Глава 27. Ради любимого
16 апреля 2016 г. в 14:02
Тони часто вспоминал слова отца о неизбежном безумии. Теперь стоило ему лишь задаться любым вопросом — в голове тут же появлялся ответ из речей предшественников.
Разумеется, что-то новое, о чём не знали предки, приходилось додумывать самому.
Всё остальное время внутри была пустота, в которую мгновенно вплетались воспоминания о Стиве. Именно это и было настоящим безумием младшего Старка.
Лишь работа с глиной ненадолго отвлекала от мыслей о любимом. Столько раз он уже был готов бросить Башню и гнать лошадь в сердце Мидгарда, к дому Стивена, показать, что вот он живой и здоровый, по-прежнему рядом, по-прежнему любит.
«Но ему это не нужно. Ничего от меня не нужно: ни любви моей, ни верности, ни подарков, ни клятв, ни признаний… Как не нужно было с первого дня нашей встречи».
— Проклятье, — вырывается из уст Старка, он со злостью отшвыривает с гончарного круга неудавшийся образец.
«Что толку от власти, если ты обречён оставаться нелюбимым, что бы ты ни делал?".
«Нет, я больше не позволю себе идти на подобные унижения».
Тони душит в себе злость мыслями, что Стив имел право на выбор, что не мог заставить себя любить в ответ только потому, что этого желал Тони. Вспоминал и народную мудрость, о том, что "насильно мил не будешь".
Помогало, но ненадолго. Все доводы разума разбивались об уязвлённую гордость.
Но едва Локи упомянул о грозившей Стиву опасности, сердце сжалось от ужаса возможной потери.
«Пусть он будет счастлив там без меня, жив, здоров, любим», — молил Тони Создателя, едва успокоившись после слов сына Лафея.
Тони давно понял, как многого тот не договаривал Говарду, понял, что вовсе не трон был причиной побега из Асгарда.
При любом упоминании о Торе на лице сына Лафея застывала болезненная гримаса, а руки в защитном жесте обхватывали плечи. И сказанная нарочито развязно фраза о просьбе со стороны Асгарда на самом деле была криком Локи о помощи.
Старк был уверен, что это любовь и желание защитить просачиваются сквозь язвительность и гордыню, и именно поэтому согласился помочь ученику отца, раз ему самому с его чувствами никто никогда не помогал.
Они выехали на рассвете, отправив вперед себя сокола с письмом, подтверждающим их скорый визит.