Трактат о Фэанаро и его сыновьях

      В войне с Моринготто наступает долгое затишье [20], но Маитимо не теряет бдительности - сказано, что 'Моринготто знал о ней, и поэтому в 155 г. П.Э. пытается застать врасплох Нолофинвэ [20]. 'Нападение на Хитлум в 155 г. П.Э. названо лишь самой опасной из многих проверок и ударов, которые Ангбанд вновь и вновь наносил по силам союза нолдор [20], по кольцу Осады, до того, как наступило затишье. Так Моринготто мог узнать, что Маитимо не застать врасплох, но при этом, как мы увидим позже, Моринготто также считал, что Первый Дом куда более опасные противники для его армий, чем другие нолдор (только после того, как Нолофинвэ разобьёт орков, Враг поймёт, что его орки пока не могут одолеть нолдор [20] - не только на востоке, но и на западе, нигде). Потому Враг даже не пытается выслать войска на восток. Но как нолдор узнали о мыслях Моринготто?       На этот вопрос трудно ответить с уверенностью. Возможно - узнали от пленных, которые бежали из Ангамандо. Но беглецов во многих землях не принимали - 'они скитались без дома и друзей как изгои («outlaws») [20]. Для того, чтобы сообщить эту весть, они должны были прийти туда, где их примут и выслушают - возможно, в земли Финдекано или феанариони. Нам удалось найти только ссылки, подтверждающие, что беглецов принимали в Первом Доме, но Финдэкано, помня о Маитимо, мог тоже иначе относиться к беглецам.       Можно отметить, что при нападении на Хисиломэ в 155 г. П.Э., Моринготто даже не пытается прорвать Осаду, но посылает войска в обход: 'на север, затем на запад, после чего нападает на Нолофинвэ со стороны Дрэнгиста, желая проникнуть в сердце Хитлума [20]. Нападение было неудачным - 'большая часть орков была загнана в море. После этого Моринготто понял, что орки не могут сравниться в бою с нолдор, разве что такое множество, какое Моринготто пока не мог собрать [20]. Хотя целое воинство было разбито в Дагор-нуин-Гилиат, до этого времени Моринготто не считал, что его орки не могут одолеть нолдор. Отсюда можно сделать вывод, что до того, как Второй Дом без участия Первого нанёс поражение оркам в 155 г. П.Э., Моринготто считал, что только феаноринги превосходят его войска, но не другие нолдор. Враг считал Первый Дом самым сильным и опасным.       После того, как даже посланные в обход Осады орки потерпели поражение, 'на многие годы устанавливается мир без открытых нападений [20], когда орков не высылают на войну [165]. Однако, это время ещё не зовётся "Долгим Миром". В 260 г. П.Э., из Ангбанда выползает достигший только половины роста Глаурунг [20] (на квэнья - Лаурундо [260, 298], от слова "лаурэ" - "золотой по цвету" и, видимо, "ulundo" - "чудовище", "тёмная тварь", "искажённое создание" [260]). Дракон разоряет Ард-Галэн [20]. Известно (видимо, от тех же бежавших из плена эльфов), что 'Моринготто был очень недоволен тем, что Лаурундо выполз из ворот Ангамандо до того, как достиг полной силы [20]. Однако, все бежали от дракона, не в силах поразить его, пока Финдекано и его лучники не окружили Лаурундо и сами обратили его в бегство [20] (возможно, кто-то из врагов вышел из Ангамандо и помог змею бежать). Нападение Лаурундо было названо горьким ("bitter" [20]), причем более горьким, чем битва, которая позже произошла на Востоке, и в результате которой орки едва не вторглись в Восточный Валариандэ [20]. Нападение было тяжёлым, многие погибли - то, что обычные доспехи не защищают от драконьего пламени, узнали после гибели тех, кто пытался остановить Лаурундо. И дракон причинил много вреда: когда он 'разорил Ард-Галэн [20], то не просто выжег траву, которая вскоре вырастет снова, а разрушил укрепления (на севере, на линии Осады 'были оборонительные стены [17]).       Стоит отметить, что вскоре после этого нападения 'для короля гномов Азагхала создадут шлем, украшенный гребнем с драконом [110] и закрывающийся маской, спасающей от драконьего огня и от взгляда дракона [85]. Для того, чтобы создать такой шлем, гномам, видимо, нужно было видеть дракона и последствия его огня, его силу (что до Битвы Внезапного Пламени было возможно только в 260 г. П.Э.), знать о магии взгляда Лаурундо, либо видеть доспехи, оружие, повреждённые драконьим пламенем и говорить с очевидцами, пережившими заклятье дракона (ведь просто наблюдавший со стороны не смог бы сказать, какого рода было заклятье, как оно действовало). И хотя об участии гномов в схватке не говорится, но когда 'Лаурундо разорял Ард-Галэн [20], дозорные Лотланна могли увидеть это и поспешить на помощь родичам; тогда гномы впервые двинулись в бой как союзники сыновей Фэанаро ещё в 260 г. П.Э.       Нападение 260 г. П.Э. было внезапным, как и все другие, но не длилось, как Дагор Браголлах, на протяжении года, а было достаточно кратким. То есть гномы не могли выйти на битву, если в тот момент находились в своих городах на восточных склонах Эрэд Вэтрин или даже гостили у Маитимо в Химьярингэ. Чтобы видеть битву и участвовать в ней, гномы должны были находиться при Осаде. Возможно, не только эльфы, но и гномы держали Осаду Ангамандо, и тогда становится понятным, зачем гномы проложили 'северный гномий путь к Химьярингэ [16]: по этой дороге гномы, едущие на Осаду, добирались до Химьярингэ, а оттуда вместе с фэанорингами отправлялись в их часть гарнизонов Осады.       В ином случае оплавленные доспехи гномы тоже не могли увидеть случайно, как и не могли случайно говорить с теми, кто пережил взгляд дракона, но только если нолдор Дома Фэанаро принесли доспехи намеренно, чтобы показать, и также рассказали об опасности взгляда Лаурундо. Говорится, что 'мало кто в то время понимал настоящую значимость и опасность такой "новинки" [20], как дракон; но те из Дома Фэанаро, кто дал гномам узнать о действии драконьего огня и разработать защиту от него, должен был понимать.       В первое появление Лаурундо из-за его пламени никто не мог противостоять ему в ближнем бою (так что нолдор, охранявшие Ард-Галэн, 'бежали к Эрэд-Вэтрин и Дортониону [20]), и лишь поскольку дракон ещё не вырос и не окреп, Финдэкано и его лучники смогли стрелами пробить еще "мягкую" шкуру Лаурундо и заставить его бежать [20]. Это появление дало возможность гномам и Первому Дому подготовиться к следующим войнам.       Только после битвы в 260 г. П.Э. в Валариандэ устанавливается период процветания, названный Долгим Миром, который продолжался почти двести лет [20]. В это время эльдар из разных земель могли относительно свободно сообщаться друг с другом. Некоторые эльфы Лэстанорэ тоже много путешествовали, пока Эндорэ было почти безопасно благодаря нолдор (прежде всего благодаря Первому Дому), союз с которыми отверг Эльвэ. Это видно из того, что о нолдо Уфедхине пишут, что 'он странствовал по миру больше, чем любой из народа короля [172] Лэстанорэ. Не говорится, в какое именно время путешествовали лэстанорцы, но во время Осады это было проще всего.       Весь Валариандэ процветает, и его народы (в том числе нолдор) преумножают свои богатства [20]. Так как процветает весь Валариандэ, это же касается и земли сыновей Фэанаро. В "Лэ о Лэйтиан" о нападении врагов во время Дагор Браголлах говорится: "...где долго мерцал золотой эланор среди травы, они пронесли чёрные знамёна" [285]. Отсюда можно видеть, что в землях Валариандэ (притом не в Лэстанорэ (Дориате), а в землях нолдор, куда пришла война) до того, как он был разорён войной, рос эланор - Инголондэ было прекраснее земель Средиземья на востоке от Эрэд Луин. Это должно относиться и к землям сыновей Фэанаро: так, 'леса Восточного Валариандэ называют прекрасными (в сравнении со всем другим Инголондэ), и поэтому туда приезжают для охоты эльфийские лорды [175].       В годы Долгого Мира возрастают и богатства сыновей Фэанаро. Как уже говорилось, 'Карнистир изрядно обогащается [1] благодаря союзу с гномами (т.е., главным образом во время Долгого Мира), но эти богатства можно назвать и богатствами всего Первого Дома: фэанариони едины между собой.       Время после победы над Глаурунгом называют Долгим Миром, и говорится: "...После этого поражения почти двести лет царил мир. Лишь на северных границах иногда происходили стычки" [20] ("Серые анналы" в переводе Юли Понедельник); в оригинале на первый взгляд то же самое: "In that time there was naught but affrays on the north-marches" ("В это время здесь ничего не происходило, кроме стычек на северных границах") [20]. Складывается впечатление, что никаких серьёзных сражений за время Долгого Мира вовсе не было. Но стоит обратить внимание на слово "здесь" - то есть на Ард-Галэн, разорённой Лаурундо, и южнее, в Западном Валариандэ. В одной из следующих глав будет описано нападение на Восточное Валариандэ, которое было 'самым горьким или самым жестоким из сражений здесь со времён обращения в бегство Лаурундо [20], то есть одно из сражений, не просто стычек с орками, происходивших во время Долгого Мира. Если не обращать внимания на слово "здесь" (в этом отрывке - на востоке, тогда как в первом - на западе), этот фрагмент будет противоречить словам о том, что, кроме стычек, никаких сражений не было. Нолдор Восточного Белерианда во время Долгого Мира вступали не только в стычки, но и в бои.       Название "Долгий Мир" дано этому периоду (от 260 до 455 г. П.Э.) [20] либо потому, что для летописцев из Младших Домов главным было спокойствие в Западном Валариандэ, либо потому, что это время можно назвать мирным и спокойным в сравнении с последующим. Но, как уже упоминалось, 'война никогда не прекращалась полностью [20], и при северной Осаде происходят схватки, в которых редко участвуют Амбаруссат [165], то есть их братья - часто. Фэанариони будут вступать в схватки и во время Долгого Мира; о некоторых из таких схваток, записанными летописцами Младших Домов, будет сказано в следующих главах.       Несмотря на кажущееся затишье, сыновьям Фэанаро и воинам Предела Маэдроса приходится всегда быть наготове. Маитимо вместе с братьями прочно удерживает кольцо Осады со своей стороны. Также фэанариони нужно было заниматься созданием оружия и доспехов, обучением новых воинов, слежением за Врагом, поддержанием старых союзов, созданием и укреплением новых, что также нужно для войны с Врагом.       Тем не менее, это было более спокойное время: даже ‘Маитимо во время Долгого Мира мог ездить на юг охотиться [43], а Карнистир, его народ и, судя по всему, Куруфинвэ могут обучать и просвещать гномов.       Во времена Долгого Мира Макалаурэ наверняка слагает немало стихов и песен: 'именно при описании смешения нолдор и синдар во время Долгого Мира упоминается, что певцы синдар превосходят нолдор, за исключением Макалаурэ [20].       Во время Долгого Мира нолдор строят многие башни и прекрасные здания, создают множество прекрасных творений, пишут стихи, книги знаний, хроники [20]. Это относится и к сыновьям Фэанаро и их народу. В эти годы (после заключения союза с нолдор, но до Браголлах) 'кузнецы и каменщики Ногрода и Бэлэгоста становятся прославленными мастерами [20], творения гномов обретают красоту. Чтобы научить их творить красоту, Куруфинвэ, Карнистир и нолдор его народа должны были сами создавать прекрасные творения. Но они едва ли создавали прекрасное, только обучая гномов, а, поскольку Куруфинвэ и Карнистир были вовлечены в войну не менее своих братьев, другие фэанариони тоже имели возможность творить, и не только укреплять, но и украшать свои дома и крепости.       Куруфинвэ, скорее всего, именно в годы Долгого Мира обсуждает с другими то, что понял о структуре кхуздула или пишет книги об этом. Значит, великое благодеяние Куруфинвэ гномам было оказано в период со 150-го и, видимо, не позднее 400-го года. Вполне возможно, это благодеяние связано со спасением короля гномов Азагхала, о чем будет подробнее сказано в другой главе. Возможно, в те же годы и летописец Первого Дома Румиль пишет свои книги.       Нолдор и синдар во время Долгого Мира смешиваются в один народ повсюду (кроме земель Кириамо (Кирдана) и Тиндаколло, и немногих рассеянных групп синдар в горных лесах) [20], т.е., и в Восточном Валариандэ. Заключается много браков между нолдор и синдар (отдельно упоминается, что чистокровные нолдор обладают большей силой тела и духа, являются и более могучими воинами, и лучшими мудрецами [20]). 'Нолдор и синдар говорят на одном языке [20] (как было отмечено ранее, для них становятся общими два языка - 'синдар, везде, где происходило смешение народов, учат квэнья [20], тогда как нолдор ещё раньше выучили синдарин). 'Фэаноринги, ещё в Митриме изучив северный диалект синдарина, перенесли его и на восток [209] и пользовались им. Вполне вероятно, что синдар Митрима (Миттаринга) в большинстве своем так же переселились в земли фэанариони, став их народом - этим может объясняться то, что 'диалект эльфов Митрим почти исчез везде, кроме Восточного Инголондэ [209].       Ко времени войн (Дагор Браголлах и после) только у фэанариони и их народа сохранится северный диалект [209], народы Финдэкано и Финдарато говорят на другом - западном. Они со временем разработали Общий синдарин на основе западных диалектов [209]. Так как здесь говорится о народе Финдекано, а не Нолофинвэ, "во время войн" означает "после завершения Дагор Браголлах и гибели Нолофинвэ". Но, конечно, Младшие Дома не перешли на другой диалект после начала войны. Это означает, что во время Долгого Мира существует и это различие между нолдор Западного и Восточного Валариандэ; но, по-видимому, это различие существовало и раньше. Возможно, Младшие Дома с самого начала у Митрим выучили западный диалект. Почему это могло произойти, написано в главе "О действиях братьев Маитимо после его пленения".       Таким образом, другие эльфы (а позднее и люди) могли легко отличить подданных сыновей Фэанаро по языку - независимо от того, говорили они на квэнья или на синдарине; это различие касается не только нолдор, но и синдар Восточного Валариандэ, всех, кто следовал за Первым Домом.