Калифорнийское бешенство

Simple life was not for us, It never was, It never was, This could kill me. © «This Could Kill Me», Amy Stroup.

      — Элиз, мы должны выкинуть его к чертям, пока ничего не случилось, — он уже повышал голос. Ситуация выходила из-под контроля, а жена Марка вела себя так, будто им не грозила никакая опасность. И говорила это напрямую.       — Послушай, Джонни очень любит Ральфа. Мы живём за городом. Здесь, кроме нас, никого нет. Не думаю, что это опасно.       Уоррон чертыхнулся. Вся Калифорния стояла на ушах, а его жена считала, что всё в порядке. Идиотизм. Марк твёрдо решил, что псу в его доме не место — не хватало только пригреть на своей груди змею. Мало ли как этот бульдог может заразиться, никто не знает, как на самом деле передаётся бешенство. Нельзя было допускать такого, этот пёс находится с их ребёнком почти круглые сутки!       Ему было плевать, если жена этого не видит. Нужно было действовать. Он не сказал Элизе больше ни слова и спустился вниз: Джонни играл с Ральфом в гостиной. Тот весело вилял хвостом-обрубком и то и дело тянулся к малышу, чтобы облизать его счастливое лицо. Уоррон вздохнул. Со стороны всё действительно выглядело идеально. Но даже если сын будет его впоследствии ненавидеть, он не может поступить иначе.       — Джонни, я могу погулять с Ральфом? Мы ведь ещё ни разу не выходили с ним вместе. Отпустишь его ненадолго со мной?       — Да! — весело крикнул малыш, падая на спину и отмахиваясь от настырного пса. Эти двое полюбили друг друга в ту же секунду, как встретились, и привязанность обоих была видна невооружённым глазом. Марк снова вздохнул.       — Ну что, Ральф, пойдём?       Пёс встрепенулся, оставил малыша и зацокал когтями по паркету в сторону выхода. Прогулки он очень любил.       Элиза спустилась по лестнице и обнаружила сына, играющего с любимым роботом — вместо собаки, с которой он обычно проводил всё время.       — А где Ральф?       — Папа повёл его гулять, — невозмутимо ответил Джонни.       Элиза быстро подошла к окну — красная куртка мужа мелькнула среди деревьев и скрылась из вида.       — Ты прости меня, что так с тобой поступаю, — непонятно зачем объяснял псу Марк, когда они шли по узкой тропинке вглубь леса. — Но если бы ты был человеком, наверняка бы понял. Я не могу подвергнуть сына опасности. Проклятое бешенство…       Пёс мирно шёл впереди, обнюхивая траву и кустарники, попадающиеся ему на пути. Он никуда не торопился и наслаждался прогулкой — так далеко его заводят впервые за то короткое время, что он жил у Уорронов.       Марк печально улыбнулся. Ему было жаль пса. Но что не сделаешь для безопасности близких?       — Беги, мальчик, — замок поводка едва слышно щёлкнул, — ну же, беги!       Ральф с готовностью рванул вперёд по тропинке, а Уоррон развернулся и быстро зашагал обратно к дому. ***       Больница была переполнена. Люди стонали на каталках прямо в коридоре, кто-то с раной попроще сидел прямо на полу, потому что мест на стульях и креслах не хватало. Медсёстры и врачи сновали туда-сюда — работы было так много, что многие уже несколько дней не были дома, а спали всего по два-три часа в день. Но даже в такой ситуации кто-то находил повод посмеяться.       — Пятёрка на то, что сенбернар!       — По рукам.       Два медбрата в голубой форме вытаскивали из машины скорой помощи мужчину лет сорока в бессознательном состоянии. У него было сильное кровотечение от укуса крупной собаки — по следам от зубов было видно, что пасть у неё была большая.       — Если ты и в этот раз выиграешь, собачник хренов, я с тобой больше спорить не буду, — буркнул Гэвин, фиксируя капельницу. Шон коротко рассмеялся, повернув носилки в сторону больницы.       — Эй, парень! — Финнеган забрал пациента, а Гэвин решил задержаться.       — Что? — откликнулся водитель скорой с переднего сиденья. Вид у него был уставший.       — Кто его так?       — Кто-кто, его же собака.       — Да я понимаю, порода-то какая?       Водитель не поленился развернуться, чтобы посмотреть идиоту, который может спрашивать об этом в такое время, в лицо. Правда, лицо Дилэйни было надёжно скрыто тенью от машины, поэтому, покряхтев, он повернулся обратно и буркнул:       — Сенбернар вроде бы.       — Чёртов собачник! — Гэвин развернулся и быстрым шагом пошёл в сторону больницы, оставив недоумевающего водителя наедине со своими мыслями. Он нагнал Шона через пару минут и запихнул к нему в нагрудный карман пять баксов:       — Как это у тебя получается?       — Я же собачник, ты сам сказал, — усмехнулся Финнеган и остановился рядом с палатой, в которой, конечно же, не было места. Он достал карточку пациента и что-то быстро там черкнул. — Пошли, у нас следующий на очереди.       Шон Финнеган работал медбратом уже три года. За свою не слишком большую практику он успел повидать всякого. Но это бешенство, охватившее всю Калифорнию, — настоящая чума. К людям не цепляется, но стоит только заражённой слюне попасть в организм человека, как он начинал угасать. Самым страшным было то, что помочь укушенным было нельзя. Как передали всем сотрудникам больницы на короткой двухминутной летучке, над вакциной уже работают лучшие эксперты. А до тех пор оставалось только ждать и перевозить пациента одного за одним сначала в палату, а затем и в морг.       Но даже в такой ситуации оптимист Шон сохранял бодрый настрой. Он искренне верил в то, что скоро всё придёт в норму. Вокруг царил хаос, но Финнеган всё ещё надеялся на чудо.       — Пятёрка на добермана, — самоуверенно заявил он, когда они с Гэвином вытаскивали очередного пострадавшего из машины скорой помощи.       — Да пошёл ты, Шон! ***       — Да осторожнее же! — Шилдс крутился вокруг персонала скорой помощи, которые укладывали Синглтона на носилки. — У него серьёзная рана.       — Офицер, не мешайте, пожалуйста, — строго сказала врач — полная темнокожая женщина — и закрыла двери машины.       — Чёртов идиот, вот зачем полез туда? — сокрушался Райан, когда включилась сирена, а машина тронулась с места. — Говорил же не лезть. Но нет, он же упёртый.       — Капитан, — подскочил к нему один из стажёров. — Ещё два случая на 47-й улице.       — Едем.       Шилдс даже не помнил, как его зовут. В последние дни в полицию брали всех, кто готов служить, без разбора. А всё потому, что такие, как Синглтон, лезут в самое пекло без поддержки.       Участок, в котором работал Райан, за последние четыре дня принял на службу десять человек — все молодые и зелёные, даже пистолет в руках держать не умеют. Им и не выдавали огнестрельное, ограничивались бронежилетами, дубинками и электрошокерами. Кое у кого был нож. Но это всё, что разрешалось носить стажёрам, а то не дай Бог ещё сами покалечатся.       Самое главное — это то, что они готовы были выезжать на простые вызовы вроде этих, на 47-й улице. Там требовалось зачистить один из домов, где буйствовали кошки. На «собачьи» вызовы приезжали в основном более опытные сотрудники. Правда, их становилось всё меньше, людей не хватало — вот, например, в приют отправили этого юнца. И что бы он смог сделать со здоровенной овчаркой, которая прокусила Синглтону плечо?       — Сворачивай направо, — скомандовал Шилдс, когда они начали приближаться к повороту на 47-ю улицу. Новичок обиженно засопел: он надеялся, что ему хотя бы управлять полицейской машиной дадут без подсказок. Райан же знал, что один пропущенный поворот может привести к такой колоссальной задержке, что по приезду они найдут ещё парочку лишних трупов.       — Приехали. Выходим, — уже на улице Райан потянулся к пистолету: кто знает, может, кошки набросятся на него прямо сейчас?       Коты были опаснее собак тем, что могли караулить жертву часами, пока она не будет совершенно расслаблена и уязвима. Они не нападали сразу, они выжидали самого удобного момента. В больницы и морги один за одним попадали кошатники с выцарапанными ночью глазами.       — На счёт три… — привычно приказал Шилдс, подойдя к двери. — Раз, два… ***       Анна собрала свои скромные пожитки и двинулась в путь четверть часа назад. Её всё ещё трясло: когда она садилась в машину, на неё едва не напала бродячая собака. Уже кинулась, но Райли в последний момент успела захлопнуть дверь, и пёс припечатался пастью к стеклу.       Она покосилась на стекло: разводы от слюней заставляли Анну нервничать ещё сильнее. По плану у неё был магазин, но кто знает, какие торговые точки вообще сейчас работают? Все заведения закрывались: их хозяева тоже предпочитали сматывать удочки и уносить ноги куда подальше от Сакраменто. Только самые стойкие всё ещё продолжали торговлю, но, конечно, по завышенным ценам. Райли прихватила с собой семь сотен — это вся наличность, которую она нашла в квартире.       Одна вывеска «закрыто», другая, третья… Хоть что-нибудь в этом городе работает? Анна вспомнила, что недалеко от университета был небольшой магазинчик с приятным пожилым владельцем, который никогда не нанимал продавцов и сам отпускал посетителям товары. Надежда умирает последней.       Спустя десять минут она подъехала на стоянку недалеко от магазина. Райли взяла с собой всю наличку — мало ли, вдруг даже этот приятный человек решил нажиться на чужом горе, тогда парой сотен не обойтись. Осторожно прикрыв дверь, она посмотрела по сторонам. Тишина. Вообще никого, и это на оживлённой-то улице. Город словно вымер. Неожиданно из-за поворота в конце улицы выскочила стая собак. Они ещё не видели её, но могли увидеть, и Райли стало страшно. Она никогда не боялась животных, но это бешенство… Оно сводило с ума не только зверей.       Она медленно двинулась к магазину, не забывая смотреть в сторону стаи: те неожиданно отвлеклись на кого-то и свернули в проулок. Выдохнув с облегчением, она ускорила шаг. Уже возле двери девушка зажмурилась и дёрнула дверь: открыто.       — Слава Богу, вы работаете! — Райли подошла к прилавку, за которым стоял всё тот же мужчина, только теперь он уже не выглядел таким приветливым.       — Что вам нужно? — даже не поздоровался, хотя обычно приветствовал, знал Анну в лицо: она частенько покупала в этом магазине продукты, потому что было удобно забегать сюда после учёбы.       — Эм… Всё, что можно съесть в машине, и побольше.       Мужчина вздохнул и указал на стеллажи:       — Сами выбирайте.       Райли развернулась и медленно пошла мимо товаров, стройным рядом разместившихся на полках стеллажей. Она почему-то решила, что у владельца этого магазинчика (раз уж он торгует в такое время) есть какие-то собранные пакеты с едой для тех, кто решил уезжать из города. Идиотка.       Анна прошла в конец магазина, попутно прихватывая всё, что могло ей пригодиться. Хорошо, что на полках были не только продукты, а всего по чуть-чуть. Даже тампоны здесь нашлись, а ведь она о них совсем забыла.       Звук дверных колокольчиков известил о новом покупателе. Анна усмехнулась: наверняка пришёл сюда за тем же, что и она. Но тут же замерла в страхе:       — Деньги на бочку, старикан, и побыстрее!