Дым

Защитница. Так он назвал её в одной из ранних своих статей для «Дейли». Остальные подхватили и дополнили: Защитница Киркволла, потому что адвокатская контора «Хоук и Амелл» находилась на одной из верхних улиц рабочего района. Заголовки с этим «титулом» окупали удвоенные тиражи почти семь лет, но больше всего навара они принесли тем печатникам, что окунули Защитницу глубже всего в грязь — в самом конце. * Мариан впервые приехала в Денерим в начале тридцатых и вскоре перевезла в столицу мать и младшую сестру. Тогда многие подавались в большие города: в провинции открывались новые очаги скверны, чистильщики из Серых не справлялись, а рвать людям глотки в припадке вурдалачьего бешенства не хотелось никому. Сколько молодых женщин, оставшихся без крова, оказались в те годы на простынях столичных борделей… Девушкам Хоук повезло: родной Лотеринг от заразы сгнил и рассыпался в труху, но в Денериме нашлась родня. Уверенностью в себе Мариан напоминала непробиваемого военного голема. Она начала собственное дело, едва устроившись в городе, а с Варриком познакомилась, бомбардируя страницы «Дейли Денерим» объявлениями об умеренной стоимости услуг и профессионализме адвокатов Амелла и Хоук. Юрист из маленького городка. Конкуренты — выпускниками правового столпа L'Academie des Chevaliers. Партнёр — Гамлен Амелл, родной дядя, чья хватка на игральных картах будет покрепче деловой. Гарантированный провал! Но журналистское чутьё подсказывало Варрику, что Мариан Хоук сумеет всех удивить (про взрыв чутьё не говорило ничего). Он задержался в её обществе из любопытства - и остался, найдя друга вместо материала для статьи. Чем-то большим они так и не стали: Варрик слишком поздно отпустил свою даму сердца, Мариан — слишком рано встретила того человека. В основном она работала с теми, кому другие указывали на дверь. Пока Гамлен тянул из-за решётки шулеров, Мариан защищала эльфов, виновных в форме собственных ушей, и выбивала для магов рабочие места, положенные им по распределению, но отданные тем, кто не вызывал у нанимателей ассоциаций со скверной и Мором. Мариан считала себя не вправе опускать руки, даже если дело было безнадёжным, и тем заслужила уважение, а потом и любовь. Любовь публики, падкой на истории с неожиданными поворотами сюжета, вроде тех, где адвокат без громкого имени спасает героя войны от смертной казни и превращается в Защитницу Киркволла прямо в зале суда. Любовь юной Мерриль, которой острые уши и магический дар на улицах Денерима сулили не просто проблемы, а очень большие проблемы. Любовь Безумного Отступника, взорвавшего киркволльскую церковь во время летней праздничной службы. Его звали Андерс, и спятил он далеко не сразу. Мариан влюбилась в мужчину, который боролся за права магов, протестуя против системы Кругов, периодически казал поджарый зад идущим по его душу храмовникам и спасал котят из дождевых стоков. Любовь с первого взгляда и почти на семь лет. Он изменился не за одну ночь. Тревожные мелочи накапливались месяцами, словно лириумные соли на стенках сосудов. Но Мариан недавно похоронила мать и не видела ничего, а Варрик смотрел в сторону прерванной переписки со своей любовью. Мерриль без толку дёргала их за рукава. Сошёл Андерс с ума или впустил в себя обезумевшего духа? Так или иначе, методично впутывая Хоук в свою «революцию», действовал он осторожно — всё вскрылось, только когда взрывной волной выбило витражи с ликом Пророчицы. Ничего изменить было уже нельзя. * Сорок первый год ни с кем не был ласков. По интернатам для несовершеннолетних магов прокатилась волна самоубийств: шестеро старших учеников предпочли бритвенное лезвие выпускному экзамену. Под давлением прессы Церковь передала расследование светским властям. Полиция во главе с капитаном Вален перетрясла школы от чердаков до подвалов, и нарушения, которые ни Орден Храмовников, ни Искатели «не обнаружили», посыпались на свет, как подарочки из мешка в пору Сатинальи. Произошедшее возмутило даже людей вне магического сообщества — город ожидал перемен, но после увольнений, проредивших ряды Ордена, подвижки прекратились. Зато начались забастовки. Система могла притвориться, что не слышит криков, красным начертанных на плакатах. «НЕ МЫ НАЧАЛИ МОР!» «ВЕРНИТЕ НАШИХ ДЕТЕЙ!» «ДОЛОЙ ПРОФЕССИОНАЛЬНОЕ РАСПРЕДЕЛЕНИЕ!» Но звон высыпающихся из её карманов монет, шелест истончающихся пачек купюр — о, это система услышала. Квалифицированные чародеи заперли двери центров целительства, исследовательских лабораторий, нескольких университетских факультетов, а главное, ремесленных цехов формари, и всего через неделю бойкота Церковь готова была пойти на уступки. Но терпение Андерса иссякло раньше. Позже аналитики умно вещали в микрофоны радиорубок, что удар был направлен либо на верховного клирика Эльтину, стопорившую реформы из страха утратить влияние, либо на командора храмовников Мередит Станнард, известную бескомпромиссной и излишне жесткой политикой. Командор не погибла во взрыве, из череды служб не приехав именно на киркволльскую, и её ответом Андерсу была резня. Превысив свои полномочия, Станнард повела верную ей часть Ордена против демонстрантов, всё ещё стоящих на улицах. Рыцари веры в полуавтоматических сильверитовых доспехах прошлись по учёным-теоретикам, как танки. Этого ли добивался Безумный Отступник? Выбить правду было не из кого: Андерс, а вместе с ним и Хоук, исчезли сразу после взрыва. Полгода Денерим горел в городских боях. Удар Мередит раздробил магическое сообщество на множество подпольных группировок, борющихся за свободу отнюдь не с плакатами и манифестами в руках. Командор Станнард вскоре нашла свою смерть, но реальную причину её гибели похоронили под грифом «Секретно». Дискредитированный Орден Храмовников балансировал на грани роспуска, пока новое командование не объединилось с полицией для восстановления порядка. Стороны временно сложили оружие в зимоход сорок второго; дракконис того же года обещал окончательное перемирие. Новая глава Церкви, Джустиния V, приняла живейшее участие в разработке реформ, ликвидирующих правовое неравенство. Для их утверждения она созвала Конклав, мирные переговоры между лидерами магических движений и властями. Взрыв убил их всех.