моментом триумфа. — Ал! — закричала Хитана, оборачиваясь назад. Альфонс изумленно обернулся. Прямо на него мчался озверелый охранник. Похоже, что на одного пар все-таки подействовал совсем слабо. Амбал замахнулся кулаком на Альфонса, но тот вовремя уклонился и ударил нападающего в ответ. Удар не слишком подействовал на солдата. « Я слышал о такой реакции на снотворное, когда людям только меньше хочется спать, — думал Ал, — но чтобы они зверели — нет!». Тем временем взбесившийся солдат только яростнее нападал на юношу. К счастью, Альфонс был очень умелым бойцом и с противниками посильнее сражался. Вот только с тех пор, как он вернул себе тело, в настоящих боях «не на жизнь, а на смерть» не участвовал, а потому воспринимал себя как пустой доспех. Это сильно мешало произвести перевес в свою сторону. Он делал грубые ошибки одну за другой. И одна чуть не стоила ему пропущенного удара в голову, который с легкостью бы отправил его в инвалидную коляску на долгие годы. Но Альфонсу повезло. Сам он не совсем понял, что произошло. Он только почувствовал, как его схватили за руку, как земля уходит из-под его ног, увидел темное, затянутое тучами небо и перелетевшего через него брата. Как только крик Хитаны ознаменовал приближение врага, Эдвард стал брыкаться и пытаться спрыгнуть с Кристофера. Когда же ему, наконец, удалось слезть с Догфайта, он на подламывающихся ногах побежал к брату, но, споткнувшись, упал. Пелена из-за потери крови все еще застилала его глаза. Но отчетливо видел, что брату не слишком легко отбиваться от противника. Эд следил за боем и старательно думал, чем же он может помочь брату в таком состоянии. Он даже не почувствовал, как его поднимает Кристофер. Он был на столько сосредоточен на брате, что и не подумал послать ему на помощь Догфайта, который тщетно пытался поднять Эдварда, находившегося в крайне неудобной для этого позе. Хитана пыталась что-то салхимичить, но была остановлена криком Ала. Она привлекла бы внимание других солдат. Наконец, жизнь Кристофера стала гораздо проще. Эдвард нашел свой ответ. Перестав быть безвольной кашицей, он поднялся и, слегка подпрыгнув, подъехал под ноги Алу, попутно выхватывая из его рук оставшуюся бутылочку. Когда Альфонс почти разлегся на земле, он перескочил через него и прыгнул на грудь нападавшего. Эд был уже давно не той малявкой, какой его привыкли все видеть, а потому даже амбал слегка зашатался от прилетевшего к нему «счастья». Не каждый бы удержался, будучи в состоянии Эдварда, но тот лишь пошатнулся вместе с военным и, пользуясь тем, что рот последний почти не закрывал, открыл бутылочку и вылил образовавшийся конденсат ему в рот. Солдат странно хрюкнул и повалился на землю вместе с теряющим сознание Эдвардом. — Брат! — с криком побежал Ал подхватывать Эдварда. — Да все ок, — улыбнулся он, — как будто в первый раз… — Ты бы хоть задержал дыхание, а то надышался ведь, — покачал головой Альфонс. — Кстати, а что это было хоть? — пользуясь случаем прояснить хоть что-то, спросил Крис. — Ничего особенного, — ответил Ал, — просто концентрированный раствор снотворного, превращенный в пар. Мы ж в больнице были… — Не хочу больше слышать это ужасное слово! — перебил его Эд. Хитана с Догфайтом с облегчением выдохнули. Несмотря на потрепанный внешний вид, Эдвард явно приходил в себя. Посмотрев на здание больницы в последний раз, девушка сказала: — Мы и так достаточно дров наломали… лучше скорее убираться отсюда. Все были согласны с предложением Хитаны. Ал уже лично взял Эда на спину. Все были готовы к крупному марш-броску до деревни балла.***
Новое расположение поселения выглядело далеко не так помпезно, как предыдущее. Единственным украшением были развешанные на ветках деревьев длинные бусы. В остальном, деревня представляла собой просто разбросанные между деревьев и горящие в лесной тьме не слишком крупные шатры. Между ними, бродили балла. Кто-то боязливо косился на пришельцев и старался отойти в тени, кто-то наоборот — узнавал в братьях тех, кто помогал им при прошлой трагедии и почтительно опускал голову. Не давая толком рассмотреть подробности, Хитана целенаправленно вела новых друзей к одному из более-менее крупных шатров. Уже на подходе к нему до ушей Эдварда донесся до боли знакомый лязг. К концу пути он перестал использовать Ала в качестве лошади и шел сам, ссылаясь на то, что, подышав свежим воздухом, ему стало лучше. Сначала он решил, что все же ошибся и недооценил свои травмы, но минутой позже понял, что ему не показалось, и ошибки быть не может. Обогнав впереди идущую Хитану, он вбежал в сооружение. Ал и детектив хотели поспешить за ним, но Эд замер в проходе и преградил им тем самым путь. Они только услышали одно-единственное слово, которое произнес старший Элрик. — Уинри?