История одного Хранителя

Поляна была полностью усеяна разными травами и цветами. Казалось, стоит ветру колыхнуть этот ковёр, и он разлетится, распадётся на миллиарды лепестков, которые в последствии опустятся на холодный остров и принесут ему тепла и уюта. Хранитель тренировался усердно, но тщетно — правый глаз не видел ничего, кроме тьмы, знакомой и давящей. Кое-как справившись с навесными мишенями и невысокими барьерами, Умарил решил всё-таки постараться пролететь на Воине в этом вековом лесу. Глупо, но надо. Неуверенно сев на верного дракона, неодобрившего эту идею, Умарил поднялся в воздух… — Ты ещё не прекратил эти глупые попытки к… самоубийству… — Воин в согласии что-то проурчал и сбросил с себя наездника. — Я не могу не тренироваться. Это хоть как-то разбавляет мой день. И так у меня хоть масса мышечная, а не кости, да кожа. — Хранитель толкнул морду Воина, устало и презренно смотрящего на хозяина. — Ладно, что ты предлагаешь? Пугать народ? Дать новый толчок этим бездушным тварям на твоё преследование?! Я не собираюсь подвергать опасности тебя, но если придётся защищать друга, то и калечить, и убивать я не могу… я не буду. А так хоть физической силой смогу постоять за тебя! Лейра промолчала. Тепло разлилось по телу, ведь раньше даже родные жители её деревни к ней не относились с такой заботой. Она посмотрела на Умарила. В её взгляде не было ничего, только лёгкость, радость и улыбка. Умарил внезапно растерялся, утонул в её зелени глаз и сам смягчил взгляд, расслабил тело и тихо, облегчённо вздохнул. — Не хотела бы ты вернуться в деревню?! — Хранитель испортил всю атмосферу, нависшую над этим кусочком леса, — не будут ли тебя искать?! Девушка смахнула с себя улыбку и опустила голову, покраснев до ушей. Чего она ждала от этих переглядок?! Может того, что маска будет снята, а цепи души его разорвутся?! Немного успокоив пылание щёк, Лера шагнула в сторону и присела на траву, смотря в успокаивающиеся небеса. — Нет, вряд ли кто-то спохватится меня. Я лишь гостья, о которой так просто можно забыть, пусть и являюсь вождём соседнего острова. Эти слова зажгли в Умариле огонёк, зажгли мысль о защите, об опоре, о поддержке. Он положил немного дрожащую ладонь девушке на плечо. — Вождь — это ответственная работка… — внезапно переменил тему Хранитель, — надо уметь управлять людьми, рассчитывать провизию и товары. — Да, это и вправду тяжкий труд, но мне помогают… Скорее, просто из-за рвения к наградам в виде большей провизии, но всё же помощь лишней не бывает. Тем более, последние четыре года, когда драконы обитают с нами. В довершение ко всему я слишком юна, чтобы видеть весь объём проблем, понимать все наши обычаи… — Не хочешь возвращаться и брать на себя обязанности и невзгоды племени? Как бы мне не хотелось улететь подальше от мучений, этих людей, этого тумана, но я не могу, это моя судьба — охранять Олух и Варварский архипелаг. Уходить от ответственности не дело, — Тёмный резко замолчал. Он только-только понял, что своими словами отталкивает от себя Лейру, — н-но, наверное, и такое решение может быть верным… — Я полностью согласна с твоими словами. Надеяться на чудо, что в деревне ничего не случится — глупо. Надо возвращаться, — Дейринг абсолютно потеряла улыбку и, понурив взгляд, оседлала Орхидею и направилась к гостиному домику. Хранитель было кинулся за ней, но сзади послышался рык Воина, переживающего за безопасность, в первую очередь, хозяина. Умарил застыл, смотря на удаляющийся силуэт всадницы и её дракона. «Что я наделал?! Я оставил себя без друга… я оставил её без опоры,» — глаза Хранителя поблёкли, в них перестал гореть огонёк жизни. Вновь перестал. «Нет, я эгоистичное животное. Никому не нужен я и никто не нужен мне. Так жить проще».

***

Маленький мальчик шагает по раскалённому песку босыми ножками. Морской бриз пенится, разбиваясь о камни. Капли падают на белые, как снег, волосы. В руках у ребёнка ракушка, переливающаяся и отражающая лучи заходящего солнца. Взгляд устремлён вдаль, где соприкасаются, сливаются небо и море. Глаза будто отражают то беспокойство на стыке великих обителей богов. Даже проведя весь день на солнце, палящем и беспощадном, кожа ребёнка осталась белая и блёклая. В облаках парит… дракон?! Нет. Это просто воздушный змей. Чей, одинокого мальчика?! Жаль, но опять нет. Мальчишку зовёт, ищет мать в деревне. Чья, его?! И вновь ответ «нет». Тогда, может его зовут эти волны, эта глубина, пучина, готовая заглотнуть с головой?! Нет! Нет! Он слишком сильный, что бы сдаться. А не его ли зовут те дети, да и… да и взрослые тоже… Почему у них палки, камни в руках?! Они кого-то испугались?! Мальчик оглядывается, в поисках опасности для этих людей. Но… если всё это летит в него, то опасность… он?! Да… жаль, но «да». Песчинки, танцуя в вихре позади мальчика, выстраиваются в непонятную фигуру. Что она значит?! Страх?! Может, гнев?! Нет, точно не гнев. А может отчаяние?! Желание?! Желание… убежать, скрыться, исчезнуть, уйти. Но некуда. Что это на щеке?! Капля?! Но вода уже успокоилась… Слеза?! Он не может плакать — слишком страшен и безобразен. Тучи сгущаются. Тор гневается на… людей? На мальчика? Может на весь белый свет?! Его смертоносные змеи сияют на небе, выискивая, высматривая цель. Ребёнок пытается спрятаться, укрыться где-то. Вокруг него всё темнеет. Молнии бьют перед ним. Кто-то выбежит на крик? Нет. Никому нет до него дела. Тьма. Пугающая и давящая тьма. И страх. Вот, где просыпается этот чёрный ящер недоверия, боязни и предвкушения одиночества. Вокруг всё быстро меняется. Стены, каменные и холодные, образуются вокруг, оставляя лишь небольшой выход наружу. Видно небо. В облаках парит дракон? Да. Он улетает?! Да Он не вернётся?! Да. Он тоже оставил его?! Тоже бросил?! Тоже презирал?! Да. Но почему?!!! Почему улетает единственный друг?! Почему он не отгоняет сейчас людей, схвативших малыша?! Тихий стон по пещере носился от свода к своду. Тьма. Тьма. Тьма! Луч солнца исчез так же неожиданно, как и появился. Два бушующих океана проливали слёзы, жгущееся лицо и красные глаза полностью были ими потоплены. Он навсегда останется один. Лишь верный товарищ не покинет его. Воин — не дракон из сна. Воин — и есть опора самого Хранителя, друг и спасение от одиночества. Воин — единственный, кто может его принять и не быть отторгнутым. Тёмный всадник всегда полагался на него, но когда появилась та девушка с весёлыми глазами цвета свежей зелени он почувствовал себя… свободным. Будто скинули скалы и цепи, замок на душе и угрюмость мины. Но он потерял, нет, он сам закрылся от слепящего, ведущего за собой луча, от радости, надежды и свободы чувств!