04.23.
Лис меня разбудила с криками, что ей приснилась Майси. Она говорила, что она от нее во сне ушла, оставив странную прощальную записку. В обед она мне ее написала и принесла.04.30.
Лис попросила забрать документы со школы, но при этом она отказалась от обучения дома. Почему-то начала собирать все свои рисунки и работы.05.01.
Лис нарисовала огромный портрет Майси, но раскрашивать отказалась, а после же повесила его напротив кровати. Говорит, что она будет приходить к ней ночью.05.20.
Лис сидит целыми днями в кровати, укутавшись в одеяло и смотрит на портрет. Иногда разговаривает с ним и смеется. Сделала красивый браслет из черных бусин и черного шнура, а после положила под портретом.06.07.
Лис выбросила все цветные вещи. Последние три дня не выходит из комнаты днем, ничего не ест, а в оправдание говорит, что она готовится ко Дню рождения Майси.06.10.
Она пустила меня в свою комнату и заставила вешать черные шторы. Целый день просидела перед компьютером и, как она говорила, ждала Майси.06.20.
Говорит, чтобы мы ей дали деньги на квартиру, заявив, что не хочет видеть людей, меня с отцом тоже.06.22.
Лис отказалась от купленной нами квартиры. Мы ее продали снова.06.23.
Лис исчезла со своими вещами и всеми деньгами. Звонили со школы и интересовались, где учиться Лис. Отца вызвали в полицейский участок. — Два месяца, значит… — задумчиво произнесла Майя. — Извините, а точнее вы не можете рассказать все это? — Точнее? Н… Нет, наверное. — Тогда я возьму этот дневник, — немного подумав, сказала брюнетка. — Да, да, конечно. Ты уже уходишь? — Да, но я еще к вам буду приходить, — девушка поднялась и улыбнулась женщине. — Мы будем ждать, дитя. Приноси нам хорошие вести. Смуглокожая кивнула, даже не взглянув на Хин, поднялась, забрасывая полученную тетрадь в сумку, и покинула кухню. Седоволосая женщина последовала за ней и, распрощавшись с гостьей, закрыла дверь на замок. У Майи пропало какое-либо желание идти к родителям Уайт. «Купить квартиру тринадцатилетней?! — ругала она про себя семью Мидзунэ. — Болваны какие-то!»***
Наверное, эта самая ужасная ночь, которую доводилось переживать Майе. Она никак не могла уснуть, всё время думая о семействе Мидзунэ, а точнее о глупостях родителей Лис, высмеивая их, что не было похоже на нее. Из-за этого утром было очень тяжело подниматься, а голова и вовсе гудела и была словно чугунная. Но девушка ничего не оставляла просто так и, поборов нежелание вставать, выпила кофе на пустой желудок, собралась и направилась на работу к миссис Уайт. — Так значит, Майси ни на что жаловалась? — Очень редко, когда она могла повздорить с учителем, например, или когда ее оскорбляла МакРаузи. Все дети на самом же деле боялись Марии, потому и не шли против нее, а шли против Майси, ведь «так Мария сказала». Но потом, как наша дочь пропала — всё стало спокойно, и теперь Мария лидер во всем. Сложно поверить, что такая нелюбовь из-за какой-то учебы… — Миссис Уайт, расскажите еще что-то про Майси, потому что мало кто что-то знает. — Ну, Майси в течении пяти лет жаловалась на кошмары. В семь лет она говорила всем, что за ней следят, но все, даже я с отцом, думали, что это плод ее детской фантазии. А когда училась в младшей школе, то часто отвлекалась, заглядывая в окна в классе, но на вопрос «Что ты там увидела?» молчала. — А какая она была тогда? — Я не помню, — взгляд мамы Майси опустился в пол. — Она часто молчала, потому иногда я не могла понять, что она чувствовала. Раньше мне очень не нравилось, что она везде с этими наушниками, но вскоре свыклась. Мы с отцом говорили, что молчит — значит думает. Надеюсь, мы были правы… — А она делилась хоть изредка с вами своими размышлениями? — Нет, не припоминаю такого… Через неделю после ее пропажи я убирала ее постель… — Через целую неделю? — прервала девушка синеглазую женщину в элегантном сером костюме. — Да, — миссис Уайт впилась взглядом синих глаз в Майю. — Было сложно смириться с пропажей единственного ребенка, Майя. Смуглокожая тут же записала что-то в знакомый дневник, который еще вчера забрала у Хин. — И я нашла страницу под подушкой. — А что там было? — Я не очень хорошо помню, Майя, приходи вечером… Ты же знаешь, где мы живем? — в ответ она лишь кивнула. — Ну вот, приходи вечером, и я тебе ее покажу. — Хорошо, благодарю, миссис Уайт. — Можно просто Хелен. Мне никогда не нравилось называть кого-то на «миссис» и «мистер». — Извините… Хелен. Я обязательно приду! — воскликнула я, выходя из ее кабинета. Выйдя из кабинета, Майя присела на уютный диванчик бардового цвета, сливающийся со стенами приемной. Хелен, мама Майси, была директором, точнее стала им всего недавно. Сколько раз она ее встречала — женщина отлично выглядела. «Ей идет каре», — промелькнула мысль в голове брюнетки. Хелен Уайт была красивой женщиной, высокой, стройной. На ней всегда был строгий костюм. Но после исчезновения цвет ее волос изменился, и теперь вся ее голова была светлой. Спускаясь по ступенькам, нежели на лифте, как все остальные люди, девушка раздумывала над всем этим. Следующая остановка — дом Марии МакРаузи. «Сейчас день, потому вряд ли она будет в клубе или у кого-то дома». Сев на автобус, чуть не опоздав на него, за 15 минут Майя подъехала прямо к ее дому. Посмотрев в дневнике точный адрес, брюнетка поднялась на 15 этаж громадного дома. На этаже было только четыре двери — одна, ведущая на лестницу, вторая — к лифту, а третья и четвертая принадлежали квартирам под номером 27 и 28. «В одной из них, а если верить… которые у меня записаны, то в она проживает в квартире под номером 27…» — размышляла Майя, часто глядя на страницы нового дневника. Эту квартиру Марии отдали родители, а сами переехали в другой конец города, ближе к природе, но иногда они приезжали сюда. На самом же деле квартира принадлежит и ее брату, но он в ней не проживает, пока что. Всего год, и сюда поселятся Макс и Алиса, а пока Алиса проживает с родителями. Нажав на кнопку дверного звонка, пришедшая услышала пение птицы за дверью, а вскоре чьи-то шаги. Дверь открыла девушка среднего роста с каштановыми волосами, в которых виднелись пряди фиолетового цвета, серо-зеленые глаза с любопытством осматривали прибывшую. На ней был белый халат с таким же поясом. — Мария МакРаузи? — спросила смуглянка девушку, в ответ на что она кивнула. — Я — Майя. Помнишь меня? — А как тебя не помнить… — буркнула она. — Я хотела поговорить с тобой по поводу Майси. Помнишь такую? — Да, помню, — ответила она уверенно, нахмурив брови. — Можно я пройду? — Майя сделала шаг вперед. — Нет, здесь говори! — воскликнула Мария, остановив ее. — Что тебе нужно? Что ты хочешь знать? — Как ты к ней относилась? Как ты ее видела? Кто она для тебя? И расскажи что-нибудь о ней. То, что мало кому известно или хотя бы то, что ты знаешь о ней. Этакий социальный опросик среди знакомых, — пропела брюнетка. МакРаузи с недоверием глядела на нее, но все же приоткрыла дверь шире. — Зачем тебе это знать? — спросила она девушку и ее лицо стало «проще». — Пожалуйста… — Мария?! С кем это ты там разговариваешь? — прозвучал женский голос. — Мам, это Майя. Она хочет поговорить с нами по-поводу Майси. Впускать ее? — крикнула стервозно Мария. — Конечно! — послышалось с кухни. После этой фразы девушка со злостью посмотрела в темно-карие глаза. Майя лишь улыбнулась и прошла во внутрь квартиры. Перед ней был узкий коридор, который в конце расходился в правую и левую сторону, а впереди — дверь, что явно вела в гостиную. Бледно-зеленые обои сочетались с темно-коричневой мебелью. Сняв туфли, девушка прошла по коридору и завернула туда, откуда прозвучал тот женский голос и наткнулась еще на две двери: одна — прямо, а вторая — слева. Та, что была слева, была приоткрыта, а напротив нее большой шкаф с зеркалами. Зайдя в дверь слева, брюнетка вышла на кухню. За столом справа стояла женщина, похожая на Макса, и быстро проходилась влажной тряпкой по всей поверхности стола. Слева за столом уже сидела мисс МакРаузи и помешивала ложечкой чай. — Присаживайся, — любезно произнесла миссис МакРаузи. — Чай будешь? Или сок, кофе? — Нет, спасибо. Мария сказала, что я хочу поговорить с вами о Майси, то есть вы что-то тоже можете рассказать о Майси? — Да, конечно! Милая девочка, не то что эта… — она бросила злобный взгляд на дочь. — Ну совсем противоположность брата. В кого же она такая?.. — А что вы можете рассказать о Майси, миссис… Джуди МакРаузи, так ведь? — Да, да, конечно. Ну, я всегда ходила на родительские собрания. Ой, у нее такая красивая мама! Сразу видно в кого такая! Учителя ею гордились! Такая ученица была, на лету все схватывала. Жалко девочку, что сказать… — Мам… — прохрипела Мария. — Ты мне еще не все исправила, так что молчи. Не видишь, я разговариваю? — А что вы еще о Майси можете рассказать? — Тихая, спокойная. И она думает об учебе, а не о популярности среди подружек и парней! Не то, что некоторые. Но я так особо не интересовалась, потому мало могу о ней рассказать, да и толком не видела, только на фото класса. Сразу видно, образцовая ученица! — Вы же знаете, что с ней произошло? — Да, кажется, говорили очень давно, что она пропала в лесу. Сначала эта ходила и тряслась от страха, а потом веселая, как не знаю кто! Радуется она! — Мам! — Молчи! — Извините… Мария, ты не ответила на те вопросы, которые я тебе задала с самого начала. — Я к ней относилась нормально, — пискнула зеленоглазая, но после продолжила нормальным голосом: — Первое время. Мы даже дружили… А потом она захотела учиться, а все остальное время проводила за книгой или ноутбуком. Так мы и поссорились. Она меня начала напрягать, и я постоянно отвлекалась на нее, и потому у меня учеба хромала. Потом я увидела ее подругу Лис, которая показалась мне ненормальной. А потом я узнала, что Майс начала слушать рок, а рок для тупых нытиков! Тогда у меня вообще уважение к ней пропало! А потом, когда она пропала, я поняла, что мне теперь ничего не мешает быть лучшей во всем. А сейчас мне это просто надоело, потому я не хочу учиться. Я видела ее, как ботаника-задрота. А еще она потом перестала выходить на улицу гулять. Был такой период. И потом… — со злостью бубнила МакРаузи, глядя прямо в глаза пришедшей, — она стала бледной. Меня тошнило от ее бледных рук-палок. Эти вены. Фу… А она считала это нормой. А еще… я знала, что она может увести у меня Дениса, потому и наговаривала на нее. Не хотела терять репутацию… — Ты знала, что Ден каждый день с новой девушкой? — внезапно произнесла брюнетка. — Что?.. — Не только ты ему изменять можешь. — Но… — Всё? — произнесла мать, подняв одну бровь вверх. В ее серых глазах горел нехороший огонек, а взглядом женщина просто прожигала свою дочь. — Думаю, этого достаточно, — ответила Майя, отрываясь от своего дневника, в который все, что говорила Мария, записывала. — Если что-то еще будет, позвоните, пожалуйста. Есть вероятность уладить дело и освободить Максима, — как бы намекнув на сотрудничество, девушка оставила записку с номером и адресом, а после поднялась и пошла обратно к двери. Ее проводила Мария и, облокотившись о стенку шкафа, смотрела на нее, пока та обувала туфли. — Спасибо. — Ты это… зачем это делаешь? Думаешь, у тебя что-то выйдет? Откуда у тебя такая информация про Дениса и меня? — Я знаю, что у меня выйдет. И, если ты не в курсе, то об этом уже все знают, — смуглянка холодно взглянула в зеленые глаза собеседницы, кивнула и вышла из квартиры.***
— Вот этот лист, — произнесла Хелен, отдавая девушке страницу из дневника Майси. Майя же стояла у двери. — Спасибо. Я пойду? — Конечно, еще увидимся. Кстати, Майя, что-то узнала? — Да, Девуд говорили, что их дочь с Майси отлично ладили, — брюнетка в какой раз за день открыла дневник и принялась читать: — Лару ведь тоже многие из-за Марии дразнили. После того случая мы сблизились с семьей Уайт, что раньше не могло никак произойти. Раньше, еще в XVII веке, семьи Уайт и Девуд общались, но потом дети с чьей-то семьи избили мальчика с кровью Девуд, и тот погиб. После этого семьи начали вражду, пока не родилась Лара. Она была солнечным ребенком, сближала и являлась первой из семьи Девуд, кто за все это время начал общение и даже дружбу с кем-то из семьи Уайт. Она всех мирила, многим помогала, всегда улыбалась. Это зверское убийство и пропажа Майси связаны, и очень тесно. Но никому до этого нет дела, — монотонно пробубнила девушка, и женщина догадалась, что та просто устала. — Да, помню такое… — Девуд считают, что никому нет дела… — Но ты изменила это. — Я попытаюсь узнать, какая связь здесь есть. — А вот это что? — миссис Уайт указала на записи под той, которую озвучила собеседница. — Это я встретила Дениса и Марка. Кстати, Мэта я очень давно не видела, и мне не нравится его внешний вид. Девушка посмотрела на женщину, которая просто пожирала ее взглядом. В светло-синих глазах горел огонек любопытства. Майя кивнула и зачитала то, что произнесли парни: — Нам все равно. И тогда было все равно, и сейчас. У Марка соревнования по борьбе, ему не до девушек и учебы. А у меня есть Мария, потому мне нейтрально на всех остальных. Да? С другими меня видела? У тебя глюки! — Не нравится мне такое. — Просто скоро вся правда выплывет наверх…