Holding it together, birds of a feather, nothing-full eyes and crooked wings. I have the answer, spreading the cancer, you are the face inside me. Put me to sleep evil angel. Open your wings evil angel. I'm a believer, nothing could be worse, all these imaginary friends. Hiding betrayal, driving the natal, hoping to find the savior. No, don't leave me to die here, help me survive here. Alone, don't surrender, surrender. Put me to sleep evil angel. Open your wings evil angel. Fly over me evil angel. Why can't I breathe evil angel?
Breaking Benjamin – Evil Angel
24 декабря. Около семи часов вечера
На пути в Германию. Тсунаеши удобно разместил у себя на коленях ультрабук. Мужчина тихо рассмеялся, наблюдая за тем, как Йоширо бегает по коридорам особняка в одном нижнем белье. «Напоминает старые добрые времена», - с ноткой грусти подумал Десятый, устало потирая переносицу и массируя виски. - Камеры расставлены по всему особняку? – лениво спросил Занзас, приоткрыв глаза и всматриваясь в экран. - Да, кроме жилых комнат. - Ты всегда за ним так наблюдаешь? - Как «так»? - Издалека. - В основном его жизнь преподносят мне в виде отчетов. В Намимори камер слежения нет, - улыбнулся Савада и, отложив ультрабук, остановил проходящую стюардессу. – Зеленый чай, пожалуйста. - Конечно, сеньор. А Вам?.. – шатенка с вежливой улыбкой обратилась к варийцу. Занзас приподнял наполовину опустошенную бутылку виски. – Подождите пару минут. Попивая чай и задумчиво рассматривая простирающиеся под облаками земли, Тсунаеши размышлял о том, на что похоже его общение с Занзасом? Как ни посмотри, но выглядело оно странным. Даже отношения с самым проблемным Хранителем – Хибари Кёей – проще описать. Облако Вонголы был не то, чтобы другом, но товарищем, накама*. Упрямый, прямолинейный и хладнокровный, он порою помогал Десятому как никто другой. Годы работы в Вонголе, выполнение совместных заданий с Варией, сражения плечом к плечу, позволили Небесам семьи, если не узнать и понять друг друга, то хотя бы привыкнуть и адаптироваться к недостаткам обоих. Презрение и неприязнь со стороны Занзаса со временем уступили место спокойному сосуществованию. Савада же перестал дрожать в присутствии брюнета и стал относиться к нему как к сильному лидеру, спокойно держащему в узде организацию сильнейших убийц, и товарищу по несчастью. Как ни крути, а быть Небом и объединять весьма разношерстную компанию, члены которой не так уж и дружны между собой, чертовски сложно. Глядя на то, как спокойно спал вариец в соседнем кресле, Тсунаеши думал, что людям действительно свойственно взрослеть. Не физически, а внутренне. Со временем меняешь точку зрения на многие вещи, открываешь для себя новые и отвергаешь устаревшие взгляды. Но что-то ведь всегда остается неизменным, не так ли? Так, Савада все еще не потерял отзывчивого и чуткого сердца, несмотря на кровавые и жестокие стычки, через которые ему пришлось пройти, и гибель ни в чем неповинных людей, предательство и безразличие, с которыми он столкнулся. А Занзас не смог отказаться от грубости и алкоголя даже спустя двадцать лет. Порой Скуало доверительно говорил Десятому, что поражается, как при таком количестве выпитого спиртного, у «чертова Босса еще печень не отсохла». И пусть для других людей их отношения оставались на прежнем уровне или на уровне «признания», Тсунаеши понимал, что что-то неуловимо изменилось между ним и варийцем. Савада никогда бы не поверил, что придет время, когда он будет чувствовать себя умиротворенно рядом с грозным и жестоким убийцей. «Может я просто устал от работы и проблем с сыном? Я слишком напряжен в последнее время… Но тогда почему..?» - шатен вздрогнул, почувствовав, как на него навалилось тяжелое горячее тело. - Занзас-сан, - шепотом позвал Десятый и взглянул на брюнета. Его ресницы дрожали, а дыхание было глубоким и шумным. Тсуна вновь завозился в попытке чуть отодвинуть брюнета в сторону, но вместо этого голова Занзаса скатилась на каштановую макушку. - Занзас-сан, вы… - Не дергайся, Савада. Если ты разбудишь чертова босса, он будет в бешенстве. И тогда тебе точно придется лететь к Джираями одному. Если сможешь, конечно, - будничным тоном заявил Суперби, пролистывая какие-то документы и совершенно не понижая голоса. Босс Вонголы замер. «Вот тебе и отдохнул», - мысленно вздохнул Савада, когда его правая рука начала неметь от веса варийца. Попытавшись расслабиться, Десятый уловил, как твердо бьется сердце мужчины. Медленно и размеренно. Этот ритм и тепло тела брюнета стали его убаюкивать, пока шатен окончательно не уснул. - И что это за спектакль, врой? – тихо проворчал Скуало, когда Занзас открыл глаза, в которых не было и капли сна. Вариец спокойно принял вертикальное положение, позволяя голове Савады опуститься на его плечо. - Он был слишком напряжен. Если произойдет конфликт, он должен быть отдохнувшим, - ответил Лидер и заглянул в хмурящееся и неспокойное лицо Тсунаеши. - Ну-ну, так я тебе и поверил, - хмыкнул Акула, возвращаясь к своей работе.25 декабря. Около девяти утра
Германия. Кёльн. Особняк клана Джираями Переговоры с семьей Джираями шли уже второй час. Занзас зевал и хмурился, а Савада внимательно слушал главу клана – Абэ Арата: крепко сложенного и всегда улыбающегося русоволосого мужчину. Однако недоумение внутри Десятого Вонголы росло с каждой минутой: за все это время они не обсудили ничего нового, только переходили от одного пункта договора к следующему, не поднимая никаких конкретных вопросов. - Ни у кого нет возражений? Тогда сделка может быть заключена, - торжественно заключил мужчина, и все присутствующие встали, поклонившись. – Савада-сан, я могу попросить вас задержаться ненадолго? - Конечно, Абэ-сан. Занзас-сан, вы можете подождать меня в зале? – вариец зло зыркнул на Вонголу и отвернулся. Тсунаеши, тихо вздохнув, скрылся за гостеприимно распахнутой дверью. - Такео, - Арата внимательно посмотрел на стоящего у входа в кабинет личного телохранителя, - оставь нас наедине. - Но, господин, я... – глава клана Джираями прервал его одним взмахом руки. - Рядом с Десятым Вонголой я всегда в безопасности, - с улыбкой заявил он. – К тому же, у тебя еще остались дела, Такео. Ты ведь помнишь мою просьбу? Савада внимательно рассматривал этого мрачноватого на вид юношу. - Да, господин, - немедля повиновался он, однако уголки его губ дрогнули. - Он очень предан мне, и не отпускает от себя ни на шаг, - добродушно пояснил хозяин дома, прикрывая дверь. - Вы должно быть очень гордитесь своими людьми. Он так молод, но уже имеет честь… - Десятый запнулся на мгновение, вызвав удивленный взгляд своего собеседника, - имеет честь защищать главу своего клана, - как ни в чем не бывало закончил шатен. - Может быть по чашечке чая? Полагаю, эти переговоры измотали вас. Заодно сможете оценить наш новый товар. - Не откажусь, - Савада улыбнулся и чуть оттянул тесный ворот рубашки. «Мне не могло показаться. Хоть и всего на секунду: это ужасающе сильное пламя Тумана… Мне это совсем не нравится». В тот момент, когда телохранитель скрылся за дверью, Тсунаеши показалось, что вокруг всего особняка словно захлопнулась невидимая клетка. А заключенным являлся … глава Джираями. Интуиция Десятого билась в истерике: то затихала, то начинала звонить во все колокола, словно не могла решить, грозит ли ее владельцу опасность. - Савада-сан, вы в порядке? – шатен приподнял голову и встретился со спокойным взглядом Абэ. – Чай уже подан. - Спасибо, - Десятый искренне поблагодарил мужчину и потянулся к кружке с чаем, в надежде, что он снимет появившуюся головную боль. - Лучше возьмите вот эту, - Арата указал рукой на стоящую рядом чашку и пояснил: - Он крепче заварен. Думаю, вы сильно устали после перелета. Он поможет вам расслабиться. - Так о чем вы хотели поговорить, Абэ-сан? – поинтересовался Десятый, сделав глоток удивительно вкусного чая. - Через неделю будет десять лет со дня гибели Бенджиро и всей главной семьи. Я хотел пригласить вас. Мой брат искренне уважал вас как Босса главной семьи и как своего друга. Думаю, он был бы рад вас видеть. - Я обязательно буду, - руки непроизвольно напряглись. Ведь в смерти бывшего главы была доля вины Вонголы. Они просто не успели предотвратить эту бойню. - Я слышал, Рокудо Мукуро все еще является Хранителем Тумана? - Конечно, – вопрос застал Тсунаеши врасплох, но его лицо сохраняло мягкое выражение заинтересованности. Странное чувство наигранности ситуации не давало ему покоя. - А в чем причина вашего вопроса? - Я считал, что он будет наказан после этого случая и отправлен в тюрьму Вендиче, - лицо Арата стало бледным. - Понимаю, к чему вы ведете. Но вопрос о причастности Рокудо Мукуро уже был решен, и он был признан невиновным. Абэ-сан, - в голосе Савады проскользнула нотка недоумения и сомнения, - вы ведь сами участвовали тогда в Совете… - Среди убитых была и жена Бенджиро – Кийоми. Ваш иллюзионист изуродовал ее лицо до неузнаваемости, когда остальным членам семьи были просто перерезаны глотки. Речь главы Джираями начала пугать своей очевидной ложью, однако интуитивно Тсуна чувствовал, что сам Арата верил в произнесенное. - О чем вы? Кийоми-сан не была… - русоволосый с досадой отмахнулся и подошел к окну. - Они отобрали ее у меня, - пустым взглядом мужчина уставился на свои мелко подрагивающие руки. - Что я должен был чувствовать, когда видел свою любимую в объятиях родного брата? Это было моим личным Адом видеть их вместе каждый день. Но… но что теперь? Теперь у меня отобрали даже возможность просто наблюдать за ней. Кийоми, моя милая Кийоми погибла от рук этого… Вонгола, ты когда-нибудь испытывал боль утраты? - Абэ обернулся, и Тсуна заметил, как на лбу мужчины вышла испарина, а глаза влажно поблескивали. Последовавшая после совершенно сбивчивая, путаная речь и провалы в памяти Абэ-сана заставили Тсунаеши начать волноваться. Он поднялся и, осторожно приблизившись к главе Джираями, успокаивающе положил руку ему на плечо. - Арата, я сейчас же позову прислугу и вызову вашего личного доктора. Отдохните, прошу Вас, - шатен посадил на диван бормочущего и изредка что-то выкрикивающего мужчину, а затем схватил телефон. Трубка молчала: гудки не шли. - Кажется, что-то случилось с телефонным проводом, – Тсунаёши продолжал раз за разом бесполезно набирать номер охраны или прислуги, когда в комнате тихо щелкнул затвор пистолета. Десятый медленно поднял голову, встречаясь с осмысленным взглядом главы клана. Лицо Абэ потеряло то обычно мягкое и мудрое спокойствие и сейчас его губы были искривлены жесткой ухмылкой, а весь его вид выражал высокомерие и надменность. - Опустите оружие, Джираями. Крепко сжатые в кулак руки сдерживали опасно разгорающееся в Х-перчатках пламя. - Вы понимаете против кого выступаете сейчас? - доселе карие глаза приобрели яркий оранжевый оттенок. - Савада Тсунаеши. Десятый Босс сильнейшей мафиозной семьи Вонгола. Сын Савады Емитсу и Савады Наны. В прошлом известен как Никчемный Тсуна. Официально, - русоволосый вальяжно развалился на диване, небрежно держа пистолет, и насмешливо улыбнулся, - не женат. - Одумайтесь, Абэ-сан. Я могу спокойно расплавить Ваше оружие, но тогда Вы можете лишиться руки, - хладнокровно заметил шатен, позволяя пламени охватить его ладони. – Либо на этом наша беседа заканчивается, и я уезжаю отсюда без опасений за свою жизнь и жизнь своих подчиненных. Рассчитываю на ваше благородство, что вы не выстрелите мне в спину как трус, - Тсунаеши направился к выходу из кабинета. - Вонгола. У меня есть кое-какая информация достойная твоего внимания. Может быть, выслушаешь? – Арата замолчал на мгновение. - Твоя любимая – Сасагава Киоко – изменяла тебе, - Абэ с удовольствием наблюдал, как шатен замер у двери. – Ты знал об этом? - Что за бред вы несете?! – Десятый обратил раздраженный взгляд на своего собеседника. – Вы окончательно свихнулись?! Вы ничего другого не смогли придумать, чтобы задержать меня? - М-м. Как же его звали?.. - задумчиво склонив голову набок, бормотал Джираями. – Ах да, кажется, его зовут Киджимура Такаши. Глаза шатена неверяще расширились. - Практически два года за твоей спиной они… - Н-нет…нет! Замолчи, замолкни! – голос Тсунаеши сорвался на хриплый крик. – Откуда ты… где Вы взяли эту информацию? – рука потянулась к тесному вороту, когда Десятый почувствовал, что задыхается. Перестав возиться с узлом на галстуке, Савада просто сжег его на себе. Мужчина судорожно втянул воздух носом и зашелся кашлем. Легкие словно обручем сдавило, не позволяя сделать простой вдох. - Ты так ей доверял, что даже не следил за ее перемещениями? - сочувственно зацокал глава Джираями. - Глупый, наивный Тсунаеши. Мир вокруг завертелся. А может просто закружилась голова?.. - Ты… как ты посмел следить за моей женой? – пламя на лбу шатена вдруг стало выбрасывать редкие искры и исчезло. Оранжевый огонь покинул и потухшие глаза. Савада рассеянно уставился на вязаные варежки на своих руках. - А кто сказал, что мы следили за Киоко-сан? Я узнал об этом совершенно случайно. Просто услышал, как она трахалась в спальне с моей целью, а тот выкрикивал ее имя, - казалось, Абэ искренне веселился. Тошнота комом подступила к горлу, когда проклятый рот Арата продолжал вываливать все новые и новые интимные подробности. Грязные, нежеланные. Невыносимо и мучительно было слушать это. Савада смял свою рубашку, тщетно пытаясь порвать ткань, чтобы добраться до ноющего и разрывающегося сердца. Чтобы выцарапать ту жгучую боль в душе, вырвать ее с корнем и сжечь в собственном пламени. Ну почему он, сильный и великий Десятый Вонгола, не может помочь самому себе? Почему он не может хоть раз побыть эгоистом? - Я понимаю, какого это - терять свою любовь. Позволь мне облегчить твою участь, - пистолет уже был направлен в каштановый затылок. «Нет, не успею», - с глухой безнадежностью подумал Савада и неожиданно хмыкнул, смирившись с мыслью о скорой смерти. «Надо же, меня застрелят из обычного пистолета…» - Scorpio Delierra, - огромный огненный шар разрывает кирпичную стену, и ревущее и стонущее пламя врывается в кабинет, обжигая. Абэ глухо хрипит, когда его отбрасывает ударной волной к окну. Оружие отлетает к письменному столу. Из завесы бетонной и кирпичной пыли выходит мужчина, и Десятый видит перед собой перекошенное от ненависти лицо Занзаса. Вариец грубо отталкивает от себя опешившего Тсунаеши и направляется к предателю. Тот силится встать, но, сильно приложившись головой, просто не в состоянии это сделать. - Мусор нужно превращать в пепел. Безумными, непонимающими глазами Арата смотрит, как к его лбу приставляют темное дуло пистолета. Мужчина выставляет вперед трясущиеся обожженные руки в неосознанной попытке защититься. - Прощальный выстрел. - Занзас, нет! – шатен бросается вперед и успевает дернуть варийца за полу плаща, изменяя тем самым направление выстрела. Бушующее пламя разбивает окно. Сын Тимотео выругался сквозь зубы и ударил ребром ладони по шее Абэ, который тут же обмяк. Занзас прорычал, разворачиваясь: - Дерьмо! Какого хрена ты творишь, Савада?! – его яростный взор был направлен в спину Десятого, плечи которого мелко подрагивали. «Киоко… Она просто разлюбила меня и изменила». Тогда это объясняло причину ее ухода. Объясняло, почему Такаши перестал с ним общаться: он винил Тсуну в ее смерти и не мог ему этого простить. Это всё объясняло. - Что, мать твою, здесь произошло?! – брюнет продолжал бушевать. – Решил оставить меня одного разгребать все это дерьмо, а кусок мусора?! Счастливой жизни на том свете захотелось? Отвечай, когда тебя спрашивают, ты! - Ха-ха-ха! Ах-хах! – Савада резко запрокинул голову в порыве безумного, неудержимого смеха. Словно шатен и не слышал обращенных к нему слов. - Так вот… что произошло… Ахах-ха! А я-то… хах…н-не мог п-понять, почему… почему т-так внезап-п-но… Схватившись за живот и продолжая истерично хохотать, мужчина прислонился к стене. Глаза Занзаса сузились. Деревянный пол заскрипел под тяжелой подошвой армейских ботинок. Голова Савады резко мотнулась вбок, от крепкого удара в подбородок Тсунаеши до крови прикусил себе губу. Смех прекратился, а рот Десятого болезненно искривился. Он поднял полный недоумения взгляд на сына Девятого. - Заткнись. Бесишь. Савада опустил лицо, вперив невидящий взор в стыки паркетных досок. Он прикрыл глаза рукой и с силой прикусил нижнюю губу. Из-под ладоней по щеке скатилась робкая слезинка, оставляя за собой грустно поблескивающую дорожку. Вариец, заметив мокрый след на лице Тсуны, никак не отреагировал. Точнее он просто не понимал, что он должен делать в подобной ситуации. Ведь не будет он сюсюкаться с взрослым мужчиной и нести чушь про то, что жизнь прекрасна и все будет хорошо? Он же не сопливый мусор как Луссурия. Отнюдь. И Занзас на собственном опыте убедился, что жизнь никогда не была и не будет спокойной и счастливой. Особенно для мафиози. Не зная, что еще предпринять, мужчина раздраженно сорвал со своих плеч черный плащ и швырнул его прямо в лицо Небу. - Отстой, еще не хватало тут истерик главы семьи, - брюнет, грубо подтянув к себе ногой стул, плюхнулся на него и прикрыл глаза. А что ему остается? Только ждать, пока мусор не успокоится. Плотная ткань с легким шелестом накрыла голову Десятого. Даже не пытаясь снять ее с себя, Тсуна сжал черную материю, сохранившую жар тела своего владельца. И, вдруг обмякнув от покинувших его сил, Вонгола скользнул вниз по стене. Губы его начали дрожать все сильнее, а вслед за первой маленькой капелькой покатилась вторая, третья… Благо, никто не видит, как по-детски, судорожно всхлипывая и хрипло выдыхая, плачет Босс сильнейшей мафиозной семьи. «Ничего, один раз. Только один раз. Я никогда не позволял себе этого раньше. Даже после ее смерти… Продолжал любить… Идиот». Сердце нещадно щемило, разрываясь от боли и тоски. Хотелось выть от собственной глупости и доверчивости. От того, что он не понял все сразу, от того, что она не рассказала ему правду. От того, что он не отпускал ее образ из головы ни на минуту, а она о нем уже не думала. Как жестоко. Воздуха перестало хватать, и Савада жадно вдохнул новую порцию. Запах, исходивший от плаща Занзаса, неприятно щекотал нос: горький, насыщенный аромат бесспорно дорогого виски, опасно круживший голову, и стойкий запах гари, невидимым шлейфом покрывавший каждый сантиметр ткани. Настоящее дыхание Преисподней. Запах брюнета словно раскрывал всю сущность своего хозяина: такой же горячий и пьянящий, но в то же время опасный. Общаться с этим человеком - все равно, что играть с огнем, который моментально превратит тебя в прах, только ты сделаешь одно неверное движение. Беспощадно и не колеблясь. «И именно этот человек стал невольным свидетелем моего жалкого состояния», - с какой-то отстраненной иронией и усталостью подумал Тсуна, перед тем, как провалиться в сон. Чувства боли и утраты были так сильны, что заглушили предупреждающий звон гиперинтуиции. - Вро-о-о-ой! Чертов Босс! Какого ты разрушил пол-особняка?! – Суперби в бешенстве размахивал своим мечом, перешагивая через обломки мебели и превращая кирпичные крошки на полу в пыль. Вслед за капитаном Варии в комнату вбежал Рик – водитель Савады. - Спроси у этого мусора, - Занзас поднял на мечника хмурый взгляд и кивнул головой в сторону Тсуны. Скуало только сейчас заметил сидящего на полу Десятого, с головой укрытого плащом. - Врой! Савада! – Дождь склонился над шатеном, тряся его за плечо. – А не охренел ли ты спать во время работы?! – шатен даже не шелохнулся. – Эй!.. - Решил чайку попить, мусор? – брюнет насмешливо наблюдал за манипуляциями Рика. Блондин задумчиво осматривал глиняную кружку и вдруг поднес ее к своему носу. - Кажется, это травяной успокаивающий сбор, - мужчина вытащил из кармана платок, завернул в него чашку и положил в карман черного пиджака. - Саваду-сана просто усыпили. - Такой мусор как ты в этом разбирается? – насмешливо хмыкнул Занзас, подходя к Тсунаеши и вскидывая его на плечо, словно куль с картошкой. - И не только в этом, - загадочно улыбнувшись, Рик взвалил на себя безвольное тело Абэ. - Уходим. Рик, закинь Джираями в багажник и подгони машину к выходу, - блондин коротко кивнул и направился вниз по лестнице. - Как-то здесь тихо. После твоих выстрелов, чертов Босс, даже не сработала пожарная система. К тому же, мы не встретили никого из охраны или прислуги, когда искали вас. - Неудивительно. Электричество по всему дому отключено, - щелкая выключателем, хмыкнул вариец. Небо и Дождь быстро двигались к выходу, так и не встретив ни единой живой души. - Вро-о-й! - Суперби явно что-то беспокоило, но он не мог понять что именно. Пустой, полуразрушенный особняк, по коридорам которого эхом раздавались их быстрые шаги?.. – Давай поскорее убираться отсюда, босс… *** Тяжелое дыхание и быстрый топот ног. Занзас подкинул Саваду на плече. - Патлатый мусор, где другой мусор? – голос ровный, злой и сосредоточенный. Позади приглушенно зарычал мотор, и черная BMW, подпрыгнув, вылетела из подземного паркинга. Машина двинулась наперерез мужчинам прямо по клумбе, колеса взвизгнули. Сделав крутой разворот, автомобиль остановился. Дверцы тотчас же открылись. - Садитесь, скорее! – Рик одной рукой крепко сжимал руль, второй держал рычаг переключения передач. – Дом заминирован, тут все взорвется через тридцать секунд! - Врой, валим отсюда! – заорал Суперби и спешно запрыгнул на переднее сиденье, пристегнув ремень безопасности. Занзас не стал церемониться и просто запихнул беспомощного Тсунаеши на заднее сиденье, залезая вслед за ним и на ходу захлопывая дверцу. Автомобиль резко сорвался с места, отбросив брюнета на Десятого. - Вот и съездили на мирные переговоры, - проворчал Босс Варии, когда раздался оглушительный взрыв. Три бомбы взорвались одновременно, столб огня, смешанный с бетонной пылью и каменной крошкой, разорвал усадьбу изнутри, выдирая дерево и выламывая кирпичи. - Вот черт! – горячая волна прошлась по корпусу машины, неся за собой покореженные металлические балки. Изменить скорость, нажать на газ, прокрутить руль - и автомобиль послушно описывает дугу. Несущие конструкции пролетают мимо. Капелька пота скатилась по виску водителя. - Савада, чтобы еще раз я сопровождал тебя на переговорах… - прорычал Занзас, снова грузно упав на мирно спящего Вонголу. – Да ни за какое пойло! _____________________________________________________________________ *Накама - значение его двоякое, и зависит от того, кто его употребляет, как, и в каком контексте. Накама это либо друг, либо товарищ или член одной группы. Не важно, как ты относишься к этому человеку лично, но вы с ним повязаны, вы с ним заняты в одном деле, и это дело – часть вашего жизненного пути, пусть даже не самая важная, - вы будете действовать в интересах друг друга.