Маленькая пантера

       Голова наверх, оправить платье, одеть наиочаровательнейшую улыбку на лицо, — и я готова. Свадьба, ха, всего-то? Справимся. На Теиле красная бабочка, приоделся, красавец, все ради меня. Ну что, наглая морда, пошли разведывать новые территории.        Невеста шла с отцом под ручку, с прямой осанкой и величественной походкой, под руку с отцом в сопровождении некрупного леопарда. В конце пути, леопард почетно сел недалеко от невесты, а девушка смело подошла к жениху, улыбнулась, но со стороны парня увидела лишь лед безразличия, что ничуть не смутило девушку, ибо теперь она была спокойна. И на вопрос: «Согласны ли вы быть женой Ким Ханбина?» смело ответила согласием. Теперь она ничего не боялась, ей двигал лишь интерес, к ней в руки попал интереснейший экземпляр. Никогда не радуйтесь раньше времени. Муж Сандары, все то время, что они были женаты, не обращал на неё ровным счетом никакого внимания, присматривая за ней лишь технически. «Не отставай», «будь аккуратнее», — все фразы, что она слышала от него. Во время брачной ночи, он не сказал ни слова, просто технично, без эмоций трахал жену, при этом ничуть не стесняясь развалившегося Теиля, который не отводил взгляд от всего процесса, и, глядя в глаза гепарда, можно было увидеть, что он б ещё и преподал пару уроков. После финиша обнаженный мужчина ничуть не стесняясь своего тела, прошествовал в душ, и завалился спать, оставив Даре половину кровати. Дара же, закутавшись в пеньюар, на пару с мохнатым другом, достав из заначки пачку сигарет, вышла на крышу, и, закурив, смотрела на окна напротив. Там, мужчина в трусах что-то самозабвенно готовил, а маленький ребенок крутился под его ногами, сгорая то ли от нетерпения, то ли от скуки, а может быть и от любопытства. — Никто и не говорил, что будет легко, — Дара закашлялась после первой же затяжки. Девушка курила очень редко, да и то, почти не затягиваясь, но сейчас, она чувствовала себя грязной, использованной, сломанной, ненужной, как товар, кукла, которой нашли покупателя. Отец всегда раньше курил, когда ему было плохо. Это был его индикатор. Когда умерла мама, он курил постоянно, пил. Сиэл тогда смогла вывести его из этого состояния, крохотная малышка, которая ни в чем не была виновата, не виновата в том, что при её родах умерла наша мама, не виновата в том, что является чуть ни её точной копией, не виновата в том, что родилась девочкой. Отец винил только себя, в том, что именно он хотел наследника, мальчика, что знал, что мама не в состоянии была выносить ещё одного ребенка, но тем не менее, все равно согласилась на третьего малыша, вот только родилась опять девочка, хорошо, что мама об этом уже не узнала. И мир отца рухнул. Поставив на кон многое, он проиграл. И стал жестче, грубее, даже к своим детям. И Ханбина он очень сильно изменил, с тех пор, что она видела его последний раз. Критерии отца к окружающим растут, как на дрожжах. семья Ханбина, состоящая из потомков советников и войнов, всегда была верна правящему роду, так и дух их отпрыска верен львам. Отец похоже, настолько сильно шлифовал его, что от него ни осталось ничего человеческого. Только долг. Долг роду, семье, львам. Долг перед всеми, и перед собой. Тяжелое воспитание. Девушка не хотела такого будущего для своих детей. Дара выкинула сигарет и смотрела, как огонек скрывается во мраке ночи/вечера. — Ты не должна курить. Это вредит и твоему здоровью, и здоровью наших будущих детей — холодный, как сталь, голос прорезал тишину. Голос, напитанный силой, сильный, властный. Этому голосу нельзя не подчиниться, ему хочется отдаться целиком, без остатка. Дара поежилась, то ли от вечернего холода, то ли от властного голоса.  — Не могу с тобой не согласиться, но иногда не остается другого выхода.  — Иди домой, а то ты уже дрожишь. Дара дрожала вовсе не от холода, она дрожала от одного только взгляда. Как заставить полюбить того, кто разучился любить. За столь короткое время.  — Что с тобой случилось, Ханбин? — девушка подошла, и крепко обняла собеседника, на что он вывернулся, и увел жену с крыши, оставив вопрос висеть в воздухе.