Не отрекаются любя

Заглянувший в их комнаты через пару часов стражник просит Соколиного глаза явиться как можно быстрее в главный зал дворца. И хоть тот морально готовил себя к встрече с царём Асгарда, Клинту кажется, что трех месяцев было всё-таки не достаточно. Трон свободен, и Бартон слегка расслабляется, понимая, что его ждёт неофициальный прием монаршей персоны. Тор кивает ему, и первым же протягивает для приветствия руку. Из-за спины правителя выходит мягко улыбающийся Локи, который спрашивает Соколиного глаза о новостях из северных краёв. Теперь он — голос царя Асгарда, ведь после ранения Тор навсегда утратил способность говорить. Чуть дальше у стены стоит, взволнованно теребя на пальце помолвочное кольцо, принцесса Вирджиния. Её аккуратно придерживает за плечи спокойный Баки. — У меня послание для вас двоих от Энтони Эдварда Старка. — То­ни жив?! — ши­роко рас­кры­вая свои изум­рудные гла­за вос­кли­ца­ет со своего места Ло­ки. — И здо­ров, — ка­лам­бу­рит на нер­вой поч­ве, ки­вая в от­вет, Со­коли­ный глаз, возвращаясь к за­готов­ленной для влюб­лённых речи: — Уж не знаю, как вам удалось скрывать подобное, — усмехается Соколиный глаз, — но маг Чёрной башни искренне желает вам крепкого семейного счастья и заявляет об освобождении Джеймса Бьюкенена Барнса от вассальной присяги Чёрному сердцу, отказываясь также от своих притязаний в озвученном ранее праве. Я бы мог и на эту тему пошутить, — добавляет, улыбаясь, Клинт, замечая радостное удивление на лицах влюблённых, — если б знал о подробностях, но бумаги запечатали ещё до того, как я вошёл в кабинет правителя. — У Энтони Старка есть сердце. Это ли не доказательство? Мы наконец можем без страха планировать венчание, — шепчет встав на мысочки в самое ухо любимому Пеппер. Соколиный глаз передаёт жениху принцессы свитки от Чёрного сердца, запечатанные сургучом со свежей символикой Спасителя. — Скажи, Клинт, мой брат теперь занял место Лафея? — задаёт вопрос, мучивший всех присутствующих в тронном зале Баки. — Стивен Роджерс — признанный народом, венчаный на царство правитель Йотунхейма и хозяин всех близлежащих северных земель, — произносит официальное звание родного брата принцессы Вирджинии. Клинт молчит, но его веселит от души, что в этих покоях все, кроме него, могут смело назвать царя ледяных великанов братом, но спросить о нём рискнул только тот, с кем у Роджерса нет и ни капли общей крови. Тор сплетает с возлюбленным пальцы, кидая на Локи многозначительный взгляд. Едва получив с птицей преподобного Уилсона весть о возвращении Соколиного глаза в сердце Асгарда, сын Одина исписал целый лист интересующими его вопросами, но его возлюбленный искренне посоветовал ограничиться на первое время минимумом. — Договор о мире так и не был подписан, — начинает издалека сын Лафея. — Стивен Роджерс не принесёт вассальной клятвы, — сразу понимая, куда может завести разговор, отвечает Бартон. — Я бы от души не советовал и начинать разговор о подобном. Он помнит, что ты был готов убить его, Тор! Безоружного. Беззащитного. Ни в чём не успевшего провиниться, — припечатывает Клинт, надеясь, что Его Величество не осудит здесь и сейчас за подобную дерзость. Тор поджимает губы, понимая, что будучи ослеплённым суеверным ужасом при виде истинного обличия Стива, не задумывался о правильности наказа преподобного. И что стрела Бартона, в какой-то степени, остановила его в самое верное время. — Нас более чем устроит взаимная автономность и суверенитет, — продолжает Локи, замечая одобрение в глазах любимого. — Если так, то будет ли он согласен завершить дело миром, как думаешь, Клинт? — подбирая слова уточняет принцесса Вирджиния. — Стоит попробовать отправить с этим предложением сокола, но у нового царя северных земель нет никакого объективного желания в ближайшее время встречаться с родственниками, — максимально тактично отвечает провидице Бартон. Мирный договор между Асгардом и Йотунхеймом будет подписан только через семь лет.