Трактат о Фэанаро и его сыновьях

      Многие эльфы продолжили свой путь, однако Арафинвэ отказывается от Исхода и возвращается назад — по «Анналам Амана» и «Квенте Сильмариллион», сразу после Пророчества Севера и ответа Фэанаро [112] (после того, как услышал их или узнал о них). По «Самому раннему «Сильмариллиону» и «Квенте нолдоринва», Арафинвэ опаздывает не только к провозглашению Рока нолдор, но и к раздорам в Арамане, и приходит только когда Фэанаро уже увел корабли; и тогда Арафинвэ, после скитаний по Араману вместе с остальными эльфами Младших Домов [145, 166], поворачивает обратно.       Сказано, что Арафинвэ вернулся в Тирион, будучи в скорби и горечи из-за Дома Фэанаро, и из-за своего родства с Ольвэ [112]; возможно, были и другие причины для возвращения. Арафинвэ шел вперёд, от Альквалондэ до Арамана, в течение почти десяти солнечных лет, прежде, чем услышал Пророчество Севера, и не побоялся проделать долгий и тяжелый путь обратно. По-видимому, Арафинвэ был уверен, что Проклятье исходит от Валар, именно они требуют вернуться под угрозой проклятья, и подчинился им. Видимо, к тому времени в Младших Домах мнение о Валар было очень невысоким, как и у всех нолдор, поверивших, что Рок нолдор исходит от Намо или других Валар. Скажем, о Роке нолдор написано: «All too soon did the evil begin to work» [145] — его прямо называют злом То есть если он исходит от Валар — значит, они активно и сознательно творят зло по отношению к нолдор. О мнении Младших Домов о Валар говорит и то, что 'Мэлиан (до того много раз беседовавшая с нолдор Третьего Дома) заметит, что нолдор никогда не поминают Валар [20]. И… правильно ли это для свободных подчиняться тем, кто обещает тебе жестокие наказания за неповиновение? Могли ли считать Валар благими те, кто верили в то, что Валар требовали подчинения или обещали страшную кару, как мог бы поступить и Моринготто, и если могли — правильно ли это?        По «Анналам Амана», вместе с Арафинвэ повернули назад многие из тех, кто шёл с ним [112]; по «Квенте Сильмариллион» — немногие из его семьи, домашних («few of his household») [111]. Что до семьи, это могла быть неназванная в хрониках дочь Арафинвэ, другие дети Артаресто, родичи Арафинвэ со стороны Эарвэн… И если с Арафинвэ шли не только нолдор, но также ваниар и тэлери, то многие из них могли повернуть назад. По дальнейшим событиям можно видеть. что ушедшие вместе с сыновьями Арафинвэ нолдор Третьего Дома многочисленны, так что «многие», видимо, не означает большую часть Третьего Дома; таким образом, это возвращение вряд ли привело к сильному ослаблению воинства нолдор.       Вместе с Арафинвэ назад возвращается и жена Куруфинвэ [49], видимо, тоже поверившая этому проклятью. Её тоже можно назвать в числе немногих родичей Арафинвэ, что повернули назад вместе с ним. Тогда супруга Куруфинвэ навсегда расстаётся и с Куруфинвэ, и с его сыном: Тьелперинквар продолжает путь вместе с отцом.       В «Анналах Амана» говорится, что вернувшийся Арафинвэ получил прощение Валар [112]. Это может видеться доводом в пользу того, что Рок нолдор всё же исходил от Валар. Однако если это так — проклятье предрекало кару за пролитую кровь тэлери. За что же был прощён Арафинвэ? Но поскольку 'Арафинвэ шёл просить прощения [147], а значит, после возвращения обратился к Валар, сидевшим у Древ, с просьбой о прощении — они могли решить, что это просьба простить за Исход, за недоверие, за то, что Арафинвэ при выходе из Тириона не прислушался к посланнику Валар — и простить вернувшихся. 'Но сказано, что Аулэ более не улыбался этим нолдор, а тэлери отстранились от них [31] (тэлери вовсе не желали возвращения части нолдор; тем более они не обрадовались бы возвращению тех, кто участвовал в Братоубийстве — хотя их прежде всего призывали вернуться). И совершив долгий путь назад (который, как и путь до Арамана, должен был занять около десяти лет по солнечному счёту), Арафинвэ должен был узнать, что проклятье исходило не от Валар и не от Намо Мандоса…       Валар ставят его править остатками нолдор в Амане [111] (видимо, как единственного оставшегося в Валиноре Финвиона), но он, в отличие от Нолофинвэ, не провозглашает себя Нолдораном и не прибавляет к имени как приставку «Финвэ». Только Финдарато (Финрод) в Валариандэ после гибели Нолофинвэ (Финголфина) в поединке с Морготом начнёт называть своего отца Финарфином [27], т.е., Финвэ Арафинвэ; к этому времени Арафинвэ будет единственным оставшимся в живых из сыновей Финвэ (также это показывает, что к тому времени Третий Дом не признаёт власти Второго над собой).       Фэанаро же, сказавший: «Мы пойдём вперёд», продолжает вести весь народ нолдор далее на север. Однако после возвращения Арафинвэ Фэанаро не мог быть уверен, что нолдор Младших Домов пойдут вперёд, совершат путь до конца и вступят в войну с Моринготто: то, что Арафинвэ и вернувшиеся вместе с ним совершили долгий путь до Арамана, не удержало их от того, чтобы отказаться о продолжения Исхода.       Часть других нолдор во многом могли идти вперёд именно из нежелания бросать начатое, тем более когда уже пройден такой путь: 'так, не только Финдекано, горячо желавший уйти из Амана, но и Турукано, который говорил против Исхода, желали довести начатое до конца, даже если ему суждено быть горьким [15]. Часть нолдор из шедших за Нолофинвэ не повернули назад, потому что их и сейчас ведёт воля Фэанаро [15] — его ответ на Рок нолдор и пророчество Фэанаро могли ещё воодушевить их и отогнать страх, если они, как многие, устрашились Проклятья. 'Других ведут вперёд узы родства [15] с желающими уходить — или дружба. 'Ангарато и Аиканаро не желают оставлять своих друзей, Тьелкормо и Куруфинвэ [111] — и идут вперёд. 'Ещё часть нолдор не вернулись в основном из-за того, что страшились предстать перед Валар, будучи виновными в убийстве телери [15], хотя страшились и Рока нолдор (если они верили, что Рок нолдор — проклятье Валар, то могли думать, что их суд будет не лучше). В это время они могли впасть в уныние — впереди предречённые беды, позади суд — и идя вперёд из страха перед судом, тогда начать сожалеть, что вообще вышли в путь и винить Фэанаро в разговорах между собой: сам Феэанаро пока ведёт корабли. 'Часть нолдор продолжили путь, потому что боялись, что в Валиноре им не будут рады (они будут плохо приняты), и так и случилось с вернувшимися [156] (как сказано выше, ни Аулэ, ни тэлери не были рады их возвращению).       Продолжающие поход нолдор медленно движутся [156] вдоль берега Арамана (так как Араман — обширные земли на севере Валинора, меж горами Пэлори и Великим Морем, пустынные и холодные [128], вдоль их побережья тоже можно долго двигаться). 'Так в 1497 Г.В. нолдор достигают мест, где плавают первые клыки Льда (айсберги) и понимают, что приблизились к Хелькараксэ [112] — Первый Дом на судах, Младшие Дома пешком. 'Здесь уже туманы, названные смертельно холодными и отдельные льдины, а дальше к северу встречаются воды Великого Моря и воды Внешних Морей, и морские течения несут ледяные горы, которые сталкиваются и создают раскрошенный лёд. Поэтому Фэанаро видит, что дальше к северу вести корабли нельзя [128].       Фэанаро останавливается [112] и сходит на берег, как и его сыновья. 'Нолдор Первого Дома выводят на берег всех женщин и мореходов своего войска [156] — как ранее 'первыми на корабли поднимались жёны и девы [156], так теперь они первыми покидали корабли (видимо, вместе с подросшими отроками), а затем уже зрелые воины Дома Фэанаро. Стоит отметить, что нолдор из войска Дома Фэанаро называют мореходами: за десять солнечных лет пути через ночь по недвижным водам капитаны и гребцы обрели опыт. Сам Фэанаро и его сыновья также не могли не освоить навигацию за это время — как видно и по тому, что 'Дом Фэанаро сможет внезапно (т.е., очень быстро) уйти на всех судах [15], что стояли на якоре близ берега.       Сошедшие на берег (Фэанаро, его сыновья и нолдор его Дома) разбивают лагерь [156]. 'Дом Нолофинвэ также располагается лагерем на берегу [147], ставя шатры [156]; вероятно, шатры ставит и Первый Дом. 'Лагерь нолдор (вернее, лагеря) называют «убогим» [156] (по меркам нолдор, в сравнении с тем, какой лагерь они могли бы поставить при их мастерстве). Видимо, лагерь не обустроен, поставлен наскоро, да и шатры не слишком подходят для долгой стоянки в таком суровом краю, как северный Араман, 'где царят убийственный холод, и висит густой туман, сквозь который не проникает даже отблеска света звёзд [112]. Это значит, что долгой стоянки не планировали — как Первый Дом, так и Младшие Дома встают лагерем временно, чтобы перегруппироваться и двинуться дальше в Эндорэ уже всем народом: здесь должно было закончиться разделение на тех, кто плывёт на судах, и тех, кто идёт пешком.       Однако между нолдор начинаются споры о том, какой путь они должны теперь выбрать [112] («Noldor debated what course they should now take» [112]). Фэанаро, ещё направляясь к Альквалондэ, опасался идти (т.е., вести нолдор) через Хэлкараксэ [111] — и отверг этот путь ещё раньше. Но сейчас только 'часть нолдор за то, чтобы вести корабли через Море, по опасным водам близ Хэлкараксэ, а не идти через ледяной перешеек, отыскивая путь между заливов и коварных трещин [156]. И так как Первый Дом поддерживает Фэанаро, за то, чтобы идти через Лёд, выступает часть Младших Домов. Чтобы разгорелись споры о выборе пути, сторонников перехода Хэлкараксэ должно быть много, и среди них должны быть лорды Второго или Третьего Дома. 'Хотя до сих пор через Хэлкараксэ никто не проходил, кроме Валар, Унголиант [112], и маиар (Моринготто при бегстве угнал табун коней для своей компании воров [149]), но и Великое Море на кораблях ещё никто не пересекал.       В «Книге утраченных сказаний» говорится, что кто-то из нолдор попытался провести большое судно мимо границы льдов, но оно вместе со всеми, кто был на борту, погибло в страшном водовороте Вируин, вода в котором временами вращается с пугающим завыванием, засасывая то, что поблизости, увлекая на глубину и разбивая о лёд и камни [156]. Непонятно, кто мог бы повести тот корабль. Если бы Фэанаро пожелал доказать свою правоту на деле, странно, что он не отправился вперёд сам — ведь он всегда был первым в опасностях; а у нолдор Младших Домов не было кораблей. Однако если такой водоворот был близ Хэлкараксэ, становится понятнее, почему часть нолдор Младших Домов считали, что лучше идти через Лёд, чем плыть в таких опасных водах. Они могли и позже страшиться плыть на кораблях.       Но вскоре нолдор начинают страдать от холода и туманов, через которые не видно и отблеска звёзд [112] (т.е, на севере Арамана не мороз, а сырой холод, который труднее переносить), и нолдор Младших Домов 'пребывают в тоске и недоумении [156]. Сильный холод, видимо, показывает им, что путь через Лёд будет очень тяжёлым, а плавание в этих местах опасно — и оба пути кажутся плохими, почти неодолимыми. 'Многие нолдор начинают роптать [111], жаловаться, стенать [156], сожалеть о том, что отправились в Исход [112], хотя не готовы и повернуть назад — из страха перед судом Валар или потому, что жаль уже пройденного пути… 'Известно, что многие из шедших за Турукано сожалели о решении своего Лорда уйти [256]. Нолдор Младших Домов 'жестоко (или с горечью) упрекают Фэанаро [156], а иные и проклинают его, и называют причиной всех бед эльдар [112]. Из-за того, что многие роптали против Фэанаро, в песнях этот лагерь, временное поселение нолдор, зовётся Шатрами Ропота [156].       Особенно ропщут те, кто следовал за Нолофинвэ [111], и эти нолдор меньше стремились уйти [145] — видимо, это были нолдор второго войска Второго Дома, что шло не за Финдекано, а именно за Нолофинвэ, возможно, его Верные. Ведь их Лорд и сам долго 'не желал уходить в Исход [15]. Эти нолдор, что шли под знамёнами Нолофинвэ [145], противятся Фэанаро — и поднятый ими сильный ропот против Феэанаро мог заражать и других.       Вместе с тем начинается раздор между Фэанаро и Нолофинвэ, от того, что кораблей осталось слишком мало, чтобы перевезти всех нолдор сразу; единственный способ оказаться в Эндорэ теперь — это многократно плыть в Средиземье и возвращаться обратно [83]. Никто — ни Фэанаро, ни Нолофинвэ — не хочет ждать, пока другой переправится первым и вернётся за остальными [15, 83, 112].       Причина — в том, что между вождями нет доверия друг другу [83], и уже пробудился страх предательства [112]. Нолофинвэ боялся, что Фэанаро, уйдя за Море, оставит его и уже не вернётся за ним. Страх быть оставленным подтверждает и дальнейшее поведение Нолофинвэ: 'когда он увидел зарево вдали, он не сомневался, что причина в том, что «Фэанаро его предал», оставил в Арамане, не желая возвращаться за оставшимися [15]. А ведь Фэанаро отправлялся на войну с Моринготто, и Нолофинвэ даже не предположит, что огонь на берегу может быть связан с нападением врагов.       При этом у Фэанаро были причины серьёзно не доверять Нолофинвэ (он говорил против Фэанаро за его спиной, фактически сверг Финвэ, много раз нарушал обещание, данное перед троном Манвэ — «Тебе вести, а мне следовать», и снова нарушал его сейчас, препятствуя тому, чтобы Фэанаро переправился первым, и видимо, не пытался прекратить ропот против Фэанаро среди своего народа). Поэтому недоверие Фэанаро к Нолофинвэ было понятным и оправданным — у Фэанаро не было причин доверять полубрату. У Нолофинвэ же таких причин для недоверия не было, а Исход должен был доказать, что напротив, есть причины доверять: 'Фэанаро стремился получить корабли для всех нолдор, хотя многие из них не признавали его Нолдораном [112], вёл всех на протяжении долгого и трудного пути, несмотря на то, что Нолофинвэ не оставлял претензий на власть, а другие нолдор выбрали следовать за Нолофинвэ. Однако слова о пробудившемся страхе предательства явно связаны с Роком нолдор — слова которого, видимо, Нолофинвэ обдумывал, и не в опасении, что он может предать, а ожидая, что его предадут. Притом проклятье было направлено против Дома Фэанаро — поэтому Нолофинвэ мог заранее решить, что Первый Дом предаст его. Так сами слова Пророчества Севера могли стать искушением для Нолофинвэ (ещё сильнее действующим из-за того, что сам он не хранил верность присяге, а Тьма имеет больше власти над теми, кто сделал шаг ей навстречу) — ко всему этому примешалась и прежняя рознь, и, возможно, клевета Мелькора на Фэанаро.       По дальнейшим событиям может показаться, что опасался Нолофинвэ не напрасно, ведь 'Фэанаро в самом деле оставит его в Арамане [15]. Однако то, что 'никто не хочет ждать, пока другой переправится [15], могло быть сказано, только если Фэанаро (так как он вёл флот и не сомневался, что нужно именно плыть) вначале настаивает, что именно он первым переправится на другой берег, а затем пошлёт корабли за Нолофинвэ и Младшими Домами. Не приходится сомневаться, что именно так он бы и поступил, но Нолофинвэ отвечает отказом и настаивает на том, чтобы первым Море пересёк именно он (с чем Фэанаро не может согласиться).       Фэанаро настаивает на том, чтобы первым пролив переплыл именно он не только потому, что он — Нолдоран по праву, а Нолофинвэ обещал вести себя, как младший брат, и следовать за Фэанаро, но пытается добиться того, чтобы Фэанаро за ним следовал. Хотя Нолофинвэ никогда прежде не вёл Исход, и даже 'передовые отряды Второго Дома возглавляет Финдекано [15].       Помимо вопросов гордости, были еще практические причины, почему Фэанаро считал, что корабли должен вести его народ.       Во-первых, Фэанаро добывал эти корабли — для нолдор, которых он ведёт в Исход, а не для эльфов Государя Нолофинвэ; Дому Фэанаро помогли передовые части Второго Дома, но Нолофинвэ в битве не участвовал. Многие из нолдор Дома Фэанаро погибли в схватке в Альквалондэ, в буре, и ещё 'корабли были потеряны в долгом пути [112] — в плавании вдоль берегов суда тоже подвергались опасности. Фэанаро и нолдор его Дома приложили много труда, чтобы довести суда до северного Арамана. Нолофинвэ не принимал никакого участия во всём этом: он ничего не сделал и ничем не пожертвовал ни для того, чтобы получить суда, ни для того, чтобы довести их до севера Арамана. И потому желание Нолофинвэ повести корабли первым было несправедливым.       Во-вторых, не только Нолофинвэ, но и весь Второй Дом не имел опыта навигации, тогда как тех, кто вёл суда (нолдор Дома Фэанаро) к этому времени недаром 'называют мореходами [112]. Нолдор Первого Дома повели корабли из Альквалондэ, не имея опыта, и они вели их поначалу вдоль берега Эльдамара, прежде чем научились управлять кораблями и стали, за десять лет, опытными мореходами. За всё это время эльфы Нолофинвэ даже не поднимались на суда. А Великое Море и воды близ кромки Льдов, которые 'названы опасными [156], где встречаются водовороты и айсберги — не то место, где можно учиться править судами и грести. Фэанаро не мог допустить, чтобы Нолофинвэ со Вторым Домом потопили многих эльфов и потеряли оставшиеся корабли. Желание Нолофинвэ плыть первым было безрассудным и могло привести многих к гибели.       Однако Нолофинвэ не уступает, продолжая препятствовать тому, чтобы Фэанаро переправился первым и, возможно, приводит как аргумент то, что именно он признан Нолдораном, Финвэ Нолофинвэ. В «Шибболете Фэанора» сказано, что ‘одной из причин, по которой Фэанаро увёл все корабли и оставил Нолофинвэ в Арамане, была ярость, сильный гнев Фэанаро из-за того, что Нолофинвэ объявил себя Верховным королём нолдор и принял имя «Финвэ Нолофинвэ» [11]. Но с тех пор, как Нолофинвэ вновь объявил себя Нолдораном, прошло более десяти лет, в продолжение которых Фэанаро вёл за собой и самого Нолофинвэ, и его народ. И если притязания младшего полубрата вновь вызвали сильный гнев, то, видимо, потому, что эти титулы снова были провозглашены на фоне того, как 'часть народа Нолофинвэ проклинает Фэанаро, а другие нолдор Младших Домов обвиняют Фэанаро в своих бедах [112]. То, что Нолофинвэ — Нолдоран, могли повторять как довод и его сторонники, роптавшие против Фэанаро; но Нолофинвэ никогда не оставлял соперничества и претензий на Верховную власть, и не сказано, что он пытался остановить тех, кто ругал и проклинал Фэанаро.       Среди нолдор Младших Домов были те, кто и до того относился к Фэанаро враждебно. 'Из-за Братоубийства в Альквалондэ Артанис страстно желает преследовать Фэанаро, куда бы он ни направился, и разрушать его планы всеми возможными способами [12]. Наверняка среди шедших с Нолофинвэ или Арафинвэ, но не участвовавших в убийстве телери, были те, кто считал так же. Но те, кто желал действовать против Фэанаро, могли только ослабить идущую на войну с Моринготто армию, и можно было ожидать, что они могли даже сражаться против нолдор, верных Фэанаро (как Артанис поступала в Альквалондэ [12, 109, 114]).       Интересна логика Артанис. Она ненавидит Фэанаро за Братоубийство в Альквалондэ, но при том сама хотела переправиться через Море на тех же кораблях, добытых грабежом и кровью. И будет считать злом, что её не взяли на эти корабли (позже она с гневом скажет Мэлиан: «И всё же мы, по крайней мере, были невиновны, но сами потерпели зло»[85] Обычно это называется «загребать жар чужими руками».*       В «Книге утраченных сказаний» укоры против Фэанаро названы справедливыми [156]. Мы не можем это как-то комментировать и предоставляем вам самим судить о понятиях о справедливости тех, кто так считал. Однако в том же месте говорится, что 'лагерь нолдор (Младших Домов) в песнях называют Шатрами Ропота [156]. В этом лагере многие нолдор, впав в уныние… занимались в основном тем, что роптали против Фэанаро и его желания плыть.       Фэанаро, зная всё, что говорится [112] Младшими Домами, 'держит совет со своими сыновьями [112]. Сказано, что 'Фэанаро ни у кого ни просил помощи и совета, кроме как у Нэрданэль некоторое время [5], но, видимо, это не относится к его сыновьям. 'Фэанаро и его сыновья совместно рассматривают, как можно достичь Эндорэ и видят только два пути: на кораблях или пешком через Вздыбленный Лёд, и считают, что Хэлкараксэ непроходим [112]. Отсюда видно, что Фэанаро не отмахивается от желания части нолдор Младших Домов идти через Лёд, и хотя прежде не считал возможным такой переход, серьёзно рассматривает все возможные пути, советуясь с сыновьями, и они снова совместно перепроверяют, возможен ли такой переход. 'После того, как через северный Араман и Хэлкараксэ бежали Моринготто и Унголиант [156], и компания воров (т.е., тёмных майар, слуг Моринготто) на чёрных конях [149] (для этого Моринготто угнал целый табун у Оромэ [149]). Область холодов («зима») сместилась к югу [156], отчего Льды могли стать крепче. 'Они действительно укрепились, но спустя время [156]. Но то, что бывший Вала и его умайар (тёмные майар) на конях, уведённых у Оромэ, могли преодолеть Льды, вовсе не доказывало их проходимость для эльдар… Рассмотрев все варианты, Фэанаро и его сыновья окончательно приходят к выводу — даже в изменившихся условиях ледовый переход невозможен. И других путей, кроме как переправиться на судах, нет. Но переправе препятствуют Нолофинвэ и многие нолдор Младших Домов.       И тогда Фэанаро и его сыновья решают отплыть внезапно на всех кораблях [111], так как со времени битвы в Гавани сохраняют владычество над всеми кораблями [111, 112], и они берут с собой только тех, кто сражался в Альквалондэ и были связаны с Фэанаро («were bound unto Feanor») [112]. Сказано, что 'Фэанаро отплыл на всех кораблях, и притом, как минимум Маитимо считал, что доплыв до Эндорэ, Фэанаро пошлет корабли назад - судя по тому, что скажет позже [112]. Значит, Фэанаро забрал все корабли не для того, чтобы не оставить их Младшим Домам, а потому, что кораблей едва хватало, чтобы перевезти Первый Дом. Далее сказано, что 'Фэанаро тайно отплыл со всеми, кого считал верным себе [112], и, конечно, он не оставил бы в Арамане ту часть своего Дома, что не сражалась в Альквалондэ, как женщин и отроков — так что первая фраза говорит о тех, кого Фэанаро взял с собой, кроме нолдор Первого Дома: немногих из Второго Дома, что сражались в Альквалондэ, а также из Третьего Дома, что были в дружбе с Фэанаро, и не роптали против него — возможно, некоторые из тех, кого 'вело вперёд до Арамана следование воле Фэанаро или узы родства [15] и дружбы. Однако их должно было быть немного: о решении спешно и тайно уплыть можно было сообщить лишь тем, кому можно было достаточно доверять, кто не расскажет обо всём Нолофинвэ и другим в Младших Домах.       Возможно, то, что по неопубликованной «Квенте Сильмариллион» Ангарато и Аиканаро также берут на борт сыновья Фэанаро, и младших сыновей Арафинвэ даже называют в числе верных Дому Фэанаро [111], связано с тем, о чём сказано выше — что кроме нолдор Первого Дома, на борт поднялись и некоторые из Младших Домов (ранее сказано, что часть из них уже плыла с Первым Домом на кораблях). Но по отношению именно к Ангарато и Аиканаро такая версия приводила бы ко многим противоречиям: если бы Фэанариони взяли их с собой, это отразилось бы на всей их дальнейшей судьбе в Валариандэ (Белерианде), а мы этого не видим. Напротив, 'Ангарато скажет о том, что он не убивал родичей (т.е., не сражался в Альквалондэ) и пережил Вздыбленный Лёд [20].       В «Анналах Амана», в отличие от «Квенты Сильмариллион», говорится, что Фэанаро не просто увёл суда, а 'захватил все корабли [112]. Захват, похищение всегда относятся только к чужому имуществу; поэтому о захвате кораблей можно говорить по отношению к тэлери, их создателям и владельцам, но по отношению ко Второму и Третьему Домам — нет. Эти корабли никогда не принадлежали Младшим Домам нолдор, чтобы Фэанаро мог их захватить. Но возможно, нолдор Младших Домов или их часть считали, что имеют право на корабли (потому что изначально Фэанаро добывал их для всего народа или потому, что часть Второго Дома помогла добыть корабли).       В неопубликованной «Квенте Сильмариллион» говорится, что при исцелении розни 'Маитимо вернёт добро Нолофинвэ, которое увезли на кораблях [111], в «Поздних анналах Белерианда» то же сказано о конях Второго Дома нолдор [83]. Однако по «Серым анналам» Маитимо не вернёт коней Второго Дома, а 'отдаст коней Нолофинвэ в возмещение потерь [20] (т.е., коней Первого Дома нолдор); и хотя об имуществе так не сказано, вещи могли быть отданы Нолофинвэ так же, как и лошади. 'Через Хэлкараксэ нолдор пришли [15], а не приехали на лошадях. Значит, если кони позже были отданы, Второй Дом лишился коней по пути (они могли быть отпущены в Арамане, погибнуть на Хэлкараксэ или ещё по пути на север через горы), или же вовсе не брал их в Исход.       Если же считать, что кони были увезены, возникают вопросы. Во-первых, судов было очень мало, их хватило лишь на самый малочисленный Первый Дом, но 'чтобы перевезти всех нолдор, требовалось много раз возвращаться [83]. Значит, на кораблях вряд ли хватило бы места ещё и для всех лошадей и вещей Второго Дома.       Во-вторых, часть вещей Нолофинвэ, а уж тем более лошадей, должны были как-то попасть на корабли, где всегда находились нолдор Первого Дома (корабли, тем более в таких опасных местах, не оставят без команды); тогда нужно допустить, что Нолофинвэ без согласия Фэанаро начал грузить на ладьи своё добро, притом быстро и едва ли не тайно (иначе его остановили бы сторонники Фэанаро, что оставались возле кораблей), что выставляет Нолофинвэ в совсем уж дурном свете. Поэтому представляется, что вещи (и кони) Второго Дома вряд ли были увезены на кораблях через Море.       Лучшее доказательство этому, как видится - то, что нигде в текстах не упоминается похищение коней или имущества Второго Дома или что кто-либо из Младших Домов, даже наиболее враждебно настроенных по отношению к фэанариони, обвиняли их в похищении.       Решив действовать, Фэанаро уводит суда тайно [112] — иначе нолдор Младших Домов стали бы мешать ему, пытаясь остановить, ведь Нолофинвэ и его Дом не желали, чтобы Фэанаро переправился первым. 'В Альквалондэ, где нолдор Дома Фэанаро открыто шли брать корабли против воли тэлери, и их вначале пытались остановить угрозой [156], потом силой и наконец разгорелась жестокая схватка [111, 112]… Могло ли сопротивление нолдор Младших Домов, увидевших, как Первый Дом уводит все корабли, тоже обернуться дракой и кровопролитием? 'В начале Исхода при споре между разными сторонами едва не засверкали мечи [15]; сейчас страсти снова накалились, с Фэанаро не просто горячо спорят, но обвиняют и проклинают его. Ничего не сказано о том, что кто-либо в Арамане был готов обнажить меч — видимо, такого не было: для всех нолдор позади схватка в Альквалондэ, и для тех, кто участвовал в ней, и для тех, кто только видел последствия. Однако то, что Первый Дом уплывает через Море, вызвало бы куда более сильный гнев, чем споры в Арамане, и чем это могло закончиться, неизвестно…       Сам Фэанаро в Арамане сдерживает гнев. Хотя, как сказано выше, 'одной из причин, по которой Фэанаро увёл корабли и оставил Нолофинвэ в Арамане, был сильный гнев на полубрата [11], разгневан он и на тех, кто ропщет и проклинает (так как Фэанаро в Лосгаре даст волю гневу, говоря и о них [15]), но в Арамане Фэанаро все же сдерживает гнев и решает уплыть не сразу, а вначале 'держит совет c сыновьями [112], серьёзно обсуждая, какими путями можно достичь Эндорэ.       Намерение тайно увести все суда — это не деяние, совершённое от сильного гнева, а итог размышлений и совета — единственный надёжный способ прекратить бесплодные споры и продолжить Исход, не откладывая его на неопределённо долгий срок.       Нолдор и так сильно задержались в Арамане: 'они достигают Хэлкараксэ к 1497 Г.В. [112], а Фэанаро сойдёт на берег Средиземья в том же году, но спустя более семи лет в пересчёте на солнечные [20], а плавание могло длиться один, два, три месяца, но не целый год (на судах перевезли коней [20], которых нужно было кормить). Таким образом, споры и раздоры в северном Арамане задержали Исход примерно на семь лет...